Hit the stage!

Джисон верит в одну единственную вещь на свете — в чистую, настоящую любовь, такую как показывают в красивых художественных фильмах с мультиками, которые он так любит смотреть. Хану 21 год, он немного наивный, вечно витает в своих мыслях, а ещё Джисон жуткий романтик. Молодой человек фанат «Ходячего замка» с 16 лет, а ещё по уши влюблен в Хаула. Его друзья знают об этом, поэтому не упускают любой удобной возможности подколоть парня. Хан практически не обижается на них, но внутри неприятно сжимается сердце от мысли, что они правы — он никогда не найдёт никого похожего на таинственного и привлекательного волшебника по имени Хаул. Феликс скептически пожимает плечами, пытаясь подбодрить вечно весёлого друга, а затем тащит на какую-то странную вечеринку теплым субботним осенним днем. Джисон терпеть не может все эти шумные мероприятия из пьяных студентов, поэтому первое время старается держаться в стороне. Краем глаза он наблюдает за Чанбином у барной стойки, который нежно целует Феликса в макушку, шепча о чём-то последнему на ушко. Ли смеётся громко, запрокинув голову назад и обнимает брюнета за шею. Джисон считает их идеальной парой — они совершенно разные, словно из двух параллельных вселенных, но поразительно одинаковые в привычках, взглядах на жизнь и гармонично смотрятся вместе. Хотя познакомились они просто ужасно! Повздорили в кинотеатре за место, которое оказалось забронировано ими обоими, чуть было не подрались, слава богу остальные зрители во время разняли их. — Вы друг друга стоите, — отвечал Хан другу, довольно усмехаясь, — только если Бинни-хен сделает тебе больно, я клянусь… — Спокойно, отважный рыцарь, Чанбин отличный парень, можешь не переживать по этому поводу. — Именно поэтому он схватил тебя за ворот худи и выгнал из твоего места, когда вы встретились?, — Ли закатывает глаза, отмахиваясь, мол, это было в прошлом, сейчас все иначе. На вечеринке слишком душно. В воздухе витает аромат дешевого алкоголя, до одури сладких тошнотворных духов, сигарет и пота. Хан не пьёт, но его голова уже начинает кружиться, желание незаметно улизнуть отсюда возрастает в несколько раз. Пробравшись сквозь сумасшедшую толпу на балкон, Джисон спокойно выдыхает. На улице дует приятный прохладный ветер, однако увы, расслабиться полностью ему не даёт появление таинственного незнакомца. Наглого, если говорить совсем честно. — Разве маленьких мальчиков не учили тому, что курить вредно? Хан вздрагивает, когда слышит за своей спиной чужой, низкий тембр голоса и повернувшись, невольно роняет сигарету из зажатых пальцев. Перед ним стоит высокий, невероятно красивой внешности блондин с длинными, волнистыми волосами, доходящих ему практически до плеч. У него интересный разрез глаз, лукавый взгляд с танцующими чертятами внутри и подтянутая, модельная фигура. Перед ним стоит живое воплощение Хаула. Юноша заметно теряется, а после приходит в себя, кусая губы. — Я уже далеко не маленький мальчик и думаю, точно не тебе решать что мне можно делать, а что нельзя. Он едва сдерживает смешок, приподнимая бровь и подходит к Джисону поближе. У последнего дыхание перехватывает от подобной наглости, но он ничего не в силах сделать, словно его решили способности говорить и двигаться. Вблизи принц кажется ещё идеальнее и воспользовавшись моментом, Хан любуется очаровательной родинкой под левым глазом собеседника. — Так значит ты не маленький у нас, почему же не выпиваешь тогда с остальными, а прячешься здесь как отшельник? — А ты? Тоже ведёшь отшельнический образ жизни? Честно говоря по тебе не скажешь что ты волк-одиночка, — Джисон старается чтобы его голос прозвучал как можно язвительнее. Блондин выглядит сбитым с толку. Хан ставит галочку у себя в голове, счёт 1:0 в его пользу, главное теперь не оплошать перед этим наглым котом. — Я не одинок, просто стало скучно тусоваться с друзьями, которые стали спорить какой сезон «Американской истории» круче. Я вообще понятия не имел о чем шла речь, поэтому стоять и глупо хлопать ресницами надоело быстро. Хван Хенджин, кстати, — протянув тонкую ладонь вперёд, он хитро усмехнулся, схватив Джисона за запястье. Они чуть не столкнулись лбами. От Хенджина пахло родным домом, тем, что Джисон искал в каждом человеке. От парня исходило чувство комфорта, с ним было уютно находиться вот так близко, словно они чёртовы соулмейты, предназначенные судьбой. Но Джисон прекрасно осознавал что таким как Хван доверять нельзя. Во всей этой ситуации скрывался подвох, навряд ли Хенджину нужно что-то серьёзное от него, а Хан не ищет секса на одну ночь. Изучая лицо парня, Хенджин улыбался, он впервые видел у кого-то настолько милые щеки, которые действительно шли его обладателю. Джисон казался танцору симпатичным, а на вечеринке стало тоскливо. — Люблю дерзких мальчишек, но ты не назвал своего имени. Ладонь блондина легла на чужую шею, притянув нового знакомого поближе к себе. Джисон старался не утонуть в глубоких глазах напротив, пытался не так открыто пялиться на пухлые губы, только видимо его тело с разумом сопротивлялись этому желанию. После того как юноша произнес свое имя, Хван потянулся к нему для поцелуя. Отпрянув от него как от огня, Хан влепил парню громкую пощёчину. — Что ты делаешь? Танцор прикоснулся к щеке, которую невыносимо жгло после удара, он явно недооценил возможности этой бешеной белки. Хенджин разозлился. Раньше никто никогда ему не отказывал, да все девчонки с парнями вешались к нему на шею, бегали за ним в универе, предлагали встречаться, пытались соблазнить, чтобы в конечном итоге затащить в постель. Хван не знал слова «нет», не знал отказов, но здесь появился Хан, который возомнил себя непонятно кем, его гордость оказалась задета. — Зря ты так, Джисон. Что же, общаться явно ты больше не хочешь, но мы ещё увидимся, не волнуйся. Хорошего вечера, — дверь балкона закрылась, заставив парня прийти в себя. Курить уже абсолютно не хотелось, возвращаться обратно на вечеринку тем более, поэтому Хан вызвал такси до дома, написав Феликсу в какао-талк что у него появились срочные планы. Сбегал от проблем, чёртов трус.

∞∞∞∞

Пот стекал с лица на шею тонкими дорожками, ощущение было не из самых приятных, но хорошего танцора ничего не остановит, особенно когда упорно занимаешься танцами уже на протяжении восьми лет. Длинные прядки волос прилипли ко лбу, мешая молодому человеку сосредоточиться на своём отображении в зеркале. Собрав волосы в высокий хвост на макушке, Хенджин переключил музыку на более ритмичную, из колонок зазвучала знакомая песня Криса Брауна. Он быстро переставлял ногами по паркету, изящно взмахивая тонкими кистями в воздухе, выполнял сложные связки, но вдруг осекся и допустил одну маленькую ошибку. Недочёты танцор не любил, Хенджин считал что он может лучше, точнее и вот здесь, на пиковом моменте закончить танец идеально, чтобы поразить публику до глубины души. Прошло несколько дней с их встречи с Ханом — продолжая о нём вспоминать, студент делал ошибки. Ему не особо хотелось вникать в причину, однако щекастый мальчишка в своей нелепой желтой худи продолжал преследовать его буквально везде: выяснилось что они учатся в одном универе, но на разных специальностях, у них даже были общие знакомые, вот это совпадение! Они встретились случайно в актовом зале под конец учебного дня на следующей неделе. На днях появилась информация от директора о том, чтобы танцевальное направление вместе с музыкантами решили как они будут делить зал по времени. Хенджину нравилось репетировать по средам с пятницами после пар, но здесь возник придурок Хан Джисон, который вставил свои пять копеек в разгоревшийся спор между студентами. — Наша команда тоже привыкла приходить сюда после лекций, поэтому может вам, танцорам, сместить расписание? Усмехнувшись, Хван сложил руки на груди, отрицательно покачав головой. — Нет, предупрежу сразу — мы не согласны, — его колючий взгляд встретился с пронзительным взглядом Джисона. Последний сидел на первом ряду, наблюдая за танцевальной командой «Разрушительных драконов» на сцене. Он очень удивился, когда узнал что блондин тоже входил в неё. О «Разрушительных драконах» знал каждый второй в их учебном заведении. Семь талантливых юношей и девушек танцевали потрясающе, самостоятельно ставя хореографию для выступлений. Феликс проел уши бедному другу этими танцорами, уговаривая как-нибудь сходить с ним вместе в зал, чтобы посмотреть на них, но Хан категорически отказывался — он не любил танцы, он ничего не понимал в них. Его жизнь принадлежала сочинению музыки вместе с рэпом. — Да нам плевать согласны вы или нет, но стоит решить на текущей неделе данный вопрос. Сегодня ладно, оставайтесь здесь вы, всем спасибо за внимание, пошли, ребята, — Чан кивнул друзьям в сторону выхода. В студенте закипала злость, и если Чанбин в отличии от них двоих с Крисом был менее вспыльчив, то сейчас он тоже не выдержал давления. — Слушай, хен, я действительно не понимаю какого черта ты позволил им репетировать сейчас, у нас в планах записать новый трек, не забыл? — Бин, Хан, сегодня мы можем поехать ко мне, дома никого нет, а в пятницу драконы уступят уже нам, главное давайте не разводить с ними холодную войну, договорились? Рэперы переглянулись, естественно лишние проблемы никому не нужны. Перед тем как покинуть крыло, Джисон услышал радостный смех Хенджина за дверью. Он старался не влюбиться в него из последних сил. Они ведь из разных миров, чужие друг другу люди, один мечтает о настоящей любви, а другой крайне несерьёзен. Война между танцорами и музыкантами все-таки началась. Решить насчёт актового зала оба направления ничего не смогли. Последствия грозили серьёзные, директор поставил их перед ультиматумом — либо ученики делят актовый зал, либо им запретят проводить репетиции на постоянной основе. Трираче писать музыку было негде — у Чана дома росла маленькая сестренка, Чанбин вообще снимал однушку в спальном районе на другом конце Сеула, а у Джисона были тонкие стены, которые могли бы побеспокоить соседей. В начале октября студенты договорились о расписании, которое устроило всех кроме Хенджина с Джисоном. Студенты опять стали спорить друг с другом, переходя на личности. Их вытолкнули в коридор, чтобы они разобрались с недопониманиями наедине. — Эй, в чём твоя проблема, Хан? Сделай вдох-выдох, прими поражение вашей команды уже наконец и хватит раздражать меня одним своим внешним видом. Глаза из-за тебя уже болят, ты такой невыносимый, — в танцоре жил целый океан эмоций, но даже так молодой человек казался ещё более сексуальным чем обычно. Джисон пропустил его речь мимо ушей, зависнув на множестве тонких косичек в чужих волосах. Они безумно шли Хвану, а в скором времени тот поймал себя на желании прикоснуться к ним пальцами. «Любопытно, насколько они мягкие, наверное тяжело с такой длинной ходить…» — Ты меня слушаешь? Джисон? — Чего тебе, высокомерный индюк? Отчаянно простонав, блондин наклонился к уху парню и произнёс: — Стоило показать где твоё место ещё на той вечеринке. Если вы будете мешать нам на репетициях, или попытаетесь выгнать раньше времени, пинай на себя, малыш. Мигом влетит. Хан планировал ответить, однако за танцором вышел Минхек из драконов, объявив о том чтобы последний вернулся обратно на сцену.