Hit the stage!

Джисон снова находится на странной вечеринке непонятно у кого в доме. Он не мог отказать щенячьему взгляду Феликса, который чуть ли не слёзно уговаривал его пойти вместе с ним: — Одному скучно, да и там будут в основном старшекурсники, я там ни с кем не знаком, а Чанбин плохо себя чувствует, отдыхает у себя в общаге. Хани, с меня твой любимый чизкейк потом, — австралийское солнце с веснушками выглядело подозрительно, однако рэпер решил не придавать этому большого значения. За чизкейк с карамельным топпингом Хан готов был продать душу, его легко соблазнить. Когда они переступают через порог дома, внутри уже вовсю гремят тяжёлые басы рока. Знакомый мотив, кажется старая песня Линкин Парка, название крутится на языке, но Джисон никак не может вспомнить. Им вручают по бутылочке тёмного пива, вешают на шею красные ленты и говорят чувствовать себя свободно. Здесь действительно собрались одни старшекурсники, первокурсников можно было сосчитать по пальцам одной руки. Феликс помахал какой-то то девушке ладонью, приветствуя её и потянул хмурого друга за руку к ней. — Наен, давно не виделись! Это Джисон, мой братишка по несчастью с музыкального направления, знакомьтесь. Девушка одарила Хана тёплым взглядом, протянув ладошку с серебряными колечками вперёд. — Приятно познакомиться, Джисон, много о тебе слышала от Веснушки. Не видела тебя раньше на пати Хенджина, впервые здесь? Он опешил, может она имеет в виду другого Хенджина? Да, конечно, не его же одного так звали в Сеуле. Ли внезапно засмеялся, хлопнув друга по плечу. Пытался избавить их двоих от неловкого напряжения, повисшего в воздухе. — Верно, дома просто особо заняться нечем, поэтому я решил развеяться. — Ох, прекрасно понимаю, я обещала помочь Хени на кухне с закусками, поэтому пока оставлю вас, не скучайте, через полчаса в гостиной намечается просмотр «Поворота не туда». Стоило девушке исчезнуть из поля зрения как Джисон осознал, что Феликс тоже куда-то пропал. Ему ничего не осталось делать как осмотреть дом в котором они находились. В отличие от Веснушки — завсегдатая шумных, сомнительных сборищ, Хан предпочитал ходить в кино или парки, где было более уютно и менее шумно. Юноша не чувствовал себя одиноко, правда никто кроме Чана с Чанбином не разделял его тяги к тишине. Двухэтажное помещение отказалось довольно просторным — светлая гостиная, столовая с кухней, большой зал, две спальни с ванной комнатой и гардеробной. Чисто, прибрано, видно здесь всегда старались поддерживать порядок, но Хан уверен что после этой ночи убираться здесь придётся долго. Ступая к одной из комнат в полутьме, Джисон испугался, когда кто-то схватил его руку, грубо прижав к стене. Рот мгновенно заткнули чужой ладонью, а через секунду Хан уловил знакомый аромат парфюма своего личного демона-искусителя. — Ну привет, дерзкая малявка, сто лет не виделись, я успел соскучиться по нашим стычкам, — Хенджин облизал пересохшие губы, опустив руку вниз. Сказать что Джисон был возмущён — не сказать ничего. Во-первых, этот дом принадлежал блондину, во-вторых, он готовился наброситься с кулаками на хозяина за столь бесцеремонное обращение с гостями. — Привет, каланча, если бы я знал что Феликс притащит меня на пати к тебе, то сразу бы отказался идти. — Почему? Разве я настолько плох? А мне показалось что я тогда понравился тебе, когда мы встретились на том балконе, — усмехнувшись, юноша пропустил между пальцев светлые локоны, наклонив голову в бок. Он выглядел как довольный, хамоватый кот, налакавшийся сметаны, а легкий градус алкоголя заставил Хана почувствовать как кровь невольно приливает к его щекам. В присутствии танцора было невообразимо жарко: его ладони тряслись, ноги стали ватными и совершенно не слушались. Рэперу бы спуститься вниз, найти Феликса и уехать из этого дома, чтобы не видеть идеального лица Хвана, но вместо этого он стоит, втягивая носом кокосовый аромат чужого парфюма, любуется открытыми ключицами, что виднелись из-под футболки. Он мечтал ответить в своей наглой форме, послать куда подальше, оттолкнуть, только вот ладонь Хенджина, ласкающая его щёку выбивала землю из-под ног. Джисон прикрыл глаза, прислонившись спиной к прохладной стене — Хан никого не чувствовал ничего подобного раньше, да, он встречался с парнями в старших классах школы, за ним ухаживали, водили на свидания и удовлетворяли в постели, но Хенджин... рядом с ним студент терял голову, в животе просыпались проклятые бабочки. Он верил в любовь как в книгах, верил в чувства Хаула с Софи, верил что добро побеждает зло и что все невозможное — выполнимо, главное поверить в себя. Джисон знал что будет счастлив в будущем, будет жить с хорошим парнем бок о бок, готовя тому на их общей кухне. Они бы устраивали киномарафоны по выходным дням, выбирались из шумной столицы на природу с друзьями, к родителям, планировали совместную жизнь на несколько лет вперёд и взяли бы очаровательную Хаски с голубыми глазами, а перед работой и после гуляли с ней, выпивая по стаканчику Латте в местном парке. Хан бы включал любимому человеку сырые демки, чтобы узнать его мнение стоит ли продолжать работать над этой песней дальше или нет. Джисон был убеждён что любовь существует, но он не доверял таким парням как Хенджин.  — Я возненавидел тебя с первого взгляда. Понятия не имею слышал ли ты, но я терпеть не могу слащавых танцоров, у вас здесь, — плюнув в сторону, Хан тыкнул пальцем парню в лоб, — две вещи, как бы затащить очередную красотку в кровать и репетиции в зале до боли в теле со стертыми в кровь ступнями. Ты не нравишься мне, давай просто сделаем вид, что не знакомы друг с другом, окей? Будем проходить мимо в универе молча. Ах, ещё кое-что! Я пришёл тогда на вечер талантов не для того чтобы посмотреть на тебя, а чтобы не расстраивать Ликса своим отказом. Лицо Хенджина не выражало ни одной эмоции. Абсолютно. Хван стоял как каменное изваяние, сжав губы в строгую линию. Незаметно для себя рэпер завелся, напротив, он планировал вывести этого придурка на искренние чувства. Трой Сиван пел о поцелуях с клубничными сигаретами, толпа подпевала, кто-то разбивал пустые бутылки, красноречиво матерясь, девушки смеялись в гостиной, комментируя глупое поведение главных героев. Одна парочка судя по стонам заперлась в кладовой, роняя с полок старые, покрывшиеся пылью книги. — Услышал, Хан. Я и не ждал тебя, мне было все равно придёшь ты или нет, я танцую в первую очередь для себя, не для для того, чтобы понравиться кому-то. Хорошо, я принимаю твоё предложение, давай притворимся что ничего не происходит. Джисон сильно напивается и не помнит как добирается до дома, точнее именно с помощью Феликса его тело оказалось в родной квартире под пуховым одеялом. Друг не злится, причитает ради приличия что не стоило так много пить даже если завтра у них выходной, а после того как стягивает с него поношенные конверсы, целует в лоб и говорит на прощание: — С меня карамельный чизкейк завтра как я и обещал, ребёнок.