***
Глава 15. «Никогда»Логика злобно прислушаться просит к совету. Доверить тебя сумасшедшему черному ветру. «Бросай эту дуру! Есть шанс спасти шкур свою, У нее же их нет» Но я никогда тебя не отпущу..
Весной Кирилл, кажется, окончательно сходит с ума. У Леши экзамены, репетиторы, пробники по ЕГЭ, дополнительные занятия, новые-старые друзья. И среди этого круговорота новой жизни Макарова Кирилл Гречкин как-то совсем отвратительно вписывается раз в неделю. И с каждым своим таким посещением чувствует себя отвратительно тоже. Теперь, когда с Макарова слетел окончательно слетел флер мальчика с Невского, Кирилл смотрит на него совершенно другими глазами, и язык не поворачивается сказать, что тот выглядит старше своего возраста. Еще хуже становится от того, что так Лешка не выглядел никогда. Ни тогда, в дешевом шелковом халате, в трипе из-за таблеток, не после, избитый и искалеченный Петровым. Лешка выглядит на свои семнадцать, почти восемнадцать, гоняет мячик по футбольному полю возле детского дома, и Кириллу хочется позорно сбежать, чтобы не вторгаться в этот клочок оставшегося Лешке детства. Он чувствует, что все портит, хотя в новый год даже успел, идиот, поверить, что между ними все-таки было хоть что-то возможно. - Кирилл! – Лешка видит его из-за забора, подпрыгивает, пиная мячик рослому мальчишке напротив, и бежит к нему, вцепляясь в железные прутья. Раскрасневшийся, уставший, растрепанный, как воробей. Счастливый. Кириллу так нравится видеть его счастливым. – Кирилл! Я так рад! Я сейчас, скажу Татьяне Михайловной...- Кир его обрывает, хватая за руку через забор. - Подожди ты, бестолочь, - обнять его так не получается, но хватает и прикосновения к веснушчатой щеке пальцами. Леша давно уже не дергается от его касаний, и это радует, это греет Кириллу сердце. - Что? Что-то не так? – Макаров ловит его пальцы на щеке, но не убирает, держит только, и от этого вида тоже почему-то захватывает сердце. Теперь все это совсем невыносимо, потому что Кирилл противоречит себе и здравому смыслу, потому что теперь, признавшись себе в очевидном, очень страшно позволять себе большее. - Нет, все хорошо, просто я подумал, что ты можешь не захотеть, - Леша выгибает бровь и Кирилл чувствует себя придурком. - Не захотеть что? – Кир теряется. - Ну…ты же, вроде, занят, вот я и подумал, что снова отрываю тебя от друзей, - Макаров на это только фыркает, отпуская наконец его пальцы и почему-то отходит от забора на шаг, да и выглядит при этом обиженно. - Ты издеваешься? Я и так вижу тебя раз в неделю, Кирилл! Если я тебе надоел, то так и скажи, но не вешай…- Кирилл ее обрывает. - Стой-стой-стой! – он выдыхает. С Лешей он вечно шагает по минному полю, и вроде кажется, что наконец-то разобрался, но каждый раз это оказывается ошибкой. Вот и сейчас. – Ты мне не надоел! И я, вообще-то, сам был бы рад видеться чаще, но у тебя экзамены, поэтому…короче, я просто подумал, что мешаю. - Вот уж бред, - Леша так и не подходит к забору. – Я пойду предупрежу Татьяну Михайловну. Жди меня в машине, - возразить ему не получается, да и не хочется. Кирилл смотрит ему в след. На Лешке форма, которую Кир купил ему на прошлой неделе, телефон, который ему подарил Кирилл, кроссовки, даже, блять, носки. Он весь как будто бы его, и в то же время…Кирилл все еще чувствует, что пытается его купить. И это выглядит так жалко, потому что…это, блять, получается? От мыслей об этом стыдно. Конечно же нет! В это даже не верится, потому что Леша не стал бы из-за этого, не стал бы просто потому, что ему удобно, и Кирилл не совсем мудак, чтобы так думать, но иногда ему кажется, что так было бы даже легче. Меньше бы мучала совесть. Ну а что? Кирилл уже почти убедил себя в том, что не виновен в прошлом Лешки, смог с этим даже смириться. Простил себя за ту ночь, простил себя за все, что было после. Но вот за то, что не может остановиться, не простил. Хотя понимал теперь, насколько все это глупо. Он ведь Лешу не трогает, а значит все-таки не мудак, все еще не мудак, пусть иногда и с ума сходит от желания в Макарова вцепиться. Просто вот вжать в себя и не отпускать никогда. Но кто уж тут виноват, что этот засранец такой красивый? Такой…да слов не подобрать. Кирилл хочется сказать «мой», но это чувство собственности ничем хорошим обернуться не обещает, поэтому Гречкин гонит его ссаными тряпками. В машину он так и не садится, и, когда Макаров, переодетый в джинсы и футболку, вылетает из ворот, с разбега забираясь к нему на спину, приходится сильно постараться, чтобы не грохнуться. К весне Лешка сильно прибавил в росте, а еще в весе, но это толком заметно не было. Разве что появились милые щеки, да и теперь хоть без слез взглянуть можно было. Честно говоря, Кирилл от него тащился, хотя это и тайной никакой не было. - Спину мне так сломаешь, чудище, - ворчит он, но Лешку с себя не снимает, аккуратно подпрыгивая на месте, чтобы поудобнее его устроить на спине и за ноги перехватить. И, не удержавшись, гладит его по щиколотке, вызывая у мальчишки приступ смеха. Щекотки тот боится до ужаса. - Тогда сними! – Кирилл его не слушает, делая пару резких шагов и нарочно откидывается назад, но держит пацана крепко. Не уронит. Ни за что. - Сам слезай, - он по одной ставит его ноги на землю и разворачивается. – Ну, еще раз привет, - он треплет Макарова по отросшим волосам, и в который раз хочется напомнить ему, что пора бы постричься, правда Лешка на эти замечания обычно отмахивается. - Хочешь обрадую? – Леша под руку его ластиться, что теперь уже даже не удивляет, как в первый раз, когда, вместо привычной попытки увернуться, мальчишка остался стоять столбом. Кирилл боится привыкать к хорошему, но старается действовать аккуратно. Он читал как-то, как приручать диких котов, поэтому касается медленно, аккуратно, с каждым разом задерживая пальцы в волосах Макарова чуть дольше. Нехорошо, конечно, сравнивать его с котом. Да и Кирилл Лешку не дрессирует. Он предпочитает называть это «борьбой с последствиями», но вслух об этом не говорит. - Ну? – Кир знает, что просто так Макаров ему ничего не скажет. Прикол у него такой появился, нагонять интриги. Вот и сейчас видит, как губы Лешки расплываются в хитрой улыбке, поэтому сразу за руку хватает, но все равно старается не резко. – Говори! Даже не думай теперь молчать! - Ну…- Леша тянет, как говорится, кота за яйца. - Леш, - тянет Кирилл. - В общем, Татьяна Михайловна разрешила мне свалить отсюда после дня рождения, - у Кирилла внутри всплывает какая-то ошибка, «нот ерор». Он не сразу понимает, о чем вообще речь идет, и поэтому подвисает на секунду, пытаясь понять, что из этого должно его обрадовать, а потом КАК понимает. - И? – тихо тянет он, надеясь эти Макарова не спугнуть. - Твое предложение пожить у тебя, пока не поступлю, еще в силе? – Леша давно уже не смотрел на него «так», снизу-вверх, будто бы нарочно преуменьшая рост наклоном головы, потому что этот взгляд Кириллу напоминал его «прошлого». Так он смотрел на Кирилла, когда хреново «отыгрывал» подчинение, и так же наверняка смотрел на других своих клиентов. Леша и сам это понимал, но сейчас совершенно бесстыже им воспользовался. Невинный взгляд антилопы, черт бы его побрал. И вот после этого Кириллу хочется забрать свое предложение, потому что теперь жить с ним на одной территории может оказаться совсем уж невыносимым. Но он кивает, ка болванчик. Да и как Макарову отказать? - А ЕГЭ? – Леша пожимает плечами. - Ну в школу-то я буду ходить, - Кирилл это с трудом представляет, но обсуждать это не собирается. Лешке восемнадцать через неделю, а через полтора месяца экзамены. И Кирилл, пожалуй, сможет как-то подстроить свой день, чтобы успевать отвозить его на уроки? Да и Леша не маленький мальчик, автобусы ходят. – Если ты передумал… - Нет, - ответ получается чуть резче, чем он рассчитывал. – Не передумал, просто..просто задумался о том, как ты будешь добираться, - Леша на это улыбается только, и подходит ближе, утыкаясь головой в ключицу. Все-таки он серьезно подрос. И оттого еще страшнее вспоминать, каким ребенком Кирилл нашел его на Невском.***
*** День рождения Макарова проходит в кафе, в самом дурацком, по мнению Кирилла, с большим деревянным столом и картошкой фри. А еще с конкурсами для именинника. Гречкин хотел сделать круче, он даже ресторан уже нашел, но Леша настоял на этом детском кафе «Солнышко», объяснив, что в детстве всегда мечтал, и Кирилл не смог отказать. Дома Макарова все равно ждали шары и маленький торт с его любимым мультяшным персонажем. Для него одного. А еще подарки, много подарков, потому что Кирилл сначала не смог определиться, а потом остановиться. Вещи Леши они перевезли за один день, там и перевозить-то было нечего. Дети провожали его до самой машины, Татьяна Михайловна обязала Кирилла отчитаться, если что-то пойдет не так, и никуда Лешку не отпускать. Мол в доме его всегда ждут. Кирилл же предпочел бы и сюда его никогда не возвращать больше, все еще с сомнениями относился к их системе охраны, раз никто е заметил за столько времени, что творился с ребенком в стенах их «учреждения», но об этом говорить он не стал, только натянуто улыбнулся и пообещал то, что от него требовалось. В кафе к Лешке пришло намного больше народу, чем Кирилл предполагал. Оказалось, что тот был дружелюбным и легко находил друзей, чего Гречкин от нелюдимого когда-то Макарова ожидал в последнюю очередь. Не то, чтобы это смущало или он как-то переживал из-за счета, который выставит кафе. Просто он внутренне…ревновал. Да, он мог себе в этом признаться в конце концов. Вокруг Лешки крутились девчонки. Была Фея и еще какая-то подружка Макарова из «не лучших» времен. Кирилл в подробности не вдавался, но немного приходилось бороться с желанием всех от него отогнать. Особенно после того, как официантка предположила, что Кирилл Леше дядя или старший брат. Ну, спасибо, что хоть не отец. В прочем Леша и сам неплохо справлялся. Он то и дело оказывался рядом, пытаясь втянуть Кирилла в игру, или просто, постоять, пока играют другие. Это казалось Кириллу милым, и в то же время чувствовалось, будто бы что-то идет не так. - Ты чего? – спросил он, когда Леша в очередной раз оказался рядом. - Да просто, - Макаров отмахнулся. Он сегодня выглядел еще красивее, чем обычно. Он выглядел потрясающе! Потому Кирилл позорно сдался перед своим желанием и купил ему все-таки белую шелковую рубашку без воротника, даже не надеясь, что Леша ее наденет. Но тот надел вместе с черными джинсами в облипку, и теперь Кириллу от одного взгляда на него хотелось повесится. - Скучно что ли? – Леша помотал головой. - Просто их так много, что…мне надо немного постоять рядом с тобой, чтобы успокоиться, ладно? Если тебя это напрягает…- Кирилл усмехнулся. Леша только-только учился говорить, что чувствует вслух, и частенько за это пытался оправдаться, поэтому приходилось его обрывать, дабы лишнего не наговорил. - Я рад, что тебе со мной спокойно, - он не решился растрепать его уложенные в кой-то веке волосы, и незаметно от гостей погладил по шее пальцами. Блять, как же ему хотелось большего. - Спасибо тебе за все, - Леша обнял его, пятый раз за сегодняшний день, и Кириллу оставалось только положить ладони на острые лопатки под шелком и стараться не застонать от отчаяния.***
*** Все не должно было быть просто, убеждает себя Кирилл, выходя из дома после третьей за неделю утренней ссоры. У Лешки на носу ЕГЭ, и он нервный до жути, огрызается, если тронуть лишний раз, и все чаще закрывается в выделенной ему комнате. Кирилл старается внимание на это не обращать, но, как говорится, беда не приходит одна. Леша теряется, пропадет с радаров. Кирилл ему не говорил, но настроил локатор на телефоне так, чтобы всегда видеть где Макаров находится. Но сейчас, смотря на то, как тот безуспешно пытается определить местоположение мальчишки, он чувствует себя идиотом. Конечно же Леша это спалил, и теперь наверняка злится на него еще больше. А ко всему еще и добавились проблемы в офисе. Дима, с момента, как узнал, что Леша к Кириллу переехал, не смотрел на него толком, только рычал что-то себе под нос. Казалось, что они все выяснили давно, да и мнение Прокофьева по этому поводу волновало его едва ли, но в офисе с само утра царило такое напряжение, что проще казалось выстрелить себе в голову. Нужно было что-то со всем этим решать, и Кириллу ничего не оставалось, как с Димой поговорить. Хотя бы с ним в данный момент это было возможно. Кирилл даже представлять себе боялся, что будет, если, вернувшись домой, он Лешку не найдет. - Ну что не так? – он выловил Диму, нервно потягивающего косяк прямо в офисной курилке, и от того, чтобы закатить скандал прямо здесь и сейчас, его отделяло мгновение и разбитый Прокофьевский взгляд. - Все, - тихо выдохнул он. Кажется, Прокофьев и сам понимал, что борщит, но косяк показательно не прятал. - Что именно? – он подошел ближе, но все-таки старался держаться на расстоянии. Не хватало еще самому «надышаться» или провонять этой дранью. Лешка запахи вычислял с собачьей точностью и такого точно бы не простил. - Будто бы ты не понимаешь, – Кирилл не понимал. То есть понимал, конечно, но не понял с какой кстати это вообще могло прилететь ему предъявой. - Ну, да? – он пожал плечами. - Ты же понимаешь, что то, что ты притащил его к себе – это ненормально? И я уже не говорю о том, то он…- Кирилл взмахнул рукой. - О, нет, не надо, - фыркнул он. – Дим, я думал, что мы это прошли. Не тебе рассказывать мне, что «нормально», а что «не очень». Да и между нами есть границы, не переживай, если ты об этом. К тому же он уже совершеннолетний, - Кирилл усмехнулся. Почему-то последнюю фразу было особенно приятно повторять вслух. Не то, чтобы она развязывала руки, но сам факт давал фантазии Кирилла фору. По крайней мере, запираясь в душе, Кирилл уже не чувствовал себя моральным уродом. - Ты сам себя со стороны не видишь, Гречкин. Чему ты радуешься? У вас нет нормальных отношений, но он живет за твой счет. Он нигде не работает, а ты оплачиваешь ему репетиторов, чтобы тот, чего вероятнее всего не случится, куда-то поступил. Ты носишься за ним, как с писанной торбой, но не видишь, что тобой вероятнее всего просто пользуются, - Кирилла это не бьет мешком по голове, и ничем болезненным в груди не отзывается. Конечно сейчас, особенно после утренней ссоры, эти слова ощутимее бьют по нервам, но Кирилл не собирается так быстро срываться в отчаяние. Он Леше верит, и этого хватает. - Поверь, ты ничего о нем не знаешь, - Кирилл уходит, больше не собираясь об этом разглагольствовать. Не с Прокофьевым точно.***
*** Макаров, к счастью, находится дома. И Кирилл, ворвавшись в его комнату даже без стука, тут же чувствует себя полнейшим мудаком. А ведь обещал себе держаться. Леша смотрит на него хмурым темным взглядом. Его голубые глаза всегда темнеют, когда он зол, но на Кирилла это не действует так, как должно бы, скорее наоборот. Хочется выбесить еще больше и дать себя укусить. Он точно больной, совершенно точно. Но Леша в нем что-то доламывает каждый раз, что-то неестественно в нем меняет. - Ты следил за мной, - рычит он, вставая с кровати, отбрасывая в сторону книгу. – Ты, блять, за мной следил! – обычно Гречкин старается избежать конфликтов с Лешей, но, видимо, сейчас он сам на финальной точке. Он устал обходить углы. - Я не следил, но хотел знать, что ты в безопасности, - Лешу это явно не устраивает. Он и сейчас движется как кошка, приближается медленно, оттянутым шагом. Кириллу интересно, может ли он вцепится. Кириллу впервые так хочется подвести его к краю и проверить границы дозволенного. Они живут вместе месяц, гребанный месяц, и это их первая серьезная ссора, хотя даже серьезной ее назвать можно с натяжкой, но Кирилл ей абсолютно по-дурацки радуется, потому что это значит одно: Леша пришел в себя. Леша больше не собирается подстраиваться под правила, которые ему предлагают, и он хочет их менять. Кирилла это устраивает, он готов идти на разговор, и на скандал он готов. - Но ты меня об этом не предупредил, - рычит Макаров, подираясь ближе, и Кирилл делает последний шаг. Они в сантиметрах друг от друга, и это впервые за последнюю неделю. Так близко, что чувствуешь тепло. Так опасно, что чувствуешь разряды молний. - Я хотел, - Кирилл врет. Он даже не собирался. - Ты мне не доверяешь? – Леша щурится, пытаясь, видимо, рассмотреть ответ на свой вопрос у Кирилла во взгляде. - Доверяю, - Кирилл не врет. – Тебе да, а другим не очень, - Леша фыркает себе под нос. - Ты же понимаешь, что это дебильный поступок? – Кирилл кивает. За все то время, что Леша живет у него, он не позволял себе лишнего, но сейчас вопреки всем своим выстроенным рамках, хочется нарушить главное правило и подтащить Лешу к себе. Он мажет взглядом по его губам, и это уже становится невыносимо. - Я должен оправдываться или извиняться? – он облизывает собственные пересохшие губы, и Леша, конечно же, правильно считывает его движение. Он усмехается, засранец, понимая все без слов. Да это и без того было понятно. Кирилл ведь его взглядом жрет с первого дня, с того момента, как Леша впервые оказался на его пороге. - Кирилл, - он тянет его имя нарочно, приближается ближе, выдыхает прямо в губы, и у Кирилла срывает последние тормоза. - Ты решаешь, - тихо шепчет он, обхватывая руками чужую талию и сокращает расстояние между ними до минимума, до полного его отсутствия. Леша так близко, так чертовски близко, что хочется большего, но Кирилл не больной, он просто хочет украсть чертов поцелуй, один поцелуй, не более. Пусть и позорно свешивает решение на Макарова, чтобы потом иметь возможность оправдаться. Леша целует его первым, как и должно было произойти. Его губы влажные, обкусанные на нервах из-за экзаменов, и Кирилл двигает собственными аккуратно, чтобы не сделать больно, не повредить. Он слишком хорошо помнит их первую ночь, и все, что происходит между ними сейчас, совершенно на нее не похоже. Кирилл врет себе, что не хочет повторения, но именно врет, потому что думал об этом тысячу раз, потому что дрочил на образ Лешки в дешевом шелковом халате еще чаще. Его пальцы зарываются в волосы, рисуют узоры по позвоночнику, ведут по плечам. Он сам за них уже не ответственный, и остается только надеяться, что Леша все-таки его остановит, но суда по его расфокусированному взгляду, этого не произойдет. Кириллу приходится взять себя в руки, он все-таки старше, он все еще несет за него ответственность, и ему…ему просто необходимо сейчас умыться. Умыться и запереть в ванной на ближайшие полчаса. - Леш, - он пытается отшагнуть, выпуская Макарова из рук, но тот подходит снова, и это не придает уверенности в собственном решении. - Кирилл, я уже с ума схожу. Ну хотя бы поцелуй! Поцелуй, если тебе противно все остальное, - в голосе Леши столько мольбы, что до Кирилла даже не сразу доходит смысл все сказанного. Он даже тянется, чтобы поцеловать снова, но останавливается. - Ты че бля? Опять? – и все «волшебство» момента исчезает, как по щелчку пальцев. - Что? – Леша моргает часто, будто бы сам только сейчас в себя приходит, и почти сразу щеки его заливаются краской. – Прости…прости, я не знаю что со мной…- он замолкает, отворачиваясь от Кирилла и теперь сам пытается отойти. - Ты заебался, - отвечает за него Гречкин. – Ну и на лицо явный спермотоксикоз, - он снова ловит Лешку за руки и прижимает к себе, гладит по голове, теперь уже без всякого контекста, пытаясь успокоить. – Тебе отдохнуть надо, Леш. - У меня послезавтра математика, - с тем же отчаянием тянет Макаров, а Кириллу почему-то становится смешно. - Де плевать, - фыркает он. – Не сдашь – поступишь на платное. Бля, Леш, да разве это проблема? Ты из такого дерьма выбирался, а тут расклеился из-за математики, - Леша на это только тихонечко стонет ему в грудь. - Вот именно, пока я выбирался из дерьма, другие учились, и теперь у меня шансов поступить, как у козла молока, и то меньше. А про платку даже не заикайся, - Кириллу смешно становится и от сравнения, и от уверенности Макарова в том, что Кирилл эту тему отложит. - Леш, ну у тебя ведь даже годовая пятерка выходит. Я едва с двойкой не закончил, о чем речь? Давай хотя бы сегодня вечером ты, ну…не знаю, давай посмотрим киньчик? Можем заказать что-нибудь, хочешь? – Леша головой мотает только. - Давай погуляем? – Кирилл усмехается. - Ну, давай, - Кирилл не любит гулять, но Лешке отказать не может. - А как предлагаешь решить проблему спермотоксикоза? – как бы невзначай спрашивает Макаров, когда Кирилл собирается выйти из его комнаты. - Подрочи, - бросает он, собираясь свалить от Лешки как можно дальше хотя бы на время, пока тот остынет и снова превратиться в застенчивого ребенка. Хотя, что-то подсказывало Гречкину, что с годами «эта» сторона Леши окончательно исчезнет или попросту потеряет свой шарм. А Леша внутри – это ураган, бомба замедленного действия. И Гречкину с ним познакомиться на самом деле только предстояло. Кирилл этого до безумия хотел. Познакомиться с каждой из его сторон.