Сострадание

Из всех обличий тифлингу Магнию больше всего нравился вид полуэльфа с острыми чертами лица. Он не мог ходить по Сильвании — городу вечного праздника — будучи самим собой, увы. С давних пор это сулило ему одни неприятности. Перевоплощение оставалось для него единственным способом спокойно прогуляться по улицам, на которых всегда царило безудержное веселье, — и, конечно же, позволяло вести его не самые честные и уважаемые дела в тайне. Порой он говорил себе, что, будь его воля, давно покинул бы Сильванию. На Планах полно других интересных городов, в которых можно здорово заработать. Не таких приятных и весёлых, куда более опасных, но зато прибыльных. Тут всем заправляли Семь духов, которые, заинтересуйся они Магнием, выгнали бы его из города в два счёта. В Асохе такой проблемы возникнуть не могло — там единого закона никогда не существовало. Хотя, может, жители и пытались что-то такое провернуть — от них всего можно ожидать. И всё же он возвращался в Сильванию снова и снова. Он задолжал и продолжал свой долг выплачивать, хотя об этом его никто никогда не просил. В городе жил один ангел, который зачем-то его спас. Его, бывшего прислужника Асмодея. Спас, потому что его попросили друзья, конечно, но спас совершенно бескорыстно. И это после всего, что Магний с ним сделал... Хотя, конечно, эти птички на то и птички, чтобы заниматься подобным. Их первая встреча произошла при неприятных обстоятельствах — для обоих. Тогда Магний работал — не по своей воле — на лорда Диспатера, поскольку давным-давно потерял свою душу, заключив контракт с эринией Эхнаксерой. В какой-то момент его приводят к клетке, в которой валяется серая дышащая окровавленная тряпка. И говорят, что это — то есть, оказывается, ангела — нужно доставить из Девятиадья прямо на Целестию в обмен на одного из томящихся там дьяволов. Дьявола, конечно, не простого, а с важной ролью в планах лорда Диспатера, как всегда. Сложная игра, которую вели между собой лорды в надежде завоевать расположение Асмодея, утомляла, и Магний её не любил, хотя внимательно следил за расстановкой сил, чтобы не попасться кому-то под ноги. Сам он тщательно обдумывал, как встретится с Эхнаксерой и вызволит свой контракт. Надежда порой его почти оставляла, но потихоньку он накапливал ресурсы, которые должны были ему в итоге помочь. Наверное. Это всё, на что ему оставалось рассчитывать. Дышащую тряпку звали Рамир, служитель Ильматера. Понятно, почему тот ещё не вернулся к своему божеству — вот уж не из-за навыков местных палачей. Просто привыкшее к смирению и претерпеванию существо, каким являлся ангел смиренного и претерпевающего божества, не так-то легко запытать до смерти. В нём было слишком много стойкости и мужества, поэтому жизнь в нём ещё теплилась. История Рамира заслуживала отдельного восхищения. Этот прямолинейный, как палка, ангел вообразил, что сможет доставить своё послание, затерявшись на Дисе. Даже ангелы, по мнению Магния, должны были обладать большим количеством мозгов. Конечно же, его моментально разоблачили, письмо на их смешном птичьем языке отобрали, а над самим Рамиром поиздевались вдоволь. Операцию возглавлял Асфирион, генерал Асмодея, больше похожий на ледяного богомола. Магний же отвечал за безопасное продвижение по Внешним землям, которые за время службы успел неплохо изучить. Их боевой отряд состоял также из наёмников-тифлингов, которых привёл Магний, и бородатых дьяволов — гвардии Асфириона. Магний понимал, что ангелу нужно время на восстановление, иначе им в итоге будет нечего везти на Целестию. Но и не стоило давать ангелу заметно набраться сил. Оставалось найти баланс между пытками и отдыхом, и Магнию пришлось отвечать за это самому. Именно об этой части их совместного путешествия Магний особенно не любил вспоминать. Он сам лично руководил мучениями своего спасителя. Чуткой совестью тифлинг не отличался, но её остатки грызли его по ночам, когда он вспоминал, как такие мягкие и даже нежные пальцы Рамира коснулись его. Тогда Магний был на грани смерти и возвращения в Девятиадье — каким-нибудь отвратительным существом, конечно же, — и уже не ждал исцеления своих ран. Но явился Рамир в сопровождении каких-то приключенцев и вот так просто вылечил его. Ну, не просто: в обмен Магний отдал им то самое послание, с которым ангела поймали, но, честно говоря, жизнь свою Магний ценил намного выше, чем какую-то птичью бумажку. Рамир, при всей своей ангельской натуре, имел веские основания не участвовать в авантюре своих новых друзей. Магний не заслуживал спасения, с какой стороны ни посмотри, и даже у милости Ильматера, которую воплощал Рамир, были свои границы. Пытками ангела и своей службой Аду Магний давно эту границу перешёл. Но Рамир почему-то сделал то, что сделал.Теперь у Магния появился неоплатный долг. Путешествие по Внешним землям тифлинг спланировал очень осторожно. Они передвигались от одного проклятого места до другого быстро и не оставляя следов. Однако, когда он выбрал в качестве одного из перевалочных пунктов хутор Чёртовой Кьямы, всё пошло наперекосяк. Сама-то Кьяма служила дьяволам, однако её семья была верными демонопоклонниками, причём потомственными. Конечно, никого из них в живых уже не осталось (не считать же пылающую черепушку мёртвой Кьямы, которая металась на нижнем этаже подземной башни в искусно нарисованной пентаграмме, за живую), поэтому Магний не предвидел проблем. Земля была просто пропитана демоническими запахами. Но пусть они и быстро поняли, что останавливаться тут нельзя, демоны, в свою очередь, тоже их почуяли. И уверенно взяли след. Первые бои казались скорее тренировочными: демоны как будто примерялись, где лучше куснуть. А потом разъярённый Асфирион увидел, что демонов ведёт нальфешни, существо, похожее на гигантскую гориллу с мордой кабана и маленькими крылышками за спиной, и чуть не убил Магния на месте. Прибытие нальфешни означало, что по их следу идёт не просто патруль, а самый настоящий ударный боевой отряд, и им следовало максимально ускориться. Оказалось, впрочем, что демоны этого ждали и заманили их в засаду рядом с Сильванией. Бой шел долго, кровь демонов и дьяволов текла рекой. Булезу отравляли саму землю; от дретчей, мерзких свиноподобных гремлинов, воняло так, что слезились глаза. И их было много. Куда больше, чем предполагал Асфирион. Магний выстроил своих тифлингов в боевой порядок, бородатые дьяволы тоже дисциплинированно построились — вот что-что, а дисциплина была во главе угла в Девятиадье. Если не считать желания причинить боль и страдания ближнему своему. И дальнему, разумеется. Демоны нападали на всех без разбора, хаотично призываемые нальфешни. Асфирион тоже призывал на свою сторону дьяволов, но постепенно его отделили от основных сил, и Магнию пришлось пробиваться к нему через толпы дретчей, что только рассеяло их отряд. В отчаянии Магний построил своих тифлингов клином, сумев защитить Асфириона, но из-за этого потерял бдительность и какой-то демон нанёс ему глубокую рану. Магний потерял сознание. Он пришёл в себя, лёжа в кустах, когда бой уже заканчивался. Над ним стоял верный Рико, который заливал Магнию в рот лечебное зелье. — Вы очнулись, босс, — воскликнул он. — Эй, Нанка, босс очнулся. Добив очередного булезу, тифлина с позолоченными рогами повернулась к ним и прокричала: — Дела плохи, босс, пора уходить! Магний оглядел поле боя. Асфирион ещё держался, а вот численность их союзников таяла на глазах. Они явно проигрывали, противник давил числом, и никакая тактика уже не могла их спасти. «К Асмодею их всех», — подумал тогда Магний. Пусть разбираются сами. Умирать он не собирался, даже если это означало бежать с поля боя. В конце концов, список со всеми агентами Девятиадья во Внешних землях был при нём. Как минимум, он ещё поторгуется, когда его отыщут. Если отыщут вообще. Махнув рукой подручным, Магний попытался встать и с удивлением понял, что зелье толком не подействовало. Он чувствовал себя почти так же скверно, и жизнь его по-прежнему висела на волоске. Нанка и Рико истолковали его жест совершенно правильно и метнулись к нему на помощь. Они взяли его под руки и практически утащили с поля боя на себе. Куда? В сторону Сильвании, ближайшего Портального города, в котором — как и любом другом Портальном городе — у Магния были свои агенты и должники. Рамира он бросил на произвол судьбы. Он вообще о нём не думал — и поэтому совсем не ждал, что ангел объявится на пороге комнаты, в которой Магний приготовился умереть. Страшная рана никак не желала заживать. Никакие зелья не помогали. Глава «воровской гильдии» упорно предлагала ему вызвать жреца с Олимпийского холма, но Магний прекрасно понимал, чем это чревато. Как минимум о том, что он в городе, станет известно кому-то, помимо нескольких проверенных лиц. Значит, его след обнаружат очень быстро, и готов к этому Магний не был. Умирать ему тоже не хотелось. Оставалось надеяться, что они просто не подобрали пока нужного зелья. А потом... Потом он подумал, что за ним послали убийц. Так-то он засел в подвале, но в одной из спален особняка, в котором остановился, навёл иллюзию и посадил пару верных соратников. Они-то и доставили ему двух женщин без сознания, которые обрушили пару совершенно не безобидных заклинаний на его пустую кровать, думая, что там он, Магний. Но они исчезли прежде, чем тифлинг успел начать допрос. Стоило развязать одной из них рот, как она что-то сказала, и все испарились. Это была даже не телепортация, а что-то другое. За ним послали если не профи, то, по крайней мере, кого-то достаточно сильного. Что же. Времени почти не оставалось, и Магний с каждой минутой чувствовал, как остатки жизни утекает из него. Оставалось... Смириться? Видимо, да. Но вскоре ему пришло безмолвное сообщение. Предложение обмена письма на его жизнь. Тифлинг был уверен, что это обман, что они пытаются подобраться к его списку, да и кому вообще сдалось письмо на птичьем языке? Разве что его адресатам. Это заставило Магния задуматься. Возможно, его не обманывали. Узнать о письме они могли от Асфириона, лорда Диспатера или... Рамира. Он выжил! И нашёл тех, к кому его послали. А раз так, Магний имеет дело с кем-то, кто обычно предлагает честные сделки. Другим бы Рамир не доверился. Встреча была рискованной, и когда на неё явился Рамир — помимо тех двух женщин в компании третьей — Магний практически не удивился. А вот тому, что ангел решил его исцелить — хотя среди его новых друзей явно была жрица, — очень. От рук Рамира веяло теплом и они будто излучали добро. Это сияние можно было почувствовать кожей, даже вдохнуть. Внезапно приятное, ласковое, даже любящее прикосновение — и Магний ощутил, что больше не умирает. Поразительная волна жизненной силы прошла от ангела к нему. И, что удивительно, ему удалось сделать из неё глоток. Рамир убрал руки, и Магний мгновенно об этом пожалел. Ему хотелось, чтобы касание длилось дольше, а ещё лучше, чтобы время вовсе остановилось. Но всё хорошее в жизни Магния имело свойство заканчиваться либо быстро, либо плохо. Сейчас это хорошее и вовсе было минутным. Что ж. К Магнию быстро вернулась его обычная практичность. Он отдал письмо, и это было всё, о чём они просили. Однако то, что Магний привык считать честностью, не позволяло ему решить, что долг оплачен сполна. Свою жизнь он ценил гораздо выше. Поэтому он назвал свой пароль, по которому его осведомителей можно было найти в любом из Портальных городов Внешних земель, если произнести его в нужном месте. Для них — в первой таверне справа от ворот. Вдруг его спасителям что-то снова понадобится от тифлинга. На этом Магний распрощался со всеми четверыми и начал думать, что ему делать со своей новообретённой жизнью. Например, как ему всё же добраться до эринии, которая устроила своё логово именно в Сильвании и слыла самым строгим критиком любого творчества. И как её только терпели... Прошло несколько дней, и имена его спасителей — вернее, двух из них — стали известны всей Сильвании. Они победили на каком-то творческом соревновании, в котором под конец принял участие красный дракон — настоящий красный дракон в сердце города! Очередная шутка очередного божества, которое проходило мимо. И спустя ещё пару дней к нему доставили записку, в которой говорилось, что для него есть важные новости. Судя по всему, от той самой троицы. Рамира с ними не заметили. Он назначил место встречи в неприметной таверне — вообще Сильвания не страдала от нехватка увеселительных заведений — и, приняв обличье бородатого мужчины средних лет, стал ждать. Каково же было его изумление, когда в дверь вошёл именно Рамир — конечно же, не прячась. Ангел, помешкав, несколько раз оглядел зал, и, наконец, выбрал место за столиком. Он заказал родниковой воды, чем вызвал недовольную усмешку хозяйки, и явно приготовился ждать. Магний вздохнул и подсел к Рамиру. — Это я. А куда делись твои спутницы? — Им пришлось срочно покинуть Сильванию. Кажется, они отправились в Глориум. Но у них осталась для тебя новость. — Какая же? — Эхнаксеру изгнали из города. Они сказали, что тебя это должно заинтересовать. Но не сказали, почему. — О, это просто потрясающая новость! — Магнию пришлось приложить изрядное усилие, чтобы не взвыть от восторга. — Я просто обязан был бы проставить тому, кто это организовал, выпивку. — Это, кажется, организовали именно они, — Рамир виновато улыбнулся, — но где их искать, я понятия не имею. Вернее, я мог бы их найти, конечно, но при большой нужде. Прости, но алкоголь таковой не является. — Что же, тогда я бы с радостью напоил тебя, как благого вестника. Но тут у меня снова нет шансов, — Магний кивнул на стакан с водой. Рамир снова улыбнулся: — Ты прав. — Кстати, а что тебя держит в Сильвании? — Магний, подумав, заказал себе рюмку домашней травяной настойки, которую в Сильвании умели делать на славу. — Я обнаружил, что, несмотря на Олимпийский холм, тут нет ни одного культа, похожего на поклонение Ильматеру. Оказывается, простому местному люду негде помолиться о ниспослании стойкости, об утешении в несчастье, некому принять страждущих, в конце концов. Храмы олимпийцев утопают в роскоши, — Рамир сокрушённо покачал головой, — а до простых людей, которые обслуживают всё это, нет никакого дела. Я решил, что не случайно тут оказался, и постараюсь привнести немного утешения в жизнь тех, кто страдает в этом городе. — Страдает? В Сильвании? — Магний с сомнением хмыкнул. — Ну, впрочем, взять ту же Эхнаксеру — страданий она причиняла немало. — Именно! — Рамир воодушевился. — Ты понимаешь! Но последователей найти не так легко, так что пока я проповедую в Рабочем квартале. Одна добрая душа дала мне возможность спать в своём амбаре, и я намерен постараться достучаться до людей, чтобы учение Ильматера проникло и сюда. — Ну... — потянул Магний, — я могу только пожелать тебе удачи. Найти страдающих в Сильвании можно, но объединить их — задача сложная. Если что, я неподалеку. В конце концов, я тебе должен. — Нет, — Рамир ответил неожиданно твёрдо, — я исцелил тебя по собственному почину, и ты мне ничем не обязан. — Я сам разберусь, кому и чем я обязан, — в тон ангелу ответил Магний, — да и просто иметь друга в большом и непредсказуемом мире Сильвании — это подспорье, а не ярмо. — Друга — да, — Рамир смягчился, — но не должника. — Что ж, бывай, птичка. Ты знаешь, как меня найти. После этого разговора Магний не спал всю ночь. Он устраивал поджог пустого дома эринии. Она могла вернуться в любой момент, и второго такого шанса вырвать свой контракт из её мерзких рук у него могло не появиться ещё сотню лет. Но мысли о церкви Рамира — и о том, что он мог помочь, — немного мешали ему сосредоточиться. Он мог просто дать ангелу денег. Но толку от этого было бы чуть, поскольку вряд ли Рамир сумел бы сразу пустить их на благое дело. Магний мог бы пригнать хоть сотню прихожан завтра к этому новоявленному проповеднику — но искренне они бы были должны только Магнию, а вера от этого не появляется. То есть снова — пользы никакой. Единственное разумное, что он мог сделать — так это приглядывать за Рамиром и не дать ему попасть в беду. Как и его новым прихожанам — всё же страдания случаются даже в Сильвании, и, возможно, кого-то это убережёт от судьбы самого Магния. Вскрыть сейф после пожара оказалось делом нетривиальным — потребовалась помощь мага и взломщика, которые должны были работать одновременно. Магов в Сильвании хватало, но вот тех, на кого Магний мог надавить, оказалось всего двое, и ни один из них не блистал, мягко говоря. Пришлось купить пару свитков, и дело пошло. Магний не верил своему счастью, уничтожая контракт. Он. Был. Свободен. Его душа больше не принадлежала Асмодею. Он мог переродиться на Планах. У него по-прежнему был список всех прислужников Девятиадья и собственных должников на Внешних землях. То есть он, конечно, оставался персоной, которую Ад желал заполучить любой ценой, но смерть теперь не сулила ему превращения в отвратительного Просителя. А перевербовка агентов — вопрос времени. В Сильвании у него оставалось только одно незаконченное дело — Рамир и его церковь. Решив, что какое-то время ангел обойдётся без него, Магний уехал в Схоа, велев присматривать за ним своим подручным. И, конечно же, по возвращению убедился в том, что Рамира и его культ нельзя оставлять надолго. Прихожане потихоньку подтягивались, но это были существа из самых низших слоёв населения, многие из которых являлись по совместительству преступниками. Они попадали в тюрьмы или их просто били за мелкие проступки. И Рамир все деньги, которые получал на строительство храма, тратил на вызволение своих недотёп из сложных ситуаций. Пригласив ангела на встречу под видом полуэльфа, Магний постарался разъяснить, что, если он не начнет отбирать паству более внимательно, никогда не накопит ни на что . — Магний, — Рамир покачал головой, — они самые нуждающиеся. Он крадут ради выживания, и, хоть это и преступление, некоторые всё же смогли найти честную работу. А если что-то не получится, они всегда знают, что смогут прийти ко мне и получить утешение. — А ещё они знают, что даже если будут нарушать закон, ты и твои ораторские способности (а ещё деньги) выручат их из любой передряги. — Кстати, — Рамир смутился, — ты не мог бы объяснить, почему скрываешь своё лицо? — О, это из-за Эхнаксеры. Я тщательно избегаю всех мест, куда она может прийти, но у неё есть знакомые, и я бы не хотел, чтобы они меня узнали. — А будет ли слишком нагло с моей стороны попросить тебя носить на наши встречи один и тот же облик? Я каждый раз боюсь ошибиться. — Для тебя — всё, что угодно, — улыбнулся Магний. — Но со своими новыми прихожанами будь всё же построже. — Я постараюсь. Возможно, моя доброта вводит их в заблуждение, — горько вздохнул Рамир. На следующий вечер к Магнию притащили несколько очередных провинившихся прихожан Ильматера. — Я не теолог, — начал Магний, — но сдаётся мне, вы как-то неверно понимаете догматы Страдающего бога. Он вам не мелкий воришка. — Он платит за нас залог, — пожал плечами один из попавшихся. — Не он, а Рамир. Который почему-то верит, что вы не безнадёжны. Так вот. Я очень советую вам оправдать его надежды. Потому что за вами приглядывает не только бог и его посланник, но и я. Магний осмотрел компанию. Главный явно не верил ни в богов, ни в дьяволов с демонами, но парочка из его подчинённых, скажем так, были не совсем пропащими. С этими он провёл отдельную беседу и пообещал, что если они не попадут в беду в ближайшее время, то он, в свою очередь, не бросит их на произвол судьбы. После этого, поразмышляв, он решил, что небольшое пожертвование в пятьдесят золотых явно вдохнёт в церковь Ильматера новую жизнь. А какая-никакая часовенка сможет привлечь публику поприличнее. Конечно, это могло означать, что Рамир скоро покинет Сильванию. От этого Магнию стало неожиданно печально. Он бы хотел помогать ангелу и дальше, иногда видеться с ним и, может, вместить немного практичности в его идеалистическую голову. Но если исполнение мечты Рамира приведёт к их расставанию... Что же. Так тому и быть. За время медленного умирания от ран Магний научился смирению. Однако, когда часовня была отстроена, Рамир никуда не делся. — Церковь всё ещё нуждается в наставнике. Я пока не могу выделить никого из паствы, кто мог бы занять моё место, — так сказал ангел во время их очередной встречи. Они стали регулярными — раз в неделю Магний звал Рамира на небольшой скромный ужин, и, как ни странно, ангел соглашался. — Это может занять больше времени, чем ты думаешь, — Магний с аппетитом ел маринованные грибы. — Сильвания не самый нуждающийся город в Внешних землях. И найти тех, кто будет видеть страдания и желать помогать, может быть непросто. — Кто-то уже пожертвовал немалую сумму. Возможно, мои надежды не совсем беспочвенны. Хотя, конечно, церковь Ильматера существует не благодаря пожертвованиям богатых, а благодаря объединённой силе бедных. — Одно другого не исключает, — максимально равнодушно пожал плечами Магний. — Я бы хотел поблагодарить жертвователя, но уважаю желание остаться неузнанным, — с мягкой улыбкой ответил Рамир, — я не знаю его мотивов, но все деньги до медяка пошли на благое дело. Церковь отнимала всё время ангела — тем более, что с момента постройки часовни прихожан действительно стало больше. Магний видел, что Рамир почти перестал спать, но уговоры поберечь своё бренное тело на него никак не влияли. В итоге Магний решил зайти с другой стороны — хотя бы помочь ангелу расслабиться. Хоть немного. — Насколько я знаю, Ильматер не проповедует воздержание от вина. Я предлагаю тебе бокал, а не бутылку. Твоё воплощение имеет свои границы, которые ты регулярно переходишь. Попробуй, может, тревоги тебя ненадолго оставят и ты хотя бы поспишь. — Я пытался поспать прошлым вечером, но у Алисии опять заболели дети и пришлось немного им помочь. А после сон уже не шёл. — Ты попал в ловушку многих смертных — слишком много дел и мало отдыха. Попробуй вино, зачастую оно помогает. — Помогает уснуть? — И это тоже. Просто избавить голову от забот. Не понравится — прекратишь эксперимент. Рамир вздохнул. Магний видел, что у него было ещё множество аргументов против, но он почему-то промолчал. Ангел пригубил бокал отменного вина — арборейского, между прочим, — и не стал отплёвываться. — Интересный вкус, — помолчав, сказал Рамир. — Я рад, что тебе понравилось, — улыбнулся Магний. За ужином ангел допил бокал до конца, и это явно помогло ему несколько стряхнуть с себя груз забот. Он выглядел уже далеко не таким напряжённым. Хотя сколько его было, того вина... — Кстати, — ангел внезапно хитро улыбнулся (такой улыбки Магний не видел у него никогда), — ты не знаешь, а я дважды тебя спас. Мои друзья сочли, что тебя надо непременно убить, и планировали проникнуть в подвал, чтобы закончить начатое в спальне. Но я их отговорил. — Что? — Магний поперхнулся картофельным гратеном. — Да-да. Они планировали вовсе не договариваться, а снять письмо с твоего тела. Но я понял, что не могу участвовать в подобном. Так что мне удалось им объяснить, почему так делать не стоит. А потом я вылечил тебя. И надо сказать, что совершенно не жалею ни об одном из этих поступков. В жизни Магния настал редчайший момент, когда он не знал, что сказать. Поэтому он просто отпил из своего бокала, прокашлялся и понял, что даже эта пауза не дала ему прийти в себя. — Спасибо тебе, — просто сказал он. — Ты знаешь, я вспомнил об одном неотложном деле. — Всё ещё не в силах оправиться от известий, Магний оставил на столе несколько монет и поспешил уйти. Потом он, конечно, пожалел, что так неуклюже закончил разговор. Ангел, которого он пытал, которого вёз по Внешним землям и фактически отдал на растерзание демонам, спас его не только потому, что его попросили. Но и просто так. Из общей доброты. «Что вообще не так с этими птичками?» — тоскливо думал Магний на следующий день. Показываться на глаза Рамиру было отчего-то стыдно. Прошло недели две, прежде чем из таверны рядом с воротами поступил условный сигнал. Скрипнув зубами, Магний назначил встречу. Несмотря на планы этих авантюристок, они всё же не убили его, и он по-прежнему обязан был отработать долг. Но в вонючей мелкой таверне, в которой собирался самый сброд — Магний нарочно пригласил их сюда, — оказался Рамир. Как обычно, он сидел совершенно спокойно, хотя и придерживал кошелёк рукой. При виде Магния, который по привычке принял облик полуэльфа, ангел чуть привстал. — Извини, что использовал этот способ для связи с тобой. Иного я не нашёл. — Я... В общем, давай сразу уйдём отсюда. Если хочешь поговорить, я знаю местечки поприятнее. — Как скажешь, — Рамир склонил голову, — здесь не слишком безопасно, я согласен. Они молча шли по улицам Сильвании, потому что Магний решил, что готов к разговору с Рамиром только в «Лакающем драконе». Там были отдельные кабинки для приватных бесед — именно то, в чём он сейчас испытывал настоятельную потребность. — Я хочу попросить прощения за то, что сказал тебе в прошлый раз, — начал Рамир, стоило им устроиться за столиком в узкой комнатке. — Я не думал, что это произведёт на тебя такое впечатление. — Ты... ты просто меня шокировал. Пойми... Я не привык к чужой доброте, — неожиданно для себя сказал Магний, — и тем более к божественной. Как-то до этого я спасался только своими силами. Рамир задумчиво изучал гобелен на стене. Некоторое время они сидели в молчании, пока официант не поставил перед Магнием его небольшой заказ. — Я видел, что мои страдания не доставляют тебе удовольствия, — спокойно продолжил Рамир. Этой темы они никогда прежде не касались, и Магний почувствовал, как вжимает голову в плечи. — И когда ты мог, ты был милосердным. Кроме того, позже я узнал, что у тебя не было выбора, служить или не служить Асмодею. Магний сглотнул. Накатывающая волна стыда превратилась в ярость. — Что ты знаешь обо мне, птичка? — вдруг выпалил он. — Много лет я верно служил Асмодею, я вербовал существ самого разного толка, я запугивал, я убивал, я... Я не заслуживаю твоего добра, понял наконец? Не заслуживаю! Зачем ты это делаешь? — на ресницах Магния блеснули слёзы. — Я видел в тебе то, чего не разглядел в твоих приспешниках. Чувство долга. Справедливость. Да, себялюбивость, но это простительно. В тебе была крупица света, и я её узнал. И спас, когда представилась возможность. И, как я уже говорил, не жалею об этом. Мы стали добрыми друзьями, разве не так? И света в тебе стало больше. Больше всего в этот момент Магнию хотелось выйти из комнаты и желательно никогда больше не видеть Рамира. Или поцеловать его, чтобы тот понял, насколько много значит для Магния. Вместо этого тифлинг словно прирос к своему месту, уперевшись лбом в скрещенные в замок перед лицом руки, чтобы спрятать лицо. Вдруг Рамир коснулся руки Магния. — Ты мне ничего не должен, — успокаивающе произнёс ангел, — и ты это знаешь. Магний промолчал, а потом просто взял ладонь ангела и прижался к ней щекой. — Ты просто не понимаешь, что я чувствую, — пробормотал Магний. — А если бы понимал, то не стал бы рассказывать мне таких вещей. — Я уже несколько месяцев наблюдаю за смертными. Мне кажется, понимаю, — и Рамир коснулся губами лба Магния. Тифлинг окончательно потерял над собой контроль, и, пока Рамир не отстранился, поцеловал его. Неожиданно для него, ангел не отстранился и не возмутился. Он ответил на поцелуй — пожалуй, очень робко, но ответил. — Это то, что ты чувствуешь? — спросил он, когда Магнию стало не хватать воздуха. — Да, Рамир, да. — Наверное... — ангел задумался, — наверное, я чувствую что-то похожее. Магний внимательно смотрел Рамиру в глаза. В них светилась извечная доброта и принятие — к которым он за последнее время очень привык. Но в то, что он понравился Рамиру, Магний поверить никак не мог. — Ты совсем мало обо мне знаешь, чтобы такое говорить, — он сам обрывал возможность стать ближе к ангелу, но сейчас честность была для него важнее. — Я знаю больше, чем ты думаешь, — Рамир виновато улыбнулся, — порой божественное всезнание снисходит на меня, и я вынужден слушать. Я знаю, что это ты помог многим моим прихожанам встать на путь искупления. Я знаю, что это ты пожертвовал деньги на храм — и не бездумно. Я знаю, что ты подбирал на улицах Портальных городов тифлингов, до которых никому не было дела, и пригрел их. Многих из них ты спас от верной смерти. Я вижу, что в тебе всегда теплилась искра света, и наблюдать за тем, как она разгорается — настоящее счастье. Поэтому я и сказал, что ты мне нравишься, Магний, — Рамир улыбнулся так светло и радостно, что тифлинг чуть не бросился ему на шею. Но через секунду до него дошёл смысл сказанного ангелом, и его словно облили холодной водой. — То есть... Всё это время... Ты знал. И скрывал. — Я узнавал постепенно и по кусочкам. Божественное знание сложно охватить даже ангельским умом, и у меня оставались лишь разрозненные осколки, из которых я пытался составить цельную картину. То, что касалось тебя... Запоминалось особенно ярко. Но я вижу, что тебе неприятен этот разговор. Снова. — Лицо Рамира стало серьёзным и обеспокоенным. — Не то чтобы не нравится, но мне определённо нужно подумать, как быть дальше. Я не отказываюсь от своих слов, но... Мне нужно время. Наверное, бессмысленно было скрывать от тебя своё основное убежище, да? Я дам знать, когда смогу продолжить беседу. Извини. — Я обидел тебя, — горько сказал Рамир, — Хотел приободрить, а всё получилось наоборот. Мне казалось, я понял смертных... Понял тебя лучше... Магний был удивлён, насколько Рамир расстроился. Ему хотелось утешить ангела, но вместе с тем он чувствовал себя неуютно в его присутствии. Если Рамир знал о, ну хорошо, добрых поступках Магния, то и о злых тоже. И вот с этим смириться было тяжело. Когда ангел был рядом, и сам Магний мог ненадолго поверить в то, что становится лучше. Но теперь... Его видели насквозь, и пусть взгляд был доброжелательным, лучше от этого не становилось. Об одной истории Магний никому никогда не рассказывал. Свидетельницей была Эхнаксера, но даже если она ей с кем-то и поделилась, до тифлинга слухи не доходили. Во времена своей юности Магний занимался контрабандой произведений искусства вместе со своим товарищем Баремоном. Местом своих операций они выбрали Схоа, Сильванию, Глориум, иногда Бедлам. Дела их шли неплохо... До определённого момента. Неприятности начались внезапно — они нашли своего информатора повешенным за ногу перед их основным складом. Беднягу явно пытали, и, скорее всего, он выдал всё, что знал, и даже немного больше. Тот факт, что склады начали разворовывать или сжигать один за другим, их даже не удивил. Кое-что они успешно перепрятали, придумали пару новых схем — например, один заносчивый эльф-аристократ обожал всё связанное с Лимбо, а в Абстракции в Осахе как раз водились талантливые, но непризнанные художники, облапошить которых казалось совершенно несложно. Но тут оборвались на середине их две другие обычные схемы, и они остались даже без возможности до Хоаса добраться. Нужно было что-то делать. Именно во время обсуждения, что же можно провернуть в Сильвании, недалеко от их нового основного убежища, к ним явилась знаменитая покровительница искусств, она же великий критик, эриния Эхнаксера. И не просто подошла на улице, а спустилась с небес на своих чёрных крыльях с огненным мечом в руке. — Воркуете, мальчики? — хищно улыбнулась она. — Эхнаксера, — сглотнул Баремон, — зачем вы пожаловали, госпожа? — О, просто пора кое-что прояснить. Вы талантливые ребята. Как оказалось, слишком талантливые. Увести у меня из-под носа невидимую статуэтку? Вот это дерзость! А потом ещё увезти из города автора «Рассвета над Лимбо», когда он почти был у меня в руках, да не куда-нибудь, а в забытый богами Фаунель — и только для того, чтобы этот несчастный работал на вас, а не на меня! Нет, так дело не пойдёт. Магний почувствовал себя опустошённым. Он бы никогда нарочно не перешёл дорогу Эхнаксере — себе дороже. Но он просчитался, и сейчас они оба за это заплатят. Их сделки обычно заключал красноречивый Баремон, который и сейчас выступил вперёд. — Госпожа Эхнаксера, я понимаю, что просто наших слов будет недостаточно, но мы, если и вмешались в ваши дела, то совершенно случайно. — О, это мне известно. Но незнание не освобождает от ответственности, — эриния рассеянно провернула меч в руке. — Мы можем быть вам полезны, — продолжил Баремон, — и можем постараться загладить свою вину. Мы готовы многим поступиться, чтобы заслужить ваше расположение, — и он учтиво поклонился. — Нет, — покачала головой Эхнаксера, — один из вас должен получить по заслугам. Хотел бы Магний сказать, что выбор был мучительным. Что он крепко задумался. Что время замедлилось или что там говорят в таких случаях. Нет, наоборот, всё случилось предельно быстро. Секунду поразмыслив над словами эринии, Магний одним быстрым движением достал из ножен кинжал и вонзил его в спину Баремона. Один из них должен был понести наказание, а второй — умереть. Что ж, Магний умел принимать решения не мешкая. — Я приятно удивлена, Магний, — сказала Эхнаксера, — такая решительность заслуживает награды. Я могу исполнить — не бесплатно — одно почти любое твоё желание. Подумай и приходи ко мне вечером. С этими словами она унеслась в небо и исчезла в нём. Магнию пришлось закопать труп за городом, а для подельников он придумал убедительную легенду про длительное путешествие Баремона чуть ли не в Сигил. От Эхнаксеры — в обмен на душу — он получил желаемое. Командный голос и красноречие — то, чего ему так недоставало, когда они прокручивали сделки. На свои мозги он и так всегда мог положиться. Он ударил своего товарища в спину и согласился продать душу. Никакие пожертвования на храм не могли этого искупить, что бы там не болтал этот демонов ангел. Потом предательство стало его второй натурой. Не один и не два верных лейтенанта оказывались во власти демонов или же божественных созданий, если Магнию начинало казаться, что они могут пошатнуть его власть. С такой жизнью говорить про искру добра в себе было невозможно. Но, с другой стороны, Рамир вряд ли лгал... Он вообще этого не умел, наверное. Сейчас Магнию пригодился бы совет, но друзей, кроме Рамира, он не завёл. Так что ещё несколько дней он провёл в мучительных раздумьях о себе и своей погибшей, как он давно считал, душе. Несколько менее погибшей с тех пор, как он сжёг собственный контракт, но всё же. Ради пользы и из любопытства Магний посещал некоторые особо злачные места Сильвании, чтобы оставаться в курсе событий не только благодаря своим осведомителям. Сидя за центральным столиком, Магний пил крепкую глориумскую настойку и рассеянно прислушивался к разговорам. Многим кажется, что в общем шуме их голоса потонут. В некотором роде это верно, но лишь отчасти. Если есть желающие послушать, то они смогут разобрать если не каждое слово, то суть беседы. Магний был одним из таких желающих. — Тифлину не видел? — раздался хриплый мужской голос. — Какую? В этой проклятой Сильвании их много. — Такую, с золочёными рогами и шрамом на предплечье. Уродливым таким. — И неприметного вида человек назвал ещё пару деталей. — Нет, такую не видел. Хотя дьявол их разберёт, этих бестий. Магний похолодел. Если бы не его маскировка, то было бы очевидно, что кровь отлила от лица. Нанка. Кто-то искал его лейтенанта Нанку. Кто-то вообще пронюхал про её присутствие в Сильвании! Это, по сути, почти так же плохо, как если бы нашли его самого. Магний мог дождаться, пока излишне любопытный мужчина уйдёт, чтобы расспросить, кто он такой, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто именно встал на его след. Единственное дело, в котором он засветился — это поджог дома Эхнаксеры. Которая, разумеется, в ярости и будет до последнего выяснять, кто за этим стоит. Интересно, как они вышли на Нанку? Но для начала требовалось срочно выслать её из города. Вот только куда? Взгляд тифлинга упал на бутылку, которая стояла перед ним. Пусть будет Глориум. Там его сеть не то чтобы обширна — ну вот пусть Нанка и исправит положение. Магний расплатился за настойку и вышел из таверны. Если что-то должно быть сделано хорошо — сделай это сам. Простая истина, которую Магний усвоил надолго. Он завернул в одну неприметную лавочку по дороге к своему дому, поговорил с беспризорником на улице, а потом от одного из домов отделилась тень и последовала за Магнием. Нанку, к счастью, не нужно было искать — она ждала его с докладом. Одной проблемой меньше, подумал Магний. — Я не знаю — пока не знаю, конечно, — где и как ты засветилась, но тебе нужно убираться из Сильвании как можно скорее. Сегодня. Прямо сейчас. Нанка ошалело уставилась на Магния. — Босс, что случилось? — Тебя ищут. И это только вопрос времени, когда найдут. А там до меня рукой подать, сама знаешь. — Тут от меня больше толку, босс. — Нанка решительно тряхнула головой. — Я вас не подведу. — Уже подвела, — зло сказал Магний, — и не спорь. Я дам знать, когда можно возвращаться. — Да я же за вас переживаю, — тихо сказала Нанка. — Тут же всякая мелкая шушера только осталась. — Вейверли, — насмешливо напомнил Магний, и Нанка скривилась. Она не любила местную главу «гильдии воров». — В любом случае, это приказ. И не советую дальше со мной препираться. Нанка горько вздохнула, но быстро взяла себя в руки. — Что нужно делать, босс? — Сейчас сюда принесут амулет необнаружимости и шляпу маскировки. И новые документы. Выбери облик попроще и подходящий под описание в подорожной. Амулет — дорогая штучка, постарайся его не потерять. Он скроет тебя от любых заклинаний школы прорицания. Впрочем, без шляпы тебе тоже не сносить головы. И ещё, — Магний протянул Нанке кольцо-печатку с массивным камнем. — Эта вещица тебе пригодится. Во-первых, это допуск в наше убежище в Глориуме. Верных людей там немного, но для начала хватит. Во-вторых, — Магний осторожно надавил на камень, и под ним открылась пустота с каплей жидкости. — Если тебя найдут, лучше выпей. Эхнаксера безжалостна и искушена в пытках. Ты пожалеешь, что вообще родилась на свет. Сглотнув, Нанка пару раз повторила жест Магния, не пролив яда. — Твоё официальное задание — обогатить мою сеть в Глориуме. Это непросто, но и ты не зря моя левая рука. Займись делом и излишне не рискуй. — Как скажете, босс. Буду посылать отчёты каждый месяц. — Раз в полгода, — остановил её рвение Магний. — Тебе нужно максимально залечь на дно. Его лейтенант нервно повела плечами. Возможно, она удивилась, что, несмотря на промах, Магний оставил её в живых. И даже собирался помочь бежать. Ещё год назад Магний, не задумываясь, устранил бы Нанку. Так гораздо проще оборвать ниточки, ведущие к тебе. Наверное, Рамир в чём-то прав, подумал Магний. Он изменился. Убивать Нанку — или вести её в засаду — Магний сейчас не собирался. Когда все необходимые вещи принесли, Магний открыл сейф и снабдил Нанку деньгами. Проследил, что она приняла достаточно скромный облик — для неё, любящей побрякушки, это оказалось не так-то просто. Магния удовлетворил только третий результат. — Ещё раз повторюсь, Нанка. Держись тише воды, ниже травы. Не позволь себя найти. И не разочаруй меня, — губы Магний сложились в недобрую улыбку. — Босс, я всё поняла. Справлюсь, не в первый раз, — Нанка серьёзно кивнула и вышла в ночь. Вскоре до тифлинга донёсся топот копыт. — Вейверли, — он обратился к тени, которая вынырнула из задней комнаты, стоило Нанке исчезнуть за дверью, — проследи, чтобы она не выкинула какой-нибудь глупости в Глориуме. Я знаю, твои люди там есть. — Конечно, Магний, — воровка сложила руки перед собой. — Но сдаётся мне, ты размяк. — От неё и живой немало пользы. А пока надо выяснить, кто на нас вышел. — Ну уж их-то можно будет убить? — В тебе слишком много кровожадности для воровки. — Магний ухмыльнулся. — Как будто мы промышляем только карманничеством, — Вейверли недовольно поморщилась и закатила глаза. — Действовать будем по обстоятельствам. Иногда ищейку лучше не сбить со следа, а повести в совсем ином направлении. — О, то есть подставить кого-то? — Вейверли оживилась. — Именно. У Эхнаксеры немало врагов. Пусть ищет кого-то ещё. Желательно достаточно могущественного, чтобы она трижды подумала, нападать на него или нет. — Жрица с Олимпийского холма подойдёт? В храме Аполлона нашу дорогую эринию ой как не жалуют. Она им вечно палки в колёса вставляет. — Они вряд ли стали бы сжигать её дом, — Магний покачал головой. — Всем кагалом — да. А вот одна конкретная женщина публично проклинала Эхнаксеру за то, как та поступила с любовником жрицы. — О, а это мотив. Давай-ка найдём для неё возможности и подбросим пару доказательств. И дай наводку жрице, что Эхнаксера встала на её след. Пусть поостережётся. Но не сразу, конечно. — Ты всё же размяк, Магний. — Вейверли покачала головой. — И тебе это ещё аукнется. — Мне виднее, — жёстко оборвал её Магний, — методы не так важны, как результат. Вейверли пожала плечами и растворилась в темноте. Магний быстро решил головоломку: требовался образец почерка Аманиты — так звали одну из высших жриц Аполлона, — копия её броши, и, конечно, исполнитель, который давно исчез из города. У любовника жрицы, конечно же, хранились её письма — умыкнуть из корзины под кроватью одно из них было проще простого. Человек, который мог подделать любой почерк, временно отбывал наказание в тюрьме Сильвании, но вызволить его оттуда было небольшой проблемой — Магний подкинул ему через одного из стражников отмычку и велел подлить немного сонного зелья своим товарищам. Наутро Матеуш уже пил травяной настой в гостях у Магния. Брошь изготовили подмастерья из храма Гефеста, которые и попали-то туда только благодаря протекции Магния. Что ж, пришло время начать возвращать долг. А исполнителем Магний назначил одного малоизвестного и уже погибшего — в этом Магний был уверен — вора, взломщика и вообще нечистого на руку и при этом крайне легкомысленного табакси, который брался за почти любую работу, если она сулила солидный куш. Эхнаксера, насколько Магний её знал, всегда считала, что любые происки против неё должны хорошо оплачиваться. Уже через пару дней Сильвания гудела из-за очередной выходки Эхнаксеры на Олимпийском холме. Эриния явно сложила два и два, но выступать в открытую не решалась, чего Магний и добивался. Тем временем оставалось ещё одно незаконченное дело, к которому Магний не торопился приступать. Хотя, как он только что убедился, оставлять «хвосты» было себе дороже. Отношения между ним и Рамиром... Существовали ли они вообще? С этим следовало разобраться, но дни проходили за днями, а он так ничего и не сделал. Вечером, после очередной бутылки вина, тифлинг решил — ну всё к демонам. Если Рамир считает, что Магния можно спасти, да будет так. Но о своих прегрешениях он расскажет сам. Пользоваться магическими посланиями Магний не любил, так что на следующий день послал девчонку к Рамиру сказать буквально два слова: «Приходи сегодня». И стал ждать. Рамир явился после вечерней службы, усталый, но, как и всегда, с доброй улыбкой. — Я рад, что ты позвал меня. Извини, что припозднился, но дела храма никак не отпускают. — После того, как я сбежал от серьёзного разговора... Это я должен быть тебе благодарен, — попытался улыбнуться Магний, но улыбка вышла кривой. — Располагайся. Вина? — Один бокал, — смутился Рамир. — Тогда пусть будет арборейское с родниковой водой. От такого сочетания не захмелеешь, даже если захочешь, но вкус — божественный, — Магний входил в роль радушного хозяина. Это было проще, чем сказать запланированное. Несколько минут они оба молчали. — Наверное, ты бы хотел узнать, зачем я тебя позвал, — с трудом начал Магний. — Даже если для того, чтобы посидеть в тишине, я буду счастлив, — ответил Рамир. — Я... Я не знаю, как много ты успел увидеть. Так что я решил рассказать тебе о худших поступках в своей жизни сам. И только после этого ты решишь, стою ли я спасения. Рамир взял паузу и ответил, глядя Магнию в глаза: — Не надо. Это было в прошлом. Меня интересует Магний, которого я знаю сейчас. Который не убил, а всего лишь отослал своего лейтенанта Рико подальше в Асхо. Да, по слухам, там творится настоящий кошмар — марш модронов, выборы, слаады, но ты дал ему подкрепление и информацию, чтобы он действительно смог что-то сделать, а не просто сгинул, как остальные до него. — Я ему должен, — просто ответил тифлинг. — Не только. Ты стал добрее, Магний. — Если я стану добрым, на что я буду жить? — в голосе Магния прорезалась горечь. — С твоим умом для тебя открыто множество дорог. Если ты переквалифицируешься в честного поставщика предметов искусства, то не так много потеряешь. — Мои лейтенанты не поймут. — Твоё красноречие никуда не делось. Если ты действительно захочешь, то сможешь найти себе иное занятие. — Эх, птичка-птичка... И много ты понимаешь... — Может быть, и немного, — Рамир коснулся руки Магния, — но ты становишься лучше. И это прекрасно. Я словно наблюдаю за превращением бутона в дивный цветок. Прости за избитую метафору. Магний невольно рассмеялся. Его назвали цветком, надо же такое придумать. Всё же ангелы очень странные существа. Расслабившись, Магний не заметил, как Рамир оказался совсем близко и поцеловал его. Этот поцелуй был не таким робким, как предыдущий, а более... Жарким? Как будто ангел давно себя сдерживал и тут наконец-то сделал, что так долго хотел. Магний постарался выбросить из головы все сложные теологические построения, которыми мучил себя последние несколько дней, и просто ответил на поцелуй. — Я слышал, так делают смертные, когда им кто-то нравится, — улыбнулся прямо в губы тифлинга Рамир, — я же ничего не перепутал? — О нет, — выдохнул Магний, — ты совершенно прав. Он набрался наглости — и в какой-то степени храбрости, — чтобы сказать, — и я знаю, что мы ещё делаем. И могу показать. Я не планировал, но, кажется... — Покажи, — просто согласился Рамир. — Потому что ты правда мне нравишься, Магний. С трудом сдержав стон, тифлинг отвёл ангела в свою спальню и закрыл дверь. Ему казалось, что вот-вот он проснётся — никто и никогда ещё не был так к нему добр безо всякой корысти и расчёта. И тем более его любовником не был ангел. — Я буду действовать медленно, — шептал Магний Рамиру, — просто скажи, если тебе что-то не понравится. И дай знать, если что-то понравится особенно сильно, — и он нежно прикусил мочку уха. В ответ послышался хриплый вздох. — Да... Стараясь быть осторожным, Магний разделся сам и стянул одежду с Рамира. Он снова поцеловал его и, тихонько лаская, оттеснил к кровати. Надо сказать, что член у ангела был вполне на уровне, хотя вряд ли Рамир предполагал при своём воплощении такое его использование. Магний покрывал поцелуями грудь и живот ангела, который пах какими-то нездешними цветами и, кажется, самим светом. Он чувствовал, как нарастает их общее возбуждение, как Рамир начинает постанывать, как наливается кровью его член. И тогда Магний решился, спустился ещё ниже и взял член Рамира в рот. Ангел застонал в полный голос, и это подстегнуло Магния — он постарался растянуть удовольствие Рамира и посасывал член почти нежно, но забирая его как можно глубже. Рамир дрожал, стонал, и это было великолепно. В конце концов ангел не выдержал и проговорил: — Ох, Магний, мне кажется, я хочу большего... Магний ускорился. Он продолжал играть с членом Рамира, но теперь увеличил темп. И вскоре Рамир кончил — его семя было настоящим и немного сладким на вкус. Некоторое время они целовались, пока им обоим не потребовалось хоть немного воздуха. — Я даже не думал, что может быть так приятно, — улыбнувшись, сказал Рамир, — но ты не против, если я тоже попробую? Магнию стоило некоторых усилий не рассмеяться. Ему собирался отсосасть самый очаровательный ангел в мире, как тут можно быть против, особенно после того, как Магний отсосал ему сам? Рамир действовал осторожно, как будто боялся как-то навредить Магнию. Тифлинг постарался отбросить в сторону любые ожидания и просто наслаждался касаниями, поцелуями, тем, как Рамир исследовал его тело. Наконец Рамир рукой дотронулся до члена Магния, и из его груди вырвался громкий стон. Рамир чутко реагировал на отклики Магния и явно старался сделать максимально приятно. Он ласкал губами его головку, он дотрагивался языком до уздечки, он ласкал его рукой и, видит Афродита, делал это великолепно. Магний сам не заметил, как кончил, потому что полностью погрузился в безумно сладостные ощущения, в которых оргазм был ещё одной вспышкой удовольствия, пусть и самой яркой. Когда они наконец оторвались друг от друга, была уже полночь — свеча, измеряющая время, почти догорела до основания. Магнию ничего не хотелось говорить — просто чувствовать, что он находится здесь и сейчас рядом с Рамиром. Объятия ангела, наполненные теплом и нежностью, возможно, свидетельствовали о том, что у Магния был шанс воплотиться не на самых нижних планах... А ещё он впервые со времени своего исцеления почувствовал себя счастливым. — Приподнимись на секунду, — внезапно сказал Рамир. Магний удивился, но сел на кровати. И тут... Комната наполнилась шелестом перьев, а вокруг Рамира распустились два роскошных сияющих белых крыла. В последний раз Магний видел их сломанными и окровавленными. От этого воспоминания тифлинг вздрогнул. Ему повезло, что Рамир выжил. Ему во стольких многих смыслах повезло, что даже не верилось. — Ложись, — оборвал поток его мыслей голос ангела, — дай я тебя обниму по-настоящему. И когда Магний осторожно коснулся головой перьев, он почувствовал, как его завернули в тёплый дышащий кокон. — Так ангелы делают с теми, кто им нравится, — сказал Рамир. — А теперь спи. Нам обоим надо отдохнуть.