я ненавижу твое имя,
но, клянусь, если у меня будет сын, я назову его именно так, как зовут тебя
я ненавижу твою улыбку,
но, клянусь, я ищу ее в каждом прохожем.
я ненавижу твой рост и твои плечи,
но каждый раз вздрагиваю, когда вижу кого-то, похожего на тебя.
я ненавижу твою харизму, твой смех, твои движения, твои ключицы, твою душу, твои песни, твои глаза, твою улыбку…
Глубокая ночь. Осень подкралась незаметно. Деревья во дворе уже полностью окрасились на всевозможные оттенки желтого и красного. За окнами звенело ничего. Не ревели моторы спорткаров, не кричала на соседей-гуляк консьержка, не кашлял старик-ветер. Днем в доме Ахмедовых забывали слово «тишина». Мама занималась хозяйством и без конца ворчала, отец ходил, придавив телефон щетинистой щекой, доказывал нечто партнерам по ремеслу, да и всевозможные родственники частенько гостили. В общем, скучно не бывало. А ночью... ночью писалась совсем иная картина. Уставшие от хлопот родители видели свой десятый по счету сон. Даже собака не лаяла. Родственники «дружно» спали в гостиной. Наступало время скетчбука, карандашей, линеров и ночника.Это дома, в Баку.
Давным-давно. Словно в прошлой жизни. Впрочем, в Москве, у Мирзаевых – двоюродной сестры и зятя, – где жила горе-студентка «дизфака» Ахмедова Карина Мамед кызы, тоже без гостей не обходилось: друзья, подруги, поток родни с обеих сторон, смех, визг чьих-то детей… Лишь ночь позволяла расслышать тиканье часов за спиной. Ти-и-ихо! Как же тихо! До звона в ушах. Карина поежилась: непривычно. Ее темные волосы были распущены, брови нахмурены, рот вытянут ниточкой. Сидела и решала задачи. Голова ныла: взялась за уроки в обед. Как видно, еще не закончила. В голову уже не лезли никакие формулы и теоремы. Пытка! На столе хаотично расположились учебники, тетрадки, ручки, листочки с правилами и стикеры. Второй курс колледжа не в радость, если параллельно готовиться к вступительным в университет. Нервы поспособствовали появлению трещинок на губах. Алгебра не давалась. Карина устала. — Я больше не могу! Закрыла глаза и решила наконец идти ложиться. Быстро начала собирать вещи. Книги встали на свое место, ручки оказались в пенале. Теперь надо убрать тетради. Одно резкое движение – и листок славировал на пол. Сначала Карина не обратила внимания. Очень зря. Стоило поднять бумажку, сердце сделало сальто. Глаза расширились, внутри что-то дернулось. На белом полотне красовалась надпись: «Карина, надеюсь, ты не проспала рейс.Рауф».
Ноги стали ватными. Как эта записка оказалась тут? Вдруг состояние усталости переросло в «неприятно и тоскливо». И почему не выбросила тогда? Помнится, когда получила весточку от Рауфа, решила сохранить, чтобы вспоминать и улыбаться. Но ведь сейчас не улыбалась…Дурочка...
Карина сунула несчастный клочок бумаги в тетрадку с конспектами еще в апреле. И... И куда же делся апрель? 11 апреля 2020 года. В аэропорте царила некая своя атмосфера. Это то самое место, которое умело разлучать и соединять. Не странно ли? Брюнетка в красной шапочке металась по залу ожидания, пыталась найти кого-то среди толпы. Сжимала в руках кожаный рюкзак. Голова кружилась. Карина несколько минут назад прилетела в Махачкалу. И теперь, как брошенный котенок, бегала из угла в угол, искала глазами своих. — Кариша! — Мелодичный голос донесся откуда-то из-за плеч. Ахмедова оглянулась. — Кариша, я тут! — Светловолосая девушка ожидала «котенка» у входа. Махала. — Амина! Шарфик на шее мешал передвигаться. Карина еле-еле выбралась из толкучки. Добежала до места. И была сию же минуту заточена в крепкие объятия. Амина точно душила любовью бедную сестренку. — Ами, ты сейчас меня задушишь! Давно не виделись. Очень давно. Две недели. Как же все-таки Карина скучала! До невозможности! Старшие при помощи мамы отпросили будущего дизайнера с учебы — вдохновиться пейзажами, подышать воздухом столицы Дагестана и расслабиться на концерте ребят. «А почему именно Махачкала?» – спросите вы. Так получилось. — А где Фаик? — невзначай осведомилась о «любимом» зяте Ахмедова. Холодная война длилась более года. На перемирие никто не соглашался. Фаик сначала шагал навстречу, а потом смирился и принял правила игры. – Ай! – махнула рукой госпожа Мирзаева, на ходу перехватывая рюкзак Карины. – Вопросы по концерту решает. — А Рауф? — Рауф сейчас с Варей, за покупками ушли. «За покупками. С Варей». Сглотнула. Новые раны. Не хотелось верить. А приходилось все же. Больно. С тех пор, как на горизонте появилась школьная любовь Рауфа, ныне фотомодель и немного медсестра – ушла с третьего курса – Варвара, нервная система Карины ежедневно подвергалась варварским нападениям. — Их потом увидишь, как ты-то, ребенок? Амина сияла от счастья, радовалась: теперь не одна. Ведь соскучишься иногда с этими братьями-акробатами! Постоянно пропадают. Терпишь, терпишь, ждешь и ждешь. С ума сойти можно! — Все хорошо.А было ли в самом деле все хорошо? Один бог знает.
Ахмедова шмыгнула носом. Опустилась на пол. Воспоминания начали душить. Нет, нельзя вспоминать этот день. Нельзя. Совсем. Потеряла контроль над чувствами. Сжала листок в ладонях. Нужно пережить ночь…***
Несколько пар глаз изучали Карину. Все собрались за столом. Даже она. Светло. Просторно. Айдар что-то объяснял Фаику. Фаик слушал внимательно. Амина делала чай. Ася сидела рядом с Кариной. А он сидел рядом с ней. «Да ты настоящий воин без оружия, Ахмедова…» Карина хмыкала. Считала капельки за окном. — Карина, а Варя хотела бы, чтобы ты нарисовала ее портрет для новой фотосессии, — как ни в чем не бывало выдал Рауф. Ахмедова не сразу поняла смысл фразы. Даже сделала вид, что не услышала. — Эй, нельзя сразу вот так, бестактно… — Варя улыбнулась и надула щеки.«Красивая, спорить не станешь…»
— У Рауфа все сестренки такие талантливые! Я поражена! — захлопала в ладоши Варвара. — Твои работы мне та-ак понравились! И я, вот, подумала предложить тебе… Карина перебила. Не позволила выплеснуть восторг. Много чести. — Я не сестра Рауфа, — холодным тоном процедила она, игнорируя наличие густого акцента — обычно старалась говорить чище. — Это Амина его сестренка, а я – нет.Бесит.
Рауф глянул на Карину.
— Извините, Варвара, я, к сожалению, не могу вам помочь, — дала ясный ответ Ахмедова. — Я устала, позвольте мне отдохнуть.***
Флэшбэки снова и снова окутывали разум. Темноволосая нервно дергалась, сердце бешено стучало. Теперь самое интересное… Надо было выкинуть эту записку. Могла бы сейчас отправиться в царство Морфея. Но нет, последний акт еще не показан.…но я закрываю глаза, вижу тебя и начинаю задыхаться…