***
— Ты уверена, что это именно так переводится? Гермиона раздражённо сдула со лба блондинистую прядь, которая, на удивление, легла как надо без малейших усилий — уже сейчас она начала завидовать покладистости волос Малфоя. — Я ни в чём уже не уверена! — она бросила уничижительный взгляд на маячащее перед глазами собственное тело. Это ужасно нервировало. Малфой по привычке хотел отбросить волосы назад, но его пальцы неожиданно запутались в упругих кудрях, отчего он прорычал: — Отлично! Гермиона в теле Малфоя не упустила возможности огрызнуться. — Отлично! Если тебе не нравится перевод рун, ты можешь заняться этим самостоятельно, не так ли? Малфой в теле хрупкой девушки вращал в пальцах хайбол с Огденским, глоток обжигающего напитка слегка поумерил его пыл. — Извини, просто я рассчитывал, что мы уже к вечеру вернёмся в свои собственные тела. — Сделав ещё один весьма внушительный глоток, он продолжил: — Итак, Грейнджер, мы выписали перевод каждой из рун. И, возможно, всё таки где-то ошиблись… Не ты. А кто-то из нас. Ладно. Хорошо, я мог ошибиться. Я. Слышишь? Только не смотри на меня так. Гермиона горько рассмеялась мужским голосом, откинувшись на спинку кресла. — Малфой, никто из нас не ошибся. Сейчас у тебя закончится стадия отрицания, и после «принятия» мы обсудим дальнейшую стратегию. И вообще, хватит травить моё тело! Ведьма взмахнула палочкой, и огневиски тут же испарился. Малфой недовольно цокнул: — Вообще-то, это Огденский двухсот… — Да плевать мне! Думаешь, один ты тут страдаешь?! Успокойся! Давай ещё раз попытаемся разобраться в совокупном значении рун. Драко с тоской и долей отчаяния взглянул в окно, где раскинулся шикарный сад, который, к сожалению, было практически невозможно разглядеть сейчас в темноте. Он хотел поинтересоваться, что это за стадии, о которых говорит Грейнджер? Очевидно, что-то из маггловской терминологии, но ему всё равно не нравилось не знать чего-либо. И это ещё больше нервировало, снова выплескиваясь в эмоции. — Да я уже наизусть выучил это значение! — Малфой в теле Гермионы рухнул в кресло серо-голубого бархата, недовольно скрестив руки на груди. Глядя на своё родное лицо, к собственному ужасу, он различил там мимику Грейнджер школьных лет, а ведь это и кто-то ещё мог заметить. — Переместить душу в исходное тело может только акт истинной любви. Но легче не становится! Что это, чёрт возьми, значит?! Гермиона прокашлялась, устремляя взгляд к шёлковым гобеленам, на которых плескалось море. — Я… я полагаю, что… Полагаю, придётся выпить оборотное. Я пересплю с Роном, а ты с Асторией, — она покраснела и добавила: — Технически… Мы ведь будем в своих телах, не так ли? Да, точно. В своих. Какой кошмар! — Гермиона накрыла пылающие щёки руками и теперь внимательно следила за эмоциями, которые отражались в собственных карих глазах. — Малфой, мне не нравится твоё/моё выражение лица. Я понимаю, как это неловко. Но… Ты будешь в своём теле… Эмм… Тебе не придётся исполнять пассивную сексуальную роль… Кхм… И тем более быть с Роном… — Черт… — волшебник в теле ведьмы накрыл руками лицо, а затем, тяжело вздохнул, — это тут ни при чём… — его взгляд метался от ранее отставленного хайбола к наполненному выше половины графину с огневиски, пока «его» лицо Гермионы бледнело. — Но, что… Что если я не люблю Асторию? Гипотетически… Сама подумай, если под любовью бы подразумевался секс, то слово «истинная» к чему? Гермиона побледнела. — Я… — она снова прокашлялась, прежде чем продолжить, — я об этом не подумала. Чёрт! Драко прекрасно видел, что она засомневалась. Глаза ведьмы на несколько секунд остекленели, а кровь отлила от лица. Его даже позабавило то, что Гермиона Грейнджер прямо сейчас не заявила, что любит своего мужа. Жаль. Гипотетически, хотя бы один из них мог исправить ситуацию, второй бы переместился в родное тело по умолчанию… Но не в данном случае, судя по всему. Поэтому Малфой решил не делать акцент на интересном открытии. В данной ситуации это только угнетало. — Идея с оборотным мне нравится. Можем попробовать… По крайней мере мы сможем работать и вести привычный образ жизни. Даже если не сработает изначальный вариант плана с оборотным. В этот момент посреди библиотеки материлизовался крохотный эльф в забавной пижаме с мишками. И Гермиона, и Драко напряглись, когда существо обратилось к настоящему Малфою в теле Грейнджер: — Хозяин, к воротам прибыл Гарри Поттер. Он требует, чтобы его впустили. Малфой задумчиво кивнул. — Впусти мистера Поттера, Криги. Пока они ждали Поттера, Малфой всё таки поинтересовался, что это за стадии, о которых идёт речь? И когда Гермиона кратко ему изложила работу маггловского швейцарского психиатра Элизабет Кюблер-Росс о пяти стадиях принятия горя, он не смог с ней не согласиться. Когда Драко поинтересовался, не это ли её вдохновило взять двойную фамилию, получил в ответ просто убийственный взгляд. И решил для себя больше не подкалывать Грейнджер по возможности.***
Гарри потратил всё утро и рабочий день, но поиски мисс Уилсон не увенчались успехом. А вместе с ним поисками занималась добрая часть аврората. В магическом мире ведьмы не было. Испарилась. Он на всякий случай передал информацию маггловской полиции, но пока и это не принесло никаких результатов. Мисс Уилсон в прямом смысле слова исчезла. Маленький эльф проводил Поттера в библиотеку, где с мрачными лицами сидели двое волшебников. Они с надеждой обратили на него взоры, но их воодушевление сошло на нет почти мгновенно. Гарри понял, что никто сегодня не добился успехов. Он решил, что нужно начать с меньших ожиданий, дабы не было ещё большего разочарования, поэтому аккуратно поинтересовался: — Не получилось перевести? Широкоплечий и высокий Малфой, в котором сейчас находилась душа его лучшей подруги, заговорил с чисто грейнджеровской интонацией, что выглядело весьма комично, и Поттер позволил себе небольшую улыбку, пока пересекал огромную комнату навстречу этим двоим. — Вообще-то, Гарри, мы уже всё перевели. Но это никак не поможет нам, знаешь ли. Судя по выражению твоего лица, и аврорат оказался бессилен. Хрупкая женская фигурка, наконец, прервала повисшую тишину: — Во-первых, располагайся, Поттер. Во-вторых, могу предложить Огденский. Если мне странно видеть Грейнджер в моём родном теле, то у тебя, должно быть, мозг закипает. Гарри благодарно кивнул. И отпил крепкий напиток из только что принесённого эльфом хайбола. Гермиона, то есть Малфой, с завистью поглядывала на то, как он пил огневиски. Наконец, немного придя в себя после слишком активного на перемещения рабочего дня, Поттер заговорил: — Какой у нас план? Гермиона, которая настоящая, которая прямо сейчас смотрела на него светло-голубыми глазами Малфоя, ответила: — Оборотное. Мы примем оборотное. Таким образом никто, кроме нас троих, в ближайшее время ни о чём не догадается. Как только объявится мисс Уилсон… — Так, стоп, Гермиона, — прервал её Гарри, — почему ты не говоришь о том, что именно вы перевели? Насколько всё плохо? По щекам Малфоя, то есть Гермионы, пополз румянец. — Дело в том, Гарри, что… Мы не сможем попробовать без оборотного. Там сказано, что акт истиной любви способен развеять чары. — Гермиона? Говори правду. Если бы всё было так просто, то ты бы уже была в Китае. Назови причину. Пока Гермиона в теле Малфоя ещё больше краснела, сам Драко решил спасти ведьму, окончательно убеждаясь в своём первом предположении касательно её нерешительности. — Причина во мне, Поттер. Я не люблю Асторию. И, что бы там ни сделала Грейнджер, мы не уверены, что всё сработает как надо. Гарри пробормотал ругательства под нос и сделал ещё глоток огневиски, поэтому не заметил, как с облегчением выдохнула его подруга в теле мужчины. — Вы по этой причине разработали такой долгосрочный план? Неуверенность — это не повод не пробовать. Я могу достать оборотное прямо сейчас. Гермиона, которая всё это время пыталась успокоиться, снова заговорила: — Безусловно. Гарри, это не значит, что мы отмели вариант. Дело лишь в том, что, скорее всего, это не поможет. Малфой, который был готов выпить любую гадость прямо сейчас, лишь бы почувствовать родное тело, пусть и мнимо, хлопнул в ладоши. — Так чего мы ждём? — он, как и Гермиона, хорошо разбирался в тонкой науке зелий, поэтому опасения нужно было развеять. Не успел Гарри задать вопрос, как Гермиона предвосхитила его: — Гарри, мы не можем знать как сработает оборотное в нашем случае. Дело в том, что Глотик и домовик Малфоя, даже сам Мэнор… Они различают нас истинных. В то время как палочки слушаются перекрёстно, то есть, одинаково нас обоих. Малфой присоединился к аргументации: — И нам нужно точно знать, сколько по времени действует оборотное в нашем уникальном случае. Представляешь лицо своего друга, если моё тело вдруг окажется с ним в самый неподходящий момент? Да и Астория явно не будет в восторге. Поттер согласно кивнул и о чём-то задумался, постукивая пальцами по собственной коленке. — Почему-то мне думается, что вы что-то недоговариваете. Разрушая гнетущую тишину в холле, который располагался перед библиотекой, раздались шаги, отчего настоящий хозяин Мэнора подал своим гостям знак молчать. Все трое уставились на французские двустворчатые двери с великолепной резьбой в ожидании, когда они, наконец, распахнутся. Не прошло и минуты, как в библиотеку вошла Астория. Гермиона и Гарри заметили, как глаза девушки тревожно и всего за долю секунды оценили обстановку. Её сегодня никто здесь не ожидал увидеть. Но и Гринграсс не подозревала, что столкнётся со столь поздними гостями своего жениха. Сама же Астория ругала себя за то, что поддалась импульсу и не последовала совету Драко «остаться в Вене ещё на пару дней». Драко обещал решить дела и вернуться, но она приревновала и чувствовала себя сейчас ужасно глупой. Тем не менее, черты её лица сохраняли царственность. Как и весь внешний вид в целом, включая отточенные плавные и грациозные движения. — Добрый вечер! Драко, отец отправил меня к тебе за документами по текущему проекту. Простите, я не знала, что помешаю. Гермиона в теле Малфоя окончательно растерялась и украдкой пыталась посмотреть на своё собственное тело, ожидая, что Малфой подскажет о чём вообще идёт речь. Вошедшая нерешительно замерла, так и не дождавшись ответа. — Я очень помешала? Глава отдела правопорядка и главный аврор у тебя дома… Что ж, дай знать, когда освободишься. Я… подожду в зелёной чайной комнате. Малфой, который мысленно простонал, всё-таки теперь мог вмешаться от лица Грейнджер. — Астория, добрый вечер. Я прошу прощения, что встреваю, но и я, и…***
Гермиона и Драко синхронно выпили оборотное, откашливаясь и с трудом справляясь с рвотными позывами. Гарри, который закусив губу наблюдал за ними уже несколько минут, заговорил, отходя от первичного шока. — Вы не изменились! Что за… может быть, с зельем что-то не так? Гермиона тяжело вздохнула и рухнула в кресло, накрывая своё лицо руками Малфоя. — Я об этом и говорила… Я переживала, что может не сработать… С точки зрения магии всё слишком запутанно… Малфой, заметив, что Грейнджер буквально взорвётся, если услышит ещё хоть один вопрос, решил сам ответить Поттеру, который недоумённо смотрел на подругу. — С точки зрения магии, Поттер, это всё равно, что ты выпьешь оборотное со своим же собственным волосом. Эффекта будет ноль. Гермиона застонала, откинувшись на спинку кресла. — И что нам теперь делать? На работу вместо меня ты ходить сможешь, ровно как и я вместо тебя, Малфой. Но. Это будет контрпродуктивно. Я не очень хорошо понимаю что входит в твои обязанности. А ты вряд ли сможешь быстро изучить все текущие дела Министерства… Малфой, который последние несколько минут был сосредоточен на разглядывании огня в камине, встрепенулся. — Нам нужна штаб-квартира. Мы переедем пока туда, чтобы не столкнуться ни с кем из знакомых. И не пересекаться с Асторией и мужем Грейнджер. Я прикажу эльфам не пускать сюда гостей, только Тори. Поттер, твоя задача прежняя: из-под земли достать эту каргу! Не верю я, что она пропала. Эта гадюка затаилась, прекрасно зная, что натворила. Возможно, есть какой-то способ снять эти чары… Гермиона, обрадованная тем, что есть хоть кто-то, кто разделит с ней ответственность, быстро включилась в мозговой штурм. — Малфой, мы не знаем на сколько времени застряли вот так. Давай поможем друг другу в работе? Так мы не понесём убытков в твоём случае и избежим увольнения в моём. Я готовлю тебя, ты меня. Через несколько дней будет назначена дата очень важного суда, я должна выступать в качестве обвинителя. Это невозможно перенести или проигнорировать. — А у меня послезавтра очень важная встреча, её тоже нельзя ни отменить, ни перенести. Согласен. Гарри, который с удивлением наблюдал за такой слаженной работой этих двоих, слегка нахмурился. — Никогда бы не поверил, что вы так быстро найдёте общий язык. А жить где будете? Гермиона, которая мысленно уже составляла весь список того, что, по её мнению, должен знать Малфой, даже не попыталась ответить на шпильку. Только слегка нахмурилась, осознавая, что им действительно нужно придумать где жить. Ведь оставаться наедине, что с Асторией, что с Роном, который вот-вот вернётся, будет невозможно. В отличие от неё, Драко не терялся в чертогах собственного разума. — Ничего удивительного. Другого выхода всё равно у нас пока нет. Чем помогут наши истерики? Грейнджер, ты, кстати, была права, — карие глаза встретились с серо-голубыми, — насчёт стадии принятия. Гермиона лишь фыркнула, продолжая составлять список в своей голове. — Это смирение, а не принятие, умник. Малфой развёл руками. — Не начинай, я тоже могу язвить. По крайней мере я знаю куда мы отправимся. У меня есть коттедж в маггловском пригороде Лондона, приобрёл совсем недавно, и пока о нём никто не знает… Вообще, я не собирался там жить, это должно было стать подарком… Поэтому мебели нет. Но это не проблема, верно? Гермиона встрепенулась, получив важную информацию. — Я разберусь с мебелью сама. Если это маггловский район, то нанять дизайнера и сделать всё быстро у нас выйдет… Немного магии. Что я должна сказать Астории? Гарри встрял в разговор: — Может, проще сразу поговорить с Роном и Асторией? Рассказать правду… Гермиона снова фыркнула. — Рон решит, что это козни Малфоя. Будет скандал. Об этом так или иначе узнает вся семья Уизли… Нас с Малфоем запрут в Мунго или отделе тайн. Юридически мы обменялись телами, а значит, и виновны именно мы. Пока не будет найдена мисс Уилсон, чтобы подтвердить обратное. И я всё ещё надеюсь, что мы разберёмся со всем очень быстро. Малфой усмехнулся, размышляя над словами обоих. — Я бы предпочёл сказать правду. Но давайте раскроем карты через две недели, если не найдём выхода. Астории ты скажешь, что Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер забирают тебя в штаб-квартиру. В интересах следствия. Скажи, что пока никого не задержали, всё очень секретно. И мне угрожает опасность из-за прошлых дел Люциуса. Гермиона нахмурилась. — Её отец в Визенгамоте… Мы не можем… И ещё, Малфой, я Грейнджер-Уизли. Малфой в теле Гермионы вальяжно отмахнулся. — Никто не говорит, что кого-то вообще поймают и делу дадут огласку. Но так хотя бы будет правдоподобно… И я не буду называть тебя по двум фамилиям. Это слишком долго и непривычно. Уизли у меня ассоциируется только с рыжими, так что… — Он развёл руками Задумавшись, проведя пальцем по бархатной обивке кресла, Гермиона в теле Драко снова заговорила: — Две недели слишком долгий срок… Нам нужно хорошо подготовить друг друга чтобы не облажаться. И всё же, «Грейнджер-Уизли», твой язык не отвалится.***
Малфой усмехнулся, войдя в гостиничный номер вслед за лакеем, который нёс их багаж. Как только он по привычке попытался выудить из кармана зачарованной в пиджак мантии несколько сиклей чаевых, столкнулся с суровым взглядом собственных глаз. Он сообразил, что роль мужчины играет Грейнджер, поэтому покорно отступил на шаг, вслушиваясь в слова молоденького паренька, который обрадовался чаевым. Маггл расторопно и тем не менее вежливо объяснил гостям где что находится, а затем поинтересовался подавать ли им в номер ужин. После того как и Гермиона, и Драко выбрали позиции в меню, парнишка скрылся за входной дверью. С недавних пор Драко снова перестал называть свою сокурсницу новой фамилией, сократив её до привычной «Грейнджер». Гермиона за этот день, похоже, уже смирилась, после стычки в Мэноре даже поправлять перестала. Мысли волшебника всё ещё витали где-то в направлении её супружества с Уизли. Мужчина в теле женщины усмехнулся, радуясь тому, что переспорил упрямую экс-гриффиндорку, и они будут жить в президентском люксе за деньги Малфоя. Уж он-то мог себе это позволить, несмотря на то, что буквально пару часов назад зарезервировала их временное жильё всё-таки Гермиона. Он удовлетворённо обвёл взглядом окружавшую их обстановку. Светло-голубые стены, картины с прекрасными морскими пейзажами и даже уютный камин, который, кажется, показывал проекцию огня. Классическая мебель эпохи королевы Анны и цветовая гамма чем-то напоминали Мэнор, но, разумеется, в очень удешевлённой версии. — Говоришь, это их лучший номер? Гермиона цокнула. — Коттедж будет обставлен через пару дней, нам нужно лишь выбрать мебель. Думаю, Ваше Высочество переживёт пару ночей в этом недостойном месте. Малфой удивлённо моргнул. — Вообще-то, я хотел сказать, что для магглов это совсем неплохо. Я бы даже отметил, что здесь довольно-таки приятно находиться, номер обставлен со вкусом. Мебель не самая лучшая, но… В сравнении с Дырявым котлом это на десяток уровней выше. Гермиона раздражённо фыркнула. — Какую из комнат выбираешь ты? — Я пытаюсь быть вежливым, Грейнджер. Но любому терпению есть предел. Дамы вперёд. Выбирай. Гермиона молча вытащила из внутреннего кармана пиджака волшебную палочку и подняла в воздух свой чемодан, направившись в ближайшую спальню. Однако, за её спиной послышалось покашливание. Она остановилась и обернулась. — Мне жаль, Малфой. Но, я немного раздражена тем, что заперта в чужом теле, а сделать ничего не могу. Не принимай на свой счёт. Губы Драко тронула лёгкая улыбка. — Тебе необязательно извиняться. В школе я часто доводил тебя, так что вполне ожидаема такая реакция на моё присутствие. Но я не за этим тебя окликнул. Багаж. Гермиона моргнула. — Что багаж? Драко уже шире улыбнулся. — Тебе нужно взять мой багаж. Вряд ли ты сможешь впихнуть моё тело в твоё кружевное бра и милые маленькие трусики. И тут до Гермионы дошло. Он ведь видел её голой. Как и она его. Краска расползлась по её лицу. — Чёрт… Давай только… Эммм… Договоримся, что пока мы в чужих телах, не станем жить интимной жизнью… Драко рассмеялся. — Ты всерьёз полагаешь, что я позволю кому-либо себя трахнуть? Гермиона покраснела ещё больше. — Я не в этом смысле, ох, Мерлиновы яйца! Я имела в виду… — она накрыла лицо руками, отчего её чемодан с грохотом упал на дубовый паркет. А Малфой усмехнулся, поняв, что они используют одни и те же ругательства. — В общем, не прикасайся к моему телу… Там… Ладно? Малфой, который до этого момента даже не задумывался о подобном, теперь явно поймал себя на том, что ему интересно, что же испытывают женщины? Но спорить не стал, какой в этом смысл? За закрытой дверью он может делать всё что захочет. — Я не стану осквернять твоё ханжеское тело. А ты можешь изучить моё, мне нечего стесняться, — он пошло поиграл бровями, а затем поднял в воздух свой багаж и скрылся в противоположном направлении. Гермиона открыла рот, потом захлопнула его. Но всё-таки крикнула ему вслед: — Я не верю ни единому слову! Но если тебе так интересно моё тело… Пожалуйста, мне тоже нечего скрывать... Разгневанная и униженная она отправилась в свою спальню. Часы показывали полночь. Завтра их ждёт очень насыщенный день. Гермиона забрела в душ, не решаясь снять одежду и, наконец, увидеть в отражении полностью обнажённого Малфоя. Утром она довольствовалась наложением очищающих чар, в надежде уже вечером вернуть собственное тело. А сейчас ей просто хотелось смыть с себя этот день. Перед ней стоял высокий и широкоплечий блондин. Она в удивлении очертила пальцами шрамы, которые рассекли весь торс Малфоя много лет назад. Да, Гарри его тогда чуть не убил проклятой Сектумсемпрой. Хорошо, что об этом заклинании практически никто не знал… Она в удивлении очертила кубики на его животе, косые мышцы живота, спускающиеся будто в вершину перевёрнутого треугольника вниз, к паху. Как бы ни не хотелось этого признавать, но сложен Драко Малфой был великолепно. Сама того не желая, Гермиона возбудилась. Она тяжело вздохнула и посмотрела вниз — и тут его природа не обделила. Нет, Рон был прекрасным мужем, хорошим любовником… Но от одного его вида Гермиона никогда так не возбуждалась. Она прикрыла глаза, убеждая себя в том, что это только потому, что обнажённых мужчин кроме мужа не видела вовсе. Тем более не трогала, как сейчас. И только это, исключительно это — новизна и необычность происходящего — её так взбудоражили. Вспомнился утренний инцидент с участием Астории, и рука непроизвольно потянулась к дёрнувшемуся члену. Всё происходящее было таким запретным. Её любопытство и жажда знаний прямо-таки тянули узнать, что же чувствуют мужчины? Ведь в данный момент ей хотелось прикосновений, хотелось толкнуться во что-то, почувствовать нечто тугое… Её рука опустилась на член Малфоя, как только Гермиона вошла в душевую кабинку. Ей не нужно было ничего представлять, ведь в руках был красивый член со вздутыми венками. Он был твёрдым, возможно, совсем немного длиннее, чем у Рона. Но в диаметре, определённо, толще. Она представила, как берёт этот прекрасный член в рот, всё-таки, Астории удалось внести нездоровый фетиш в её фантазии… Хотя до этого дня Гермиона всегда избегала данного вида ласк. Девушка сильнее сжала в руке член, опершись о плитку, всё ещё стоя под тёплыми струями воды. Через пару минут её движения стали резче и хаотичнее. С гортанным стоном она кончила себе на руку и живот. В глазах на мгновение потемнело, а мысли из головы вышибло. Она почувствовала такое освобождение, что теперь хотелось либо лечь в постель, либо… Продолжить, но не прямо сейчас. Уже лёжа в кровати, Гермиона думала о том, что мужское тело очень сильно отличается от женского. В то же самое время Драко посмотрел на своё новое тело в отражении. Он уже искупался и теперь стоял перед зеркалом в халате, совершенно не представляя, что делать с этой ужасной копной волос. Кудри спутались и выглядели просто ужасно, оказывается, он их запутал, пока пытался промыть… Ему стало даже несколько жаль Грейнджер, ведь, как оказалось, она предпринимала немалое количество усилий, чтобы привести этот кошмар в более менее нормальный вид. Сломав в волосах отельную расчёску, он разозлился и отправился в спальню к хозяйке этих ужасных волос, запахнув махровый халат плотнее и закатав рукава, чтобы они не свисали ниже кистей рук. Гермиона в данный момент тоже сидела в белом банном халате, она изучала взятые из дома документы для подготовки к суду и выделяла то, с чем будет необходимо ознакомить Малфоя, чтобы он смог выступить в качестве обвинителя. В дверь постучали, и Гермиона, улыбнувшись, пригласила войти. Ей вспомнился родительский дом, где делали точно так же. В отличие от Рона, который мог вломиться даже в ванную без предупреждения. Но Гермиона не злилась, в семье Уизли было слишком много детей, чтобы у кого бы то ни было оставались хоть какие-то мизерные границы личного пространства. Подняв взгляд вверх, она охнула. — Что ты сделал с моими волосами?! Малфой фыркнул. — Я их просто помыл. Я не знаю как их расчесать, потому что расчёска сломалась, — он указал на два обломка в своих руках, а затем потянул одну прядь в сторону. — Понятия не имею, Грейнджер, как ты с этим справляешься. Поэтому пришёл. Гермиона усмехнулась. — Что ж… Присаживайся — она взмахнула палочкой и призвала свою бисерную сумочку. Она постаралась отделить одну прядь. — Мать Морганы… Что ты с ними делал?! Малфой?! Малфой фыркнул. — Мыл. Я признаю, что нужно было попросить тебя помочь. В следующий раз просто покажи мне как… Гермиона расположилась за спиной собственного тела и улыбнулась, снова вспоминая своих родителей. В детстве они по очереди распутывали её волосы, каждый вечер мама или папа причесывали её. Она думала, что так же будет делать с собственными детьми… Но никак не со своим телом. — Я постараюсь осторожно, но всё равно будет немного больно, даже с зельями. Пока изучи то, что лежит справа от тебя. Это для выступления на суде. — Ничего, потерплю. Они молча занимались работой. Драко изучал свитки, а Гермиона расчёсывала волосы. Наконец, он задал вопрос: — Я правильно понимаю, что Розье был арестован за то, что у него нашли маску пожирателя? И это ваш единственный козырь? Гермиона, недовольно поджимая губы, поинтересовалась: — Тебе есть, что добавить? По тому, как он замолчал, медленно изучая свиток, она поняла, что волшебник, наконец, дочитал до основного пункта обвинения. Похищение и изнасилование девушки-маггла. Малфой фыркнул, отбрасывая свиток. — Ублюдок. Он… Блядь. Грейнджер, я не знаю, смогу ли… Все эти обвинения слишком ничтожны… Гермиона положила ему руку на плечо. Сначала она хотела вспылить, что похищение и изнасилование ни разу не ничтожные обвинения, но потом осознала, что именно имел в виду Малфой. Он был прав… — Сможешь. Малфой вздрогнул, оттого что явно не ожидал поддержки. Прочистив горло, он, наконец, заговорил: — Я сделаю, что смогу. Но ублюдок всё рассчитал. Ей стёрли память о мире магии. Показания она дать не сможет. Воспоминания у маглов не возьмёшь, даже незаконно применить к ним легилименцию! Маску он элементарно спишет. Скажет, что она принадлежит его дяде, которого уже поцеловал дементор. Зак старше нас с тобой всего на несколько лет. И судить его будут не как пожирателя, а как насильника и похитителя. Ему дадут от силы год в Азкабане и ещё на три лишат палочки. Пусть даже и оставят под надзором. Потому что никто не умер. И доказать его виновность невозможно. Только слова свидетелей… Которые, несомненно, на его стороне. Куда ты вообще лезешь?! Гермиона рассердилась, отчего случайно дёрнула расчёской резче, вырывая свои собственные волосы и заставляя Малфоя вскрикнуть. Он, чёрт бы его побрал, был прав во всём. — Ты!.. Это максимум, что мне удалось сделать! ЭТО даже не захотели рассматривать полным составом Визенгамота! Сослались на то, что девушка, по сути, не пострадала, а проблем с законом у Розье до этого никогда не было. Малфой резко обернулся. — Скажи мне правду. Почему? Гермиона недоумённо отпрянула, обозначая, что не понимает, о чём он. — Грейнджер, хочешь я поклянусь на крови, что это останется между нами? Мы оба и так в полной заднице. Если кто-то узнает, что мы под чарами impunitas repente morte , мы отправимся на тот свет. — Я решительно не понимаю, о чём ты, — Драко видел, что она замкнулась. Они оба теперь молчали. Ещё несколько минут назад он одёрнул себя и убедил не вмешиваться. Хотя кое-что знал о Розье… Он мог бы засадить того в Азкабан, если бы захотел. Но предпочитал не вмешиваться, угроз и так хватало. А учитывая, что его тело теперь принадлежало Грейнджер, подвергать её опасности лишний раз не являлось разумным. Он встал с кровати, расчёсывать его волосы она закончила около десяти минут назад, часы показывали половину второго ночи. Молча прошёл к двери, его рука надавила на бронзовую ручку и, в последний момент, быстро закусив губу и отпустив её, обернулся. — Знаешь, Грейнджер, возможно, я бы действовал куда решительнее, зная настоящую причину, по которой ты хочешь приговорить этого ублюдка к поцелую. Не спорь. Мы оба знаем, что поцелуй ему не дадут, это теперь невозможно. Что не мешает тебе этого хотеть всей душой. А мне… Куда интереснее твой мотив. Гермиона, ошеломлённая, сидела на кровати, после того как дверь тихонько закрылась за её собственным телом. Теперь она наверняка знала, что Малфой обладает какой-то информацией, но делиться ею не станет без особой нужды. Ещё больше её теперь волновал тот факт, что бывший слизеринец так быстро заметил её личный мотив…***
Драко проснулся как обычно рано, открыл глаза и уставился в белоснежный потолок. Ему показалось, что на улице слишком светло, он перевёл по привычке взгляд на свои наручные часы и тут же раздраженно вздохнул — его часы сейчас носила Грейнджер на его собственном теле. Часы были ему дороги. У волшебников есть традиция на совершеннолетие дарить своим детям часы, и Драко их получил . Тот день ему запомнился очень хорошо. Это было спустя месяц и три дня после победы над Волдемортом. Мать разбудила его на рассвете, обняла и поцеловала в макушку, прошептав очень тихо: — С днём рождения, мой Дракон! Я хочу подарить тебе вот что… Эти часы предназначались моему кузену Сириусу, но он сбежал из дома за год до своего совершеннолетия. Я очень хочу, чтобы они были у тебя, даже если ты не станешь их носить. Только не говори отцу. Он тоже подарит тебе часы. А пока спрячь их в надёжное место… Я думаю, за нами скоро придут. И действительно, спустя четверть часа, в Мэнор вломились авроры и арестовали Малфоев. Его день рождения закончился в застенках Министерства. Бесконечные часы допросов, которые поначалу казались мучительными, по факту были лучшим временем… Но это он понял позднее… То были ужасные несколько месяцев. Суды. Избиения в камере предварительного заключения. Легилименты, которых приводили к нему, специально, скорее всего по чьей-то «просьбе» пытались подсунуть ложные фрагменты воспоминаний. И Драко впервые в жизни был благодарен матери за уроки окклюменции. Матери и тете Белле, которая до сих пор приходила в кошмарах. При мыслях о матери он предпочитал даже не задаваться вопросом, через что проходили его родители. Если отца Драко любил и был привязан к нему, то мать… Она была святым для него. Как только всё закончилось, Нарцисса фактически сбежала из Англии при первой возможности, она исхудала и стала дёрганой за те месяцы. И Люциус без каких-либо возражений последовал за ней, отказавшись от титула Лорда и спешно передав все дела своему наследнику. Драко никогда не спрашивал у матери об истинных причинах такого побега. Просто потому, что боялся узнать правду, о которой и так догадывался. И если бы Нарцисса рассказала… Он не знал, смог бы с этим справиться или нет. Но он, несомненно, был благодарен золотому трио за их показания. Именно благодаря этим троим Малфои оказались на свободе. И сейчас Драко подозревал, что Грейнджер не просто так цепляется за этого Розье. Он также осознавал, что если она расскажет правду о своих мотивах, то он не сможет не помочь ей. Это меньшее, что он мог бы сделать для неё. После всего их непростого прошлого. Потянувшись в кровати, он, наконец, встал. Но, прежде чем зайти в душ, наколдовал заклинание головного пузыря. Ещё раз мочить эти ужасные волосы желания не возникало. Он пообещал себе, что в ближайшее время найдёт подходящее зелье, которое укротит эту львиную гриву.***
Они завтракали на веранде своего номера. Отложив приборы и устремив напряжённый взгляд в глаза собеседника, Гермиона, приподняв брови, возмущённо произнесла: — Я не стану так заниматься каждое утро. Нет, Малфой! Чёрт возьми, я не умею летать на метле! То есть умею… Агрх! Драко зарычал и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Они сидели на прекрасной веранде своего номера с живой изгородью и должны были наслаждаться завтраком. Но всё пошло наперекосяк после того, как он заявил, что физические нагрузки обязательны для его тела. — Я всегда занимался спортом. И хочу, чтобы ты поддерживала мою форму. Я к твоему телу отношусь уважительно. Прошу заметить, что придерживаюсь твоей просьбы и не прикасаюсь к себе/тебе непотребным образом. Малфой искренне рассмеялся, заметив на лице Гермионы, то есть на своём лице, лёгкий румянец. — Ах ты, шаловливая ведьма! Теперь тебе точно придётся летать по утрам на метле, — отпив кофе, он добавил: — Лицемерка. Гермиона ещё сильнее занервничала. — Это, я не… К чёрту! — решив не оправдываться, она продолжила: — Но на метле я летать всё равно не стану. Я боюсь высоты. — А я не хочу вернуться в тело, которое обрастёт жиром и лишится рельефа мышц. Неизвестно, на сколько мы так застряли. — Компромисс. — Предлагай. Я весь внимание. — Тут, в отеле, есть зал и бассейн. Давай попробуем? Малфой усмехнулся. — Тогда мы пойдём вместе. Я хочу убедиться, что ты занимаешься. Да и твоему телу от физических нагрузок хуже не станет. — Ты считаешь, что моё тело недостойно… Малфой удивился, что ей в который раз удалось так быстро его вывести, ещё и перевернув его же слова. — Я не сказал, что у тебя плохое тело. — Именно это ты и сказал. Малфой хлопнул рукой по столу. — Так, Грейнджер, я серьёзно. Ещё раз выбесишь меня, и я тоже начну вести себя плохо. А я это умею, в отличие от тебя. — Молодец, хороший мальчик, Малфой! Ты такой похвалы ожидаешь? Драко поджал губы и втянул носом воздух. — Грейнджер, в школе я был плохим мальчиком. Думаешь, я разучился язвить и резко стал покладистым?! Повторяю в последний раз, я изо всех сил стараюсь вести себя зрело. Не жди подвоха, его нет. Я в такой же драккловой заднице, как и ты. Ссоры между нами только усугубят ситуацию. Я прекрасно знаю, что ты расчётливая и мстительная. Мы во многом похожи, как бы ты ни отрицала. И мы вечно можем упражняться в остроумии. Но с твоей стороны крайне глупо вот так провоцировать меня. И да, мне жаль, что я вёл себя как придурок в школе. — Он отправил в рот кусочек бекона, затем отпил глоток кофе и совершенно расслабленно изрёк: — И если хочешь знать, у тебя классные сиськи, Гермиона. Гермиона едва не подавилась своим круассаном, а Малфой, не дожидаясь ответа, резко встал и направился в сторону кабинета. Не оборачиваясь, он добавил: — Жду тебя в своём кабинете, как закончишь с завтраком. Мне нужно дать поручения своим помощникам. Он был прав. Гермиона сама не понимала, почему цепляется к нему. Это было совершенно не в её характере. И она пообещала себе быть более зрелой. Малфой в школе её доставал изрядно, за что однажды получил в нос. Лично от неё. И пару раз на старших курсах он вместе со своими телохранителями доезжали до Лондона в весьма плачевном состоянии. В одном он был прав: они оба мстительные и достаточно умные, чтобы изничтожить друг друга. В их случае разумнее объединиться.***
Прошло уже три дня с тех пор, как они переехали в коттедж Малфоя. Они оба старались помочь друг другу, но пока ещё очень слабо справлялись с перекрёстными обязанностями самостоятельно. Именно сегодня намечался самый важный день для Малфоя. Его проект должны были предварительно одобрить, чтобы была хоть какая-то возможность получить разрешение представить этот проект комиссии. Гермиона была действительно восхищена его идеей. На её взгляд Косая Аллея давно устарела. Там не хватало простора, не хватало самих магазинчиков. Не хватало мест, где просто можно было бы встретиться с друзьями. А Малфой, ко всему прочему, предлагал разместить там отдельное здание для интеграции магглорождённых детей и их родителей. И, к её полному восторгу, другое здание, где чистокровным интересно расскажут о жизни и технологиях магглов. Разместят магазины, в которых можно будет приобрести неволшебные вещи, технику, мебель, предметы искусства. И в этом проекте было ещё то, что сразило Гермиону окончательно — библиотека, где будет большая часть исключительно маггловской литературы. Она с азартом готовилась представить этот потрясающий проект на рассмотрение, будучи уверенной, что всё пройдёт гладко. Не могло не пройти! Даже несмотря на этот злосчастный участочек мисс Уилсон. Теперь Гермиона буквально возненавидела её. Малфой, в её собственном обличии, тоже должен будет присутствовать на рассмотрении, и Гермиона сразу предупредила его, что он может воспользоваться её именем и, в случае чего, оспорить любое неблагоприятное мнение, ибо она целиком поддержала бы этот проект. Драко благодарно кивнул, и они оба направились в Министерство. Вчера Малфой впервые ходил на работу вместо Грейнджер. Благодаря помощи Поттера никто ничего даже не заметил. Они с Гермионой через камин между её кабинетом в Министерстве и его в коттедже передали друг другу документы и каждый занимался привычной работой. А сегодня Малфою впервые предстояло принимать не просто чей-то проект, а свой собственный. Они встретились в зале для заседаний. Драко с удовольствием отметил, что Гермиона держится весьма достойно и уверенно в его теле. Он также с неудовольствием отметил шепотки среди комиссии. Мистер Гринграсс не выражал никаких эмоций, открытой поддержки Малфой от него, конечно, и не ждал… Но всё же… Когда все волшебники в пестрых мантиях, наконец, заняли свои места, Драко обратил внимание, что Блейз слишком запыхался, будто едва не опоздал на эту встречу. Внутри зашевелилось неприятное предчувствие. Гермиона не замечала ничего подозрительного, поэтому уверенно начала презентацию***
Вернувшись в кабинет Гарри, все трое молчали. Малфой первым нарушил эту тишину: — Нам нужно решить, как быть с Уизли. Я не намерен оставаться с ним наедине. В этот момент в окно кабинета Гарри постучала клювом сова. К его удивлению, послание было адресовано Малфою. Совы, к счастью, не отличались проницательностью домовиков или Живоглота. Поэтому письмо упало в руки Гермионы, она быстро пробежалась глазами по строчкам, а затем передала настоящему Малфою. — Письмо защищено чарами приватности, но я могу разглядеть некоторые слова. Думаю, оно адресовано тебе, Драко… от Астории… Драко вскрыл конверт, и его взгляд заскользил по строчкам. Спустя несколько секунд, он с грустной улыбкой произнёс: — Она просит о встрече в Мэноре. Думаю, у нас либо на одну проблему больше, либо меньше.***