thiple h

Хёсоб спускается на первый этаж пешком, потому что ему нужно срочно отвлечься. В голове эхом отдается "до следующей встречи". Это предсказанный проигрыш. Он непременно вернётся туда, но сейчас наоборот, старается сбежать как можно быстрее и не оборачиваясь. Выкинуть Квона из головы не предоставляется возможным, Хёсоб уверен, потому что уже убедился в этом на практике. Его наполняет злость, которая медленно перетекает в потерянность и уже возле дома он думает о том, что пора признаться во всём и всё же перестать обманывать ни в чём не виноватого Минхо. Это его личный проступок, с которым дальше жить молча он не сможет. Разве что ещё совсем недолго. Его встречает Минхо, расспрашивая почему именно их задержали и Шин сетует на то, что никакого участия непосредственно они не принимали, а просто сидели и ждали, пока всё закончится. Сон сочувствует составленной истории и зовёт парня ужинать. Хёсоб присаживается за стол, пока Минхо продолжает что-то делать у стола. Сегодня весь рабочий день Шин думал о том, что должен делать какой-то выбор и наконец перестать мучать себя молчанием, а Минхо невидением. Наверное, ещё Хёка ожиданием, но о нём он здесь, не должен даже думать. Чтобы вдруг чужое имя не сорвалось в сторону Сона. — Минхо, мне кажется, я давно должен был сказать тебе о кое-чём. — Мужчина напрягается и смотрит куда-то вперёд, в пустую стену, будто пытается найти нужные слова. — Хёк, я тебя люблю. — Хёсоб приобнимает парня за талию и утыкается взмокшим лбом в чужое плечо, продолжая входить в сладко постанывающего брюнета. — Да? И что же? — Парень отвлекается от готовки и подходит к Шину, кладёт руки на его плечи и опускается ладонями ниже, сползая вниз по грудной клетке. — Я люблю тебя. — Хёсоб выцеловывает крепкую шею и плечи, чувствует чужие руки на своих волосах и его тянут вниз. Поцелуи остаются на выпирающих рёбрах, подтянутом животе и бедрах. — Я люблю тебя. — срывается с губ раньше, чем Хёсоб успевает подумать. Парень позади выравнивается и издаёт удивленный смешок, поднимает голову сидящего за подбородок, чтобы встретиться взглядами. — Напугал меня. Чего это ты? — Минхо удивлённо улыбается, дожидаясь каких-то объяснений от серьезного шатена. — Блядство. Хёк... — синонимы звучат с растянутыми гласными и Квон поднимает взгляд вверх, пока хватается за колено мужчины и высовывает язык, доводит минет до конца уже ладонью и пальцами собирает с лица сперму. — Давно не говорил тебе такого. Я люблю тебя, Минхо. И это навсегда. — Шин натянуто улыбается и отвечает на мягкий и быстрый поцелуй, после которого Сон отходит закончить с ужином. Хёк сидит на коленях Хёсоба лицом и к лицу, цепляется ладонями за чужое лицо, за волосы и плечи, пока они долго и горячо целуются, пока жар заново заполняет всё тело из-за одного поцелуя. Квон отстраняется и толкает Хёсоба на постель, а потом ложится сверху. — Я без тебя не могу, Хё. — голос у Хёка дрожит и кажется, он на пределе – вот-вот расплачется. — Я тоже тебя люблю, Хё. — слышится позади и Шину становится тошно от одного своего присутствия здесь. Он бесшумно вздыхает и подпирает голову ладонью. Признание в любви не будит в нём никаких ощущений, восстают только воспоминания и точно не о Минхо. Стол становится полнее со временем, но ужин проходит в тишине. Хек убирает бутылку вина со стола и идёт обратно в комнату. Он поднимает с пола свои вещи, снимает постельное белье и идёт в ванную. У брюнета подрагивают руки, но от холода или от каких-то переживаний – внешне не скажешь. Квон остается один на один со своими мыслями и это даже хуже, чем то, что он не договаривает, пока Хёсоб рядом. Хёк искренне не понимает, чем Минхо лучше и почему Хёсоб так привязан к нему. В первое время Хёк много рыдал и убивался, но сейчас в нём осталась лишь неприязнь и сухая злость. Ему далеко не всё равно. Ему до одури противно слышать, когда Шин защищает его. Хёк набирает ванную почти с кипятком и, не дожидаясь пока вода остынет, пытается залезть. У него это выходит, пусть и кожу жжет от горячей воды. Ему больше спешить некуда, а небольшой спор с Хёсобом заставляет подорвать внешнее спокойствие и, оставшись наедине с самим собой, он позволяет себе расплакаться. Никто не обещал ему, что всё будет легко. Никто не толкал его на эту авантюру, Хёк знал, какими могут быть результаты, но от известности легче не становится. Он написал Шину впервые три месяца назад, а через две неделе после этого Хё впервые появился в квартире снова. С того момента всё, что было между ними – секс. В первое время Квон тревожился только о своей сохранности, боясь, что новый парень Хёсоба быстро догадается и сделает виноватым не Хёсоба, а его. Но этого не произошло и их встречи затянулись. Тревога о сохранности сменилась на некое разочарование. Хёк не собирается отступать, но сейчас, после каждого визита Хёсоба ему не по себе. Всё совсем не двигается с места и Хёку всё чаще становится противно от того, что он выбрал именно такой способ. Обидно, что только это заставляет Хёсоба признавать свои оставшиеся чувства. Ещё более страшным кажется то, что Квон на самом деле ошибается и все эти слова рождаются только из-за секса. Если это так, то он буквально просто отдаётся Хёсобу, который без стеснений этим пользуется. Плечи Хёка вздрагивают, пока он прогоняет одни и те же мысли, как старую пластинку. Он должен винить Хёсоба. Но вектор злости непременно меняет своё направление. Хёк уверен, что стоит избавиться от Минхо и всё станет на свои места. Он жаждет удобного случая, чтобы сделать это. Но пока всё ещё не знает, как у него это получится. Пока он просто держит Хёсоба рядом с собой, каждый раз выслушивает самые обидные слова в свою сторону, но продолжает упрямо верить, что все это он решит сам. За Хёсоба. Впереди выходные. Хёсоб ненавидит выходные, все выходные последних двух месяцев. Он остаётся дома с Минхо, который за эти два дня старается вытянуть из него всё что можно, потому что как только наступит понедельник, Хёсоб снова пропадёт на работе до поздней ночи. Следующее утро начинается в таком же напряжении, как и заканчивался вечер. Минхо ластится к Хёсобу, но шатен даже не смотрит на него. Это обижает парня и тот отстаёт от Шина, продолжая заниматься своими делами. Он надеялся, что хотя бы то, что он не в духе, Хёсоб заметит, но и этого не происходит. Сон отвлекается и всё же решает, что если поднимет тему первым, то получит хотя бы какое-то внимание. Он возвращается в комнату к Хёсобу и присаживается рядом. — Меня расстраивает то, что даже в выходной у тебя нет желания провести время со мной. Что-то произошло? — Минхо кладёт ладонь на бедро шатена, ожидая, что Хёсоб отвлечется от телефона и поговорит с ним. И Шин отвлекается скорее из-за прикосновения, чем из-за слов. Он тянется свободной рукой к руке старшего и берёт его ладонь в свою, но только для того чтобы убрать её со своей ноги. Минхо крепко цепляется пальцами за руку Хё и переспрашивает его: — Что происходит, Хё? Они встречаются взглядами и Сон заставляет говорить хотя бы за счёт требовательного взгляда. Тут уже не отвертишься, Хёсоб, прийдётся отвечать. — Ничего серьезного... — Он тормозит, потому что не знает что сказать, нервничает и старается заставить мозг сгенерировать какую-то отговорку как можно быстрее. — У нас сокращают штат. Только об этом и могу думать. Ты не причём, Минхо. Извини. Наверное, я слишком много об этом думаю. — Шин продолжает гнуть линию про работу, но кажется, что скоро она надломится. — Меня напрягает твоя работа. Не думаешь, что стоит сменить компанию? Ты не то что меня, даже себя в отражении зеркала не замечаешь. Доведешь так себя. Сократят и сократят. Перестань переживать об этом. У тебя кроме работы в этой жизни ещё кто-то есть. — Вот например сейчас эта линия активно начинает хрустеть. Минхо начинает надоедать то, что Хёсоб всегда попадает под какие-то продленные рабочие дни и другие мероприятия. Знал бы он, что это за мероприятия. Шин тушуется и замолкает. Минхо ждёт от него какого-то решения и приходится сдаться. Через пару минут молчания Сон собирается подняться и уйти, но Хёсоб присаживается и тянет его обратно, приобнимая. Двоякие чувства разрывают его, но чувство определенного долга всё же побеждает. Минхо вытянул его из выгорания, преданно любит и терпит, долгое время отвечал за его ментальное здоровье и это не позволяет Хёсобу сейчас просто промолчать. "Ты не думаешь, что ты слишком много врешь?" тут же проносится в голове, но Шин обнимает парня и отвечает на мягкий поцелуй. — Ты говорил про ужин. А я пообещал, что сегодня будет. Давай куда-то сходим сейчас? Вместо ужина? — Хёсоб наконец проявляет инициативу и Минхо не имеет права отказаться. Хёсоб не хочет никуда идти с ним, но он обязан. Просто чтобы не расстраивать его ещё больше. Вопрос работы остаётся открытым, но только из-за того что, на самом деле сейчас нет никаких проблем с ней. Они собираются чтобы пойти прогуляться вместе и Хёсоб уже одетый забирает телефон с кровати. Проверяет уведомления и замечает новое сообщение. "Мы сегодня в баре собираемся. Не хочешь подключиться? Давно не виделись." Это не Хёк, но в принципе близко. Чихо – их общий друг. Точнее, это друг Хёка, с которым Хёсоб познакомился пока был с Квоном и у них сложилось неплохое общение. Для Хёсоба это возможность сбежать. Он возвращается к Минхо и собирает слова в кучу, наблюдая за тем, как старший одевается. — Я вечером уйду в бар с Чихо. — Он ловит на себе не самый благосердечный взгляд, а потому добавляет, — Но до вечера я с тобой. Никаких работ и чего-то ещё. — Шин натягивает улыбку, тем самым вызывая смиренный вздох. — Ладно. Удивительно, конечно, что с Чихо в бар ты согласился пойти сразу. — Минхо определенно обижен, но терять возможность провести время с Хёсобом не станет и они всё же идут гулять. Шин всё же отвлекается от навязчивых мыслей и хорошо проводит время вместе с Минхо, который тоже становится немного веселее от того, что Хёсоб уделяет ему за эти часы всё своё внимание, и чувствует облегчение, тревога о том, что на самом деле происходит что-то другое отходит на задний план. Они гуляют до наступления темноты и Хёсоб отправляет Минхо домой, а сам направляется в бар, куда его пригласил Чихо. Его появление было немного неожиданным, потому что он забыл ответить хотя бы что-нибудь. Видимо, уже входит в привычку. Кроме Чихо и Сынхена там были ещё знакомые Хёсоба, но он их знал только потому что Чихо приглашал их на общие сходки. Вечер проходит даже лучше, чем день. Все пьют не так много, как могли бы, за столом больше шумно, чем пьяно. Спустя пару часов Чихо выходит из-за стола чтобы пойти покурить, зовёт с собой не курящего Хёсоба и они выходят в один из переулков. Чихо молча закуривает, а Хёсоб ждёт, пока тот что-то скажет. Удивительно, что он потянул с собой не кого-то курящего, а его. — Как там Хёк? — Чихо сразу задаёт планку диалога и Хёсоб тяжело вздыхает, засовывая руки в карманы штанов. — А почему у него не спросишь? Вы же хорошие друзья с ним. — Шин старается выкрутиться из этой темы, не желая ещё здесь разводить какой-то спор и портить вечер обоим. Но ощущение того, что Чихо вышел не так покурить, как поговорить про Хёка подтверждается. У больше сконцентрирован на Хёсобе, чем на тлеющей сигарете в своей руке. — Я его спрашивал. И его ответ мне не понравился. Поэтому я спрашиваю сейчас тебя. — Чувствуется напряжение и Чихо слишком серьезный, как для их обычных разговоров. — Я не знаю как у него дела. — Ответ правдивый, потому что Хёсоб не спрашивал его ни вчера, ни в предыдущие свои визиты. — Но ты же вчера был у него? Для чего, если ты даже не знаешь, как он себя чувствует? Ради чего ты там был? — У делает шаг ближе и ждёт от Хёсоба каких-то объяснений. — А разве тебя как-то касается, почему я был у него? Ты просто друг, разве нет? Мы с ним сами разберемся. — Шин начинает огрызаться, потому что его ставят в неловкое положение и даже почти стараются пристыдить за поступки. — В том то и дело, что ты что-то нихуя не спешишь разбираться. Знаешь, я стараюсь не лезть в чужие отношения, но я же не слепой. У тебя есть Минхо и с ним я тоже знаком. Мне до последнего не хотелось лезть в то, что вы там с Хёком спите или не спите, я не знаю. Я вчера зашёл к нему забрать свою куртку, и просто ахуел от того что увидел. Я его таким видел последний раз, когда вы разошлись. — Чихо начинает закипать в ответ и почти истлевший окурок отправляется в мусорку. — В том и дело, что он мой друг. И я знаю, кто виноват в его состоянии. С тобой мы тоже друзья, но я становлюсь сейчас на сторону Хёка. Сколько можно, в самом деле? Тебе же не десять, сделай выбор наконец. Ты либо совсем отстань от Хёка, либо перестань относиться к нему, как к забаве. Ты же любил его, а сейчас морально добиваешь его? — Чихо, не лезь со своими наставлениями хотя бы ты. — Хёсоб по большой неосторожности пренебрегает словами товарища, о чём быстро жалеет. Напряжённый Чихо быстро понимает, что словами здесь он результата не добьется, а злость на Хёсоба из-за его отношения с Хёку наконец преобретает общую форму. Чихо не долго думает и слегка толкает Хёсоба в плечо, чтобы тот посмотрел на него. Через пару секунд Чихо уже отходит назад и встряхивает правой рукой, стараясь сбросить боль в костяшках после удара. Удар приходится в челюсть и достаточно крепкий даже для самого Чихо, потому что он трет руку, пока смотрит на Хёсоба, у которого отходняки ещё тяжелее. Перед глазами на несколько секунд темнеет, а когда свет возвращается, то боль расходится по всему черепу. — Возьми себя в руки, наконец. Не узнаю тебя. — парень придерживает шатена за плечо, дожидаясь, пока тот сам сможет пойти. Удар сбрасывает накал эмоций у Чихо и у Хёсоба одновременно. Никто не станет продолжать драку, потому что это был удар для блага. Тяжело конечно так выражаться, когда человек теряет ориентацию в пространстве на время, но когда Хёсоб приходит в себя они так же вместе возвращаются за стол, только Чихо садится на своё место, а Хёсоб молча забирает вещи и уходит. У ничего не отвечает друзьям, почему Шин ушёл, и переводит тему в более приятное русло. Боль от удара расходится от щёки к виску, но больше нет никаких симптомов и Хёсоб прикладывает холодную ладонь время от времени. Он не смотрит, есть ли синяк на щеке, потому что от такого удара он там точно появился. О чём говорил Чихо? Хёк страдает? Шин думает об этом до самого дома, складывая все эпизоды воедино. Квон держится таким независимым и прагматичным, готовым идти по головам, что в голове шатена не сразу всё укладывается. Но внутри наконец селится какое-то ощущение вины. Может, ему стоило правда услышать Хёка? Он не думает, о том, что сейчас ему скажет Минхо. Он не думает про Минхо никогда, кроме моментов, когда чувствует обязанность платы. Он не обижен на Чихо. Конечно, мог и легче прописать, но выделившейся адреналин немного расшевеливает его нейронные связи, заставив посмотреть на ситуацию с другой стороны. Он не делает определенных выводов, но доверяет У, который чаще достаточно спокойный и решает вопросы разговорами. Хёсоб перебирает свои ощущения, слова Чихо, прошлое, но снова забывает про самого Хёка. Он ищет решение где-то в стороне, а не напрямую. Шин доходит до дома на автомате, забывает подумать о том, как объяснить ситуацию. Он успевает снять куртку и обувь, прежде чем Минхо появится в коридоре и включит свет. Но это всё равно происходит. Рано или поздно. — Хёсоб! Что произошло? — Сон определенно напуган, но шатен всё ещё не знает что говорить, потому молча кривится, когда Минхо трогает место удара, а потом убирает голову из под чужой руки и проходит дальше. — С Чихо не поладили. — Это впринципе правда, но вряд-ли этот ответ устроит старшего. — С Чихо? Он же безобидный. Насколько я помню... Что вы не поделили, настолько, что в драку влезли? — Старший идет следом за ним, но потом уходит, чтобы взять что-то от гематом. Внутри художника селятся всё новые и новые сомнения, которые он старается держать при себе. Может, Хё сейчас всё объяснит и всё встанет на свои места? Так ведь произойдёт, верно? — Всё нормально. Уже разобрались. — Хёсоб присаживается на край кровати, чувствуя, что голова раскалывается. Минхо быстро возвращается обратно и выглядит слишком обеспокоенным. Это раздражает. Шин не хочет принимать помощь от него, поэтому забирает мазь прежде, чем Сон попытается ему помочь. Хё наносит её по личным ощущениям, сидя под внимательным взглядом, но сам в ответ не смотрит. Он поднимается, чтобы отнести лекарство на место и выпить ещё что-нибудь от боли дополнительно, но пока встаёт координация немного подводит и рядом с ним ожидаемо снова оказывается Минхо. Хёсоб не может объяснить, чем обусловлена эта неприязнь и агрессия, которая возникает в сторону старшего. Откуда эти эмоции вылазят по отношению к тому, с кем шатен вместе год, и за всё это время он ни разу не ощущал нечто подобное. К общему раздражению за сегодня добавляется ещё и злость на себя за то, что он не понимает и не может разобрать собственных ощущений. Тем не менее, всё что ему хочется сейчас – лечь и отдохнуть. Просто забыть обо всём. — Давай я отнесу. Голова болит? — Минхо имеет неосознанную неаккуратность в желании помочь, и Хёсоб сталкивается с ним взглядом. Может, после удара, а может от количествах прошедшего времени, идиллия спокойствия и понимания громко и с треском надрывается. Прямо сейчас. — Да сам я справлюсь. Тебя это не касается, Минхо, перестань пытаться помочь и узнать обо всем. Это раздражает. — Хёсоб нервно одергивает руку и обходит старшего. В квартире на несколько секунд виснет тишина. Это внегласное начало ссоры, Шин уверен, но ему абсолютно всё равно. Он выпивает анальгетик от головы и задумывается о том, что пришёл не туда, куда надо. От повышенного голоса черепная коробка отзывается дополнительной болью, и судя по всему, это была не единоразовая акция. Потому что. — Хёсоб, я вообще могу чем-то, что касается тебя, интересоваться? Сначала работа, сейчас драка. Я в чем-то виноват? Что-то произошло, что я заслужил такое отношение к себе? В последнее время ты ведёшь себя просто отвратительно и неуважительно по отношению ко мне. Я долго терпел это, просто наблюдая. Или ты сейчас скажешь мне, что происходит, или... — Парень не успевает договорить, потому что шатен его перебивает. — Я ничего тебе не скажу, Минхо. Это не твоё дело и я разберусь сам. — Хёсоб останавливается напротив Минхо и художник ничего ему не отвечает, обходит его, задевая плечом, шатен тоже уходит, только в комнату. Хёсоб не увидел такую обиду и такие эмоции как у Хёка. Ничего внутри него даже не шевельнулось от пристального и обиженного взгляда. Всё что он хочет – уснуть, и у него это удаётся. Его не тревожит то, что сейчас произошло. Всё что он понял – ситуация начала своё движение и ему прийдётся разобраться в том, что сам натворил. Воскресенье можно назвать адовым днём для Шина, хотя бы из-за невозможной боли в голове. Минхо рядом нет, потому что вчерашняя ссора дала свои плоды. Сон просто ушёл из квартиры куда-то по своим делам. Хёсоб пролежал весь день в постели, надеясь, что к утру боль станет легче, ведь завтра ему уже надо выходить на работу. Воскресенье теряется среди насыщенный дней и протекает призрачно, в периодах между постоянным сном. Он ничего не ест, только пьёт воду и чай, но утро понедельника немного облегчает его состояние и завтрак получается съесть. Пару раз в голове Хёсоба мелькает мысль о том, что там не просто ушиб, но отправляться к врачу и бегать по больнице было бы ещё одной дополнительной заботой. На работе мало кто интересуется, где это их сотрудник влез в проблемы, только искоса посматривают, осуждая то, что проблема не была решена словами. Но Хёсобу абсолютно всё равно на то, что там кто думает. Он делает ошибки в документации, долго соображает что ему нужно делать, потому что мозг занят личными делами. Он хочет скорее разобраться в ситуации, наладить всё и уберечь всё от ещё большего угнетения. Наконец, до него доходит, до чего всё может упасть и сейчас уже сознание требует немедленных действий. Но немедленные действия должны подождать до свободного времени. Новая суббота. Звонок в дверь кажется Хёку странным, потому что он никого не ждёт. Впрочем, просто так прийти мог только Чихо. Но он ошибся, наверное, к своему счастью. Квон не смотрит в дверной глазок, сразу отпирает дверь и толкает, но потом замирает, смотря на пришедшего. Хёк не совсем понимает и пытается предположить, что он писал Хёсобу и забыл об этом, но точно нет. Хёк не писал ему с их последней встречи, потому что чувствовал себя отвратительно и ещё отвратительнее, после того как его в таком состоянии увидел У. Тогда почему Хёсоб здесь? Он не знает, стоит ли начинать разговор с вопроса, потому молчит, отдавая возможность начать разговор шатену. — Привет, Хёк. Ты говорил приходить просто так. Ну, вот. — Они выглядят странно, будто второй раз в жизни видят друг-друга. Неловкость буквально материализуется рядом с ними. — Привет. Ну.. Заходи. Я всё равно один. Как всегда. — Хёк грустно усмехается на последнем словосочетании и вдруг присматривается к щеке Хёсоба, — А это что? Шин проходит в квартиру, будто впервые и неспеша снимает верхнюю одежду, а затем обувь. — Да так. С Чихо немного повздорили на прошлых выходных. Уже почти прошло. — Шин пожимает плечами и проходит дальше. — С Чихо? — кажется, это удивляет Квона сильнее, чем могло бы и он оказывается рядом, подхватывает парня под локоть и тянет на кухню, чтобы рассмотреть синяк на свету. Он, кажется, догадывался, что стало причиной их спора. — Ты чем-то обрабатывал? Хотя, раз почти сошёл, то наверное обрабатывал... Вы не общаетесь? Мне стоит поговорить с ним? — Хёк внимательно рассматривает синяк, а потом заглядывает в глаза Хёсоба. Неловкость спадает с него из-за возникнувшей проблемы. — Не надо. Мы не поссорились. Это было так... На эмоциях. Я на него не обижен и он на меня тоже. — Шин отказывается раскрывать эту тему, но Хёк всё равно позвонит Чихо и выскажется за то, что тот влез куда не надо. Причина удара была ясна обоим, просто это умалчивалось. — Просто так пришел, говоришь. Как это тебя Минхо отпустил на выходных неизвестно куда? Или ты теперь и на выходных работаешь, трудяга? — Хёк привычно ощетинивается, но Хёсоб присаживается на стул и никак не реагирует на эту колкость. Квону становится немного не по себе, потому что он привык слышать какой-то ответ, стоит ему задеть парня Хёсоба. Молчание вызывает двоякие ощущения. Хёсоб перестал его защищать. Это приятно, но очень странно. — Мы поссорились, после драки с Чихо. Я не сказал, почему мы с ним подрались, и Минхо сделал какие-то свои выводы. Не знаю. Мы почти всю неделю не общались с ним. Так, лишь базовые фразы. — Шин правдиво рассказывает о ситуации и Хёк сдерживает улыбку, чувствуя некую удовлетворённость. Ему приносит радость то, что у Хёсоба не все так хорошо, как он рассказывал. — О, так это не просто так пришёл, милый, это уже причина, по которой ты здесь. — Хёк отворачивается от него и подходит к гарнитуре, — Будешь есть? Голодом тебя хоть не морили эту неделю? Ты же не любишь готовить. — Не буду. Только если чай сделаешь. — Шатен наблюдает за Квоном и вспоминает слова Чихо. Целая неделя мозгового штурма наконец заставила его перестать избегать проблемы и прийти сюда, чтобы разобраться в ситуации сильнее. — Ты же знаешь. Тут я тебе не помощник. Мне всё равно, что там у вас и какие драмы. — Хёк в очередной раз утверждает, что ему всё равно, пока достает чистую чашку и по памяти кидает сахар. — А я никогда и не приходил сюда, чтобы о нём говорить. Я пришёл чтобы тебя спросить. Чихо говорил, что ты не в порядке. — После этих слов в комнате виснет недолгое молчание, потому что Хёку сводит скулы, и если он начнет говорить, то голос будет дрожать. Хёсоб начинает говорить о том, что Квон так усердно скрывал. Хотя хотел бы, чтобы это видели. Точнее видел Хёсоб. — Грустно, что для того чтобы ты это понял, пришлось вмешаться даже Чихо. Он заходил ко мне за курткой в ту пятницу. Вообще, я попросил его промолчать, но кажется, даже у него тревога обо мне проснулась раньше, чем у тебя. — Хёк стоит к старшему спиной, потому что поднимать эту тему ему невероятно больно и он ощущает себя беспомощным, если повернется, то больше не сможет сказать ни одного слова. В ответ он снова слышит тишину и надеется, что не услышит отговорку. Тишина затягивается и Хёк подрагивающими руками всё таки заливает чашку кипятком и оборачивается, чтобы поставить её на стол. Хёсоб смотрит в сторону и Хёк присаживается на противоположную сторону стола, тоже смотря вниз. — Скажи уже что-то. Только не ври мне. Или уходи. Для чего ты говоришь об этом? Зачем тебе знать, что я чувствую? Разве я тебе важен? Ты же пришёл, потому что тебя не держал Минхо. Потому что он обижен и не попытался встать у тебя на пути. — Брюнет добавляет вопросов, чтобы услышать ответ хотя бы на один из них. Ему искренне хочется вывернуть на Хёсоба кипяток в чашке, чтобы он хотя бы на одну сотую почувствовал это жжение. Хотя бы физически. — Я почувствовал вину, после разговора с Чихо. Мне стало стыдно за то, что я приходил к тебе только для... — Хёсоб запинается, сомневаясь в том, что должен это говорить. — Того чтобы переспать. — Хёк заканчивает вместо него и заламывает пальцы под столом, стараясь отвлечься от кучи эмоций. — Я не обращал внимание на твои слова. — Разговор Хёсобу даётся трудно. Он не может сложить мысли в одну кучу и вздохнув, упирается локтями в стол и зарывается в волосы пальцами. — Я запутался, Хёк. Извини меня за то, что я говорил тебе. За то, как поступал. Только я виноват в том, что я не могу решить свою проблему. Ты тут не при чём. Только я прихожу сюда, только я влияю на то, что происходит в моих отношениях. — Хёсоб не связывает всё одной нитью логичности, но старается объяснить, что сейчас чувствует. — Это легко решить. Просто скажи мне, ты любишь меня или нет? Ответь, когда ты не пьян, когда мы не спим. Вот, за эту неделю ты вспомнил обо мне хотя бы раз? И в каком русле ты вспомнил? — Хёк поднимает взгляд на шатена, понимая, что сейчас может услышать то, чего так долго добивался, либо наоборот, и все его страдания окажутся бесполезными. — Я думал целую неделю о том, что прийду сегодня, чтобы поговорить. Но сейчас даже два слова не вяжу... Я не думал о том, как помириться с Минхо. Мне неприятно, когда он проявляет внимание. А всю эту неделю чувствовал себя всю неделю в покое, пока был дома. Я не знаю почему. Может это из-за того, что я изменил ему. — Ответ выходит расплывчатым, но результативным. Результат таков – Хёк убеждается в том, что стоит Минхо исчезнуть и всё наладится. —Ты любишь меня? — Квон повторяет вопрос и встречается взглядом с Хёсобом. — Я не знаю. Правда. Я не понимаю. Ты же хотел правду. Она такая. — Шин отвечает правдиво и сейчас Хёку это даже важнее, чем признание. — Хорошо. Спасибо, что не врешь. — Парень вздыхает и снова смотрит на стол. — Я уже говорил, что люблю тебя. Ничего не изменилось. — Квон поднимается со своего места, чтобы попить воды и прогнать ком в горле, — Пей чай. Остынет. И Хёсоб отпивает из чашки, бесшумно ставя её обратно на стол. Ему лично становится немного легче. Но он всё ещё не получил ответ на свой вопрос. — Хёк. — Он зовёт парня и чуть согнувшись, цепляет его за руку, подтягивая ближе и обнимает за талию, прислоняясь щекой к его торсу. — Ты не ответил. Как ты себя чувствуешь? — Отвратно, Хё. Я ненавижу Минхо. Я обижен на то, что ты приходишь только к моему телу. Мне больно было слышать "я тебя люблю", а потом как ты отправлял меня подальше и просил никогда больше не писать. Я считал себя обычной подстилкой. Я не понимаю почему ты сказал, что мы расстаемся из-за работы и там же нашел Минхо. Я хочу, чтобы всё было как раньше, я не хочу искать другого человека. — Хёк кладет руку на голову парню и несколько раз проводит по волосам, пока по щекам не начинают течь слезы и он прикрывает рот ладонью, чтобы не начать рыдать. — Я устал, Хё. Почему ты поступаешь так? Почему ты не можешь сделать выбор? — Квон начинает плакать сильнее и Хёсоб тянет его вниз. Усаживает к себе на колени и брюнет обнимает его за шею, а потом несильно бьёт по спине. — Я не жалею тебя. Не жалею, потому что мне больно. Даже если ты извиняешься. Это не отменяет того факта, что на моём месте сейчас кто-то другой. Это противно, быть любовником. — Хёк царапается через одежду, продолжает причитать и долго плачет, пока из него не выходит всё, что он накопил. Шин ощущает болезненные ощущения внутри, из-за того что в самом деле смог за такое время принести столько боли Квону. Он ведь не заслуживал ничего подобного, никогда не совершал ничего подлого или обидного. "Ты правда моральный урод" – проносится в голове Шина и он даже не пытается приглушить эту мысль. Потому что это чистая правда. Он слабый и не способен изменить всё в один момент. Сейчас он может только поддерживать Хёка, гладить и слушать всю горькую правду в свою сторону. Он должен принять свою вину в первую очередь. Через время брюнет немного успокаивается и вытирает глаза. Он встаёт с колен старшего и умывается. Пока что он больше не хотел ни тактильности, ни разговоров. Он слишком иссяк эмоционально, для того чтобы принять что-то ещё. — Может я могу как-то улучшить ситуацию? Ну, то есть прямо сейчас. — Хёсоб старается вести себя максимально аккуратно, потому что больше дерзить ему не позволяет совесть. — Останься сегодня ночевать. — Хёк хочет, чтобы Хёсоб остался. Это просто прихоть в реалиях того, что Шин каждый раз уходил от него, отказываясь ночевать из-за Минхо. А сейчас его ничто не должно останавливать. Это правда немного поднимет ему настроение. — Я останусь, Хёк-а. — Слышится позади и Хёк выдыхает немного спокойнее. Не смотря на всю ту боль, которую он испытал, только рядом с Шином получается чувствовать себя спокойнее. Форма имени имеет отдельное влияние и Хёк сдается. Ему нужно время, чтобы восстановиться. Он говорит, что устал и хочет прилечь, и Шин идёт следом за ним, присаживаясь рядом с Квоном. — Только не говори мне ничего и не трогай, пожалуйста. — Хёк предупреждает и Хёсоб понимает. Он сидит ещё какое-то время рядом, но потом ложится на другую часть постели. Брюнет долго лежит без движений, время от времени только всхлипывает, пока дыхание восстанавливается, но в итоге поворачивается и двигается к Хёсобу: — Всё равно молчи. — парень напоминает и устраивается удобнее, укладывая голову на руку старшего и обнимает одной рукой за торс. Раньше, пока они были вместе, иногда они находили понимание не используя слова. Сейчас эта способность утратила свою силу, но Хёк уверен, что обязательно вернёт им эту возможность. Пока что он просто доволен тем, что может лежать вот так рядом с Хёсобом. Через время Хёк всё же начинает говорить и разговор возобновляется. — Давай поговорим об этом позже? Ты же понимаешь, что разрешить эту ситуацию можешь только ты? Вот. Давай поговорим о чем-то другом. — Хёк хочет отвлечься и просто хорошо провести время. Разговор медленно набирает курс, Хё рассказывает про их посиделки с Чихо и Сынхёном, мельком объясняет, что сейчас на работе всё наладилось и он себя хорошо чувствует на том месте. Хёк рассказывает как защищал диплом, про забавные ситуации за последний год учебы и жалуется, что без опыта работы он еле нашёл себе место. Они обсуждают изменившиеся взгляды и вкусы, уходят от холодных объятий к чему-то более теплому, к лёгким поцелуям. Вечером Хёсоб помогает Хёку с ужином, они вместе едят и, кажется, даже забывают к концу дня с чего начался вечер. Квон почувствовал то тепло, которое так давно хотел почувствовать снова. После позднего ужина они по очереди идут в душ и ложатся снова. В общих чертах вечер получается мягким и приятным. Хёсоб тоже отвлекается от всего происходящего, и потому, когда он уже почти засыпает, а Хёк задаёт вопрос: — Ты счастлив сейчас? — шатен без раздумий отвечает "да". Хёсоб засыпает в постели Хёка, а он в свою очередь не спит. Сидит рядом с парнем и неспеша гладит по волосам, чувствуя невероятную привязанность к нему. Квон уже думал, что может быть это не здоровая тяга к Хё, но его это не так интересует, как то, что он хочет видеть эту картину каждый день. Хёк проводит ладонью по ещё раскрашенной щеке и Шин морщится во сне. Хёк убирает руку и задумывается, смотря на парня. Из мыслей его вынимает загоревшийся экран телефона рядом с подушкой. Это был телефон Хёсоба. Сообщение. От Минхо. Квон забирает смартфон и читает уведомление на заблокированном экране. "Где ты?" Хёк насмешливо улыбается, а внутри него разгорается огонь. Это его шанс. Сердце ускоряет ритм до невозможного, это неправильно, но Хёк аккуратно отодвигает одеяло и подкладывает телефон под ладонь Шина, кладёт указательный палец на место снятия отпечатка и поднимает телефон обратно. Вышло. Сердце пропускает удар и Хёк встаёт с постели и уходит на кухню, чтобы вдруг его не застали на том, что он делает. Хёк быстро находит номер Сона и переписывает в свой смартфон. — Bad, bad news, one of us is gonna lose. — Хёк напевает строчку из какой-то заедающей песни и не может устоять на месте от того, что родил гениальную, по его мнению, идею. Он уже знает, как поступит. Резко появившаяся выигрышная комбинация поднимает настроение до небес, но вдруг чужой телефон в руке вибрирует и Квон думает несколько секунд, прежде чем принять звонок. Он подносит телефон к уху, упираясь свободной ладонью в стол. В динамике слышится встревоженный и раздраженный голос, но Квона уже застилает пеленой и он не слушает. — Он спит. Не переживай. Тут, в отличии от дома, о нём позаботятся. — Хёк сбрасывает звонок и заходит в сообщения. Он удаляет последний вопрос от Минхо, удаляет последний звонок и ставит телефон в режим полета. — Поговорим с тобой как-нибудь потом, Минхо-я. — Хёк не может сдерживать самодовольную улыбку, но остаётся на кухне, до того момента, пока не может держать внешнее спокойствие. Наконец, возвращается в темную спальню и кладёт смартфон на место. — Извини, Хё. Ты слишком медленный. Я решу всё сам. — Скорее сам себе произносит Хёк и снова проводит ладонью по темным волосам, а потом ложится и двигается к Хёсобу, пока тот через сон не обнимает его. Квон засыпает с победой улыбкой на губах.