Сквозь затянутое небо, ели пробивалось раннее, утреннее солнце. В воздухе чувствовалась свежесть, наполняя лёгкие чистым кислородом. Везде густой туман, что протянув руку, увидишь только её очертание, не больше. Тишина. Всё и все спали. Почти...
Молодая девица, облачённая в простую рубаху, поверх которой была кольчуга, скрывающая грудь и живот. Это была единственная защита, которая могла спасти её.. В правой руке она держала простой меч, готовая при каждом шорохе защититься. Меч был самым обычным, без драгоценных камней и узоров из золота или серебра. Он был лёгким и удобным, что хорошо подходило для девушки.
Девушки...
Её лицо было сосредоточенным, изумрудные глаза бегали по пустоте, ища хоть какой то силуэт, а уши прислушивались к каждому звуку.
хруст сухой палки.
Она вмиг разворачивается, поднимая меч над собой, отбивая атаку противника. Нельзя теряться. Вот он наносит ещё один удар, который нужно отразить. Совершив уклон, девушка замахнулась для удара, но увы мужчина её опередил и вновь она защищалась. Его лицо она плохо видела, не только из-за холодных капель пота, стекающих по лбу, но и утреннего тумана. Быстро отбив меч, уже она наносит атаку. Но он не сдаться. Не так быстро. Мужчина перевёл её меч куда то в сторону, от чего девушка слегка пошатнулась, но быстро пришла в себя и отбила тяжёлый удар. Совершая шаги назад, она продолжала держать его меч, но бревно. Чёртово бревно... Не заметив его и сделав
ненужный шаг назад, её коленки подкосились, и девушка упала. Вмиг меч противника оказался около её шеи.
— Теряешь хватку. Разве этому я тебя учил? Когда будешь сражаться, тоже решишь прилечь? — подавая руку, чтобы девушка могла подняться, читал свой недовольный монолог мужчина, — Запомни, в настоящем бою, никто не будет ждать пока ты встанешь, никто.
На мгновение девице показалось, что глаза учителя смотрят будто в её собственную душу, но всё прекратилось, когда он перевёл взгляд на ели видную дорогу.
— Скоро народ собирётся, поторопись, коль не хочешь толпится в очереди, — мужчина смотрел чётко перед собой, продолжая идти, — Антонина Ивановна просила купить молока в лавке у Машки.
Заправив выбившиеся из косы, вьющиеся пряди, тёмных волос и перевёв взгляд с дороги на мужчину ответила девушка:
— И правда, скоро будет не пройти. Городок кажись небольшой, а народа как в столице.
Продолжив путь, учитель и воспитанница не заметили как и дошли до города. Был городок небольшим. За каменной крепостью, полно пригожих теремов. Ближе к центру они всё вычурнее, выше, больше – народ побагаче в них живёт. В центре, рядом с площадью – базар. На нём с раннего утра и до обеда торговали местные скотоводы, продающие свежее мясо, молоко, яйца. Проезжающие мимо купцы привозили с заморских стран странные диковинки, которые так нравились местным. Здешний кузнец Михайло торговал наилучшими мечами, стрелами, луками и другими орудиями. Много народу, много всего разного можно здесь найти.
Беря свежую буханку хлеба, девушка отдаёт пару монет Тетушке Агафье и ложа аккуратно его в корзину рядом с молоком, она слышит как её зовут.
— Александра! Александра!
О нет, только не он
опять.
Не оглядываясь на своё имя, девица быстро прощается с продавщицей и идёт в противоположную сторону от направляющегося к ней молодца. Проходя мимо людей, желающих что либо себе прикупить, она быстро их обходит, надеясь исчезнуть с очей его.
— Куда же ты уходишь, Александра? — взяв девушку за локоть спросил юноша.
всё таки догнал.
Ростислав. Высокий, темноволосый молодой человек, в вышитой нитками рубахе, остановил зор своих тёмных очей на так желанной им девицей.
— Не слышала голоса твоего. — весьма равнодушно ответила девушка, пытаясь не замечать зоркого взгляда.
— Эх, Александра, Александра. Мучаешь ты сердце моё, не выдерживает оно видеть красу твою издалека. Желает душа моя наблюдать красавицу, тебя, рядом. — юноша, не отпуская локоть, сильнее наклонился к лицу девицы, которое вмиг окрасилось нотами отвращения и желания поскорее исчезнуть.
— Вот именно, что и краса, моя, тебе
и нужна. Коль была я подобна чудищу лесному, ты бы оком не моргнул в мою сторону. Не нужен мне молодец, любящий меня лишь за красу. — резко выдернув локоть, ответила Александра.
Девушка уже собралась уйти, как Ростислав грубо остановил её за плечо, больно сжав его.
— Что же ты такая неугамоная? Да любая бы мечтала быть на твоём месте. Соглашайся сейчас, коль не захочешь, согласишься через время. Я заставлю, нужно будет силушку применю. Вас баб неугамоных, только так лечить и нужно. — сквозь зубы проговорил юноша.
Лицо девицы ничуть не дрогнуло, ни от сказанных слов ужасных, ни от боли в плече приченнёной. Сбросив чужую руку с плеча, гордо подняв голову и ничего не ответив, ушла Александра, решив держаться подальше от наглеца сего.
***
— Антонина Ивановна, я возратилась, —громко произнесла девушка, попутно разбирая полную кушанья корзину, — представляете, у Машки корова новая, отведаем сегодня молока её.
В комнату вошла пожилая женщина, лет шестидесяти пяти, укутанная в цветастый, зелёный платок, несмотря на теплую весеннюю пору.
— Что то ты сегодня позже возратилась. Совсем тебя замучил Игорь Михайлович. — добрые глаза старушки внимательно смотрели на девушку. Уже девушку. Помнила её, Антонина Ивановна, совсем крохой.
— Не переживайте, всё в порядке. Это я на базаре задержалась. — рука невольно коснулась плеча, на котором явно остался синяк.
— Не уж то Ростислав приставал? Совсем наглым стал, смотрит на одну, другую девицу, а сам свататься тебя завёт, да в любви клянётся.
Волновалась женщина за воспитанницу. Любила она её как дочь родную и счастья ей желала. Пусть ей уже семнадцать, да замуж все в таком возрасте уже выходят, не торопит она её. Коль не хочет — её дело. Александра девица видная, не только Ростислав ухожёр её.
— Не берите в голову такие мелочи, — девушка мягко коснулась руки старушки и улыбнулась. — не стоит вниманием одаривать каждого дурака. Пошлите лучше молока свежего отведаем, с хлебом вкусным.
***
В просторной комнате стоял шум и веселье. Повсюду радостные голоса, которых давно было не слышно в Белогорье. Город наконец то свободен. Свободен от Добрыни жаждущего власти и ведьмы Варвары, окалдующей всех и вся. За широким столом собрались все. Богатыри, переставшие быть камнем и вышедшие из моря, Баба Яга, отведавшая яблок молодильных, что очень уж понравилось, сидевшему рядом с ней Водяному. Василиса сидела рядом с Иваном, смеясь с шутки его, а тот милым взглядом глядел на неё. На почетном месте сидел Илья Муромец. Спокоен он был, да душа его нарадоваться не могла. Смотрел на сына своего и поверить не мог – не уж то он. Рядом с Ильёй Ивановичем, Белый маг Святозар сидел, смотря на народ весёлый.
Веселье сеё прервал звук отворяющейся дверь. В комнату вошёл высокий, крепкий мужчина, осматривающий всех, будто ищущий
кого то. Завидев его, встал с места своего Илья и обнял, как брата своего.
— Проходи, Алёша. Тебя только и ждал.
— Наконец-то дома. Нет теперь нечисти, народ может ходить по городу родному, не оглядываясь из за шороха каждого. —глаза мужчины не переставали бегать по знакомым лицам, но завидев, незнакомого ему юношу, он перевёл очи на друга и кивнул на незнакомца. Проследив за взглядом его, Илья произнёс:
— Знакомся, Алёша, сын это мой — Иван.
Услышав имя своё, Ваня вскинул голову и оглядел мужчину. Встав он пожал руку и ответил:
— Иван, сын Ильи Муромца, а вы собственно?
— Алёша Попович, богатырь, друг отца твоего. Вырос ты Иван, столько лет уже прошло..
Богатырь повернулся к Илье и произнёс:
— Коль силы тёмные ушли, дочь мою нужно возвратить.
— Дочь? То есть не меня одного отсюда в другой мир отправили? — Иван удивился и продолжил внимательно слушать, вдруг знаком был с ней.
— Не совсем в другом мире, она здесь, только очень далеко. Возвращать нужно Александру.
