Хоук ждала Себастьяна в машине. Когда она уходила, он помахал ей рукой, а сам остался с Финном.
— Что означала его последняя фраза? — спросила Александра, как только Себастьян присоединился к ней.
— Ровно то, что он нам сказал. Что Кусланды всегда сами наживали себе неприятности. И что Триш лучше заниматься собственными делами, а в чужие не лезть.
— И больше ты в этом ничего не уловил? По-моему, он на что-то намекал.
— Ты хочешь сказать, что владеешь техникой допроса лучше, чем я? Этот дядя десять лет молчал как убитый.
Тут Себастьян увидел на своем сотовом сообщение и прижал трубку к уху.
Просто мне показалось — ему было что ещё сказать. Ты не спрашивал его, помнит ли он Бекс?
— Спрашивал, мэм. Он часто пугал свою дочь, напоминая ей о том, что случилось с дочерью Хоу. — Себастьян закрыл крышку телефона. — Хочешь заглянуть в её дело?
— Ты серьезно?
— Пришло сообщение от Спайро. Если мы заедем к нему прямо сейчас, он отведет нас в отдел висяков. Дело находится там, в очереди на выяснение — не годится ли какой-нибудь из связанных с ним вещдоков для анализа ДНК.
— Поехали. Сейчас только шесть тридцать, — легко согласилась Хоук, взглянув на часы.
Несмотря на то что прокуратура начала использовать технику анализа ДНК ещё в середине 80-х прошлого века, доказательств, основанных на «генетических отпечатках», до самых последних пор ни один суд к рассмотрению не принимал. Однако, точность этого научного метода произвела революцию во всей системе уголовного судопроизводства, позволив с полной определенностью осуществлять привязку преступника к месту преступления, однако по данным ДНК можно было проверить лишь определенного донора — подозреваемого или свидетеля, — пока не появились банки данных. Теперь вещественные доказательства, найденные на месте преступления, сравнивают посредством компьютерного поиска с данными, хранящимися по всей стране. И по всей стране ежедневно обнаруживаются все новые совпадения. В частности, полиция производит перепроверку всего, что связано с убийствами, а детективы роются в файлах старых данных, надеясь найти совпадения с вещдоками, оставшимися от «висячих дел».
Они подъехали к дому 1086 по Симпсон-стрит, в котором находится уголовный розыск. В этот воскресный вечер там было пусто. Спайро Демакис и его партнер Денни Гиббоне с видимым удовольствием занимались какими-то отписками, что всегда считалось признаком хорошей работы детективов.
— Похоже, вам заняться особо нечем, — сказал Спайро, включая свет в небольшом кабинете, служившем хранилищем висячих дел. — Это, конечно, не огни Бродвея, но глядишь и поможет.
— Что поделаешь, Хоук пытается нарыть что-нибудь новенькое на случай, если она провалит процесс.
— Ну да, конечно, у вас на руках этот богач, который нанял кого-то, чтобы тот пришил его жену, так? По тонкому льду ходите, Алекс. Во всяком случае, так пишут в газетах. — Спайро отпер шкаф и бросил на письменный стол несколько картонных скоросшивателей. — Должно быть, их сюда наше начальство пристроило. Парень, который вел это дело, был не из самых сообразительных.
— Ты его знаешь? — спросил Себастьян, галантно подтягивая стул поближе к Хоук.
— Только по отзывам, — сказал Спайро. — Он добился полного признания вины. А после подозреваемый убрался домой, в Доминиканскую Республику. Ладно, если вам понадобится ксерокс — он вон там стоит.
Хоук начала перебирать документы.
— «Ребекка Хоу. Женщина, белая, шестнадцать лет, — читала Хоук вслух. — Найдена в сточной канаве неподалеку от канала».
— Вот она, наша девушка. — Себастьян вгляделся в две скрепленные степлером фотографии, которые достал из конверта, потом передал их мне.
Первая была изъята из школьного альбома. Бекс на ней не улыбалась — карие глаза, густые черные волосы, обрамляющие бледное лицо. Она выглядела старше своих лет, хотя, возможно, тут сказалась косметика. Худая как щепка, в водолазке и с крестиком на шее.
— Симпатичная девочка, — сказала Хоук.
Второй снимок был сделан кем-то из детективов на месте преступления. Я бы никогда не узнала в изображенной на нем молодой женщине девочку, которая позировала перед школьным фотографом. Лицо запрокинуто, распухший язык торчит наружу. Вязаная кофта на молнии распахнута до середины груди, подбородок покрыт царапинами. Овальные синяки на шее были, скорее всего, следами пальцев ее душителя.
— А это что за отметина? — спросила Хоук у Себастьяна, ткнув пальцем в смахивающие на миниатюрные железнодорожные шпалы отпечатки на бледной коже.
Он наклонился, посмотрел:
— Ничего не могу сказать. Там есть отчет о вскрытии?
Александра перевернула несколько страниц.
— Задушена руками, — сказала Хоук, прочитав отчет. — Медэксперт решил, что это отпечатки застежки-молнии, оставшиеся от ладоней душителя.
— Нападение на сексуальной почве? — спросил Себастьян.
Хоук провела пальцем по абзацам.
— Судя по всему, нет. И посмотри на схему, — сказала она, указав на подшитый к отчету патологоанатома рисунок, изображающий человеческое тело. — Повреждено только горло.
Себастьян перелистал страницы дела, и Хоук заметила, что выражение его лица изменилось. Как будто он наконец напал на след.
— Как насчет царапин от ногтей? — спросил он.
Хоук тут же вспомнила о лихорадочных усилиях Анисы оторвать руки убийцы от своего горла.
— Нет. Ничего не обнаружено.
Он протянул руку, чтобы забрать у Хоук папку.
— Должны же быть какие-то следы борьбы. И почему Триш Кусланд считает, что Бекс изнасиловали?
— Вот он, ответ на твой вопрос, — сказала я, отдавая ему бумаги. — Содержание алкоголя в крови Бекс превышало 0,23.
— Господи, так бедняга была мертвецки пьяна!
Себастьян схватил отчет о вскрытии и углубился в него. А Хоук взяла другие материалы о расследовании дела.
— Давай мы всё это скопируем, — сказала Хоук. — Наверное, я просто устала. У меня сердце разрывается, когда я думаю о бедной девочке, но нельзя ли заняться этими документами завтра?
Себастьян торопливо перевернул несколько страниц.
— Объясни-ка мне одну штуку.
— Какую?
— Записи детектива о признании. Девятнадцатилетний парень по имени Рубен Десото, из шпаны, обосновавшейся в парке. Двое других хулиганов показали, что в ту ночь его видели с девушкой, они вместе пили. Десото признал, что знаком с ней. Она пару недель ошивалась вокруг его корешей, но всерьез ни с кем не связывалась. Рубен сказал что она и ему отказала.
Себастьян с хлопком закрыл папку.
— Да, ну так вот, медэксперт явно нуждался в переподготовке. Рубен признается в убийстве Бекс Хоу, отлично. Да только он говорит, что задушил Бекс лентой, которую вытянул из её волос, когда она начала визжать.
— Но ведь есть фотография её шеи!
— Даже этот дрянной поляроидный снимок ясно показывает отметины на её шее. В отчете об осмотре места преступления ни о какой ленте не упоминается, да и патологоанатом ничего о ней не говорит.
— То есть?
— То есть тебе не стоило бросать чтение документов, дойдя только до середины. Послушай, Рубен отказывается от своих показаний, его адвокат подает официальное заявление о том, что он дал их под давлением. Видимо, детективу было проще нажать на парня, чем остаться с нераскрытым делом.
— То есть ты не веришь, что Рубен убийца?
— Тебе ведь завтра в суде появляться не нужно, — сказал Себастьян. — Я поеду с Бренданом Кусландом на кладбище. Позвони в морг, пусть там отыщут всё, что у них есть о вскрытии Хассетт. Если найдутся какие-то вещественные улики, постарайся заполучить их. Здесь в отчете сказано, что на кофте Бекс, в самом верху молнии, обнаружили каплю крови.
— Тебе не кажется, что это могла быть её кровь?
— Согласно записям патологоанатома, никаких ран у неё не было.
— Но ведь они же сделали анализ ДНК, — сказала Хоук.
— Только не этой капли крови. В то время её для анализа попросту не хватило. Хотя не исключено, что как раз преступник и поранил палец о молнию.
Смерть Бекс Хоу пришлась на то время, когда методы анализа ДНК были ещё довольно примитивными и требовали гораздо более объемистых образцов. В последние несколько лет переход к технике КТП — «короткие тандемные повторы» — позволил вытягивать результаты даже из самых малых капель крови.
— Обещаю, когда процесс закончится, я с ходу займусь этим делом, — сказала Хоук. — А тебе стоит поберечь силы для выступления в суде.
Хоук открыла дверь в коридор и пощелкала выключателем, чтобы привлечь внимание Себастьяна.
— А тебя не заинтересовало то обстоятельство, что Кусланды успели наследить и в этом деле? — спросил он.
— Я опять что-то проглядела? Триш ведь сказала нам, что копы приходили к ним домой. Она и Бекс были близкими подругами.
— Да, но полицейские постучались в их дверь потому, что искали Брендана. — И Себастьян помахал в воздухе бумагами.
— Что ты там обнаружил?
— Регистрационные записи телефонных вызовов. Данные за три месяца — о звонках, которые делались из дома Бекс вплоть до ее убийства. Время от времени кто-то звонил оттуда на сотовый Брендана.
Хоук подошла к Себастьяну, просмотрела бумаги. Некоторые телефонные номера были обведены красным фломастером.
Он прочитал из отчета детектива:
— «Миссис Хоу и её сын утверждают, что они по этому номеру не звонили. Число исходящих вызовов значительно возросло за месяц до того, как Бекс начала проводить ночи в парке».
— А стенограмма допроса Брендана здесь имеется?
— Куда подевалась твоя романтичность, Хоук? У Брендана в это время был медовый месяц. Бекс убили через неделю после его свадьбы. — Себастьян поджал губы, прочитал часть отчета, потом сообщил: — Была допрошена миссис Кусланд. А также двое её сыновей и Триш. Брендан находился за пределами страны, где он и как с ним связаться, его мать не знала. Проверь-ка эту историю насчет медового месяца в семействе Анисы, ладно? Дюк Кусланд в это время лечился от рака в клинике Слоуна и Кеттеринга. Это детектив выяснил сам.
— В любом случае, подозревать братьев — это уже слишком.
— Может быть, не так уж и слишком, - и Себастьян сунул Хоук под нос ещё один документ. — Похоже, детектива все это заинтересовало настолько, что он добился от судьи разрешения на просмотр сведений о сотовом Брендана.
— И что там? — спросила она.
— Последний звонок был сделан с сотового телефона Брендана за день до его женитьбы. На номер Хоу. Миссис Хоу сказала детективу, что Брендан звонил, пытаясь выяснить, где Бекс.
— Я понимаю, дело старое. Я не стала бы просить тебя о помощи, если бы могла просто прийти в морг и поговорить с человеком, который производил вскрытие, — сказала я в понедельник, в восемь пятнадцать утра, Джером Джи, полицейскому патологоанатому, который давал на прошлой неделе показания в суде. Хоук позвонила ему из своего кабинета. — Делом занималось ваше отделение в Бронксе.
— Врач, который производил посмертное вскрытие, умер, Алекс, — сказал он. — От естественных причин. Он и тогда уже был человеком преклонных лет.
— В деле есть нестыковки, и Себастьян Ваэль считает, что было бы неплохо снова присмотреться к физическим уликам. Ему нужно взглянуть на оригинальные записи медэксперта и на фотографии, которых нет в отчетах детектива.
— Вы оба смерти моей хотите. На что нацелился Себ?
— Он обнаружил в документах по тому делу имя Брендана Кусланда.
— Что-нибудь ещё? Ты же знаешь, физических улик у нас здесь нет.
— Я понимаю. Мерсер собирается съездить в архив полицейского управления. То дело забуксовало. Детектив ухватился за подозреваемого, показания которого не сходились с отчетом патологоанатома.
— О нет. Теперь я понял, куда ты клонишь. Это тебя Монтилье науськала?
— Джером, я её с прошлой недели и не видела ни разу. А на что она могла меня науськать?
— Он позвонил главному медэксперту и поинтересовался, какое заявление ему следует подать, чтобы получить разрешение на эксгумацию тела. Помнишь ту историю, случившуюся пару лет назад? Копы взяли убийцу, который признал, что застрелил одного малого, а при исследовании тела патологоанатом обнаружил ножевые ранения.
— Ты забегаешь вперед, Джером. Эксгумация? Мне это пока в голову не приходило.
— Ну ещё бы. В общем, оказалось, что арестовали-то они настоящего убийцу, — сказал Джи. — Он и вправду выстрелил жертве в грудь, а потом попытался выковырять пулю перочинным ножом. Так что ошиблись все-таки мы. Прозевали при вскрытии пулевое отверстие.
— Послушай, все, о чем я тебя прошу, — это найти для меня то дело Хоу.
— Ну да, вот с таких просьб обычно и начинается большая морока. Кто-то из ваших ретивых молодцев пытается продемонстрировать творческий подход, сделать что-нибудь полезное. А затем Монтилье, почуяв, что пахнет жареным, переводит всё на другой уровень.
И все же вряд ли Финн Бейлор, говоря нам, что Триш Кусланд лучше откапывать кости на её собственном заднем дворе, имел в виду именно эксгумацию.
Весь следующий час Хоук просидела на телефоне, разговаривая с нужными людьми, уговаривая их помочь Мерсеру, если вдруг он отыщет что-то интересное. А потом ей позвонила по внутренней связи Роза Мэлоун, секретарь Монтилье, — позвонила, едва та появилась в своем шикарном кабинете.
— Здесь Пэт Маккинни с боссом. В Городском совете собирают срочное совещание, и ему нужны от тебя какие-то сведения.
Маккинни был её прямым начальником по Судебному отделу — и несгибаемым бюрократом, выше всего ставившим субординацию. Ему очень не нравились довольно теплые отношения Хоук с Монтилье, которая с уважением относился к работе Отдела преступлений на сексуальной почве и разрешала Хоук обращаться к себе напрямую.
Хоук прошла по коридору восьмого этажа, охранник отпер для неё дверь в административное крыло.
— С добрым утром, Роза, — сказала Хоук. — Ну разве можно начинать таким манером рабочую неделю?
Роза много лет была верной подругой Хоук, да еще и самым тактичным на нашей планете существом. Профессиональную жизнь Монтилье она организовала с редкостным мастерством и точностью, делая при этом все возможное, чтобы защитить Хоукя от нередких попыток Маккинни вонзить ей нож в спину.
Когда Хоук вошла, Роза рылась в шкафу с папками. Всегда безупречно причесанная, носившая узкие юбки, которые подчеркивали её великолепную фигуру, Роза добавляла изысканности мрачноватому убранству прокурорской приемной. Она повела глазами в сторону кабинета Монтилье:
— Совещание связано со взрывом в туннеле, ну я и сказала боссу, что ты, скорее всего, в курсе дела.
Хоук направилась к кабинету и ещё в дверях учуяла запах сигареты, которую курила Монтилье.
Окружной прокурор сидела за длинным столом для совещаний, положив руку на многоканальный телефон. Рядом с ней у стены, увешанной десятками почетных дипломов, сидел Маккинни. Изо рта Монтилье, накрашеного кроваво красной помадой, торчала, тонкая сигаретка в длинющем мундштуке:
— Алекс, Пэту придется представлять меня в управлении мэра. Там собирают совещание, на котором будет уточняться план аварийной эвакуации населения города.
— Это связано со взрывом в Водоводе номер три?
— Взрыв стал катализатором. Какой бы ни была его причина, он напомнил всем и каждому, что, если любой из наших туннелей откажет — из-за усталости металла, атаки террористов или другого преступного действия, — все население города придется эвакуировать.
— Не глядите на нас с таким скепсисом, — проговорил Маккинни. — Вспомните катастрофы последних лет. Вспомните об урагане «Катрина» для начала.
— Я знаю, что группа по борьбе с терроризмом продолжает заниматься этой версией, однако мы с Себом уверены, что взрыв как-то связан с «гномами», — сказала Хоук.
— Садитесь. — Монтилье указала на кресло по другую сторону стола. — Что навело вас и Себастьяна на эту мысль?
Хоук пересказала все известные ей факты, упомянув и о монтировке, которая едва не прервала нашу воскресную экскурсию. Монтилье выслушала её очень внимательно.
— Стало быть, Джером Джи рассказал вам об эксгумации? — спросила она. — Надо бы подумать о том, как уломать судью провести эксгумацию и в связи с делом об убийстве Хоу.
Хоук провела пальцами по корешку лежавшего на столе тома уголовного права.
— Я знаю, вас такие соображения останавливают редко, и тем не менее в этой книге описано одно пустяковое понятие, именуемое юрисдикцией. А Бекс Хоу убили в другом округе.
— Так используйте ваши творческие способности, Алекс. Может быть, Кусланд звонил ей из дома. В конце концов, я всегда могу передать это дело другому окружному прокурору.
— Не будем торопиться. Давайте посмотрим, в каком состоянии пребывают вещественные доказательства. Мне нужны основания для того, чтобы хотя бы открыть дело.
— Потрясите немного клетку, в которой сидит Брендан, Алекс. Задействуйте воображение. Поклюйте, если получится, печень Лему Хоуэллу. Даже если Джустиния это не понравится, пресса все равно будет от вас без ума.
— При всем моем уважении к вам, Пол, не думаю, что… — начала Хоук.
Монтилье снова поднесла к губам сигару в длином мундштуке.
— Маккинни, сходите сегодня после полудня с Алекс в суд. Помогите ей управиться с судьей.
***
В течение следующих двух часов Хоук пересматривала порядок опроса своих свидетелей. Правда, нерешительность судьи насчет вызова эксперта по домашнему насилию сильно мешала ей, однако она надеялась, что сегодня во второй половине дня ей всё же дадут зеленый свет.
Лора принесла ей сэндвич, и Хоук съела его прямо за рабочим столом, пока переписывала заключительное слово. В первой версии она ссылалась на показания Марли Дина, однако после того, как на него напали в тюрьме, он отказывался разговаривать с кем бы то ни было.
Себастьян Ваэль позвонил в три пятнадцать:
— Полный аншлаг, Хоук. Покойному Дюку удалось собрать этим утром в церкви кучу народа. Даже Брендан сумел выдавить пару слезинок.
— Успокой меня, скажи, что он уже сидит за решеткой. С надежным замком.
— Я только что доставил его обратно.
— От Мерсера вестей не было?
— Были. В данный момент он едет в лабораторию. Ему пришлось потратить на это пять часов, но, похоже, там все оказалось в целости и сохранности.
— Кофта есть? — спросила Хоук.
— Ага. На молнии. В лаборатории кровь проверят на совпадение профилей ДНК.
— Себ, мне очень нужно, чтобы вы с Мерсером ещё раз поработали с Марли Дином. Я хотела бы допросить его в среду.
— Я в сегодняшнюю похоронную команду сам не набивался. Ладно, завтра мы нанесем Дину визит. Тебе не интересно, зачем Брендан Кусланд звонил Бекс за день до своей свадьбы?
Хоук резко повернулась в крутящемся кресле. Орать на Себастьяна ей совершенно не хотелось, но если он ухитрился поставить под угрозу всё дело, она из него душу голыми руками вытрясет.
— Прошу тебя, скажи, что ты не спрашивал его об этом.
Лем Хоуэлл поднимет жуткий вой, если узнает, что Себастьян хотя бы попытался задать его подзащитному вопрос.
— Спокойствие, обвинитель, спокойствие. На переднем сиденье нашей машины ехала пара копов в форме. Я его вообще ни о чем не спрашивал. Однако никакие правила не запрещали мне рассказать ему кое-что, верно?
— Так что ты сказал Брендану?
— Да я просто подумал, ему же интересно будет узнать, что его имя обнаружилось в одном старом деле. Удивительное совпадение, заметил я. Тем более что и в тот раз тоже кое-кого задушили. Девушку по имени Ребекка Хоу.
Хоук полезла в ящик стола за аспирином.
— Если он что-то ответил тебе, я об этом решительно ничего знать не хочу. Это понятно?
— Он ничего не ответил. Я сидел не с той стороны от него, видел только стеклянный глаз. Но знаешь, Хоук, он так дернулся всем телом, что я подумал: не будь Брендан прикован ко мне наручниками, он выбросился бы из машины.
Когда они с Пэтом Маккинни вошли в зал номер 83, Лем Хоуэлл беседовал с судьей.
Увидев их, адвокат воскликнул:
— Похоже, Александре пришлось вызвать подкрепление. Добро пожаловать на поле сражения, мистер Маккинни! — Гулкий голос Лема раскатился по пустому залу.
— И я рад видеть вас.
— Сегодня все прошло как планировалось? — спросила у Хоук судья.
— Да, мэм. Насколько я знаю, обвиняемый вернулся в исправительное заведение.
— Вы составили расписание на эту неделю?
Хоук вручила судье список своих завтрашних свидетелей, а копию его протянула Лему. Ничего нового там не было. Всю информацию, полученную ею от этих свидетелей, она передала в распоряжение суда ещё в начале подбора присяжных.
— Начинаем ровно в девять. Пора снова поставить наше шоу на колеса, — сказала судья. — Арти обзвонил сегодня всех присяжных.
— Прекрасно, — сказала Хоук.
— Судья, я хотел бы предупредить вас кое о чем, чтобы это не стало для вас неожиданностью, — произнес, подступая к судейскому столу, Пэт.
Судья уже встала и стягивала с себя мантию, чтобы оставить её на ночь в гардеробной.
— Это как-то связано с делом Алекс?
— Скорее, с Бренданом Кусландом. Думаю, вам следует знать, судья, что детектив Ваэль наткнулся вчера на дело, открытое больше десяти лет назад. Дело об убийстве юной девушки.
Судья села.
— Что значит «наткнулся»?
— Не думаю, что мы готовы обсуждать точные обстоятельства происшедшего, однако девушку задушили руками, а одним из тех, кто заинтересовал в связи с этим следствие, был Брендан Кусланд.
Лем Хоуэлл скривился:
— Вы к чему клоните, Пэт? Может, это просто уловка, которую придумали в Управлении окружного прокурора, чтобы получше выглядеть на этом процессе?
— Расскажите, что вам известно, — повелела Верховная Жрица, и Маккинни в общих чертах описал обстоятельства дела.
— Вы лучше спросите у Александры, почему она нынче такая тихая, — сказал Лем. — Сдается мне, без неё тут не обошлось.
Хоук потупилась. Судья окинула её взглядом и снова повернулась к Маккинни:
— Так что вы мне все-таки хотели сказать?
— Я всего лишь подумал, судья, что вам следует знать о следующем: Монтилье может попросить окружного прокурора произвести по этому делу повторную аутопсию. Вы же понимаете, новые технологии судебной медицины, более тщательное обследование…
Лем наставил на Маккинни палец:
— Повторную аутопсию? Это, случаем, не эвфемизм, которым вы описываете выкапывание трупа из земли в самый разгар дела моего клиента? Возможно, в присутствии репортера и парочки фотографов, чтобы было что скормить желтой прессе. Вы с ума сошли, Пэт?
— Я же не говорю, что это произойдет, Лем, — ответил Маккинни. — Просто окружной прокурор попросил меня известить судью о том, что эта история может выйти из-под нашего контроля.
— Ваша честь, это… это… это… — Лем пожал плечами, что с ним случалось редко. — Это абсурд. Честно говоря, я не знаю, что говорит о таких случаях закон. Но я хотел бы, чтобы суд обязал прокуратуру не предпринимать дальнейших шагов, пока я это не выясню.
— Скажите, Маккинни, имя у этой девочки-подростка было? — спросила Верховная Жрица.
— Разумеется. Ребекка Хоу.
— Вам оно что-нибудь говорит, Лем? — спросила судья.
— Ничего. Ничего, ваша честь.
— А вы что обо всем этом думаете, мисс Хоук? — поинтересовалась Верховная Жрица.
— Мы с мистером Маккинни не сошлись во мнениях по поводу необходимости поднимать этот вопрос именно сейчас, ваша честь. Помимо соображений юрисдикции, имеются сведения, согласно которым во время убийства девушки Брендана Кусланда не было в стране.
Однако Маккинни никогда не умел вовремя остановиться:
— Что же, во время убийства жены мистера Кусланда его тоже не было в городе. Однако большое жюри — и ваш суд — не сочли это препятствием для возбуждения уголовного преследования.
— Пэт, держите рот на замке, хорошо? Ни слова об этом, ясно? — строго сказала судья. — Александра, вы хорошо меня поняли?
— Я все поняла, ваша честь. Из моего офиса никаких утечек не произойдет.
Судью такая покладистость явно удивила.
— Лем, а вы что скажете?
— Благодарю вас, Александра, — проговорил он, оборачиваясь ко мне. — Однако мне хотелось бы, чтобы судья взяла такое же обещание и с мистера Маккинни.
— Послушайте, Пэт, — сказала судья, — ни слова об этом ни единому репортеру.
Он снова встал.
— Завтра в девять. Будьте готовы к тому, чтобы вызвать вашего первого свидетеля в девять пятнадцать.
***
Хоук с Себастьяном сидели в её кабинете, перебирая всё, что им стало известно за прошедшие после взрыва дни.
— Я видел сегодня на похоронах Тедди О’Малли, — сказал Себастьян. — Поговорить с ним я не смог. Однако не хочешь ли ты приглядеться к троице братьев Хоу?
— Где?
— Они работают сегодня в туннеле в вечернюю смену, с четырех до двенадцати. Около восьми пятнадцати у них будет обеденный перерыв, и Тедди вызовет их наверх. Полагаю, им захочется услышать его рассказ о похоронах. Я сказал ему, что подскочу туда.
— Дай мне пять минут, чтобы закрыть офис, а после встретимся снаружи, у выхода из здания.
Хоук прихватила с собой пару папок, выключила свет и устремилась к лифту. На улице прохладный ночной воздух слегка освежил её. Она подождала у края тротуара, когда Себастьян подгонит машину.
Они доехали до места назначения, Себастьян припарковал машину, и они пошли через строительную площадку. Патрульные по-прежнему охраняли её ворота и ограду. Когда они вступили в жилой прицеп, штаб-квартиру «гномов», Тед О’Малли и ещё с десяток мужчин сидели за столом перед раскрытыми коробками для завтрака. При нашем появлении разговор их мгновенно прервался. О’Малли встал.
— Привет. Входите.
Себ начал пожимать рабочим руки.
— Себастьян Ваэль из Полицейского управления Киркволла, Александра Хоук из Управления окружного прокурора.
Боб Хоу сидел у дальней стены комнаты. Он закрыл свою коробку с едой и встал.
— Пошли.
Его молодые братья-близнецы встали тоже. Все трое были рослые молодые ребята, широкоплечие, с бычьими шеями.
— Ваэль рассчитывал поговорить с вами, парни, — сказал О’Малли. — Он из группы, которая расследует обстоятельства взрыва.
Бобби положил свою коробку на полку, надел каску.
— Ничем не могу помочь, приятель. Я в ту ночь не работал. Эммет, прихвати сигареты. Пойдем.
И он направился прямо к нам. Себ отступил от двери, но Хоук осталась стоять у входа.
— Это недолго, Бобби, — сказал Себастьян.
Здоровяк Бобби повернулся, чтобы ответить Себастьяну, двинув при этом Хоук локтем по ребрам, так что она отлетела назад и едва не упала.
— Забирайте свою бабу и мотайте отсюда, мистер Ваэль. В туннеле много всяких несчастий случается. Мне сказать нечего. Эм, Хэл, пошли. — Бобби потянулся к дверной ручке. — Да, Тедди, когда в следующий раз позовешь меня обедать, не забудь сказать, кто ещё окажется за столом.
Боб Хоу и его братья спустились по лесенке, топоча по ступенькам заляпанными грязью сапогами.
Губы Себастьяна были плотно сжаты и Хоук знала, что это тревожный сигнал. Конечно, ведь он приехал сюда не для того, чтобы ему плевали в лицо.
— Подожди здесь, — сказал он и выскочил за дверь.
О’Малли быстро нагнал его:
— Плохая идея, Себастьян. Пусть уходят. Коп ты или не коп, говорить ты их не заставишь.
Хоук тоже бросилась к выходу и побежала вслед за О’Малли, лавируя меж огромных машин. Слов она разобрать не могла, но слышала, как Себастьян задирает Хоу, направлявшихся к спусковому колодцу.
Боб Хоу рванул на себя сетчатую дверь лифта и, как только близнецы вошли следом за ним в лифт, захлопнул её. Потом щелкнул выключателем, отчего висевшая над его головой голая электрическая лампочка залила светом чёрный сланец стены.
Клетка лифта начала медленно опускаться.
— Вы поместили Брендана туда, где ему самое место, мистер Ваэль, — сказал Боб Хоу. — Теперь посмотрим, сможете ли вы удержать его там.
Клетка лифта, постанывая, исчезла в глубоком чёрном колодце.
