Путь к себе

Энакин несколько секунд стоял неподвижно, не доверяя своим глазам, нет, это просто невозможно, потому, что в принципе не может быть. Иначе зачем ему, незадолго до разоблачения Сидиуса, сообщили, что Асоки больше нет? Капитан Рекс сказал, что она покончила с собой, не вынеся предательства любимого человека, наглотавшись снотворного на пороге его квартиры. Проверить это было нельзя, но и не верить причины не имелось, не тем человеком был Рекс, чтобы врать. Ведь дабы солгать насчёт подобного, следует быть крайне бессердечным и беспринципным, а Рекс вовсе и не был таким. К тому же, он близко общался с Асокой после ухода из Ордена и был в курсе того, как она живёт. Но раз так, то кто же это стоит сейчас на пороге медицинского кабинета и улыбаясь приветствует обоих: - Здравствуйте, Магистр Че Лим, рада увидеть вас, генерал Скайуокер. Конечно, это она. Те же огромные голубые глаза в окружении густых тёмных ресниц, карамельная кожа с белыми узорами на лбу и щеках, пухлые чувственные губы. Стройная, но достаточно крепкая фигура. Вот только на месте привычной темно-красной туники, серых лосин и бордовых сапог, в которых Энакин привык видеть тогруту прежде, сейчас была свободная белая рубашки и такие же брюки, чуть нависавшие над серыми балетками. Он стоял и не мог отвести взгляд, так много было чувств и эмоций, так много хотелось сказать, что не знал, с чего начать, но не пришлось, Магистр Че Лим ответила первой и тем самым разрушила прекрасное наваждение: - Приветствую, целитель Танерис, я хотела бы поговорить с вами о том, что собираюсь вам поручить. - Как будет угодно, Мастер Че Лим, - покорно кивнула девушка и знаком велев Энакину ждать, закрыла дверь кабинета за собой и своей начальницей. Но те мгновения, что прошли перед закрытие дверей хватило Скайуокеру, чтобы ещё раз рассмотреть тогруту и перевести дух, с трудом скрывая разочарование. Конечно же, это была не Асока, даже не так и похожа на неё, как могло показаться на первый взгляд. Теперь Энакин отчетливо видел, что узоры на её лице совсем другие, а глаза не лазурные, а ультрамариновые, лекку немного длиннее, монтраллы чуть выше и полоски на них чуть тоньше. Да и вообще образ совсем другой, но не это сейчас важно, а то, что нельзя принимать желаемое за настоящее и пусть это послужит ему уроком, лишний раз напомнив, что никакая Сила не способна вернуть умершего один раз. Поэтому просто отошёл от двор и встав возле коридорного окна, посмотрел вниз, на посадочную площадку храма, где в этот ранний дневной час было достаточно кораблей, среди которых ярко выделялась потрепанная чёрная развалюха, она же, любимый корабль Аверосса. Значит, он здечь, отлично, тут же отметил Энакин с радостью для себя, будет, чем отвлечься после тягостного осмотра. Ведь ещё вчера Скайуокер отметил, что в беседах с Раэллем находит для себя своеобразное удовольствие. Этот человек, несмотря на резкость и грубоватость, обладал неоценимыми качествами, такими, как искренность и прямота. Он не церемонился и не юлил, говоря всё, что думал, не считаясь с вежливостью и тактом. Энакин сразу отметил, что ему нравится слушать правду о себе и своих поступках, получая от этого своеобразное удовольствие. Даже улыбнулся в предвкушении очередной беседы, полной откровений и острот. Но не успел он подумать об этом, как дверь кабинета открылась и Трасия, выйдя оттуда, позвала Энакина в соседний, пришлось войти. - Я решила сама принять тебя, Танерис подключится после того, как я уточню результаты твоих последних осмотров, - сказала она, как только осталась с Энакином наедине - Начнём прямо сейчас, садись напротив. Энакин не заставил себя упрашивать и тут же устроился за столом на свободной стуле. За этим последовали стандартные вопросы о самочувствии, о беспокойстве, всё, как всегда. Стоявший возле стены медицинский дроид, с датападом в руках, фиксировал на экране то, что слышал. Потом этот же механический помощник перенёс данные в медкарту и по велению своей начальницы взял у пациента кровь и отправил её в прибор для сканирования. Анализ показал небольшую анемию и низкое содержание тромбоцитов, однако, признаков воспаления и инфекции обнаружено не было, уже хорошо, как отметила Трасия. - Это часто бывает после кровопотери и долгой сопротивляемости организма, - пояснила она результат - Теперь продолжим, дай мне руку. Скайуокер снял перчатку и подняв рукав, положил на стол левую руку, позволив прицепить за запястье знакомый измерительный прибор. Он уже знал, что услышит через минуту, когда прибор будет снят и не ошибся. Всё то же, что и до этого, не раз слышанное в медкорпусе - низкое давление и неровный пульс. И наконец завершающая часть осмотра - лечь на смотровую кушетку, сняв с себя робу и тунику. Тут не было ничего особенно неприятного, если не считать прохладу металла, скользившего по обнажённой коже. Через несколько минут разрешили встать и одеться, после выслушав итог всему. - Не вижу особенных проблем, - сказала Трасия, делая в карте последнюю пометку - Но некоторое восстановление тебе всё же понадобится, пройди в соседний кабинет и там объяснят всё подробно. - Надеюсь это не перейдёт грани разумного, - сказал Энакин, застегивая пояс - Не хотелось бы разочаровываться в самом себе. - Твоих усилий там не потребуется, можешь мне поверить, - с улыбкой ответила Трасия - А вот удовольствие возможно, но тут всё зависит уже от тебя. Энакин не мог не улыбнуться в ответ, походя отмечая, что в последнее время Сила, словно желая вознаградить его за недавние страдания, сводит его с хорошими искренними людьми. Взять, хотя бы, Трасию. Добрая, отзывчивая и всё понимала правильно. Прибавить к этому прежнего целитель Нему из храма джедаев, Раэлля и главное, Оби-Вана, открывшегося в нужный момент с самой неожиданной и самой лучшей стороны. Кеноби и не представлял себе, насколько своевременными были тогда его объятия. Как вовремя пришелся этот порыв дружеской любви и насколько сильно сам Энакин нуждался тогда именно вот в такой родственной ласке и потому с таким облегчением и удовольствием пропал к груди наставника и залил её сладкими и облегчающими душу слезами. И как показалось ему тогда, в этот момент душа Скайуокера притерпела ещё одно изменение, открываясь новой способности - разделять свои чувства и эмоции, а не копить их в себе годами, разрывая на части душу и сердце. Таким образом плохие мысли уменьшилась вдвое, а лучшие во столько же увеличивались. Похоже именно в тот момент Энакин и понял истинное значение дружбы и важность такого понятия, которое он до сих пор игнорировал, ставя на первое место любовь. Однако, решив не вспоминать об этом чувстве и тем самом вызывать дополнительные переживания, просто постучал в кабинет, где ему тут же открыли. Тогрута разрешила войти и начало встречи было почти таким же, как до этого с Трасией. Беседа и стандартные вопросы, за которыми последовало объяснение того, что будет происходить и выглядело оно крайне просто. Для восстановления физического и душевного здоровья Скайуокеру были предписаны лечебный транс, медитация и мануальная терапия. Всё достаточно знакомое и не вызвавшее негативных ассоциаций и потому, заметив боагодушный настрой пациента, Танерис решила начать прямо сейчас, прежде всего проведя третий пункт программы, вызванный подготовить к остальному, достаточно расслабив и убрав лишнее напряжение. Для этого пришлось вновь снять с себя верхнюю часть одежды и устроится на высоком столе-кушетки, накрытом одноразовой простыней, ложась на живот, как было велено. - Закройте глаза и постарайтесь расслабиться, - услышав над собой Энакин и выполняя просьбу, сомкнул веки и попробовал представить себе нечто приятное, что вызывало бы только положительные эмоции. Немного этого было в последнее время, но Скайуокер всё равно нашёл и вскоре уже плавно погружался в тёплые волны нежности, вызванные милым лицом и взглядом огромных голубых глаз, что смотрел на него с нескрываемым чувством любви и заботы. При этом он не переставал ощущать и внешние проявления реальности, что в данный момент олицетворялись каплями подогретого ароматического масла, растекавшегося по спине и нежными лёгкими прикосновениями ладоней, распределявших масло по всей площади. Сперва это были лишь едва ощутимые касания, чуть щекочущие, сбегавшие сверху вниз, от плеч до поясницы, потом они сделались чуть интенсивное, растягивая и разминая мышцы. Нельзя сказать, чтобы это не шло в дополнение к мыслям, наоборот, они свявали воедино то и другое. Дух и плоть. Нежность и страсть. Прошлое и будущее. То, чего уже нет и то, что могло быть. В любом случае, это стало открытием ещё одной грани, которую Энакин поймёт много позже.