Правда или ложь

Странное, необъяснимое чувство появилось в сердцах людей при наблюдении за ребенком, который в столь юном возрасте чуть не убил человека. Это отличалось от прошлой иллюзии, где по отношению к действиям ребенка проявлялась неприязнь. Сейчас же была жалость. Жалость к маленькому ребенку, который в страхе засыпает каждую ночь. Который ходит по улицам до поздней ночи, лишь бы не идти домой. Ребенок, который после смерти родителей надеялся на счастливую жизнь с дядей, но всё рухнуло, потому что тот пристрастился к алкоголю. Рон не понимал, что должен чувствовать. Ему было жаль ребенка. Он хотел помочь, но в то же время чувство, что этот человек забрал того, о ком он заботился с пелёнок, невольно приводило к мысли, что это он виноват в исчезновении его молодого мастера, и что его страдания — это нормально. Но Рон отгонял от себя подобные мысли. Разве… Разве он уже не принял его за своего нового господина? Как он может так думать о человеке, который дал ему столько всего? В душе Рона велась ожесточенная битва. Часть его винила Ким Рок Су, а другая любила… Сердце разрывалось между двумя людьми, к которым он питал теплые, отцовские чувства. Кейл или Рок Су…? Раону было больно наблюдать за страданиями его человека… Почему он опять страдает? Почему даже в детстве он страдал?! Раон знает, каково это, постоянные мучения, он знает что в такие моменты начинаешь ненавидеть все… Мир. Людей. Себя. Черный дракон был рад, что человек вытащил его из этого отчаяния. Но кто спасет человека? Найдется ли кто-то, кто вытащит ребенка из его кошмаров? Раон искренне надеется, что кто-то поможет его отцу. Альберу и Чхве Хан лишь с неописуемой грустью и сожалением смотрели на ребенка. Они знали, что жизнь Ким Рок Су не была сладкой. Знали, что этот человек многое пережил, хотя сам об этом никогда не говорил. Но наблюдать подобное воочию было совершенно другим. Куда больней и мучительней. Древний дракон не мог не ощутить горький вкус от всего увиденного. Этот несчастный ублюдок… Эрухабен уже давно полюбил этого человека. Грубого, порой холодного и раздражающего, но такого нежного, доброго и умного, готового на все ради семьи. Для Эрухабена он стал сыном. Как бы странно это ни было, дракон испытывает самые чистые и искренние отцовские чувства по отношению к простому человеку. В начале, во время первой иллюзии, наблюдать за подобным поведением своего ребенка было больно… Неописуемо. Столько чувств смешались в одно. Человек перед ним не был похож на того, кого он знал. Словно это был кто-то совершенно другой. Дракон продолжал старательно отрицать увиденное и оправдывать, в попытках очистить имя несчастного человека. Множество мыслей бились в его голове. Возможно, это проделки Запечатанного Бога? Ведь с самого начала сделка казалась довольно сомнительной. Зачем ему предлагать что-то столь невыгодное для себя? Хотя, наблюдая за прошлой иллюзией, все казалось выгодным… Но теперь… Теперь при взгляде на настоящие воспоминания все казалось лишь хуже Этот ублюдок… Он никогда не упоминал что то подобное. Хотя это логично… Кейл вообще редко говорил что-то про свое состояние, кроме как «я в порядке'' или «всё хорошо''. Конечно, он не мог просто рассказать о том, что на самом деле он не Кейл, и вообще у него очень много проблем, помогите, пожалуйста… Но лёгкое чувство предательства все равно было. Разве он им не доверял? Разве они не заслужили знать правду? Множество подобных мыслей возникали в головах группы…

***

Веки были тяжёлыми, а зрение размытым. В груди все болело, а тело лежало на холодном влажном полу. Попытавшись открыть глаза, Кейл почувствовал сильную жгучую боль во всем теле. — Уххм, черт! Застонал рыжий, все ещё пытаясь приподняться… — Что, черт возьми, произошло? В попытках осознать где он и что вообще случилось, Кейл довольно скоро нашел ответ. — Ах… Черт, точно, я же проткнул грудь этим гребанным корнем… — ворчал рыжий. Мировое древо сказало что это будет не больно и даже полезно… — Ага, как же… Полезно… ОН ХОТЬ ВИДЕЛ В КАКОЙ ЛУЖЕ КРОВИ Я СЕЙЧАС ЛЕЖУ?! Не больно… НЕ БОЛЬНО??? ЭТО ЧЕРТОВСКИ БОЛЬНО!!! — Прокричал в гневе Кейл. Однако ему ещё следовало убедиться, получилось ли запечатать Бога. Переведя взгляд на шар, он отметил, что цепи выглядят прочнее, а трещин со струящимся дымом уже нет. Хех. Улыбка, которую Раон назвал бы злодейской, расцвела на лице мужчины. Ох… При мысли о маленьком ребенке, спрашивающем о том, будут ли они кого-то грабить, или предлагающим показать эту улыбку Белой Звезде, Кейл слегка вздрогнул. В поисках дракончика, который должен был сейчас плакать и говорить об уничтожении мира, попутно ругая «глупого и слабого человека», Кейл начал осматриваться. Но ни черного дракончика, ни двух котят, ни кого-либо другого он не нашел. Воспоминания о последнем испытании захлестнули его. Взгляды, которые на него бросала семья. Он все это вспомнил. Страх окутал рыжеволосого. Они теперь его ненавидят? А что насчёт Раона, Чхве Хана и Альберу? Они ведь и так знали… Но ведь не все… Даже Чхве Хан, получивший воспоминания Чхве Чон Су, многое не знал. Ким Рок Су никогда не рассказывал о своей жизни, тем более, что многое он делал в тайне от своих товарищей, дабы те ему не мешали. Да и большинство злодеяний он совершил уже как руководитель группы. Но Раон… Раон ведь любит его… Разве Раон не говорил, что будет любить его, несмотря ни на что? Постойте… Перед уходом он ведь сказал, что здесь уже два года… Значит, они не должны сильно его ненавидеть, верно? По идее большинство из них изначально знали именно его… Но Рон и Бикрокс… А что насчёт семьи Кейла? Они определенно его ненавидят. Он забрал их сына… Но ведь это не его вина! Кейл сам заключил сделку с Богом Смерти! Можно сказать, что он здесь жертва… Но это не отменяет того факта, что он вселился в тело дорогого для них человека и ничего при этом не сказал… А что он должен был сказать? « — Здравствуйте я не ваш Кейл, я просто проснулся в этом теле, до свидания…»? Противоречивые мысли сменяли друг друга, пока Кейл не решил прекратить мучить себя бессмысленными вопросами. Встав, он решил, что стоит быстрее покинуть храм и отправился к выходу, в надежде встретиться и поговорить со своими товарищами. Однако, выйдя из храма, его ждала совершенно другая картина… Все взгляды были направлены на него. Но, в отличии от столь раздражающих восхищённых глаз, эти были куда более пугающими. Ненависть и презрение… То, что он больше всего боялся встретить при взгляде в глаза дорогого себе человека…