* * *
Пока Какаши собирал немногочисленные вещи и облачался в своё обмундирование, Арина улучила момент и ускользнула к ручью неподалёку — умыться и заодно наполнить флягу водой. Она уже собиралась идти назад, когда, повернувшись, обнаружила буквально в нескольких метрах от себя уставившихся на неё двух мужчин в черной униформе и серых жилетах. Их лица полностью скрывали странные маски. Девушка вздрогнула и попятилась от них, но почти сразу же упёрлась во что-то мягкое спиной, из-за чего колокольчики в её волосах встревоженно звякнули. Прежде чем она успела окончательно потерять самообладание — сознание услужливо оживило в памяти эпизод с окружившими её мужчинами, — её легонько прижал к себе и успокаивающе приобнял Какаши. — Не бойся, это наши, — сказал он и поприветствовал кивком мужчин в масках. Те так же молча кивнули в ответ. — Зо, нехорошо пугать девушек… — Своя бы не испугалась, а не своим здесь нечего делать, — холодно ответил Зо слегка искажённым из-за маски голосом. — Она со мной… — в тон ему произнёс Какаши, немного нахмурившись. Невольно поморщился: неужели и был таким же бесчувственным, когда был в Анбу? — Это девушка из Хофу, единственная выжившая. Вы не туда направляетесь? — Нет, у нас другое поручение. Насколько я знаю, в Хофу отправили Кума и Оками, они шли с небольшим опережением. Вы, должно быть, разминулись. — Ясно, — задумчиво произнёс Какаши. Слегка помедлил и добавил: — Скажи, а у вас не будет, случайно, возможности передать им сообщение от меня? Зо на мгновение задумался, затем кивнул. — Думаю, да — мы всё равно идём в одном направлении, да и мимо Хофу будет проходить. Не нагоним по пути, так встретимся в Хофу. — Отлично, спасибо. В таком случае… Какаши рассказал о том, что он узнал от Арины уже после того, как отправил своё первое сообщение с Паккуном.* * *
Назад к месту их временной стоянки Арина шла, по-прежнему несколько боязливо прижимаясь к Какаши, который продолжал невозмутимо, как будто так и надо было, покровительственно приобнимать её за плечо. Она спросила его про тех странных мужчин, однако Какаши пока не собирался так уж сходу выдавать информацию про Анбу, поэтому ограничил пояснение лишь тем, что это был особый, более конспиративный, элитный класс шиноби. Арине пришлось принять такое лаконичное пояснение, хотя она и подивилась про себя, откуда тогда он был знаком как минимум с одним из этих "сверх секретных" элитных шиноби и почему в принципе обращался к ним как к равным.* * *
К полудню в Коноху они, конечно же, не успели. Не успели они даже к обеду, но Арина почему-то решительно отказалась от очередного пикника и вызвалась подождать до Конохи. По пути Какаши рассказал Арине, что вообще-то он сам проживал в общежитии для шиноби. Это было удобно с точки зрения содержания и доступа к основным местам в селении. Его родительский дом, находившийся ближе к окраине, в настоящий момент пустовал. За ним приглядывала семья, живущая неподалёку, не давая ему окончательно покрыться пылью в отсутствие хозяина, который часто подолгу пропадал на миссиях, ну и он сам изредка туда наведывался. Собственно, планом Какаши было поселить Арину в этом доме, поскольку комната в общежитии была слишком уж спартанской и компактной. Да и у соседей иначе будут вопросы… Арина не возражала. То, что сам Какаши не особо любил там бывать, он говорить не стал. Когда они добрались до дома, уже вечерело. Дом практически полностью соответствовал представлению Арины о традиционном японском быте, лишний раз подтвердив её догадку относительно прообраза этого мира, если можно было так выразиться. Она невольно порадовалась тому, что хоть какие-то представления о Японии у неё были. По крайней мере, на татами ступать в обуви она бы точно не стала. Какаши ненадолго отлучился, затем вернулся и зажёг свет: в доме было электричество. Едва сдержался, чтобы не произнести «я дома» — ещё одна странная привычка, от которой он никак не мог — или не хотел — избавиться. Арина осмотрелась. Они стояли в небольшой прихожей, поделенной на две зоны: в нижней части, с вымощенным камнем полом, очевидно предполагалось оставлять обувь, а после небольшой ступеньки начинался пол, устланный татами. Далее, после раздвижных дверей, шла уже жилая часть: направо кухня, налево — то ли гостиная, то ли столовая, с практически панорамными окнами, выходящими на дорогу. Ещё дальше — уборная и какие-то ещё подсобные помещения. Видна была также лестница, ведущая наверх. В доме чем-то очень приятно пахло — дровами или просто деревом, Арина не смогла понять. — Ну, располагайся и чувствуй себя как дома, — как показалось Арине, Какаши был немного смущён. Арина тоже чувствовала себя несколько скованно и, ступив на татами, нерешительно оглядывалась, теребя себя за рукав. — Дом уже немного староват, его давно не мешало бы обновить, но у меня что-то никак руки не доходят. Но он вполне себе добротный… — почему-то стал оправдывался Какаши. — Ой, перестань, дом замечательный, — Арина искренне улыбнулась и Какаши как-то сразу успокоился. Со стороны входа раздалось деликатное приветствие и показалась улыбчивая немолодая женщина. Какаши вежливо поздоровался, пояснил Арине, что это Ида Кото, которая как раз и приглядывает за домом. Та, оказывается, увидела свет и решила проверить, что да как. Как и ранее на посту, Какаши представил девушку Мацуката Риной и пояснил, что она здесь проездом, и поживёт пока в этом доме. Кото тактично покивала, однако у Арины не было иллюзий относительно того, что такое представление оставило больше вопросов, чем дало ответов — особенно учитывая её внешний вид, хоть она и прикрылась, как могла. — Дорога была непростой, нам немного не повезло, — обезоруживающе прищурился Какаши, видимо, подумав о том же, что и Арина. Он и сам выглядел не лучшим образом. Внезапно Кото встрепенулась, запричитала, что они наверняка голодны, и, не слушая протестов, проворно засеменила в сторону своего дома. Вскоре она вернулась, сопровождаемая молоденькой девчушкой, неся нехитрую снедь: онигири, копчёного угря, темпура и многочисленные мисочки с какими-то солениями и закусками, судя по всему. Композицию довершала бутылочка саке. Какаши чуть не расшиб пол лбом в благодарностях и тут же предложил им разделить с ними трапезу, но Кото, хитро улыбнувшись, отказалась и поманила за собой любопытно косившуюся на молодых людей девчушку. Когда они остались наедине, Какаши нерешительно посмотрел на Арину. Арина была бы рада привести себя в порядок, но давало знать то, что с утра они почти ничего не ели — если не считать каких-то плодов, добытых Какаши по пути. Заговорщицки переглянувшись, они единогласно решили сперва подкрепиться. Какаши лишь немного задержался, чтобы избавиться от бандажа и сопутствующего обмундирования, в то время как Арина с наслаждением умылась и немного поправила волосы, торжественно вернув Какаши ненужные более колокольчики. После ужина — как оказалось, еды было настолько много, что осталось даже на завтрак — Какаши показал Арине спальню, если так можно было выразиться, — это была просто ещё одна практически пустая комната на втором этаже, — и помог застелить футон прямо на полу, устланном татами, как и на первом этаже. Арина обречённо подумала, что нормальную кровать ей уже была не судьба увидеть. Пока нагревалась вода в фурако, как назвал Какаши большую деревянную бадью, они закончили экскурсию по дому и Какаши объяснил, как работает эта «ванна». Душ можно было принять отдельно, в фурако же обычно просто отмокали — после дороги это было то, что надо. Снабдив Арину большеватой мужской юкатой и пообещав на следующий день достать что-нибудь более подходящее, Какаши неожиданно засобирался уходить, пояснив, что сам не намеревался тут ночевать — он хотел отчитаться по миссии и остаться на ночь уже у себя в общежитии. Услышав это, Арина сникла. — Я… я не хочу оставаться здесь одна… — промямлила она, озираясь так, словно её внезапно окружили призраки. Какаши растерянно заморгал. Он-то был бы не против её компании, скорее даже наоборот, но, очутившись в лоне цивилизации, внезапно задумался о приличиях. Девушка достаточно натерпелась и имела право на уединение. Он думал, что она воспримет его уход с облегчением. Однако на него смотрели умоляющие золотые глазищи. Он почесал затылок. В принципе, отчёт мог подождать: основные детали он уже и так сообщил в послании, которое отправил тогда из Хофу. — Хорошо, если ты настаиваешь… — неуверенно протянул он. — Тогда беги мыться, я за тобой. Арина радостно кивнула и ушла в ванную. Когда она довольная и едва не хрустящая от чистоты, закутанная в юкату, вернулась в гостиную, Какаши сидел за столом и непринужденно попивал саке над книгой. Рядом была расстелена его постель. Заметив это, Арина немного поморщилась, но смолчала. Какаши бросил на неё беглый взгляд, перевёл его было снова на книгу, намереваясь закрыть её, затем внезапно вновь уставился на девушку, моментально заставив её смутиться и запнуться. Он отложил книгу, встал и подошел к ней. Арина заметила лёгкий румянец у него на видимой части лица — очевидно, саке в бутылке оставалось уже не так много, — и засомневалась, было ли хорошей идеей попросить его остаться. Глядя снизу вверх, отвлечённо прикинула разницу в их росте. По всему выходило, что сантиметров двадцать, не меньше — она едва доставала ему до носа. Какаши наклонился почти вплотную к ней, задумчиво провёл пальцами по воротнику её юкаты на стыке двух половин, заставив девушку оцепенеть — и вдруг выдал: — Я, конечно, понимаю, что ты у нас, можно сказать, с того света… Но просто к сведению: у живых людей традиционные кимоно и юката запахиваются на правую сторону. На левую сторону — это у покойников. Арина посмотрела вниз и густо покраснела — оплошала! Поспешно отвернулась. Какаши проказливо ухмыльнулся, вернулся к столу, подхватил «Ича-Ича» и пошёл в ванную.* * *
Как оказалось, саке в бутылочке оставалось вполне достаточно, чтобы размякшую после ванны Арину слегка развезло. Зачем она вообще взялась пить, да ещё и в одиночку, она не могла объяснить даже самой себе. Возможно, вмешалось желание не отставать от Какаши. А ещё, вероятно, впервые в жизни ей захотелось расслабиться. Что ж, расслабиться удалось. Когда посвежевший Какаши, также одетый в юкату, но при этом в неизменной маске, в свою очередь, вернулся в гостиную, Арина с комфортом сидела на его постели поверх одеяла. Она встретила его широким дружелюбным взмахом руки, едва не опрокинувшись назад. — Ооооо… — протянул Какаши, глядя на её раскрасневшееся личико, — кому-то пора баиньки. Давай-ка я помогу тебе. Он наклонился и потянулся к Арине, но девушка скрестила руки и надулась: — Куда? Я никуда не собираюсь. Да и время ещё детское! Тогда Какаши, невзирая на протесты, просто сгрёб её в охапку и понёс наверх. Ловко открыв дверь ногой, донёс до постели, аккуратно уложил. Девушка тут же блаженно свернулась калачиком, мигом забыв про него. — Как мало тебе надо, однако, — задумчиво произнёс Какаши, глядя на неё. Арина в ответ что-то сонно промурлыкала — как будто бы даже на другом языке. Какаши вздохнул и вытащил из-под неё край одеяла. От всех манипуляций великоватая для девушки юката слегка раскрылась, соблазнительно обнажив плечико. Какаши, увидев это, стиснул зубы. Его подмывало воспользоваться ситуацией и нырнуть к Арине под бок, однако здравый смысл неожиданно вновь взял верх. Так что, с сожалением прикрыв девушку одеялом, он лишь с некоторой тоской посмотрел на неё и вышел, тихонько задвинув за собой дверь. Сходил на кухню, немного подумал и вскоре бесшумно вернулся, поставил у её изголовья кувшин с водой и стакан. Явно не помешает. Вновь спустился вниз. Долго стоял, уставившись в одну точку. Именно здесь той ночью он нашёл своего отца — воспоминание, от которого Какаши до конца так и не мог избавиться. Не стоило ему оставаться здесь — не зря он в своё время сбежал в общежитие. Очень хотелось сейчас поступить так же, но он обещал Арине. Вдруг проснётся ночью, мало ли что. И самовольно подселиться к ней в комнату он тоже не решился — дорожная непринуждённость неожиданно куда-то улетучилась, даже несмотря на выпитое саке. Делать было нечего.