- С Днем Рождения, котеночек, - говорила мама, когда Чифую открыл дверь, а затем улыбнулась и обняла его.
- Мама, разве ты не должна была приехать через пару дней? - он ласково обнял ее в ответ, а потом отпустил и она вошла в дом.
- Да, но вышло намного быстрее, - красивая женщина сняла обувь и прошла внутрь, на кухню. Она слегка была удивлена, что увидела двух сидящих парней, оба были ей уже знакомы.
- Здравствуйте, миссис Мацуно, - одновременно сказали они, отвечая улыбкой на ее.
- Привет, ребята, - она прошла дальше, - давайте я сделаю завтрак.
- Мама, не стоит, мы скоро собирались уходить, - сказал зашедший вслед блондин.
- Ничего, мне не сложно. В конце концов, мне нравится наблюдать за тобой и твоими друзьями, - она удалилась в комнату, чтобы переодеться. На самом деле она знала, что оба парня были не совсем друзьями ее сыну, да и понимала примерно что происходит в личной жизни Чифую. Она не была против, а вот отец бы не принял ориентацию сына, скорее всего, будь он жив.
Женщина довольно быстро приготовила завтрак: рассыпчатый рис, рыба и тако. Обычно японцы не едят тако, но в семье Мацуно это любили, когда-то семья часто путешествовала по миру. Кейске и Ханемия чувствовали себя слегка неловко, но в целом им было уютно с мамой Чифую.
- Это тако, - говорит она, когда видит, что Казутора с непониманием смотрел на тарелку со странными.. лепешками? - традиционная мексиканская еда, но я раньше часто делала их для Чифую.
На самом деле Ханемии они даже понравились, хотя по началу вкус показался слишком странным. В основном Баджи разговаривал с миссис Мацуно, они и раньше были знакомы, ведь брюнет частенько приходил к ним домой. У них даже были какие-то общие темы, а вот Казутора большую часть времени молчал, изредка поддерживая разговор. Чифую наблюдал за этим, иногда говоря "мама!", когда она говорила что-то неловкое про него.
- Казутора, я так мало знаю о тебе, - переключается женщина с Баджи на Ханемию, - ты увлекаешься готовкой, так?
- Да, иногда меня это увлекает.
- Могу я задать тебе неловкий вопрос?
- Да, конечно...
- Где ты научился готовить? - о, кажется Тора понял почему этот вопрос неловкий. Скорее всего, мама Чифую знает, что он сидел, каким он раньше был. От этого стало слегка не по себе, он не знал что ответить, было слишком страшно сказать лишнее. Ему правда очень хотелось нравиться ей. Казутора в легкой панике смотрит на Чифую, который понимает все по его взгляду. Чифую улыбается и кивает ему.
- В тюрьме меня часто ставили на кухню, до этого я не думал, что мне это может нравиться, - ответ вышел немного неловким. Подрагивающий голос выдал его напряженность, но женщина была по истине уютным человеком.
- Здорово, - с необычной нежностью в голосе сказала она, - не переживай, я все понимаю, - она кладет руку ему на плечо, ласково погладил. Для него это слишком привычно, он даже слегка покраснел и улыбнулся. Его мама не проявляла к нему такой нежности, разве что в последнее время она стала более мягко с ним общаться и он наконец-то стал замечать ее любовь. По правде говоря, мама Чифую была превосходным манипулятором и психологом (своего рода), хотя по ее внешней оболочке такого было сказать нельзя.
Так вот в кого Чифую такой умный. Она намеренно задала такой вопрос, желая посмотреть на реакцию. Все-таки, не смотря на свою лояльность к людям, она переживала за сына, который связался с уголовником. Для себя она может подчеркнуть, что парень слегка сломлен, но вполне безопасен и адекватен для того, чтобы находиться с ее сыном настолько близко.
Какое-то время женщина провела еще с тремя мальчишками, успев пообщаться с каждым. Казуторе показалось, что он слегка сблизился с ней, особенно после того вопроса и положенной на плечо руки. В душе это радовало, было приятно и хотелось нравиться этой обаятельной женщине все больше и больше.
Чифую не слишком любил свой День Рождения, но встретиться с Майки и остальными они все-таки договорились. На улице было уже холодно, так что Чифую оделся потеплее. Даже теплее, чем стоило, он был мерзлячий, словно крысеныш. Баджи отличался тем, что ему было не холодно практически в любую погоду, на нем была лишь легкая курточка на футболку.
- Холодно, - сказал блондин, когда они шли по улице в сторону "берега", где и договорились встретиться с друзьями.
- Тебе всегда холодно, - усмехнулся Баджи, - ты как маленький ребенок, - смеется.
- Эй! Это просто ты животное, которое нихуя не чувствует! - хмурится, и правда, как ребенок. Одет он был в голубые джинсы, осенние ботинки черного цвета, водолазка и черная куртка. Куртка предназначалась для холодной зимы, а сейчас, пусть и декабрь, но на улице не так уж и холодно, чтобы ходить в ней.
- Ха-ха, конечно! - хлопает его слегка по спине, зля этим его еще больше. Чифую в игривой манере ударяет Баджи в живот, тот слегка ошатывается, но удар не был сильным.
- На нас люди смотрят, - с улыбкой на лице произнес Тора, а них действительно смотрели прохожие, - не все понимают ваших шуток.
- Пришли, - Кейске спускается вниз, сразу подлетая к Майки.
- Эй, Чиф, да ты теперь взрослый, - Дракен берет Мацуно за щеки, - можешь законно алкоголь распивать, ха-ха.
Чифую получал поздравления, которые не жаловал, но деваться от настойчивых друзей было точно некуда. Все самые близкие друзья были здесь, хотя и незнакомые люди были, которые просто здесь "отдыхали", как и в тот раз, когда они были здесь с Ханмой и Казуторой. Ах, да, Такемичи... Чифую ищет его взглядом, но замечает его дальше от остальных, парень смотрел на воду, будто даже и не заметив друга.
- Такемичи, - подходит он сзади, привлекая его внимание.
- А? - поворачивает голову и удивляется. Это кажется странным, Чифую замечает в его глазах некое беспокойство и растерянность, - привет. С... днем.. рождения, Чифую.
- Хуль ты такой печальный?
- Да просто.. сон плохой приснился.
- Какой?
- Хе, потом как-нибудь расскажу, слишком... долгий, - Такемичи отводит взгляд в сторону, стараясь перевести тему, - как дела с Баджи и Казуторой?
- Странно. Вчера они отхуярили того парня, который изнасиловал меня в туалете. И походу думают, что я не догадался, что они это сделали, во придурки. Ах да, еще мы вчера занялись сексом втроем... Я до сих пор в ахуе, - Чифую достает из кармана куртки пачку сигарет, которую купил сегодня по дороге, закуривая одну.
- Чтоооо? - кажется, на лице Такемичи все волнение куда-то улетело и сменилось удивлением.
- Да, я сам в это не верю. Баджи сказал, что это типа подарок на др, прикинь блять...
- Ахуеть. И что ты дальше будешь делать?
- Не ебу, - затягивается, выдыхая дым.
- Ты будешь с Казуторой, - бархатный голос, тяжелая рука на голове. Баджи. Чифую поворачивается с широко распахнутыми глазами, стрессуя от того, что тот походу подслушал, - не смотри так на меня. Я решил это за пару дней до вчерашнего, хотя и сказал тебе, что это подарок.
- Но...
- Он способен заботиться о тебе. А я... Я всегда буду рядом, ладно? - совсем не печальная улыбка растянулась на лице Баджи. Такая теплая и добрая, что Чифую хотелось умереть на месте.
Больно. Больно. Больно. Кейске гладит его по волосам, а затем вытирает единственную слезу с щеки младшего, - давай останемся друзьями? Лучшими друзьями.
- Да, - все, что он способен сейчас сказать. Обнимает крепко брюнета, поднимает на него свои глубокие голубые глаза, а потом... улыбается. Так искренне, с нотками печали и тоски по
чертовому Кейске Баджи.
Когда ты улыбаешься, ноги подгибаются, тело рассыпается, планеты взрываются.
-
Позволь с тобой быть просто рядом, Чифую, - прижимает блондина к себе, а потом замечает Такемичи. Замечает его взгляд, наполненный ужасом и паникой. Он смотрел так, словно сейчас сломается.
Нет, он уже сломлен. Такемичи заглядывает Баджи в глаза, замирает. Так они и стоят. Чифую в объятиях Баджи, Такемичи и Баджи смотрят друг другу в глаза, чувствую напряжение. Чувствуют что-то неприятное, до боли знакомое, жуткое. Атмосфера становится помутневшей, темной, плавящей и такой медленной. Другая пара глаз начинает смотреть на Баджи, так пристально и проницательно. Кейске вздрагивает, тело окатывает ледяным потом. Шиничиро. Стоит за спиной Такемичи, его лицо не выражает никаких эмоций, он делает шаг, проходя сквозь Такемичи, вплотную к Баджи. Тогда брюнет понимает, что это лишь призрак, которого видит только он. Дрожь в теле не унять, это замечает Чифую. Он чувствует.
Здесь есть кто-то еще. Мацуно не видит его, но, кажется, он понимает, что этот кто-то - личный призрак Баджи. Эта удушающая атмосфера передается ему, заражает.
Умираешь заброшенный в комнатах тьмы. Чифую роняет тлеющую сигарету.
- Эй, - бывший заключенный плюет в сторону и подходит к Казуторе, который стоял рядом с Майки, - я получил твое послание, пидор.
- Я ждал, - Тора переходит сразу в нападение, ударяя его в живот, практически со всей силы.
- Казутора! - громкий голос Майки, но Казутора слышит это так отдаленно и туманно, его разум заполняет мгновенное безумие. Дракен реагирует быстро, вмешиваясь в драку, бьет по лицу одного из парней, который пришел вместе с этим ублюдком.
- Блять, - кидает Чифую, отрываясь от Баджи, срываясь к Ханемии и Дракену. Но его хватают за шиворот, тот парень, что насиловал его. Это пугает, по истине пугает. В голове всплывают все ощущения этого изнасилования, сначала Мацуно кажется, что все его силы резко куда-то пропали. Сопротивляться не выйдет. Он получает удар по лицу, отлетая на землю, а затем над Мацуно нависает это тело, собираясь нанести еще один удар.
Нет. Я уничтожу все свои страхи, больше не позволю. Чифую скидывает его с себя ногой, теперь оказываясь сверху, снимает с себя куртку для воли движений.
С тем парнем приперлась толпа, так что остальным парням уже деваться некуда. Майки это бесит, он раздражен до дрожи в руках, но все бывшие свастоны - все еще Тосва, все еще его. Это самое чувство, переполняющее каждого, -
мы единое целое. В сердце каждого это отдается боевым духом, любовью друг к другу, так что общий настрой становится слишком сильным и легким.
Нет преград, нет тягостей, нет запретов. Кровь, кулаки, тяжелое дыхание - все это кажется таким привычным, таким родным, и это делает их по истине счастливыми.
Только Казутора имел двоякое чувство, с одной стороны он чувствовал свою связь с ребятами, это делало его сильнее и увереннее. Но с другой он знал, что его собственные демоны им сейчас завладеют, "предохранитель" снят. Ханемия уничтожает на своем пути все, избивает до потери сознания одного за другим. Ему плевать что происходит вокруг, воздух холодный, но ему до невозможного горячо. Глубокий вдох ледяной атмосферы, всего мгновенная остановка, а затем снова удар за ударом. На руках, одежде и лице появляется чужая кровь, чужая боль и чужие страдания. Это приносит настоящую эйфорию, головокружение.
- Ребят, - тихо произносит Такемичи, стоя в полном ступоре, - вы не понимаете...
Никто не слышит его, а если бы и слышали, это не имело бы никакого значения. На самом деле, его сейчас понимал только Баджи, собирающий волосы в высокий хвост. Он бросает последний взгляд на Такемичи.
- Такемичи, сегодня все изменится, - бросается в драку к остальным, оставляя Такемичи одного, наедине со своими мыслями и страхами.
Все это долгая история, тянущаяся с момента убийства Шиничиро. Такая нелепая случайность, нелепая смерть и нелепое убийство, которое подкосило жизнь и психику Казуторы. С того момента все пошло по полной пизде, Ханемия до сих пор сходил из-за этого с ума. Когда казалось, будто теперь все будет хорошо, прошлое тянуло за ниточку и утягивало за собой на дно. Все важное, светлое и теплое кануло вниз, на глубину холодного моря, и ничто не могло этого изменить. Все парни были связаны одной нитью, выпутаться было невозможно, приходилось лишь стараться выплыть на берег. Такемичи лишь маленький дурак, который попытался вытащить этого смертоносного кита на берег, но одной простой вещи за все время он так и не понял, - судьбу изменить невозможно.
Казутора был весь в чужой крови, было так страшно смотреть на него, он словно дьявол, сожравший все души в округе. Янтарные глаза не выражали ничего, кроме пустоты и серости, сережка издала тихое "звеньк", Казутора слегка склоняет голову вбок, смотря на
Чифую Мацуно, лежащего в луже собственной крови. Мир по правде останавливается, Шиничиро опускается рядом с телом на корточки, а потом смотрит на Казутору, произнося: "Что ты пытался уберечь?".
Шиничиро. Образ, которой объединял три души - Казутору, Майки и Баджи. Ах, нет... Четыре. Теперь он смотрел на Чифую, еще слегка дышащего. Пальцы парня подрагивали, глаза еще имели голубоватый оттенок, теперь он видел
его.
- Шиничиро... - едва тихо произнес Чифую. Он никогда его раньше не видел, но почему-то узнал этот образ. Майки стоял так близко, боясь сдвинуться с места, он тоже видел покойного брата. Четыре души сейчас были словно целая, одна огромная, полная накатанной боли, любви и ярости. Заплакать не было сил ни у кого, какая-то отягощающая пустота заполняла пространство.
Давит.
Ханемия только сейчас осознал, что Чифую впервые в жизни проиграл тому, кто слабее. Тот парень правда был слабее, но почему тогда Чифую проиграл? Точно... У него был нож, поэтому Чифую проиграл. Тору это наводит на мысль, что это его
вина, ведь именно он угрожал тому парню ножом. Он вырезал на нем свастику. Но. Сейчас это не имело значения, Казутора опускается возле Чифую на колени, поворачивая его голову к себе.
Пусто. Мацуно дрожит, ему пиздецки холодно и страшно, хотя сам он не осознает свой собственный страх.
- Прости, - шепчет Казутора, чувствуя на своем лице собственные слезы, такие теплые...
- Ничего, - сплевывает кровь куда-то в сторону, - давай поговорим, пока есть время, прошу...
Суета - то, что сейчас творилось вокруг них двоих. Попытки вызвать скорую, найти решение, но все это не имело значение для Чифую и Казуторы. Они словно находились вдвоем в темной комнате, где не было никого и ничего. Мацуно хотелось, чтобы этот момент продлился вечность. Собственно, для него это и будет настоящей вечностью, бесповоротной.
- Мне очень жаль, Чифую, - проводит тыльной стороной ладони по его щеке, вызывая на его лице легкую улыбку.
- Знаешь... Я ненавидел тебя, Казутора Ханемия. Так сильно, что планировал убить тебя, - легкий смех, - вот я дурак, да? Но потом... Я увидел совсем другого тебя, ты показал мне нечто новое, чего я раньше не замечал. Заботу, ласку, теплоту.. вкусные обеды, нежные поцелуи, ты расчесывал мои волосы и... защищал меня, по всей видимости. А мне хотелось защитить тебя.
- Чиф... - он чувствует, его щека становится более бледной и холодной, трясет просто до опизденения. И Чифую, и Казутору.
- Я многое понял, многое принял и... Ты стал значить для меня так много, словно ты - единственное, что существует в этом мире, - блондин тянется ледяной рукой к лицу Казуторы, едва дотягиваясь пальцами до щеки, - Я люблю тебя.. и.. позаботься о маме, ладно?
Первые снежинки опускаются с неба, падая на лицо мальчишки, в волосы Казуторы, контрастируя с алой кровью. Чифую почувствовал дополнительную прохладу, но это
согрело его душу.
- Угу, - прижимает его руку к своему лицу, всхлипывает. Казутору сейчас разорвет, сердце так стучит, что больно дышать, - и я люблю тебя, Чифую, - кажется, он уже этого не услышал.
Голубые глаза померкли,
серые и безжизненные.
- Пойдем, - говорит Шиничиро, беря Чифую за руку. Блондин смотрел на свое тело и Казутору рядом с ним, осознавая, что умер. Чифую хочется коснуться Торы, но лучше не дразнить свою душу невозможным, поэтому он уходит с братом Сано. Напоследок Шиничиро смотрит в глаза Майки и улыбается той самой улыбкой, которую он видел в детстве.
Белая пелена снега быстро покрыла все вокруг, прожигающий холод съедает сердца. Ханемия боится пошевелиться и отпустить руку безжизненного тела, даже плакать больше не хочется. Он просто замер, было тяжело уловить его дыхание или какое-то незаметное движение.
Импульсы города накроют опять, слишком рискованно им доверять.
- Казутора, - Такемичи садится рядом, а затем протягивает ему руку, - я все исправлю. Доверься мне.
- Таке... мичи... - Ханемия решается поднять голову и посмотреть на парня. Руку протянуть не решается, да и зачем?
Образ собственной матери. Мама рядом, она смотрит на Казутору, а потом берет его руку и протягивает ее сама. Такемичи и Казутора пожимают друг другу руки.
Триггер.
***POV Чифую Мацуно****
Иногда я просыпаюсь от странных кошмаров. И чем ближе было к моему Дню Рождения, тем чаще они мне снились. А сегодня, в ночь после моего восемнадцатого Дня Рождения я буквально мучился от этих стремных снов. Нихуя, блять, не выспался! Подорвался в поту, будто меня облили ебучей ледяной водой, что аж кровать была мокрая. Еще и Казуторы рядом какого-то хуя не было! Куда он блять делся? Короче, не утро, а какой-то пиздец. Хотя, День Рождения вчера круто отметили.
***End pov***
/Входящее сообщение от "Такемичи": Доброе утро, Чифую. Я рад, что ты жив./
/Ввод: Че блять?/
/Входящее сообщение от "Такемичи": Ха-ха, я имел ввиду, что ты вчера очень много выпил./
Чифую игнорирует его сообщение, встает с кровати, а затем идет на кухню выпить воды, во рту пересохло. Ну да, вся вода с него вышла через пот. На кухне он видит Казутору, который мило о чем-то общался с миссис Мацуно,
кажется, о готовке рыбы или вроде того, они улыбались друг другу, и даже не заметили вошедшего Чифую. Только когда он подошел ближе к Казуторе, осторожно обняв его сзади за шею, они обратили на него внимание.
- Доброе утро, котеночек, - улыбнулась мама, - как себя чувствуешь? Казутора тебя вчера притащил как мешок картошки, - она сдержанно посмеялась.
- В порядке, только… Мне снова кошмар приснился, - нежный поцелуй в щеку Казуторы. Они встречаются пару месяцев, но не стали скрывать свои отношения от мамы Чифую. В конце концов, Ханемия казался ей отличным парнем, не смотря на ошибки, которые совершил.
- Может стоит посетить врача? - Тора тянет на себя блондина, усаживая на руки, - я беспокоюсь.
- Не думаю, что стоит… - Мацуно невольно смотрит на свои запястья с кучей шрамов. Совсем недавно он начал проходить психотерапию на этот счёт, но неприятные воспоминания все равно временами посещают его, - хотя… да, ты прав.
- Вот и славно, - Тора улыбнулся, нежно и коротко поцеловав Чифую в губы. Да, при его маме, и это теперь вошло в абсолютную норму.
- Знаешь, Чифую, - заговорила мама, - иногда то, что нам снится - это отражение чего-то важного для нас.
- Порой мне кажется, что я мертв.
Импульсы города накроют опять, от них не убежать.
