Мой мир у твоих ног

Майкл проснулся с чугунной головой в мягкой постели, испугавшись незнакомого места, но через мгновение события аукциона восстановились в памяти, напоминая о его новом позорном положении. Дом Стоуна. Спальня оборотня. Судя по сгущающимся сумеркам за большим окном, проспал он немало. Откинув одеяло, Майкл обнаружил, что больше не связан. Он попытался сесть в кровати, но его прошило такой жуткой болью, что из горла вырвался стон. В висках зашумело. Задницу, казалось, просто разорвали на части, Майклу даже жутко стало. Он завалился набок, стараясь дышать ровнее и не паниковать. Он уговаривал себя потрогать там рукой и оценить масштаб бедствия, но так и не решился, хотя в голове продолжали крутиться картинки вытащенного наружу кишечника. Внезапно дверь спальни открылась, и на пороге объявился Стоун. — Очнулся? — Он без заминки зашел в комнату. Майкла едва не затрясло при мысли, что этот оборотень сейчас снова будет его трахать. Он замер на кровати, боясь дышать полной грудью и чувствуя себя притаившимся в страхе кроликом. Стоун его реакцию заметил тоже и остановился, нахмурился сильно, будто был разочарован тем, что игрушка боится его и не прыгает в объятия от радости. — Ложись на бок, колени к груди, — приказал Стоун. Майкл в ужасе уставился на него, не в силах пошевелиться и поверить. Неужели это опять повторится? Снова? По телу пробежала нервная дрожь. Он не вынесет еще одного такого захода, от одного взгляда на мощное телосложение Стоуна становилось дурно, а ведь тот еще в одежде. Перед глазами замелькали черные точки. Майкл знал, что сопротивляться и возражать бессмысленно, надо просто взять себя в руки и выполнить приказ, а не строить поруганную невинность. Он предполагал, что будет больно. Стиснув зубы, Майкл с трудом повернулся на бок, спиной к оборотню. Он не мог успокоиться, унять мелкую дрожь, сотрясающую тело, но не стал умолять Стоуна о передышке. Только вот его шаги напрягали все сильнее. Стоун подошел к прикроватной тумбочке, достал что-то из ящика и сел на кровать. Первое прикосновение его пальцев к ягодицам обожгло. Майкл против воли дернулся в сторону, застонав от вспышки боли в заднем проходе. — Да не дергайся ты, — Стоун положил ладонь ему на бедро, припечатывая одним движением, которое оказалось неожиданно мягким. — Это лекарство, — сообщил он, разведя ему ягодицы и вставив в анус тоненький пластмассовый наконечник. Майкл почувствовал, как в него вливается что-то прохладное и жидкое. И это «что-то» мгновенно стало сглаживать боль, унимая пожар. Майкл прикусил губу, чтобы не застонать от облегчения, даже дышать стало легче. — Я порвал тебя, но не сильно. Заживет за пару дней, — успокоил Стоун. Он говорил рублеными фразами, словно через силу. — Лекарство поможет. — Он вытащил наконечник, прекратив вводить ему гель. Майкл уже не знал, что ожидать. — Теперь лежи, не пытайся вставать. Пить хочешь? Майкл не хотел ничего просить, но от пережитого волнения у него жутко пересохло горло, а желудок уже начинало резать от голода. — Да, — нерешительно ответил он в пустоту перед собой. — Сейчас принесу. Стоун на пару минут оставил его одного, чем Майкл и воспользовался. Он все же решился дотронуться до своей задницы. На пальце остались следы крови, смешанной с чем-то белым и вязким. Стало противно до тошноты, но радовало то, что кишечник остался внутри него, несмотря на противоположные ощущения. Стоун вернулся быстро, обошел кровать и остановился перед ним. Майкла до сих пор ужасало то, насколько мощно выглядел оборотень. Он поднял взгляд, натыкаясь на бутылку воды в его руках, но Стоун отчего-то не спешил ее отдавать. Майкл вновь напрягся, ожидая насмешки или подлости. Взглянув в лицо оборотня, он не увидел ничего, что помогло бы ему понять, как действовать дальше. Стоун смотрел так странно, что Майклу становилось не по себе, но он не отшатнулся, когда оборотень аккуратно, без грубости приподнял его за шею и приставил открытую бутылочку к губам. Майкл считал, что мог бы и без посторонней помощи попить, но, раз Стоуну так хочется, он не стал возражать, только пальцы оборотня жутко отвлекали. Прикосновение к шее было горячим и удивительно осторожным, словно Стоун опасался надавить сильнее и сломать. Утолив жажду, Майкл отстранился, и Стоун сразу убрал руку. — Сделать укол снотворного? — продолжая смотреть на него пристальным, жутким взглядом, спросил он. Майкла напугало такое предложение. Находиться без сознания рядом с оборотнем? Только не так. Он мотнул головой. — Тогда спи. Много не шевелись, — произнес Стоун так, словно приказ отдавал. И то ли у него была такая манера речи, то ли он так специально с ним говорил. Майклу было в данный момент все равно. Главное — его не собирались мучить, и вроде бы оставляли одного. Стоун выключил свет, оставив гореть лишь прикроватную лампочку, и вышел из спальни. Некоторое время Майкл и в самом деле не шевелился, ожидая, что оборотень вернется, передумает, но Стоуна не было. Снизу доносились тяжелые шаги, звон посуды, но вскоре все стихло и дом погрузился в тишину. Только тогда Майкл расслабился, устроившись удобнее. Сон долгое время не шел, в голове продолжали крутиться события дня и мысли о сестре, но вскоре усталость вновь взяла свое, и он провалился в темноту. Утром Майкл почувствовал себя лучше, даже обреченность, от которой вчера хотелось завыть громче волков, немного отступила, хотя он и находился все в том же незавидном положении — обнаженный, в чужой кровати, испачканной капельками крови, спермой и вытекшим гелем. Между ног неприятно тянуло от засохшего семени, но боль в заднице уже не опаляла огнем. Майкл попытался приподняться, и ему это даже удалось. Желудок вновь заурчал, требуя хоть что-то съедобное, но в зоне видимости была лишь бутылка воды. Одежды ему снова никто не оставил, на кресле валялись только вещи оборотня. Майкл просидел бы в спальне, не привлекая к себе внимания, но ему нужно было позвонить сестре и узнать о ее делах, а ходить голым жутко не комфортно. С трудом встав с постели, Майкл добрался до кресла. Вряд ли Стоун обрадуется, если он наденет его вещи, но перспектива снова предстать перед ним в обнаженном виде угнетала и вызывала чувство беспомощности. Решившись, Майкл вытянул из вороха белья обычную серую кофту и, надев ее, тихо хохотнул себе под нос с нотками истерики. Чужая кофта висела на нем длинным мешком, но хотя бы прикрывала все интимные места. Брюк Майкл не нашел, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть. Осторожно выглянув в коридор, он никого не обнаружил, но через несколько шагов услышал голоса с первого этажа. Замерев на месте, Майкл не знал, как лучше поступить — вернуться в спальню или подслушать чужой разговор, который мог быть полезным. Только он забыл одно — у оборотней идеальный слух. — Хайз, спускайся на кухню! — крикнул ему Стоун. В голове пробежала мысль ослушаться и закрыться в спальне, но здравая часть победила, и Майкл спустился вниз, тяжело передвигаясь по ступенькам. Где находится кухонная зона, он запомнил вчера, поэтому нашел ее без проблем. Только остановился на пороге, потому что за столом там сидел не только Стоун, но и его отец, Джордж Стоун, чертов вожак всех оборотней. Седовласый мужчина выглядел статно, мощно и нисколько не был похож на старика. По телевизору, правда, он выглядел солиднее и благодушнее, этакий добрый старичок. Сейчас же за столом сидел сильный, властный мужчина, смотревший с недовольным прищуром. Теперь понятно, в кого Стоун-младший пошел — явно не в маму. У Майкла колени подгибались от тяжелого взгляда вожака оборотней, он нервно потер правое запястье. — Ты все-таки купил его, — басистым голосом произнес Джордж Стоун, переведя взгляд на сына. — Да. Стоун-младший выглядел еще мрачнее, чем вчера. — Он уже с твоим запахом и в твоей одежде, — хмыкнул вожак и принюхался. Майклу стало стыдно за свой внешний вид, но это было лучше, чем если бы он стоял перед ними голым. — Хоть тут мозгов хватило, — покачал вожак головой. — Отец, не начинай, — остановил его Стоун. — Я разберусь. — А у тебя нет другого выхода, сын, — предельно сухо и строго произнес вожак, поднимаясь. — Каждая твоя ошибка будет обходиться нам очень дорого. — Знаю. — Вот и хорошо. Развлекайся с человеком, но не забывай, для чего он здесь, — напутствовал вожак, вновь повернувшись к Майклу. Тот опустил глаза, замирая у порога. — Он нужен нам живым. И научи его манерам, пока этим не занялся кто-то другой. Встретимся на совете, сын, — бросил он в сторону и прошел к выходу. Когда вожак ушел, Майкл ожидал взбучки и «обучения манерам», но Стоун просто продолжал сидеть за столом, о чем-то напряженно размышляя. Их с отцом разговор оставался за гранью понимания. Помнится, в СЦО парни предполагали, что Стоун будет на аукционе только по приказу отца, но сейчас Майкл уже сомневался в этом. Ему показалось, что вожак и вовсе был против данной покупки, только тогда для чего Стоуну понадобился человек? Учитывая его репутацию среди людей, Майкл ожидал увидеть садиста, который не упустит возможности поиздеваться над человеком. Но, несмотря на неприятный и болезненный половой акт, Стоун вроде бы не проявлял излишней жестокости, хотя все еще мог проявить себя. — Оборотни своей одеждой обмениваются только с супругами, — внезапно произнес Стоун. Оу. Майкл посмотрел на кофту, которую натянул. Черт. Он ведь знал, что это плохая идея. И что теперь? Снять и остаться голым? — Простите. Я… не знал, — тихо ответил Майкл, готовясь к наказанию. — Проехали. Подойди, — подозвал Стоун. — Можно мне позвонить? — выпалил Майкл, пока решимость не исчезла. — Позже. Если будешь послушным мальчиком, — добавил Стоун с издевкой. Майкла задел подобный выбор слов, но собственную гордость нужно было затолкать куда подальше. Она не смогла ему помочь спасти сестру. — Подойди к столу и упрись в него ладонями. Майкл на негнущихся ногах приблизился к небольшому обеденному столу и положил ладони на гладкую поверхность. Стоун неожиданно поднялся и вышел, оставляя его одного. Майкл не менял позы, но сдобные плюшки на столе манили нещадно. Он жутко хотел есть, но не решился украсть еду. Стоун вернулся к нему через минуту, подошел ближе и надавил на лопатки, заставляя опуститься ниже. — Давай, ложись на живот, — подсказал он. Майкл хотел для начала попросить о звонке, но ладонь оборотня легла тяжелой плитой, вынуждая подчиниться. Сердцебиение вновь ускорилось, а в крови забурлила ущемленная гордость, уязвимость, страх. Зажмурившись, Майкл лег животом на стол, отсчитывая секунды до боли. Стоун приподнял ему кофту, обнажая ягодицы. Прохладный воздух коснулся промежности, и Майклу стало жутко не по себе. Вчера, когда все происходило на грани нервного срыва, пережить секс с оборотнем оказалось легче, чем сейчас. Медлительность Стоуна уже начинала сводить с ума, но оборотень и не думал спешить. Он одной рукой аккуратно развел Майклу ягодицы и медленно ввел в анус пластиковый наконечник. Майкл вздрогнул, когда в него снова ввели жидкий гель. — Не трясись ты так. Это все то же лекарство, — Стоун издал звук, похожий на веселый смешок. Майклу захотелось развернуться и врезать ему, но, несмотря на унизительную позу, он вновь испытал это приятное облегчение отступающей боли. — Получше? — все еще давя одной рукой на лопатки, спросил Стоун. Майклу неловко было отвечать, но отпираться и лгать он не стал. Пока Стоун вел себя с ним без зверства, Майкл планировал сотрудничать. — Да. — Гель обезболит и снимет воспаление, залечит трещины, — пояснил Стоун. — Вот так, — он вытащил наконечник. — Оно быстро впитывается, но постой так пару минут. Он надел колпачок на тюбик и отложил лекарство на холодильник. — Онемение чувствуешь? — спросил он, доставая из шкафа две больших кружки. — Да. — Значит, работает. Как давно ты ел? Майкл удивился внезапному вопросу. Черт возьми, он полулежит тут с голой задницей, а его спрашивают о еде? Он даже и вспомнить смог не сразу, когда ел в последний раз. Вместе с Софи в больнице? — Пару дней назад. — Ясно. Мне утром прислали список того, чем тебя кормить, — сообщил Стоун. — Будешь питаться по нему. Список повешу потом на холодильник, а сейчас я заказал для тебя салат и сок. Можешь сесть на стул. Майкл поспешил выпрямиться и прикрыться кофтой. Он сел за стол, чувствуя легкий дискомфорт и влажность в анусе, но, когда Стоун поставил перед ним тарелку с овощами и апельсиновый сок, неприятные ощущения отошли на второй план. Майкл смотрел на еду с подозрением, он уже давно не ел подобного. Обычным его рационом была кукурузная каша, которую легче всего было достать на окраине. — Ешь. Это съедобно, — Стоун сел напротив него с такой же тарелкой. Майкл все больше начинал чувствовать себя зверушкой для оборотня, но был рад, что его не морят голодом. Желудок был благодарен. Майкл старался не набрасываться на еду, но умял все в рекордные сроки, даже не обращая внимания на взгляды Стоуна. — Сок, — указал оборотень на бокал, когда тарелка с овощами опустела. Майкл не стал спорить, осушил весь бокал. Вкус оказался интересным и приятным, отдаленно знакомым. Выполнив все требования, Майкл поднял глаза на оборотня. Стоун достал из кармана телефон и положил его на стол. — А теперь можешь позвонить, — сжалился он. Майкл не ожидал, что его просьбу выполнят, но поспешно взял телефон в руки и набрал номер доктора Лейстра. Стоун не стал напрягать его своим вниманием, он взял пустые тарелки и отправился к раковине. — Алло. Слушаю. — Это я, — тихо выдохнул Майкл в телефон. — Майкл? — обрадовался доктор Лейстр. — Я так рад, что вы позвонили! Как вы? Майкл не мог и сам себе ответить на этот вопрос. Его вчера поимел оборотень, а сегодня этот же самый оборотень лечит и кормит. — Все хорошо, — не стал он вдаваться в подробности. — Я в порядке. Как Софи? Она очнулась? — Да. Утром пришла в себя и требует связаться с вами, — сообщил доктор Лейстр. — Подождите, я доберусь до палаты. Я могу для вас что-нибудь сделать? — Вы и так много делаете, — честно ответил Майкл. Доктор мог давно уже бросить их, но продолжал заботиться о посторонних ему людях. Шум открывающейся двери на том конце вызывал нетерпение. — Софи, поговоришь с братом? — приглушенный голос доктора Лейстра в сторону. — Майкл? Да! Я… можно? — Тоненький, слабый голос Софи ударил по натянутым нервам так, что Майкл едва смог собраться с силами и ответить ей бодро. — Майки! Это ты? — Я, мелкая, — прикусив губу, Майкл крепче стиснул телефон. — Майки, у меня браслет новый! Ты представляешь? Я в Варте! — восхищенно залепетала сестра. — Мне починили сердце! Я теперь могу дышать свободно! — Это же Варт. — Майкл надавил на глазные яблоки, чувствуя наворачивающиеся слезы. Его малышка будет жить. Этот неугомонный ребенок. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо. Доктор Лейстр сказал, что ты не смог приехать сюда, — энтузиазм в ее голосе упал. — Да, не смог. Майкл не знал, как ей рассказать обо всем, как объяснить, что теперь их жизнь изменится на шесть месяцев, что ее брат стал игрушкой для волков и позорно подставляет задницу одному из оборотней. — Я скучаю, — тихо призналась Софи. От ее голоса внутри все сворачивалось тугим узлом. — Я тоже, — выдавил он из себя. — Слушайся доктора Лейстра, хорошо? — Хорошо. А ты присматривай за Кузей. Он в порядке? Майкл чуть не застонал. Собака. Со всей этой нервотрепкой он напрочь забыл о любимце сестры, хотя и понимал, что для Софи собака — лучший друг, единственный. Она не сможет его забыть и бросить. — В порядке. Передает тебе привет, — заставил себя произнести Майкл. В висках тупо заныло. Животных сейчас никто практически не заводил, учитывая, что и самим есть порой было нечего. Бродячий щенок же прибился к ним не так давно и стал для Софи настоящим спасением. — И ты ему передай, — повеселела Софи. — Хорошо. Я не могу больше говорить, — поспешил Майкл закончить разговор. — Уже? — расстроилась Софи. — Да, прости. Мне надо идти. Слушайся доктора Лейстра. — Обещаю. Пока, Майки. — Пока. Я позвоню потом еще, — дал он обещание, которое не имел права давать. Теперь он не отвечал за себя. Майкл разъединил связь и почувствовал себя настолько опустошенным, что рука с телефоном упала сама собой. Он не знал, что делать дальше. Все свои силы он бросил лишь на то, чтобы достать деньги, и даже не думал о том, как будет все объяснять Софи. И собака еще. Их Кузя явно не выживет на улицах окраины в течение полугода, оставшись без хозяев. Собаку было искренне жаль, но Майкл понимал, что никто не согласится делиться своим последним куском с псиной. И никто не примет его в общежитие. — Что-то случилось? — небрежно поинтересовался Стоун, поставив уже чистую посуду в шкаф. — У меня на окраине осталась собака, — чувствуя себя самоубийцей, начал Майкл. Он и сам не понял, откуда в нем взялось столько смелости, чтобы просить оборотня. Скорее всего, его ввело в заблуждение поведение Стоуна, который не обращался с ним так жестоко, как этого опасался Майкл. — Собака? — удивился Стоун, привалившись к столешнице и скрестив руки на груди. Выглядел он так, что лучше бы заткнуться и замолчать, но Майкл знал, что Кузя значил для Софи. В этом ожесточенном, равнодушном мире собака стала для нее спасением, и Майкл не мог бросить псину на верную смерть. — Да. Он спокойный и послушный. Я могу взять его сюда? Он мог бы жить за домом, — выпалил Майкл поспешно, пока его не заткнули. — Он не доставит вам проблем. — Почему не отдашь его друзьям? — все еще смотря на него как на психа, спросил Стоун. Майкл не удержал горького смешка. Друзьям? У него не было друзей. Да если бы они у него и были, кто бы стал беспокоиться о собаке? Кузю пустили бы на гриль при первой же возможности. — Он там не сможет выжить, — тихо закончил Майкл, понимая всю глупость своей просьбы. В этом мире никто уже не беспокоился о животных. — Хорошо. Твоя собака может жить здесь, если не будет доставлять проблем. Но взамен ты должен будешь сделать кое-что для меня, — произнес Стоун, не меняя позы. Майкл вскинул удивленный взгляд. Серьезно? Оборотень позволит забрать пса? И что такого он мог попросить взамен, что не мог получить силой? — Мне нужно твое послушание за пределами этого дома, в центре, где тебя должны зарегистрировать, — сообщил Стоун. — Я согласен, — поспешно ответил Майкл. Он не совсем понимал, на что подписывается, но ему было важнее спасти собаку для Софи. — Тогда переодевайся и поехали. Твои вещи лежат в пакете на тумбочке прихожей, — бросил Стоун и, забрав телефон, направился к выходу. — Жду тебя в машине. — Но я не… — попытался Майкл возразить, только вот под жестким, тяжелым взглядом обернувшегося Стоуна все слова начали пропадать. — Не мылся, — тихо закончил он. — Жду тебя в машине, — сухо повторил Стоун, выглядя так, словно готов убить за еще одну лишнюю фразу. Майкл нервно сглотнул и кивнул. Стоун снова смерил его странно пугающим взглядом и оставил одного.