Проклятый

      Меланхолично перебирая маленькие пластинки с едва заметными линиями считывания, Гайра сидела на кровати, уставившись в одну точку. Её вселенная серьезно пошатнулась — подобная куча денег в руках будоражила мысли и в то же время неприятно холодила спину. Ведь у того, кто свозит миллионы в одну точку в виде заработка, наверняка в распоряжении десятки, сотни миллионов для того, чтобы открутить голову любому, который утащит хотя бы один. Больше людей, ресурсов, технологий. Тем не менее, на Омеге были... варианты.       Малис сидел с развернутым омнитулом над новым шлемом, красным с золотистыми «ушами» и выступающей задней частью, терпеливо обрабатывая защитное напыление. Её броня, уже подготовленная, беспорядочной грудой лежала возле кровати, но батарианка и не собиралась в нее облачаться.       — О чём думаешь? — раздался мужской двухтональный голос, нарушив царящую тишину.       — Думаю, что никогда не держала в руках подобную кучу денег, — вальяжно отозвалась она и полностью легла на кровать. — Может, спишем побольше на операционные расходы?       — И на что ты собираешься потратить это самое «побольше»?       — Не на наркотики, не бойся.       — А на что?       Малис вместе со шлемом на руках повернулся и теперь неотрывно смотрел на нее. Черные глаза уставились на него в ответ, затем, судя по движению головы, поднялись к потолку.       — Хрен его знает. Купить небольшой кораблик, например...       — Для исследований?       Батарианка ухмыльнулась:       — Нет. Из тех, что с пушками побольше.       — Дитя Омеги. Временами мне кажется, что ты тут и родилась. Кроганский дредноут купить хочешь?       — Можно турианский крейсер, я не против.       Её собеседник слегка развел жвалы в усмешке:       — Легко. Учитывая стоимость каждого, приближающуюся к нескольким миллиардам кредитов, нам понадобится всего ничего — пара тысяч подобных ограблений.       — Кайфолом, — беззлобно произнесла Гайра, обшаривая взглядом высокий потолок ангара. — Что дальше будем делать, босс? Бад опять займётся анализом всех этих социальных штук?       — К вашему сведению, мисс Билеах, я занимаюсь им непрерывно, — отозвался дрон.       — Выцепил что-то полезное?       — Для системы — да. Непосредственно для расследования — нет, к сожалению.       — Ясно, — коротко произнесла женщина.       Она валялась на кровати ещё несколько минут, затем решительно привстала и направилась к собственному рабочему месту. Там уже лежал вскрытый корпус детектора, собранного научным отделом ОГК — работать не хотелось совершенно, но она знала, что лучше занять голову мыслями о более насущных вещах, чем мечтать, куда бы потратить деньги. Тем более что ничего интересного Гайре так придумать и не удалось.       — Собери креды, не оставляй их просто на кровати.       — Да босс, слушаюсь, босс, — вздохнула батарианка и развернулась на полдороге. Малис, снова принявшийся за работу, добавил:       — И не паясничай. У тебя второй подростковый период начался, что ли?       — Я всю жизнь такая, — огрызнулась она, аккуратно подбирая микросхемы. — А если кому-то не нравится, то пусть нахер идёт. Расскажи лучше, какой у тебя план.       — Да какой тут может быть план, — отозвался турианец. — Продолжаем рыть, попутно прикидываясь бандитами. Нам нужно владеть информацией, желательно, инсайдерской, обо всех крупных бандах, а для этого придется сделать себе имя. И настойчиво рекомендуется обойтись без массовой резни. Запрос на кристаллы я отправил в архив, пусть там разбираются, что это такое.       — А если вдруг окажется, что в нашей галактике такого нет?       — Гайра... духи, это точно не экстратерриториалы. И уж точно мы не найдем зацепку, отправившись на первое же дело.       — Такая вероятность присутствует, хоть и чрезвычайно мала, — уточнил Бад. Его серебристое тело — вернее, дрон-ретранслятор, поскольку настоящая личность гета всё ещё обитала в корабельном компьютере — парило над столом напарника. Забавно, но мирно лежать в зарядном гнезде Бад не желал. Это бы оптимизировало затраты энергии, однако, кажется, синтетика не слишком интересовала экономия ресурса.       — Ну да, конечно. И Кхаршан, и всё проклятое Гнездо Коршуна семь лет назад захватили тоже не чужаки, — пробурчала она, разминая пальцы. Детектор был изготовлен наспех, явно военный прототип, вряд ли что-то можно сломать неловким нажатием, однако её руки, особенно пальцы значительно потеряли в чувствительности за последние пару лет. И теперь батарианка испытывала к собственным конечностям лёгкое недоверие. Тремора пока не было, онемения и дискоординации тоже, и на том спасибо.       Турианец возразил, не поднимая головы:       — Я бы согласился, если бы унесли образцы, те, что мы добыли в Гнезде. Но, как я уже и говорил, своровали исключительно маскировочные приборы. Науке за последнее столетие удалось прыгнуть далеко вперёд в области фотонных реакций...       — ...это не совсем фотонные... — успела вставить Гайра, однако Малис не обращал внимания. Подняв руку над плечом, он высвободил омниклинок и продолжил:       — ...и вот тому красноречивое доказательство. Однако наши технологии по сравнению с тем, что удалось получить — всё равно что когти против пистолета.       — Я понимаю возможную опасность. И всё же нельзя исключать вариант, что они сначала решили уничтожить все разработки. Как мера предосторожности.       — Это... тоже возможно. Ты права, — кивнул Малис после секундного колебания. Гайра усмехнулась, одержав эту небольшую победу в доводах. Наконец, ей пришел в голову совсем нелестный вопрос:       — Слушай... если не секрет — почему они не дали тебе такой же приборчик? Слишком низкое звание? Или ранг в вашей Иерархии? Ведь копии документации должны были остаться у Космофлота, просто собрали ещё один прототип и выдали каждому нюхачу. Удобно же.       Турианец помрачнел. Его тоже беспокоил этот вопрос, причём с момента первого брифинга. Однако, вопреки природной прямолинейности, Тевкриден так и не поинтересовался, почему его не снабдили похожим устройством. Хотя догадки были.       И некоторые из них ему совсем не нравились, поскольку включали в себя аргументированные подозрения либо насчёт командования ОГК, либо насчёт него самого.       Наконец, справившись с хаосом мыслей, он твердо ответил:       — Мне не сообщили, на какой они стадии разработки. Возможно, опытные образцы не столь хороши и стабильны, как сама «спираль». Тогда у них будут различные дефекты.       — За это можно зацепиться. Думаю, что ваш детектор работает по типу распознавания длины волн...       — «Спираль» обманывала даже биометрические сканеры, — заметил Малис, снова посмотрев на нее. Гайра опустила голову, упираясь ладонями в стол и выругалась:       — Блядь! Не перебивай... пожалуйста. Энергетических волн, не оптических. Преломление света идёт на некоторой дистанции от источника иллюзии, тем самым сообщая ему, то есть фотонам, определенное количество энергии. Думаю, это микроскопическая величина, которую не уловить стандартными приборами, однако нам нужна не она, а её участие в уравнении Мираби, которое рассчитывает погрешность поля при пересечении с материей различной плотности...       — С возвращением, — улыбнулся Малис.       — Иди... а, так ты не подъебываешь? Даже странно, — хмыкнула она, расслабившись. — Но «спасибо» всё равно не дождешься.       Турианец едва заметным движением пожал плечами:       — И всё же я рад, что ты снова в норме. Более того, я не так... подкован, так что в некоторые моменты просто не успеваю за ходом твоих рассуждений.       — Ага. А теперь отстань.       Он кивнул и вернулся к работе, продолжая незаметно улыбаться. Ей явно нравилось быть собой — той собой, над которой не властвуют ни обстоятельства, ни долги, ни различные вещества, ни плохое самочувствие.       Разве что продолжительная, не слишком заметная со стороны абстиненция.              На следующий день он облачился в другую, новую броню — более лёгкую и старую, но с солидным запасом щитов — и сказал Гайре, что идёт на встречу с информатором. На самом деле Малис немного лукавил — у него не было четкого плана действий, однако никаких информаторов турианец здесь и знать не знал.       Он сам собирался сыграть роль стукача.       Впрочем, батарианка отделалась односложным ответом. С самого утра она засела над составлением списка приборов, которых ей не хватало, клятвенно пообещав придерживаться только портативных и недорогих образцов. И так увлеклась, что воспринимала его слова с беззастенчивым пренебрежением, заставляя турианца раздражительно ворчать.       Древний кар тоже пора было бы сменить на менее заметную модель, однако Малис понимал, что такая возможность привлечет к себе лишнее внимание и только загнал машину на станцию техобслуживания, всучив ремонтникам солидную сумму и сказав, чтобы полностью восстановили двигатель и масс-поля, а внешность оставили неизменной. Те пожали плечами: мол, была бы оплата. И она тут же появилась.       Поэтому ему пришлось воспользоваться такси. Смотря на красноватые улочки и ярусы утренней Омеги — станции, на которой время суток не имело значения, так что население придерживалось стандартных галактических часов для искусственных поселений — он думал, что это место хорошо бы сплющить в огромный сфероид и отправить пинком прямо в ближайшую звезду, а если не получится, то хотя бы тщательно продезинфицировать. Можно с помощью огня. Свое истинное отношение к Омеге Тевкриден старался скрывать — ему не нравилось это место. До злости, будоражащей синюю кровь, заставляющей вспыхивать сердце едва слышными взрывами, он где-то в глубине души наивно и упрямо думал, что подобные проблемы можно решить силой. Ввести войска, подавить беззаконие, эвакуировать мирных жителей на более процветающие планеты. Хотя Бад говорил, что отток населения после Войны Вторжения составил почти четверть, остальные... продолжали ютиться тут, в грязи. Чего им не хватало? Что они пытались удержать, за какую почву под ногами цеплялись? Турианец не мог этого понять.       При этом другой голос разумно говорил, что при войне большая часть населения будет на стороне преступников, а третий, миролюбивый и оттого совсем тихий, просто приходил в ужас от подобных заявлений и ситуаций. Противоречие сбивало мысли с намеченного пути, так что он привычно утрамбовал спорный момент поглубже, на задворки мозга.       Полицейский участок. Первый из увиденных здесь воочию. Обычное здание из штампованных панелей, с надписью «Полиция Омеги, сектор B, 1132». Малис списал оплату за такси со счета и направился ко входу. Козырь у него был только один — Бад. Гет прекрасно добывал сведения даже находясь далеко от места событий, и сейчас он подбросил своему партнеру несколько наводок, которые можно было использовать в качестве конфеты для местных копов.       Силы правопорядка Омеги подчинялись не безликому совету или ассамблее, а напрямую Арии Т'лоак. Это тоже стоило учесть. Однако как королева, пусть и самозваная, но обладающая достаточной силой для постоянного удержания своего статуса, она свирепо уничтожала банды, демонстрировавшие откровенное неподчинение или вступавшие в конфронтацию с одной из её союзных свор — «Кровавой стаей», «Затмением» или «Синими светилами». Или «Когтями». Мифическая гвардия, почти не показывающаяся в нижних районах, у которой власти и полномочий было ещё больше, чем у полиции.       К счастью, Бад сделал сверку и опознание с телекамер в нескольких кварталах отсюда, придя к выводу, что одна из сильных националистических группировок, «Габути», состоящая исключительно из турианцев, планирует вооруженное нападение на развлекательный центр с неизвестной целью — то ли ограбление, то ли теракт. И эту информацию Малис как на блюдечке собирался притащить в местную полицию, представившись недавно завербованным членом группировки. Лицевой знак он сменил на распространенную в этих местах трехпалую когтистую руку, оружия — по крайней мере, видимого — при себе не имел, однако всё равно вызывал опасения у офицеров. По крайней мере, те, что у входа, явно испугались. Два человека и турианка, проводившая его непонятным взглядом.       — Здравствуйте. Вы пришли обратиться в полицию? — дежурной фразой поприветствовал его мужчина за стойкой.       — Да, — кивнул он.       — Являетесь вы потерпевшим или, возможно, свидетелем преступления?       — Эта, второе, — развязно произнёс Малис. — Но не щас. У вас тут кто босс? Или подстилка босса, которая может ответить нормально?       — Прошу прощения?       — Мне, типа, нужна глыба с вот такой башкой, которая раздает всем указания. Хочу, эта, сделать заявление. Понял?       — Вам требуется лицо, ответственное за принятие решений? — сдерживая усмешку, спросил мужчина. Сейчас стоящий перед ним турианец был представителем уличных банд во всей красе, и Малис, подмечая реакцию, мысленно поставил себе плюсик.       Турианцы никогда не были хороши в искусстве обмана, а про их ужасные актерские таланты ходили легенды по всей галактике. И, тем не менее, тяжёлое, хоть и разнообразное детство сделало из нынешнего лейтенант-коммандера искусного притворщика. Хоть он и не испытывал удовольствия, изображая шпану.       — Да, во, чётко сказал, — стукнул он когтем по стеклу. — Мне нужен ваш босс, который принимает решения. Или боссиха. Или правая рука босса. Есть инфа, которая стоит кучу жизней. Или кучу денег, но вы же, скоты, не платите.       Полицейский посерьезнел. Он нажал кнопку вызова и не отпускал, пока не появился экран с лицом на нём. Батарианец, насколько сумел увидеть Малис через стекло и защитное поле.       — Тракх, капитан на месте?       — Уехал на опознание какой-то важной шишки. Что случилось, Дэз?       — Пока ничего. У нас тут парень из низов, говорит, что нужен приватный разговор. «С боссом или боссихой», цитирую.       — Я позвоню Иаране, она куда-то вышла только что. Будет ему «или».       — Скажи, пусть пистолет захватит. Этот дуболом чертовски огромный, — с ехидной усмешкой произнёс Дэз и отключил вызов.       Через минуту в дверь зашла та самая турианка, которая стояла у входа. Малис ещё раз смерил её взглядом. Да, знаки отличия лейтенанта, миловидное лицо с угольно-черными костяными пластинами, проглядывающей в глазницах темной кожей и золотистыми глазами. Невысокая, едва ему до плеча. Хотя это всё равно выше среднего человека или батарианца, напомнил он себе, так что для большей части коллег она наверняка выглядит серьезным противником. Колониальных отметин нет, вместо них нарисованы какие-то две сплошные белые линии на уровне глаз, чуть выше и чуть ниже. Это точно не метки места рождения или проживания, так не выглядит ни одна из форм знаков.       — Он? — лаконично спросила она дежурного и, дождавшись короткого утвердительного жеста, увлекла парня за собой по коридору.       — Чего пришёл? — негромко произнесла лейтенант, быстро продвигаясь вперёд. Она почти бежала, возможно, решила, что потратит не слишком много времени на неожиданного гостя.       — Проблемы.       — У тебя-то? Тогда мы в жопе, — усмехнулась она, едва приоткрыв жвалы. — Иарана Кловимус, лейтенант участка 1132. Поговорим тут или хочешь в тайную комнату, боец?       — Лучше... в комнату.       — Ясно. Что ж, пошли в допросную. Учти, что там у нас камеры и отряд констеблей, которые ждут не дождутся, как бы меня спасти. А в честь такого праздника они тебя раздавят, как жука.       — Чика, я не драться пришёл, а поговорить. С понятием.       — Лейтенант, — с вызовом процедила она, на мгновение повернув голову к нему и сверкнув глазами. Иарана бурлила внутренней энергией и, кажется, в любую секунду готова была взорваться.       — За-абииились, лейтенант, — растягивая звуки, проговорил Малис.       — Обдолбанный ты, что ли?       «Перестарался...»       — Не, лейтенант, я в наркотиках не секу. Лучше коктейль или пара бренди.       Турианка хмыкнула:       — Угощать тебя всё равно никто не собирается, длинный. Заходи.       — И не длинный, а Хенос. Хенос Маккаван.       — Как скажете, гражданин Маккаван, — согласилась она, заходя вслед за ним в небольшую комнату, пустую, за исключением металлического стола и регулируемых стульев, оббитую мягким звукопоглощающим слоем. Скорее всего, помещение было экранировано от прослушки, но больше всего «Маккаван» удивился, когда взглянул на потолок — он весь, казалось, состоял из неизвестного рода сине-бурых разводов, в отличие от ровно-серого цвета стен. Турианец шикнул:       — Норм граффити. Хотя у нас на районе и получше видал.       — Хенос, к делу. Ты в чём-то хотел признаться?       Она села напротив него, и на мгновение их глаза пересеклись — офицера полиции и предполагаемого преступника. Подросток на его месте отпустил бы сальную шуточку, но Малис не хотел выглядеть настолько дебилом. Отвязным, с придурью — да, но не законченным идиотом. Поскребя когтями затылок, он сказал:       — Ну короче это... у нас вообще хана наступает. И я взялся выполнить пару поручений для местных серьезных ребят. Знаешь, туда-сюда, ничего опасного.       — ...ну, это не тебе решать.       — Не, ну я пошел тогда, — завелся турианец. — Если тут хотят всё на меня повесить, когда я чисто, эта, сотрудничаю, то пошли вы все...       Иарана остановила его жестом руки:       — Пока что ты ничего ценного не сказал. Но и ничего, благодаря чему мы могли бы упрятать тебя надолго. Понимаешь?       — Да, треплемся ни о чём, — кивнул он. — Короче, лейтенант. Если есть пару надёжных парней, пошлите их на охрану «Феграна». Лишним не будет. А лучше нагнать в тот район побольше копов и накрыть всех разом.       — Кого всех? Откуда у тебя информация, кто и что собирается делать? В какой день и во сколько? — требовательно поинтересовалась она. Малис выставил вперёд ладони:       — Полегче. Если что, это не я. А если скажу слишком много, то, типа, все и так поймут, что это я.       Иарана щёлкнула жвалой — жест раздражения. Затем вздохнула и спокойно произнесла:       — Так, давай по порядку. Что за банда, в которой ты состоишь?       — «Габути». Но я там не состою, это, лейтенант, я чисто случайно подслушал то, что мне знать не положено. Башку чик — и готово, — провёл он пальцами по шее. Лейтенант иронично сказала:       — Да, весь такой безобидный и безвредный. Сам не националист, говоришь?       — Лейт, да чтоб мне сдохнуть. Я нормально к другим видам отношусь. И в клан не вступал, просто на побегушках был. Бабло нужно было. Вам, сытеньким, не понять.       — Хорошо. Безотносительно к тебе — что замышляют «Габути»?       Малис заговорил, иногда сбиваясь. Иарана явно вела запись на омнитул, потом его голос положат под пристальный анализ отдела криптографии... ну, так бы было на нормальной планете. Здесь он не знал, на каком уровне работает полиция. И работает ли вообще.       — ...короче, так вот.       — То есть, ты не знаешь, будет это нападение, какая-то специальная операция, грабёж или террористический акт?       — Вообще не в курсе. Место, оружие, которое есть у них, пару кличек, день назвал, остальное не знаю, — помотал головой Малис, складывая пальцы под грудным панцирем в жесте сожаления. Турианка несколько секунд молчала, затем пристально посмотрела на него:       — Это... серьёзное заявление. Если мы арестуем их, тебе придется пойти свидетелем.       — Ни за что. Меня пришьют, лейт!       — Программа защиты важных свидетелей...       — Ни хера не работает на Омеге! С какой ты планеты, а? — с горечью спросил он, прибывший на Омегу всего десяток дней назад.       Иарана вздохнула:       — То есть... если мы вызовем тебя для дачи показаний, будешь всё отрицать.       Малис молча кивнул. Она сделала рукой жест в сторону двери:       — Ладно. Свободен.       — Понял, — с деланным разочарованием произнес он и поднялся, поворачиваясь к выходу. В спину донеслось:       — Хенос.       — А? — развернулся он, турианка, мгновение помявшись, произнесла:       — Спасибо за помощь полиции.       — Без вопросов, лейтенант, — нагло ухмыльнулся Малис. — Ток ко мне не подкатывайте с этими своими свидетельскими штучками.       А она ничего, подумал он, идя по коридору. Для полицейского с прогнившей преступной станции, так вообще высший класс. Почти никакого давления, нормальный разговор даже с гопником из трущоб.       — Стоять! — услышал он голос справа. Повернув голову, Малис с удивлением обнаружил наставленный на себя пистолет. Поверх ствола он нашёл прищуренный взгляд незнакомого человека в той же униформе, что и остальные его коллеги здесь. — Где лейтенант Кловимус?       — Начальник, ну не сожрал же я её... — начал оправдываться турианец, но издалека сзади донёсся голос:       — Батчер, отставить. Выпусти его и зачехли ствол, я в порядке!       Человек проворчал нечто невразумительное и опустил пистолет. Универсальным жестом Малис постучал себя пальцем по лбу и, немелодично напевая, двинулся к выходу.       Кажется, турианку здесь и правда уважали. Даже в каком-то смысле оберегали, хотя сама Иарана видела в этом посягательства на её место или банальный карьеризм. Что ж, если полиция ему поверит, в предстоящей операции можно будет нахватать целые пригоршни новых званий.       А пока копы будут заняты предотвращением готовящегося теракта или что там задумали эти ублюдки из «Габути», внимание на остальных частях района ослабнет.       И вот тогда они нанесут удар.