Every Feeling

Стресс имел свойство накапливаться, Чонгук это знал. А ещё он знал, что стресс мешает работе – слышал это не раз, – особенно когда работа была связана с другими людьми. Нервный альфа заставлял нервничать всех вокруг, это Чонгук понимал ещё лучше, а потому не выкинул так вовремя оказавшуюся под рукой брошюрку. Нет, вместо этого он взялся её читать. Брошюра – а точнее компания, которая её напечатала – предлагала «расслабиться, слившись воедино с природой, ощутить связь с самой древней своей стороной и просто хорошо провести время». Чонгук фыркнул, и проходящий мимо Тэхён остановился, заглядывая ему через плечо. – О, домик в лесу, точно то, что тебе сейчас нужно. И сколько такое удовольствие стоит? Я готов заплатить любые деньги, лишь бы ты прекратил распугивать клиентов своим нервным видом, который они принимают за угрожающий. Ты кажешься угрожающим, Чонгук. Пока не узнаешь тебя получше, конечно, – выдал Тэхён своё очень ценное, но не особенно нужное и уж точно не запрашиваемое мнение. Чонгук не глядя пихнул его локтём под рёбра, и Тэхён возмущённо квакнул – а может, он не это делал, но звучало именно так. – Отказываешься от мнения своего самого драгоценного друга, да? Можешь меня больше ни о чём не просить, – с притворной драматичностью выкрикнул Тэхён, а затем тут же извинился перед кем-то, отодвигаясь в сторону: стоя рядом с Чонгуком, он заблокировал собой проход через узкий коридор. Ким Тэхён был самой невыносимой омегой, какую Чонгуку только приходилось встречать, и Чонгук ничуть не преуменьшал, когда говорил это. Этот же самый Ким Тэхён был по совместительству лучшим другом Чонгука. Чонгук с Тэхёном знали друг друга с пелёнок – буквально выросли вместе, оба были отличниками в учёбе, оба поступили в престижные учебные заведения, оба по настоянию родителей и оба без особенного интереса к своим специальностям. Чонгук вообще очень долго смеялся, когда Тэхён впервые недовольно пробурчал название своей специальности. «Банкир, Тэ, ну какой из тебя банкир, ты себя в зеркале-то видел?» – давился смехом Чонгук – он тогда чуть не умер, сначала от смеха, а затем от гнева Тэхёна и последовавшей яростной мести в виде щекотки. Чонгук, впрочем, был ничуть не лучше – юрист, надо же. Но чёрт возьми, кто вообще в свои восемнадцать лет знает, чем хочет заниматься? Чонгук, к примеру, точно не знал – однако под давлением родителей пришлось выбирать, и теперь он уже второй год страдал на скучных занятиях и чахнул над не менее скучными книжками. Говорить родителям, что учиться в юридическом желание пропало, даже не появившись, Чонгук не хотел. Отец с матерью старались дать ему всё, включая образование для хорошего старта в жизни, и Чонгуку было стыдно признаваться, что ему это в общем-то было не интересно. Особенно отец настаивал на том, что Чонгуку нужно было выучиться и заиметь «нормальное, серьёзное образование», которое бы соответствовало его статусу. Чонгук не хотел никого подводить. Он хотел быть самостоятельным, хотел показать, что не зря получил статус альфы – что за этим что-то стояло. Да, Чонгуку хотелось показать, что он был уже взрослым, и в том числе поэтому он оказался в «Press&Publishing» вместе с Тэхёном. Тэхён искал подработку как источник дополнительного дохода, у Чонгука же особенной необходимости в дополнительных деньгах не было – он устроился выполнять мелкие поручения и заполнять никому не важные, но нужные бюрократические бумажки для того, чтобы доказать всем, а в первую очередь самому себе, что он мог быть ответственным взрослым. Вообще если б не Тэхён он бы никогда не решился активно искать подработку, потому что нрав у Чонгука был совсем не альфовский, весьма скромный и обходительный, если не сказать пугливый. Чонгук старался бороться с этой своей внутренней нерешительностью, правда, но это было не так легко как кажется. Вот Тэхёну замечательно – он прекрасно находит общий язык с людьми. Его друг был улыбчивый, лёгкий на подъём, прекрасно сложенный омега, который мог легко заговорить зубы любому проявившему неосторожность оказаться поблизости человеку. Сам же Чонгук был интровертом, с людьми сходился обычно тяжело и долго, мог часто отвлекаться от разговора и уходить в себя. Друзей у него было до смешного, наверное, мало, а тех, с кем можно поделиться какими-то переживаниями и вообще... Тэхён только – и всё. И нет, Чонгук не жалуется, только завидует чуть-чуть тем, кому легче идти по жизни, легче сходиться с людьми. Жаловаться же на то, каким он уродился, не имело никакого смысла. Черты характера можно попытаться скрасить или смягчить, но Чонгук прекрасно знал, что мечтать полностью их искоренить было бесполезно. У каждой личности есть фундамент, настроить на него можно, а вот выкорчёвывать по одному кирпичики – плохая затея. Так что Чонгук не пытался слепить из себя солнечного экстраверта или заводить знакомства чаще, чем ему было комфортно, – вместо этого он при любой возможности пользовался открытостью Тэхёна. Так-то они и оказались в одной компании на стажировке – когда Тэхён рассказал Чонгуку, что собирается работать, тот поинтересовался, не нужны ли там были ещё люди, а потом попросил замолвить за себя словечко. И вот уже почти год как они с Тэхёном работают вместе. Чонгук насчёт работы иллюзий никогда не питал – знал, что будет сложно, и много рутины, и взаимодействие с людьми, с которыми взаимодействовать ну совсем не хочется, и срывы. И да, так и было. Были хорошие, позитивные моменты, а были сложные, но так трудно Чонгуку давно уже не было. Под кожей будто поселился зуд, из груди по поводу и без рвалось неуместное рычание, хотелось, чтобы каждое его желание выполнялось по первому зову – альфа чувствовал, что его более животная часть рвётся с поводка. Такое случалось, конечно, достаточно часто – и ничего удивительного. В конце концов все они принадлежали животному миру – и альфы, и беты, и омеги, – и эволюция лишь на один шаг отдалила их от него. И всё же такие периоды в жизни альф были проблематичными, заставляли нервничать тех, кто находился вокруг и в целом поднимали градус агрессивности в комнате. Все они иногда вынуждены были окунуться в более животную свою часть сильнее, чем хотелось – и это не учитывая, насколько близкие друг другу альфы и омеги теряли самообладание в период течек. Чонгуку не нравилось быть причиной чьего-то неудобства, обычно он был спокойным, собранным, даже во время чужих течек, и многие смотрели на него с удивлением, когда видели, насколько сильно его доминантная внешность не ладится с уравновешенным характером. А потому с его беспричинной раздражительностью нужно было что-то делать. Чонгук тяжело выдохнул, кидая взгляд на прифотошопленную на разворот брошюры яркую картинку домика, окружённого лесом. – Ладно уж, – буркнул Чонгук себе под нос. Тэхён издал заинтересованный звук, тут же перестав притворяться обиженным, и заглянул Чонгуку через плечо, тоже разглядывая идиллическую картинку домика. Они даже добавили поющих птиц на деревьях, чёрт. – Может и съезжу туда на пару деньков, – заключил Чонгук, и Тэхён тут же хлопнул его по плечу: – Молодец, дружище, это правильный выбор. Как оказалось, этот самый выбор приведёт Чонгука к очень, очень серьёзным последствиям в самом ближайшем будущем.