«Злые духи получаются из живых, нечеловекоподобных созданий; демоны – из живых людей; призраки – из мертвых людей; монстры – из мертвых, нечеловекоподобных созданий».
Молодой мужчина замер, пытаясь в отчаянии заметить хоть какие-то знакомые черты на чужом холодном лице. Не стоило тогда уходить. Если бы только он остался, тогда бы... Двойник дорогого ему человека растянул губы в ухмылке, издевательски интересуясь и беспощадно убивая последнюю надежду на ошибку: — Что бы тогда изменилось? Я бы не обратился к тёмному пути? Не помог бы своей семье? Или, быть может, прожил бы более счастливую жизнь? — Яд сочился из каждой брошенной фразы. Казалось, что собеседник пытается прикончить его одними словами, потому что морать руки — слишком низко для него. Когда же стало слишком поздно что-то менять? — Хватит думать о том, что невозможно исправить. Твоя постная мина — это последнее, что я хотел бы видеть сейчас. И мужчина снова ушёл, уважая чужие желания. Ушёл, так и не заметив из-за своей боли побелевшее лицо и чужую рану. — Как был дураком так и остался, — болезненно хмыкнул Вэй Ин и начал заваливаться в бок. Раз он смог дождаться пока его гость уйдёт, значит, всё хорошо и он победил. Рассерженный Лань Чжань должен был отойти уже достаточно далеко, чтобы не вернуться из-за чужого обмякшего тела. Эгоистично, да? Но Вэй Ину не хотелось показать свою слабость... Кому же?... Сопернику, знакомому, другу? Впрочем, уже не важно. В конце концов, он всё-таки умрёт в ближайшее время. Наверное, он... ...опять сглупил, да?***
Вей Усянь перестал быть человеком в четырнадцать лет, впервые ощутив темную энергию в водах бездонного омута. В шестнадцать над ним равнодушно возвышались пики горы Луаньцзан, а его ноги утопали в чужом прахе и останках костей и одежды. Упрямо шёл, в то время как незнакомая ему тёмная энергия пыталась разорвать его душу и тело, больше не чувствуя защиты золотого ядра на юноше. В забытьи он пробыл долгое время, пока каким-то образом не осознал себя в странной пещере, из которой не было выхода. Неизвестно сколько он пробыл там, однако через некоторое время в своде пещеры, отчего-то напоминающей котёл, появилась щель, через которую получилось выбраться. Позже, когда Вэй Ин добрался до небольшого города, он узнал, что пробыл в заперти около девятнадцати месяцев, за которые положение стало ещё более бедственным, чем перед войной, когда кланы без сопротивления отдавали своих наследников в качестве заложников. План «Аннигиляция Солнца» медленно, но уверенно покидал сердца людей, и его место занимал страх, перемешанный с покорным ожиданием провала. Вэй Усянь поднял флейту до уровня глаз, оценивая качество, и удовлетворённо кивнул. Пора начинать играть, как-никак зрители уже давно ждут.***
Преследование клана Вэнь, начавшееся как некое подобие пряток, постепенно утратило всю игривость, променяв её на жестокость. Люди, умирающие от страха, вороны, сидящие на деревьях и крышах домов в ожидании мира — всё это давно стало реальностью Вэй Ина, и поэтому юноша растерялся, встретив отголоски старой жизни. Казалось бы, встреча с Цзян Ченом и Лань Чжанем — это то, к чему он шёл всё это время, но что-то было не так. Что-то изменилось. Он же не изменился! Он же был тем Вэй Усянем, которого они ждали! Он просто устал! Так ведь? Осталось только дождаться, пока это поймут остальные...***
Спустя полгода, после победы в войне, с Вэй Ином связались остатки из клана Вэнь, Вэнь Цин, вылечившая его названного брата... Он не мог это проигнорировать и пошёл дальше по пути к пропасти. Ордены, что только что успокоились вновь начали осуждать его, но в этот раз кроме высокомерия и грязных методов к его грехам прибавились предательство и глупость. — Как можно спасать псов из клана Вэнь? — О чём только думает Цзян Чен, позволяя творить подобное? — Кажется, слава последние мозги отбила этому высокомерному выродку!***
Дети, старики и больные — никому не нужные изгнанием, только что снявшие рабские путы, заняли долину на проклятой горе Луаньцзан под опекой больше не принадлежащего ни одному клану Вэй Ина. Постепенно мертвая земля оживала, и из неё пробивались первые растения, даря людям возможность жить. Маленькие дома россыпью окружили вход в «пещеру усмирения демона», ставшую личным домом юноши.***
Огненный цветок расцветает на очередном доме, когда Вэй Ин, почуяв что-то неладное, вернулся из ближайшей деревни раньше необходимого. Юноша застывает на тропе и мертвым взглядом смотрит, на некогда живое поселение. От вчерашней картины не остаётся ни следа ровно так же, как и не существует надежды, что есть выжившие: в центре их небольшого поселения названные гости сложили всех неугодных им людей и судя по всему им были неугодны все. Над горой тел стоял какой-то юноша с факелом в руке вместе с десятком таких же учеников, как и он, и мастером. — О! Вы вовремя, старейшина Илин! Мы как раз хотели устроить праздник в вашу честь... — От переизбытка чувств молодой человек взмахнул руками и, конечно же, выронил факел. Пару секунд он стоял давая пламени возможность поглотить тела. — Упс... Вэй Ин не выдержал и бросился вперёд, желая сжать чужую шею. Лица жителей деревни, их утренние улыбки, всё ещё стояли у него перед глазами. Ужасно захотелось ущипнуть себя, разбудить от кошмара, удивить ойконьем хлопочущих на кухне тётушек и расплыться в смущенной улыбке: мол, привидилось, но... Распространяющаяся в воздухе вонь от палёных волос и подгорающей плоти разбивала сладкую иллюзию. Стоило Вэй Ину оказаться рядом со своей целью, как его откинули в сторону. Мастер, прежде просто стоящий, приказал одному из своих учеников: — Давай, передай другим кланам о нападении магистра дьявольского культа на младшего ученика ордена! Его сумасшествие наконец проявило себя! Вэй Ин поднёс к своим разбитым губам флейту, и заиграл какую-то мелодию. Свист прервался, стоило кому-то сзади воткнуть в его спину нож. Где же хвалёное благородство практикующих? Где честь и достоинство? Вэй Ин молча содрагался от боли, не собираясь доставлять этим людям удовольствия услышать его стоны. Он скорее откусит себе язык, чем допустит это. — А ты гордый, да? Что ж, мы дадим тебе достойную смерть, — Нашептывал мальчишка на ухо старейшине, вновь оказавшись рядом. — Связавшись с псами и сам становится псом, не знал? Чья-то нога пнула, вынуждая упасть на колени, на руку, оперевшуюся о землю, сразу наступили, стараясь причинить как можно больше боли и унижения. Кто-то схватил его за волосы, пытаясь заставить целовать обувь, но вместо этого ему разбили в кровь губы, обновив оседающий в воздухе запах металла. — Что ж я окажу тебе честь и назову имя того, кто обрёк тебя на смерть... После череды ударов и насмешек, юношу вытолкнули на поляну перед деревней. Стоило поднять голову, как он увидит гору трупов, бывших его родными. Он не смог это сделать, и тихо скорчился, не открывая глаз. — Твой убийца я, — продолжал звучать в голове чужой голос, казавшийся голосом дьявола. — Сюэ Ян. Хорошо запомни это имя, и приди ко мне отомстить. Через мгновение он оказался прижат к мёртвому дереву. Увидев его широкораскрывшиеся глаза, Сюэ Ян поспешил объяснить: — Демонов сжигают, чтобы очистить их души. Неужели ты этого не знал? — спросил красноглазый мальчишка аккуратно складывая вокруг Вэй У Сяня сухую древесину. — Как же плохо ты учился, раз не знаешь простейших вещей.***
Тело извивалось в объятиях огня. Волосы, прежде рассыпающиеся по плечам, стремительно пожирались жадным огнём. От одеяний ничего не осталось через пару минут после того, как огненный цветок расцвел, но плотная завеса из языков пламени и дыма от обгарающей кожи скрывала чужую наготу. Глаза, к которым подбиралось пламя, всё ещё каким-то чудом были закрыты, оставляя мёртвому телу способность видеть. Несколько секунд спустя тело обмякло, больше не пытаясь бороться. Этот человек умер: его тело не справилось с болевым шоком.