«Несмотря на то, что призраки уже мертвы, есть два способа, которыми их можно уничтожить. Поскольку они имеют привязанность к своей прежней смертной жизни в форме обиды или любви, они могут рассеяться, если смогут отпустить или выполнить свои затянувшиеся желания. Другое средство — это их прах. Если кто-то рассеет его, призрак будет насильственно стерт из мира.»
— Вы... Вы ведь истинное Четвертое бедствие, да? Я слышал о вас, правда, не так много как хотел бы. Не могли бы вы заполнить пробелы в известной мне истории? В ответ молчание. Опять. Но нужно расшевелить этого демона, остатки от некогда великой сущности. — Нет, не спорьте, в этом есть смысл. Поэтому не спешите исчезнуть и расскажите мне что-нибудь. Прошу, пожалуйста, подождите ещё некоторое время! Здесь у вас остались дела! В ответ тихий вздох — это Его согласие. Получилось! — Спасибо! Серый силуэт принял более четкие очертания, и теперь стал похож на молодого мужчину. Растрёпанная аура начала затягиваться, наполняя духа новой энергией. Зря он так. Полезть на Безликого Бая... Это же надо было придумать. Удивительно, что он выжил. — Ты всё ещё хочешь услышать мою историю? — спросил высокий худощавый брюнет, сверкая своими рубиновыми глазами — наверное, именно этого оттенка была кровь, пролившаяся во время поединка. Потревоживший его покой не испытывал такого желания. От своего голоса, переполненного восхищением ему хотелось блевать кровью, но у него не было другого выбора кроме, как задержать этого духа таким образом. В ином случае его будет ждать смерть. Он никак не мог допустить этого.***
Се Лянь, заглянувший в Призрачный город, с любопытством разглядывал украшенные к празднику улицы и окружающих его существ. В его прошлый визит Хуа Чэн пообещал провести экскурсию и показать Фестиваль призраков, и бывший наследный принц Сяньле не смог побороть свое любопытство и интерес. И вот он оказался в городе, вежливо дожидаясь градоправителя и, по совмещению, своего сопровождающего. Впрочем Се Лянь не собирался терять время и легко влился в движение, благо, что призраки, встречавшиеся на его пути, вежливо здоровались, своим отношением больше напоминая обращение жителей города к невесте градоправителя, что, впрочем, не сильно отличалось от реальности. — Долго ждал? — раздался голос за спиной Се Ляня. Как и ожидалось, найден он был быстро. — Нет, — с улыбкой покачал головой мужчина, поворачиваясь в сторону знакомого демона, уже успевшего захватить чужую руку и потянуть своего гостя дальше по улицам. По мере их приближения к главной площади, дома и фонари всё больше преображались, поражая своим великолепием даже бессмертных, а призраки становились всё больше похоже на обычных людей, полностью растворившихся в атмосфере праздника. Дорогие платья и украшения отвлекали внимание зрителей этой картины от нездоровой бледности танцующих, а усеянное фонарями небо возвращало на лица мертвецов тёплые краски. Подобное торжество поразило даже живущего более восьмисот лет Се Ляня, устроившегося на краю площади вместе с Собирателем цветов под кровавым дождём, полностью наслаждающегося происходящим. Внезапно праздник прервался. Призрачная девушка застыла и отчаянно закричала. На лицах других духов промелькнула потерянность и скорбь. Непонятно, что пугало больше: такая резкая смена настроений или её причина, заставившая всех духов разом ощутить чувство потери. Над площади раздались крики, в которых ярость спешивались с отчаяньем и страхом. — Где наш повелитель? Где он? Мы не можем без него! Отдайте его нам! — Куда он делся?! Что с ним? Почему его здесь нет? — Он нас бросил? Се Лянь испуганно вздрогнул, ощутив мгновенную смену настроений среди привидений и злобных духов. Хуа Чэн, шедший рядом успокаивающе сжал чужую ладонь, и потянул из толпы. — Что это было? — поинтересовался бог, когда они ушли на расстояние, достаточное для того, чтобы услышать спокойные голоса, что прежде было невозможно из-за шума. — Видимо, что-то случилось с Основателем города. Подобное редко, но случается. — Увидев вопросительный взгляд, Хуа Чэн продолжил объяснения: — Обычно все духи живут своей жизнью и не вспоминают о нем. Но порой с них будто спадает заклятье подчинения, и они начинают его искать. Вот только, — Голос понизился до шёпота, что могло быть как предвестником тайны, так и показателем глубокой задумчивости говорящего, из-за чего его собеседнику пришлось наклониться поближе: — если спросить его имя или попросить их описать его внешность — никто не сможет этого сделать. — Это странно... А ты сам знаешь что-нибудь о Повелителе? — Немногое, — уклончиво ответил мужчина. — Я знаю точно о нём лишь две вещи: первое, он - настоящее Четвертое Бедствие, а второе... Он тот кого ищет бог войны Лань Ванцзи. Чуть помолчав Хуа Чэн тихо добавил, а по его голосу было непонятно его отношение к сказанному: — Ему уже давно не осталось места даже в человеческих легендах...***
Четвертое Великое Бедствие материализовалось, наконец отличаясь от множества слабых и безымянных духов, чью ауру ещё несколько минут можно было перепутать с его потрепанной. Только другие божества знаний понимали, сколько времени было потрачено на поиски этого существа! Не Хуасан не знал, что он сделал такого ужасного в своих прошлых жизнях, что судьба свела его со Вторым Нефритом семьи Лань и сумасбродным новатором Вэй Ином, имеющим на всё своё мнение и другой взгляд. Такая позиция просто не могла не привести к плохому концу, и подающий надежды совершенствующийся в какой-то момент бесследно исчез, не оставив после себя никаких следов. Но отдуваться почему-то приходилось ему, божеству знаний, на четырнадцать лет опередившему с вознесением Лань Ванцзы. Однако сейчас вместо исполнения обязанностей и укрепления людской веры ему приходилось искать и удерживать в мире падшую душу, в чём смысла он так и не мог найти. Этот дух уже не был тем Вэй Ином, который был нужен Лань Чжаню и знаком Не Хуайсану. От прошлого прошлого У Сянь сохранил лишь внешность и воспоминания, да и то не все. Он и рядом не стоял с прошлым собой. Будь воля Не Хуайсана, он бы просто избавился от этого духа, раз и навсегда закончив эту историю.