Голубоглазая химэ

Просыпалась я долго. Болезненно. Внутри страшно жгло, особенно болело плечо. Голова раскалывалась, в глаза будто песок насыпали. Страшно не хотелось вставать, куда-то идти, что-то делать. Просто лежать в этом неведомом месте. - Вставай, Ино-чан, я вижу, что ты проснулась, - громко сказал чей-то голос, раздражая. Какого он такой громкий? - Нэ, Кабуто, ты не переборщил? Мы ведь не хотим, чтобы наша гостья откинула ноги, - еще один, другой голос, с хрипловатыми нотками. Еще присутствовали гортанные и шипящие нотки. Где я, мать вашу? - Нет, Орочимару-сама, я все точно замерил. Доза не должна сильно навредить ей, - шта?! Орочимару? Я так удивилась, что открыла глаза. Правда, тут же об этом пожалела - в глаза ударил яркий свет, явно искусственного происхождения. Простонав что-то невразумительное, попыталась перевернуться, сделать, что угодно, лишь бы быть подальше от этого света. Мой порыв был пресечен, причем даже не моими похитителями, а банальным переутомлением и болью. Так-с, кажется кто-то, пока я была в отключке, поработал с моими чакро-каналами... Сволочи. - Ну-ну, Ино-чан, незачем говорить такие плохие слова, - судя по голосу ухмыльнулся Змей, в ответ на мои невнятные ругательства. Кабуто и Орочимару о чем-то переговаривались, причем некоторые темы касались и моего бледнолицего друга. Я так понимаю, они меня поймали, чтобы Саске шантажировать, что ли? Раз не получился вариант с местью брату, значит, похищение. Уж ради своей подружки стоит наведаться в логово. Вот суки же, поразилась я. Такие коварные, мерзкие, отвратительные и... Ах, да что там. Эти няши так на меня похожи, что я прям умиляюсь. - Ино-чан, - произнес Кабуто, когда дверь за Саннином захлопнулась. Кстати, я так и не разглядела, как он выглядит - Саске-то уже нет, чтобы тело поменять. А лет прошло немало. - Чего тебе, иродъ? - хмуро поинтересовалась я. В любом случае, пока я им нужна живой, Саске ведь не дурак, если что иллюзию или другую технику легко раскусит. Он на месте не стоял, компенсирую лишенные от обучения у Орочимару годы. - Ну, что ты так несправедлива, - хмыкнул Якуши. Внезапно, в его руках, обтянутых перчатками, появился шприц. Глядя на мои наполненные священным ужасом глаза, Кабуто весело фыркнул и сграбастал мою покрытую синяками руку. Я даже вырываться не стала, еще хуже себе сделаю, вдруг он промахнется и не туда введет. А бороться с ним я не в силах, по крайней мере сейчас. Так что я теперь с ужасом наблюдала за постепенно уменьшающейся жидкостью в шприце, стараясь не думать, почему жидкость красного цвета. - А теперь спи, Ино-чан, спи, - и я погрузилась во тьму. *** Следующее мое пробуждение ознаменовалось радостными криками. Я даже хотела встать с кушетки, наплевав на слабость и вялость, и накостылять этому ублюдку, что так кричит. А потом я поняла, что даже пальцем пошевелить не могу, не ощущая жуткой, терзающей боли по всему телу. И... мои каналы чакры, Господи, что с ними сотворили?! Даже не будучи Учиха или Хьюга я чувствовала, что с ними что-то не так. И это, надо признать, пугало. - Вставай, Ино-чан, - властно произнес голос Кабуто. Так, я не поняла, этот смертник нарывается? Кряхтя и страдая, все же сумела привести свое тело в вертикальное положение. Огляделась, гордо игнорируя боль и начавшую качаться перед глазами комнату. - На, выпей это. Полегчает, - пояснил на мой подозрительный взгляд Кабуто. Я вздохнула, но его указания выполнила. Все равно, если откажусь, впихнет силой. Да и уговаривать и врать мне ему нет смысла. Я тут на птичьих правах, всегда можно заставить сделать что-либо. В нос ударил запах, прочно идентифицировавшийся у меня с запахом извести, и я с трудом подавила в себе отвращение. Это зелье, это не известка, успокойся. После непродолжительных уговоров, проглотила-таки странную жидкость. Якуши поспешил забрать у меня сосуд, а я рухнула на кушетку, содрогаясь в конвульсиях. - Тише, сейчас все зако~ончится, потерпи, Ино-чан, - усмехался Кабуто, делая какие-то манипуляции с моим телом. Осознавать окружающий мир было трудно, голова гудела, а глаза застилал какой-то туман. По жилам будто кипяток провели, а кости начало ломить. Не знаю, сколько продолжалась эта пытка болью, но я уже начала терять сознание, как вдруг все прекратилось. Осталось какое-то раздражение и странная злость. - Все прошло удачно. Орочимару-сама будет доволен, - довольно и слегка устало пробормотал Кабуто и вызвал у меня очередной приступ злости. Да кто он такой, чтобы держать меня тут?! Кто давал ему право издеваться надо мной?! Проводить эксперименты?! Да пошел он к демонам! Я едва слышно зарычала. Не похоже было, что медик испугался, наоборот, даже как-то обрадовался, чем опять разозлил меня. Я уже не соображала, что я делаю, помню лишь, как разорвала какие-то веревки, перевернула явно тяжелую кушетку, разбила его склянки. - Ино-чан, успокойся, - его руки засветились, и я смутно припомнила его Скальпель чакры. Кажется, я тоже обучалась ему, но освоила только на начальной стадии. До мастерства Кабуто мне явно далеко. А потом все слилось в протяжную ярость, боль, почему-то расползавшуюся по телу, подобно змеям, и мои нечеловеческие рыки. Кабуто уже не смеялся, пытаясь придумать способ угомонить меня, не навредив. В конце концов, меня просто опутали прочными лианами. Я извивалась, брыкалась, рычала, краем глаза замечая черные линии по всему своему телу. Они чем-то напоминали мне Джуин Таюи, но я предпочла не заморачиваться на эту тему, больше занятая попытками освободиться. Из чего, черт возьми, сделаны эти лианы?! Не знаю, сколько времени меня пытались угомонить, но я сдавать не хотела. В итоге, меня просто вырубили, хорошенько вдарив чем-то тяжелым по голове. И я, в который раз уже, потеряла сознание. *** - Чего тебе? - хмуро поинтересовалась я у Саннина. Изображать пай-девочку или кого-то еще не хотелось, да и раскусит меня, старый интриган. После того всплеска бешенства, пришла какая-то странная пустота, мне было уже все равно на мою дальнейшую судьбу. И что-то я сомневалась, что моя последующая жизнь будет сладка как мед. Скорее уж, погана как деготь, в той самой пресловутой бочке. - Ты так груба, Ино-чан, - пропел Орочимару, как будто не по его приказу меня поймали, ставили опыты и Джуин. Да, эта старая сволочь поставила мне Проклятую метку. Не такую как у Саске или Митараши, она была точной копией метки Таюи, как я уже заметила раннее. - Жизнь вообще, штука грубая, - заметила я, кромсая удлинившимися когтями простыни. На самом деле когти - это всего лишь наложенное на меня хенге. Но ведь хенге - штука материальная, так что простыни рвались ни чуть не хуже, чем если бы я на самом деле отрастила себе когти. - Ты ведь уже поняла, почему тебя поймали, Ино-чан? - облизнулся Орочимару. Эм... Знаете, это было отвратительно. Фу. Передернувшись, я хмуро кивнула. Ну да. И так все понятно. - Надеюсь, ты будешь сотрудничать с нами, Орочимару-сама не любит непослушных, - как черт из табакерки появился Кабуто, коварно сверкая стеклами очков. Я мужественно подавила в себе порыв заныкаться под кушетку и переждать Апокалипсис и Четвертую Мировую там. - Я согласна, - наверно они не ожидали этого от меня, но я твердо и непоколебимо уверена, что Саске в конце убьет эту змеиную задницу. А если и не мой бледнолицый друг, так другие найдутся. Тот же Итачи, когда узнает, что братишка мстить не собирается, с горя зарежет Саннина на составляющие. - Хм. Ты ведь понимаешь, что так просто тебе мы не поверим? - щипяще выдал Змей. Я кивнула. - Ставьте печать, или что там у вас за херня, - равнодушно пожала я плечами. Ну, это же не я - Орочимару! Пускай сами думают. А я пока посплю. - А теперь, дорогие мужчины, покиньте меня. Я спать хочу. Проинформировав нукенинов о своем желании, хмуро отвернулась и закуталась в простыню. В подземельях довольно холодно. Блин, ну и что мне теперь делать-то?!