Dark Intentions

Говорят, что время лечит все раны. Джун Хо был не согласен. Время только помогает забыть, как было больно их получать. Неужели, именно поэтому он позволял себе поступать так? Потому что было больно? Вероятно. Честно говоря, он сам не знал. Но что Джун Хо действительно знал, так это то, что его боятся и уважают почти все, с кем он сталкивался, и, на самом деле это довольно… приятно. Даже здорово. Его и в повседневной жизни уважали и выделяли остальные, так как он был полицейским, но в то же время находились люди, которые несмотря на его профессию плохо относились к нему. Однако на этом острове всё было иначе. Хоть он и редко появлялся на публике, был совсем не устрашающим и мало что делал, рабочие в розовых костюмах уважали его. Это можно было считать глотком свежего воздуха. Свежего, пропахшего кровью воздуха, залитого грехом. «Но это всё же свежий воздух», — рассудил детектив. Кроме того, он считал это заслуженным. То, что его брат оказался ведущим, сказалось на офицере, но в то же время дало возможность увидеть уязвимость Ин Хо и — что Джун Хо никогда бы не произнёс вслух — его мягкость. Знание, что твой брат, которым ты восхищался годами, который отказался от почки, чтобы спасти твою жизнь, руководит игрой на смерть и считает это своей работой… Если это не повлияет на ваше психическое состояние, то вряд ли что-то другое сможет. Значит, власть — это его способ справиться со всеми головными болями? Действовать так же высокомерно и могущественно, как эти богатые уроды в золотых масках животных, и делать вид, что ночами не мучаешься бессонницей, ворочаясь в постели? Наверняка. Вскоре Ин Хо начал замечать изменения в младшем. Частые насмешки, появившаяся привычка закатывать глаза и часто делать ехидные замечания рабочим. Ведущий слишком хорошо знал своего брата и с уверенностью мог бы сказать, что это уже был не тот Джун Хо, который рыдал ему в плечо, узнав его личность. Нет, этот Джун Хо был иррациональным. Он был дерзким. Поразительно импульсивным. Раздражающим, подсказал его разум. Дошло до того, что Ин Хо окончательно убедился: его брат совершал все эти выходки ради того, чтобы побесить его. И старший бы солгал, начав утверждать, что это не работает. Детектив вздохнул, разлёгшись на диване, покачивая свой стакан виски и щёлкая языком. Когда дело касалось его старшего брата, Джун Хо всегда был избалован. Десять лет назад щенячьи глаза и пухлые губы младшего были всем необходимым, чтобы уговорить Ин Хо уступить ему или сделать то, о чем его просили. Но казалось, что пришло время напомнить юнцу, кто здесь действительно главный, и Ин Хо не собирался упускать возможность наказать Джун Хо и показать, что маленький брат принадлежит ему здесь и сейчас.

* * *

Было много способов описать, что чувствовал Джун Хо в настоящее время, но наиболее подходящими сейчас были «смущение» и «гнев». Из всего, что он ожидал от старшего, чтобы наказать его, это никогда не приходило в голову. Порка была бы наиболее очевидным выбором (а также тем, с которым младший, скорее всего, справился бы лучше всего), но у Ин Хо были на него другие планы. Распорядитель вдруг толкнул детектива, младший взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, чтоб не упасть на землю лицом вперед. К счастью, сильная рука брата схватила его и не позволила лицу врезаться в холодный твёрдый цемент пола. — Так держать, питомец. — Джун Хо поклялся, что мог услышать самодовольную улыбку, наверняка красовавшуюся под маской на глупом лице своего брата. Отряхнувшись, полицейский снова пошёл. Он старался идти примерно в том же темпе, что и Ин Хо, чтобы не задохнуться от натяжения обвивающего горло ошейника. Правильно, ошейник. Ошейник с поводком. Оба были сделаны из кожи, что заставило Джун Хо предположить, что его брату нравился материал. Эти игрушки вынуждали его повсюду сопровождать брата и не давали возможности ускользнуть, начать бездельничать или заняться своими делами. Не говоря уже о любопытных взглядах рабочих, которые бросали на него каждый раз, когда проходили мимо. — Куда… — предложение Джун Хо было прервано лёгким кашлем из-за саднящего, покрытого синяками горла. — Куда мы идем? Мужчина, держащий поводок, недовольно цокнул, но всё же ответил: — Некоторые из VIP-персон прибудут на встречу через несколько минут. — Паника пробежала по венам Джун Хо, во рту пересохло. — Ты же снимешь с меня это, когда они сюда приедут, верно? Молчание Ин Хо было достаточно, чтобы дать ему понять его ответ. Ему не повезло.

* * *

— Боже мой… Посмотрите, распорядитель обзавёлся щенком! Не думал, что ты такой! Высокопоставленные лица рассмеялись этому заявлению, в то время как Джун Хо явно сердился, хоть за маской этого не было видно. Было ли это от гнева или смущения, он не мог точно сказать. Ин Хо ничего не ответил, молча ожидая, пока богачи в золотых масках сядут за стол. Полицейский неловко заёрзал на стуле, мысленно отмечая тот факт, что он не мог откинуться назад, так как в противном случае он мог оказаться задушенным ошейником. Ин Хо по-прежнему крепко держал конец поводка в руке, гарантируя, что непослушный младший брат останется на месте столько, сколько потребуется. Когда все устроились, Ин Хо начал встречу. Джун Хо не стал слушать, отвлекаясь на давление на шею. Он заметил, как VIP-персоны поглядывали на него, а некоторые даже позволяли себе облизывать губы. Это вызвало у детектива отвращение, особенно после того, как он в последний раз связался с одним из них. Если бы он мог, он бы к этому моменту бросился на них через стол и дал им пощёчину. Но, увы, даже с его барахлившим инстинктом самосохранения Джун Хо понимал, что это будет равно смерти. Было чудом, что ему сошло с рук практически покушение на VIP-персону. Так что он просто сидел и выглядел красивым и, несомненно, восхитительным для других мужчин в масках в комнате. Как будто он был их следующей трапезой, которую подали на серебряном блюде, щедро украсив страхом и неуверенностью. Молодой человек вздрогнул при мысли, что кто-нибудь из этих титулованных миллионеров прикоснется к нему. Он хотел сказать фразу: «Можно ли мне уйти?» — но слова застряли в горле. Будет ли Ин Хо его слушать? В любом другом случае, он мог бы так думать. Но нетрудно было заметить, что старший устал от того, что Джун Хо бегает в одиночестве, и толстый кожаный ошейник на его горле был тому доказательством. Сильный, безжалостный рывок поводка выдернул Джун Хо из размышлений, и он понял, что встреча окончена. Но не успел он облегчённо выдохнуть, как осознал, что от рывка уперся прямо в ведущего. Офицер почувствовал, как тёплая рука в перчатке медленно и нежно погладила его по спине, заставив его непроизвольно вздрогнуть. Несколько веселых смешков достигли ушей Джун Хо, напомнив, что в комнате есть и другие люди. Детектив быстро оттолкнулся от Ин Хо, но это лишь заставило его сдавлено засипеть, так как проклятый ошейник сдавил шею. В замешательстве он взглянул на руку брата, и понял, что тот обернул вокруг руки конец кожаного поводка, укоротив длину. Джун Хо сердито фыркнул, ему не понравилось, что и без того небольшая зона для действий уменьшилась ещё больше. — Кажется, твой щенок расстроен, распорядитель, — весело заметил один из VIP-ов. — Почему бы не одолжить его нам? Мы бы могли хорошо позаботиться о… — Мы обсудили всё, для чего планировали эту встречу. Вас проводит работник у двери. Ин Хо собственнически обнял брата за тонкую талию, показывая, что он не заинтересован в том, чтобы позволить кому-либо другому владеть своим драгоценным питомцем. Его Джун Хо. Больше ничей. К счастью, все VIP-персоны молча отреагировали на этот комментарий и начали собирать вещи. В комнате воцарилась напряжённая тишина. Джун Хо наблюдал, как мужчины собирают стопки документов, прежде чем работник в маске с треугольником вывел их из комнаты. Младший всё ещё стоял очень близко к Ин Хо, сильная рука, обвивающая талию, прижимала его ближе к брату. Ладонь старшего нежно погладила область его живота, где должен был быть шрам от перенесённой операции. Действие одновременно ласковое и, как ни странно, по какой-то причине несколько эротичное. Джун Хо прислонился головой к плечу Ин Хо, два брата стояли так посреди пустой комнаты в течение нескольких минут, прежде чем старший снял маску. Он склонил голову и толкнул Джун Хо, безмолвно приказав другому снять голову с его плеча. Джун Хо послушно отстранился. Как только он это сделал, Ин Хо приблизил свои губы к уху Джун Хо на несколько дюймов, его горячее дыхание опалило кожу младшего брата. — Ты должен принадлежать только мне и никому больше. Ты знаешь, что я не из тех, кто делится с людьми, когда дело касается дорогих мне вещей. Ты понимаешь это, младший братец? Джун Хо мог сказать, что его брат пытался сохранить голос как можно более ровным и нейтральным, но он уловил тонкий тон ревности, пропитывающий слова. Мысль о стойком и серьёзном ведущем, рассерженным из-за людей, желающих Джун Хо, вызвала веселую улыбку на лице молодого человека. Но надетая маска не позволяла этого увидеть. — Да, хён.