***
sound: alvedon — retire (final) Мы подъезжаем к моему дому, когда часы на моём телефоне показывают пять, Риндо подаёт мне пакеты, а я снова целую его в щеку, благодаря за выходной. В квартире не горит свет, а отсутствие Чифую вызывает нервную дрожь. Не разбирая покупки оставляю их в комнате, когда слышу хлопок входной двери. Спешу на встречу брату, чтобы порадовать, что я жива, но единственное, что вижу — кровавое месиво. Он едва ли стоит на ногах, я вовремя подбегаю, чтобы подхватить его и аккуратно опустить на диван. Многочисленные синяки, кровоподтёки, разбитая бровь, кровь из которой залила правый глаз. Меня успокаивает только то, что он дышит, рвано и тяжело, но дышит. Аптечка лежит на столе, пока я пытаюсь оттереть уже слегка присохшую кровь от его лица. Процесс растягивается на целый час, я помогаю ему снять пыльную форму Свастонов, вынуждая его сесть в мою ванну. Тело, в отличии от лица, было целым, что наталкивало на мысль, что это было не просто случайное нападение. Вместо воды из-под крана включаю душ, аккуратно мочу его волосы, выдавливая небольшое количество шампуня вспениваю его на волосах. — Помнишь, как я мыла тебе голову до тех пор, пока тебе не исполнилось девять? — шепчу я, уверенная, что он услышит. Чифую устало кивает, а я улыбаюсь сквозь слёзы, закусывая губу, чтобы остановить рыдания. — Ты всегда останешься моим маленьким братом, которого я буду защищать, пока сама не умру. Ты — самое родное, что есть у меня, Чифую. Когда в его волосах больше не остаётся пыли и грязи, я спрашиваю у него, сможет ли он дальше сам, на что он снова кивает, заставляя сердце сжаться. Я выхожу, оставаясь возле двери. Слышу плеск и сдавленное шипение, вынуждая меня закрыть глаза, беззвучно рыдая. Его голос тихо зовёт меня по имени, я набрасываю на него полотенце, ведя в свою комнату. Он смиренно ждёт, пока я залеплю его лицо пластырями, где это возможно, и обмотаю голову, захватывая глаз. Натягиваю на него футболку Риндо, которую взяла чисто символически, не желая оставлять его одного в ближайшие несколько дней, помогаю залезть в свои старые пижамные штаны и накрываю одеялом. Места в моей кровати с головой хватит на двоих. Устраиваюсь с краю, позволяя ему уткнуться носом в меня, пока я глажу его по волосам. — Что случилось, Чифую? Ты же можешь мне рассказать. — я целую его в макушку, засовывая Пак Джея, прыгнувшего сразу, как я легла, под одеяло. Чифую обнимает его, поглаживая меж ушей, пока тот громко мурчал. — Баджи. Доказывал, что хочет в Вальгаллу. — моя рука в его волосах останавливается. Впервые появляется желание разхуярить Кейске ебало и плюнуть сверху, вынуждая думать, что я точно ебнулась, раз у меня, пацифистки до мозга костей, появляются такие мысли. — Но я знаю, что это план, чтобы вывести Кисаки на чистую воду. — Кисаки? — едва ли я знала, кто это, но продолжала поддерживать разговор, чтобы не найти этого еблана и, допустим, позвонить Хайтани. Ощущение, что больше я не смогу отгораживаться от образа жизни своих знакомых било меня обухом по голове. — Тип, которому въебал тот пацан, Ханагаки. Этот дебич, вроде, был там, где Баджи.. Я не помню точно, меня почти отрубило. — голос Чифую становится ещё тише, из-за чего я вся напрягаюсь, пытаясь вслушаться. Пак Джей мирно уснул от ласок брата, переставая мурчать. — А ты где была? — Была с.. хотя ты, наверное, слышал. Не хочу говорить, но он хороший. Правда. — я улыбаюсь, вспоминая про Хайтани, не желая раскрывать имени и фамилии своего покровителя. Брат громко вздыхает, явно разочарованный разрывом, а вряд ли мы бы сошлись, после того, что он сделал с моим солнцем. — Главное, чтобы ты была счастлива. А с кем, уже и не важно. — я вновь целую его в макушку, замолкая. Мы молчим, пока я не слышу его спокойное дыхание, означавшее, что он спит, а вместе с ним засыпаю и я.***
sound: mk.gee — cz Мы просыпаемся в девять, школа на сегодня отменяется, давая нам поваляться в кровати. Одеяло за время сна оказывается на полу, на моём столе лежала записка от мамы, из которой я поняла только то, что мне пизда, но я была рада, что она ничего не написала за Чифую, значит она не видела его лицо. Я делаю завтрак на двоих, чего не делала уже довольно давно, с щемящей улыбкой наблюдая за входящим на кухню Чифую. Не сказала бы, что он выглядит лучше, но изменения всё же были. Завтракаем, говоря о какой-то отстранённой ерунде, а после я читаю ему его любимую сёдзи-мангу. Ближе к трём, когда завтрак уже переварен, бредём к раменной, где мне коротко говорят, что я уволена за прогулы и вручают конверт с тем малым количеством, что я заработала. За раменом же обсуждаем, что бы он хотел в качестве подарка на день рождения, хоть до него ещё и чуть меньше двух месяцев, а после устраиваемся в каком-то дворике на качелях. Я молча курю, периодически улыбаясь на сообщения строчащего мне Риндо, который хочет увидеться, Чифую также молчит, пока своим криком кому-то не вынуждает меня поднять голову, удивлённо взирая на Такемичи. Тот не узнает ни меня, ни тем более брата, желая поскорее пройти. — Баджи крут, не так ли? — говорит он улыбаясь, заставляя меня громко цокнуть и хлопнуть его по плечу. — Баджи еблан и, желательно, пусть не попадается мне на глаза в ближайшее время. — я выкидываю окурок, раскачиваясь на качелях. — Привет, Такемичи, давно не виделись. Я молчу, пока Чифую и Такемичи ведут диалог. Такемичи выглядит не так потрёпанно, как брат, но мне всё равно становится его жаль. Они же всего лишь дети, хотя я и сама недалеко ушла от них. Чифую встаёт, заставляя меня остановиться и идти за ними двумя, выслушивая тот бред, который нёс парень. Мне не хочется ничего говорить и мы молча идём дальше, каким-то образом встречаясь с Майки и Доракеном, с которыми я коротко здороваюсь, интересуясь у последнего, как его ранение, на что получаю сухой ответ, что всё отлично. Дождь начинается внезапно, вынуждая достать зонт, взятый в последний момент. Могила Шиничиро выглядит чистой и ухоженной, я выдыхаю, поджигая сигарету. Они говорят о нём, вынуждая встрять. — Он заменял мне старшего брата, когда мог. Но Казутора отнял его у всех нас. — пепел осыпается на ботинки, а одинокая слеза скатывается по щеке. Мы с Чифую молчим, пока говорит Майки, пока тот не обращает внимание на нас. Такемичи же несёт какую-то херню, вынуждая меня засмеяться, пиная какой-то камень. Мысли о Баджи занимают всю мою голову и я невольно прихожу к тому, что вернуть Кейске в Свастоны было важно и стоит отбросить все свои обиды, хотя идея хуйнуть его пару раз по лицу всё ещё казалась пиздецки привлекательной. — Я тоже хочу вернуть его. Так что теперь мы втроём партнёры, Такемичи. — я смотрю на проезжающие мимо машины, пока рядом не останавливается Хайтани. Я целую Чифую в щеку, лохмача его волосы, и рукой махаю Ханагаки. — Дальше без меня. И сегодня я ночую дома, так что не вздумайте устраивать экранизацию яой-манги. В машине тепло и сухо, а Риндо улыбается, поправляя очки, прижимается своими губами к моим, не отъезжая от места остановки, пока я надеюсь, что Чифую ничего не видел.