***
Битва перестала быть чем-то важным, как и вообще мир. Терра смотрела прямо перед собой, но не видела ничего. Сюда ее оттащила Розалинда, пока фея кричала от боли и горя, но теперь была только пустота. Она вытекала со слезами, и все равно этой пустоты было слишком много. Как и боли. — Терра. Кузина. Флора присела рядом, взяла руки Терры в свои, но та ее словно не замечала. Фея закрылась внутри, боясь, что стоит сделать лишний вдох, сказать слово, и боль уничтожит, разорвет, поглотит целиком. Она не была готова потерять хотя бы кого-то близкого, не то, что родителей, и теперь мозг попросту отказывался верить. Потому что это было слишком. Слишком больно, слишком страшно. Невозможно. — Кузина, ты не можешь оставаться здесь. Здесь? Где здесь? И какое это имеет значение? Почему люди не могут просто оставить ее в покое? Почему они вообще живут дальше, почему она все еще дышит, когда их больше нет? Ее жизнь рухнула, оставила лишь пепел, и Терра не видит смысла пытаться что-то изменить. Больше нечего менять, смерть нельзя исправить. — Больно, — Терра не знала, говорит ли что-то на самом деле или разговаривает сама с собой. — Так больно. Руки Флоры обняли ее, прижали к себе, но фея не понимала, зачем. Ничего не помогало, внутри было настолько больно, что невозможно даже дышать. Но Терре все равно, она и не хотела дышать. Ей отчаянно хотелось умереть, чтобы боль просто закончилась. Сожженные отошли практически сразу после магического всплеска Камилы. Розалинда прорвалась к детям Харви и, если Сэм шел сам, то Терру фее пришлось тащить силой. В какой-то момент Верховная исчезла, а вслед за ней пропала и директриса. — Как она? Муза выглядела ужасно, и Флора чуть ли не впервые посочувствовала феям разума. Девушка все это время была рядом с Сэмом, и Флора была искренне за это благодарна. — Никак. Не уверена, что она даже понимает, что здесь не одна. Фея разума не рискнула проверять. Ей сейчас итак хватало: на школу было всего три феи разума и несколько десятков раненных, которым целители просили помочь. И сейчас Муза ощущала себя выброшенной на берег рыбой, даже стояла с трудом. — Присядь, — Флора подтолкнула стул к брюнетке, и та благодарно села, не сдерживая судорожный вдох. — Я потеряла тетю и Розалинду. Не видела их? — Нет. После вспышки пламени от Камилы Сожженные бежали, а мы спасали раненных и уводили Сэма с Террой. Последний раз Розалинду я видела здесь, когда она уводила Терру. Девушки снова посмотрели на подругу, но ничего не изменилось. Фея земли все также смотрела в стену и шевелила сухими губами, не издавая ни звука. В отличии от Сэма, который прорыдал боль, а затем отключился, девушка наглухо закрылась с болью наедине и не находила сил принять действительность. Флора тоже устала, этот день был одним из самых страшных дней в ее жизни и все же, наравне со страхом и болью за Терру и Сэма, она не могла не испытать облегчения, что ее матери, в отличии от Роуз, здесь не было..2.
2 мая 2022 г. в 20:46
Фара обнимала Дафну, когда мир будто начал дрожать. Дочь покрепче вцепилась в женщину, но мир, такой приятный и спокойный, стал бледнеть и исчезать, как сон, который вот-вот прервется.
— Мама! — Дафна цеплялась за материнские руки, но с каждой следующей секундой прикосновения становились менее телесными.
— Дафна, — горло перехватило, глаза непроизвольно закрылись. Она вновь потеряла ребенка и рана, которая, казалось, затянулась, оказалась кровоточащей.
Фея быстро поняла — ее возвращают обратно. Но тот мир, который она покинула благодаря бывшей наставнице, теперь стал для нее серым и безжизненным. Фара не хотела возвращаться, ей было до боли необходимо снова увидеть дочь. Теперь даже дышать было физически больно.
Женщина открыла глаза и тут же вновь зажмурилась. Свет казался слишком ярким, даже со смеженными веками, в груди стало сдавливать. Даулинг покачнулась, но моментально ощутила крепкие руки на своей талии. И ей не нужно было открывать глаза, чтобы знать — это Сильва. Однако, облегчения это, почему-то, не принесло.
— Фара, — Сол словно сам не мог поверить, что она вернулась, живая, и женщина открыла глаза. Он улыбнулся, но как-то неверяще. — С возвращением.
Даулинг вдруг поняла, в чем дело. Сол боялся, что совершил ошибку, вернув ее, и у феи не хватило сил возразить. Потому что специалист и правда совершил огромную ошибку.
— Мисс Даулинг?
Карие глаза встретились со светло-зелеными, и у феи перехватило дыхание. В золотистых волосах блестела диадема, носить которую имела права лишь королева. И означать это могло только одно.
— Что с Луной?
Даулинг поняла, что помнит только дочку, которая осталась в чистилище, помнит ее испуганные, широко распахнутые глаза и слезы, большими каплями текущие по щекам. Боль практически разрывала сердце женщины, но она не могла позволить себе утонуть в ней. Не сейчас.
Стелла явно растерялась и машинально сделала шаг навстречу своей наставнице. Фаре ничего не стоило шагнуть навстречу и обнять девушку. И, когда та вцепилась в директрису, как в спасательный круг, женщина ощутила весь спектр эмоций молодой феи.
— Ее больше нет, — Стелла боролась со слезами, но сделать это оказалось сложно. За то время, что прошло с убийства Луны, фея не позволяла себе надолго задумываться о собственных чувствах. Но возвращение Даулинг, которого они все так ждали, поломало барьер, обнажив истинные чувства за стеной отчуждённости. — Ее больше нет.
Фара могла лишь погладить девушку по голове и прижать к себе, но посторонние звуки пробились в общую залу, в которой 30 лет назад Даулинг приняла свою силу полностью и дала клятву всем престолам магического мира в качестве Верховной.
— Стелла, — королева сделала шаг назад и взглянула в карие глаза. Все ее эмоции снова были загнаны глубоко внутрь. — Что случилось? Почему я здесь?
— На нас напали. На весь Иной мир.
— Сожженные? — фея не двигалась с места, чувствуя, как с каждой секундой былая сила возвращается к ней.
— Не только, — Айдан коротко обнял подругу, позволяя себе на миг стать только ее другом, но уже через мгновение вновь становясь генералом. — Рад тебя видеть, Фара. Около часа назад Сожженные напали на Солярию, несколько групп — на границах, несколько — на Алфею, и ещё несколько — на дворец.
— Их так много? — королева отошла к регалиям, среди которых был и свиток, на котором приносили клятвы все Верховные. Стелла начала призывать Камиллу и Розалинду, позволяя троице вести диалог без нее.
— Не только Сожженные, — негромко отозвался Сильва, и Фара под его взглядом едва не поежилась. Смотреть на супруга было слишком больно, он так напоминал Дафну…- Их поддерживают какие-то летающие твари, очень похожие внешне на Сожженных, только с крыльями.
— Волумы, — негромко, в тон специалисту, проговорила женщина, поднимая из недр памяти обрывки рассказов. — Крылатые твари, созданные в тоже время, что и Сожженные, и из той же силы, но считалось, что их всех уничтожили короли Драгона. Волумы не появлялись более 50 лет.
— Прикройте глаза, — приказала Стелла и все незамедлительно повиновались. Через секунду из яркого света шагнула Камила. — Открывайте.
Взгляды сестер встретились, и Даулинг увидела застывшие слезы в голубых глазах. Женщины замерли напротив друг друга, словно застигнутые врасплох, а Сильва даже приблизился к жене, будто ее необходимо было защитить.
— Ками?
— Они погибли, — голос женщины дрогнул и одинокая слеза всё-таки скатилась по щеке. — Роуз и Бен. Они мертвы.