Кем меня видишь ты?

— Ты почти всегда называешь родителей по имени в их присутствии и обращаешься на "вы", почему так? — Изана болтал ногами, задумчиво глядя на водную гладь, периодически переводя взгляд на небо. Он давно хотел потаскать Такемичи по красивым местам в Йокогаме, тем более что тот, единожды услышав согласие Курокавы на прогулку по живописному парку, тут же активизировался и начал планировать их маршрут для каждой встречи. Такемичи безумно любил пешие прогулки и проводить время на свежем воздухе. Он постоянно сетовал на друзей, которые предпочитали отсиживаться у кого-то дома или в кафе и прочих местах общепита. А ещё он просто обожал разговаривать, он мог поддержать буквально любой диалог, сходу подхватывая даже такие банальные темы как "сегодняшняя погода". Изана любил его слушать. Такемичи выглядел настолько раскрепощённым и лёгким в общении с людьми, что казалось читался как открытая книга. Изана знал многие его привычки и увлечения, как он ненавидит сложное расписание, где первым уроком три дня в неделю стоит физика, а под конец дня их заставляют наматывать круги по треку рядом со школьным спортзалом. Особенно он не любил уроки истории: преподаватель был довольно старым, имел завышенные требования и постоянно придирался к Ханагаки, так как тот считал его методы обучения старомодными. И всё же личная жизнь Такемичи оставалась за занавесом тайны. Он никогда не рассказывал о родителях, в принципе о своей семье, о детстве. Казалось, что вся его жизнь началась три года назад, а до этого ничего не было. Такемичи старательно избегал столь близких тем, хотя спокойно рассказывал о себе любую другую информацию. Изана решил взять всё в свои руки и задать давно интересующий вопрос. — А? Ты о чём? — у Такемичи была наимилейшая привычка наклонять голову в сторону, когда он что-то не понимал или переспрашивал. Он был похож на маленького несмышлёного котёнка. Что же, в этот раз ему не удастся уйти от вопроса состроив милую мордашку и пользуясь своим природным очарованием. Изана слово в слово повторил свой вопрос. — Ах, ты про родителей, прости, призадумался просто! Ну, — он взял небольшую паузу, растягивая последнюю букву, — у нас так принято в семье, хе-хе, типа правила этикета там, вежливое обращение к взрослым... — затем завёл руку за голову и почесал затылок, неловко улыбаясь. Между парнями повисла неловкая тишина. — Ясно. Так ты мне не доверяешь? — Изана грустным взглядом взглянул на друга, тяжело вздыхая. Ханагаки поёжился от этого пристального взгляда и сразу встрепенулся, отрицая сказанное Курокавой: "Нет, нет, почему ты так решил?", — но я чувствую, что ты не доверяешь мне. Ты врешь о таких простых вещах. Ханагаки вновь принялся яростно доказывать ему обратное, приводя в свою пользу аргументы, мол Изана хороший друг, понимающий, всегда его выслушивал и ни разу не осудил, а затем замолк и прикусил губу, нервно переводя взгляд под ноги. Его руки крепко сжали мягкую и совсем тоненькую ткань спортивных штанов, оповещая об очевидном напряжении своего хозяина. — Понимаешь, это довольно долгая история, — он в очередной раз оглядел живописный вид, открывающийся с моста в Йокогаме, будто пытаясь найти какую-то подсказку, ответ на свой немой вопрос, а затем, приняв важное для себя решение, он поднял голову и встретился взглядом с Изаной, — Это мои приёмные родители. Дело в том, что они не первые, и даже не вторые. Мне трудно об этом говорить, да и я не хочу нагружать тебя своими проблемами и своим прошлым. Я... Такемичи запнулся, почувствовав как почти мгновенно оказался в чужих объятиях. Изана придвинулся и нежно обвил его руками, прижимая к себе. — Всё в порядке, ты не обязан рассказывать это сейчас, если не хочешь. Я понимаю, мы не так близко знакомы. Давай оставим это на лучшие времена, когда ты готов будешь мне открыться, хорошо? — его голос звучал так мягко и тихо, оказывая успокаивающий эффект. Такемичи смутился, осторожно приобнимая Изану в ответ. Он кивнул, прошептав тихое " спасибо" и был готов тут же расплакаться, растроганный внезапной поддержкой друга. Такемичи множество раз порывался выговориться кому-нибудь, кроме дока Сапото, с которым общался два раза в месяц по пятницам. Тот умел поддержать и выслушать, в конце концов это была его работа, но он же не был другом или особо близким человеком для него. Такемичи был готов поставить все свои деньги на то, что таких как Ханагаки у доктора много, и ко всем он относится также ласково и внимательно. Но как только он был готов морально завести душевный разговор с кем-нибудь из друзей, допустим Ацуши или Ямамото, как будто сама вселенная поворачивалась к нему спиной, у всех резко появлялись неотложные дела и серьёзные проблемы. Он на самом деле не надеялся на Ямагиши или Макото, они были отличными друзьями и боевыми товарищами, но совершенно неразумными и чёрствыми, когда дело могло дойти до обсуждения чего-то столь тонкого, как чьи-то чувства и переживания. Это по крайней мере объясняло их непопулярность у женского пола. Да Ханагаки даже с Хинатой опасался делиться подробностями своего прошлого, боялся осуждения или не понимания - непонятно, но то, чего он точно боялся, так это встретить с их стороны такое же отношение к себе, как в прошлом. Он боялся потерять этот лёгкий образ счастливого глупенького беззаботного мальчика. Он боялся потерять их поддержку, их дружбу, свои отношения. Изана поддерживающим жестом похлопал младшего по плечу и отстранился, начиная причитать на плаксивого эмоционального Такемичи, и потянулся к небольшой сумке, чтобы достать для него салфетки. — Прости, прости, я просто... Твои слова и поддержка очень важны для меня. Спасибо, большое спасибо. Обещаю, я обязательно постараюсь тебе рассказать об этом потом, я не хочу врать, — тихое, почти не слышное "тебе особенно" осталось проглочено волнами реки, бившимися о каменную кладку берега. Вдоволь насладившись прекрасным видом заката, ребята собрались обратно. Ночью довольно сильно холодало, а оба парня были одеты достаточно легко для того, чтобы мигом простудиться. Как бы не хотелось подольше посидеть в этой комфортной атмосфере, любуясь уже на восходящую луну на звёздном небе, никто из них не хотел жертвовать неделей валяния на постели с температурой под тридцать восемь. В любом случае они ещё должны были возвратиться на съёмную квартиру, где планировали поужинать, поскольку гуляли почти с двенадцати часов дня, а до туда, даже при наличии мотоцикла, добираться не менее получаса. Благодаря вечерним пятничным пробкам, тридцати минутная поездка превратились в пытку длиною в час, и весьма изощрённую по мнению Такемичи. Постепенно вновь завязался будничный разговор, а затем Изана наконец решился рассказать Такемичи о том, что мучило его весь вечер, вообще всю неделю, но парень не желал в этом признаваться. Он был бы только рад знакомству Какучё и Ханагаки, но что будет, если они вспомнят о былой детской дружбе, а затем решат, что сам Курокава им не нужен. Нет, мысль звучит как бред, он доверяет Какучё, тот бы никогда его не предал, а Такемичи слишком добр, он, кажется, вообще не допускает мысли о подобном. Но плохие мысли продолжали терзать его душу, не желая отпускать. Хотелось лишь побыстрее их познакомить, чтобы усовестить внутренний голос, пытающийся очернить обоих в глазах Изаны. — Конечно! Почему ты вообще спрашиваешь, Изана? Я был бы рад познакомиться с твоим другом! — Такемичи засиял, когда Изана спросил, не против ли он, если Курокава на следующую их встречу приведёт с собой своего "слугу". Изана смерил его своим укоризненным взглядом, глупый Ханагки почему-то всегда воспринимал всё через призму своих розовых очков, игнорируя всё остальное. Впрочем, это было не более чем условностью, Изана довольно быстро привык к пущим его странностям и постепенно привыкал. — А как его зовут? Как он выглядит? Расскажи хоть что-нибудь, мне будет неловко если мы не найдём общих тем для разговора! — Изана только хмыкнул в ответ, думая о том, что на счёт этого Ханагаки мог не беспокоиться. Тот умел уболтать любого собеседника, так что раз уж ему удалось разговорить Изану и выпытать из него пару-тройку предложений о том, как прошёл его день, о других подробностях своей личной жизни он тактично умалчивал, то уж на счёт Какучё он мог не волноваться. — Зачем? Познакомлю вас в следующий раз, не волнуйся, мне кажется вы похожи, так что темы для разговоров обязательно найдёте, — пожалуй, о том, что Такемичи и Какучё уже знакомы, самому Ханагаки пока знать не надо, — Так что ты там говорил о своих новых друзьях? — Ах да, про них. Я даже не знаю, они кажется очень хорошие, хотя немного странные. Они очень милы со мной, но, я почему то всё равно чувствую себя не очень комфортно. Может это из-за того что я плохо с ними знаком. Они на самом деле неплохие ребята, но связываются с опасными людьми, я беспокоюсь за них, особенно после того, что случилось с Доракеном в августе. — за спиной Изаны раздался усталый вздох и он почувствовал, как руки крепче сжались на его талии, после того, как на светофоре наконец загорелся долгожданный зелёный, и Курокава сразу же рванул вперёд. Любое упоминание о членах "Томана" не вызывал у него ничего кроме раздражения и злости. Но понимая, что он может оттолкнуть своими действиями Такемичи, Изана быстро остудил свой пыл, сбавляя скорость. — Тебе придётся беспокоиться о себе, если они втянут тебя в свои проблемы. Ты же знаешь, что тебе стоит рассказать мне, если они свяжут тебя с чем-то опасным? — Изана выдержал небольшую паузу, перед тем как ответил на вопрос, он боялся, что его голос будет звучать слишком зажато и Такемичи подумает, что тот чем-то недоволен. Сзади раздался смех, что сразу успокоило Курокаву. Такемичи смеялся чисто и по-детски, мгновенно создавая комфортную атмосферу. — Твоё беспокойство напрасно, хотя я очень благодарен за то, что так волнуешься за меня! Я уверен, всё будет в порядке, мы же всего лишь подростки. Не думаю, что у них могут быть настолько серьёзные разборки. К тому же я уверен, Киёмаса больше не потревожит Доракена, мне кажется он понял, какой ужасный поступок он совершил, — ох, какой наивный, Изана подавил улыбку, вспоминая о сладкой расправе над тем парнем, теперь то он даже взглянуть в сторону Такемичи не посмеет, он причинил тому слишком много вреда, чтобы остаться без наказания. Ничего, до Майки Изана ещё успеет добраться. Улыбка на его лице сменилась на предвкушающую, — В общем, не думаю, что случится что-то столь же страшное, что могло бы сравниться с тем, про что я тебе рассказывал. Так всё же про твоего друга... Дальнейшая фраза оборвалась, прерываемая тяжёлым вздохом Изаны, сопровождающим его тихое восклицание: "ну что за неугомонный подросток", а затем затерялась в озорном смехе извиняющегося Такемичи.

***

— Но Каку-чан, ты уверен, что всё в порядке? Мне кажется у тебя кружится голова! — Изана определённо испытал навязчивое чувство дежавю, когда Такемичи носился вокруг Какучё, упавшего с лестницы, с аптечкой, периодически спотыкаясь об углы дивана в его гостинной. — В конце концов, Такемичи, я же не рассёк себе пол черепа, просто ударился, — выдержав небольшую паузу, глядя в глаза нахмурившегося Ханагаки, Хитто неуверенно прибавил, — слегка. — Но ты так меня напугал, к тому же у тебя идёт кровь, посиди спокойно, пожалуйста, — недовольный парень картинно вскинул руки, выражая своё недовольство и скептицизм к словам друга. С недовольным ворчанием, блондин уселся в позе лотоса позади парня и аккуратно поднёс ватный диск, пропитанный перекисью водорода, к затылку парня. Тот ойкнул и прикусил губу, не желая показывать то, что ему действительно было больно. — Такемичи прав, ты не сможешь быть хорошим бойцом, если твоё состояние ухудшится. — отпустив свою прежнюю собранность, Изана случайно вмешался в разговор. Поняв, что разболтал лишнего, он немедленно закрыл рот и слегка нахмурился, что, впрочем, не осталось незамеченным под внимательным взглядом Ханагаки. — Ты про что, Изана? — он слегка наклонил голову в бок, закручивая крышечку на банке с перекисью и откладывая её в пластиковый контейнер с большим красным крестом на боковой стороне. Курокава в бессилии открыл и снова закрыл рот, не выдав не единого звука и начал судорожно придумывать хоть чуточку правдоподобную ложь. — А? Я разве не говорил? Ты чем вообще слушаешь? — о, судьба была благосклонна к Изане в этот холодный октябрьский месяц, Какучё незамедлительно понял его замешательство и ответил на вопрос Такемичи сам, рассказывая что-то про школьную секцию по боксу. Будет ли лишним уточнять, что никакой секции и в помине не было... Взглянув на часы, Ханагаки сразу же перешёл в состояние нетерпения. Он заторопился, сгребая со стола грязные чашки и расставляя в посудомойке. А затем поторопил ребят: "Хей, почему вы всё ещё сидите? Идите одевайтесь, а то мы не успеем! Я сбегаю в комнату за кофтой." Блеснув напоследок выразительными глазами, полными энтузиазма и предвкушения, парень скрылся за дверью. Изана, вздохнув, последовал за ним в прихожую, чтобы накинуть ветровку. Всё же, не смотря на климат в Токио, осенью вечером было довольно прохладно, а стоять, дрожа от холода на протяжении следующих пятнадцати минут Изану никоим образом не прельщало. Какучё оставалось лишь молча последовать за ним. Ах, окончание этого вечера обещало быть прекрасным, ведь что может быть лучше, сидеть на крыше в окружении двух друзей детства и любоваться фейерверками, запускаемыми с фестиваля неподалёку. Хитто с уверенность ответил на свой же риторический вопрос: "ничего". Троица поспешила покинуть наконец квартиру и подняться на крышу здания. Там уже стояли несколько человек: какая-то парочка, Изана точно знал, что они жили напротив Такемичи, он достаточно часто бывал у него дома, один раз ему даже удалось застать там высокую статную женщину, крутящуюся перед зеркалом в коридоре - мать Такемичи, у края крыши устроилась семья с маленьким ребёнком лет восьми. Ханагаки подбежал к краю, облокачиваясь на перила, и не успел он что-то сказать, как со свистом взлетел первый фейерверк, подлетая высоко в небо, а затем взрываясь, рассыпаясь кучей ярких искр. Затем второй, и третий. Изана отвернулся, обращая внимание на Какучё, тихо облокотившегося на перила и с лёгкой улыбкой наблюдающего за весельем остальных, а затем перевёл взгляд на Такемичи, что было очень некстати. Только что загоревшийся фейверк отразился сотней бликов в широко распахнутых голубых глазах, освещая лицо мальчика, завороженного представившейся картиной. Это заставило самого Курокаву замереть, затаив дыхание, и почувствовать неощутимый румянец на собственных щеках и, осаждая себя, в смятении отвернуться, чтобы снова уставить на салют. Он старался выкинуть из головы этот момент, но, как ни крути, весь вечер он находился в прострации, мысленно оставаясь в том самом моменте вспоминая эти красивые глаза, с которыми не мог сравниться ни один фейверк.

***

      Ах, как же прекрасны последние осенние дни, погода уже далеко не летняя, но настоящие холода ещё не наступили. Прекрасное время для вечерних прогулок по парку, уже не так людно как в более тёплое время года, но аллеи ещё не совсем опустели. Одним словом - идиллия. Именно такая атмосфера больше всего влекла юного студента, решившего сегодняшний вечер уделить кому-то особенному. Буквально в нескольких метрах перед ним шёл совсем молодой парень, его обесцвеченные волосы торчали во все стороны из-за взбушевавшегося несколькими часами ранее ветра, он то и дело поёживался и доставал из карманов бомбера руки, чтобы потереть их в надежде согреться и засунуть обратно в тёплую кофту. Он неспеша шёл, попинывая ногой маленький камешек, слушая рассказ девушки, идущей рядом и иногда вставляя пару слов. Мог ли Изана считать нормальным тот факт, что он позволил себе нарушить некоторые границы и следил за Ханагаки? Ну, конечно же, он же не вёл себя как все эти сумасшедшие сталкеры из старых кино, выпущенных ещё в начале девяностых. Интересно, почему их всё ещё крутят по телевизору... В любом случае он никак не нарушил личного пространства Такемичи, не пугал его и не преследовал, он просто... хотел убедиться, что Такемичи сегодня был занят чем-то действительно стоящим, раз сказал, что уже запланировал что-то на вечер. Курокаве сразу стоило догадать, что это была Тачибана, кто с безбожной наглостью крала время Такемичи рядом с ним. Что же, он не мог с этим ничего поделать. Погрузившись в свои мысли, Изана сам не заметил, как прибавил чутка шагу, но очнувшись и заметив, что никто не собирается обращать на него внимание, он продолжил держать более близкую дистанцию между ними. Какая прелесть, она рассказывает Такемичи о гулянках с какой-то из своих подруг, но судя по его реакции они знакомы. Но неужели она думает, что ему это интересно? Это вызывает небольшое раздражение, Изана знает, что он мог бы быть куда лучшим собеседником. Нахлынувшие эмоции заставляют его поджать губы и продолжить идти уткнувшись взглядом в дорожку, выложенную красивыми узорами плитки. Наверное, после общения с Ханагаки он стал более эмоциональным, это раздражало ещё больше, не иметь постоянного жёсткого контроля над своими эмоциями давало ощущение уязвимости. Ха, и это он то может быть уязвим, что за бред, просто ему некомфортно, когда он не чувствует контроля над чем либо. Зачем он вообще пошёл сюда по первому порыву, чём он думал будет тут заниматься? Кажется, он действительно ведёт себя странно, но, это был лишь секундная слабость, которой он поддался, последовав в то место, где, как он и предполагал, оказалась парочка. Никто не в праве осуждать его за это, в конце концов, он, можно сказать, просто вышел на прогулку. Короткий вскрик спереди был тем, что снова выцепило Изану из своих мыслей. Подняв голову, он увидел человека, мужчину преклонных лет, который тут же вскочил с дороги и принялся судорожно подбирать дрожащими руками разлетевшиеся вещи. Такемичи был тем, кто помог ему. — Ах, простите, простите, я так торопился, что совсем потерялся в своих мыслях. Право, извините, что я вас не заметил, юноша! — подобрав последнюю вещь, мужчина с картинным вздохом принялся яростно извиняться, рукой оттряхивая плечо Ханагаки, который в свою очередь ели удержался на ногах. — Ничего страшного, мне тоже нужно было смотреть куда иду, — с доброжелательной яркой улыбкой юноша протянул ему какую-то папку, возвращая владельцу. Тачибана обернулась, чтобы посмотреть, не осталось ли ещё разбросанных вещей, так что Курокаве пришлось резко повернуть на лево, скрываясь в другой аллее. Жаль, что дальше он не слышал их разговора, но в конце концов это не могло помешать ему насладиться остатком вечера в одиночестве. Он всё ещё может быть довольно близок к Такемичи сегодня. Через несколько минут боковая дорожка с множеством развилок снова сошлась с главной аллей и Изана вновь увидел перед собой два силуэта вдалеке. Почему-то в глаза сразу бросилось то, что Такемичи уже не был так увлечён разговором с подружкой, хотя всё ещё внимательно слушал. Периодически он просто кивал и оглядывался назад, его взгляд показался Изане несколько встревоженным. В конце концов он не смог перебороть любопытство, движущее им, и ускорил шаг, пытаясь услышать хоть что-то. — Я кажется уже давно заметила эту тенденцию. Ещё тогда Аккун спутал тебя со своим другом детства, этот мужчина сказал, что ты чем-то напоминаешь ему умершего племянника. О, а Майки несколько раз точно упоминал, как ты похож на его старшего брата, разве это не прекрасно, что он признаёт, что ты похож на такого великого человека, ты же говорил, он вроде был очень крутым гопником. — Ага, был... - на секунду Изана поймал себя на том, что буквально идёт позади них, это было бы проблемой, если бы Такемичи его заметил, он точно подумает что-то не то. Курокава не хотел объясняться, что он здесь всего лишь из-за секундной слабости, вызванной ревностью, а не для того, чтобы проследить за ним. И всё же, реакция Такемичи его заинтересовала, обычно он выглядел более оживлённым, эмоциональным и его глаза загорались в восхищении, когда кто-то начинал разговор о гопниках. — Так мило, что люди видят в тебе своих близких, вот почему ты так быстро со всеми сближаешься. Я бы хотела иметь столько же непринуждённости, сколько у тебя, чтобы просто спокойно общаться с незнакомым человеком... — дальнейшая речь девушки где-то затерялась, поскольку Изане пришлось сосредоточиться на одном единственном человеке. Ханагаки сделал глубокий вдох, прикрыл глаза, и тревожно сглотнул. Невооружённым взглядом было видно, как надулась его вена на шее и заходили жевалки. Он точно пытался успокоиться от чего-то, сжимая и разжимая кулаки несколько раз, но его руки задрожали. Затем участилось дыхание, тихие резкие вдохи и выдохи между которыми он делал долгие паузы. Со временем его шаг ускорился, и Изана готов был поклясться, что когда тот резко остановился, обернувшись к Тачибане и лепеча что-то про забытые срочные дела, по его виску скатилась капелька пота. Не успела девушка ему что-либо сказать, как он развернулся и поспешил в сторону своего дома. Изана, конечно же, поспешил за ним, борясь между желанием сью же секунду догнать парня и расспросить в чём дело и здравым смыслом, говорящим, что ответов он такими методами не добьётся. Не прошло и пару минут, как парень перешёл с быстрого шага на бег, причём такой отчаянный, будто он из последних сил пытался ускользнуть из лап ужасного чудовища. Это заставило Курокаву не на шутку забеспокоиться, столь странное поведение, мягко говоря, напрягало. Неожиданно, Ханагаки споткнулся о ветку, которую кто-то будто специально оставил посреди дороги. Он по инерции пролетел некоторое расстояние вперёд и упал на землю, тут же сворачиваясь в позу эмбриона и хватаясь за ткань футболки на груди. Он безуспешно открывал и закрывал рот, пытаясь вдохнуть, его глаза были широко открыты, а зрачки сильно сужены. Изана, забыв о всякой конспирации, тут же подбежал к нему, не понимая что происходит и не имея догадок, что ему делать в подобной ситуации. Пребывая в полнейшей растерянности и не меньшем шоке, он приподнял тело с земли и прижал Такемичи к себе, сжимая в объятиях, когда почувствовал резкое сопротивление. Наверное, это называлось панической атакой, только вот, из-за чего? "Тише, я рядом, всё хорошо, не волнуйся" - эти же фразы обычно говорят, когда пытаются успокоить людей? Курокава не знал, наверное это действительно так, он на самом деле никогда никого так не успокаивал. Спустя несколько минут, проведённых в такой позе, когда Изана сидел на коленях и прижимал к себе полностью навалившегося на него парня, конечности затекли, и он услышал тихие всхлипы. Хотя по ощущению, когда Изана осторожно поглаживал Такемичи по спине, его дыхание чуть выровнялось, оно всё ещё ощущалось довольно тяжёлым. Всё ещё не имея ни малейшего понятия о плане своих дальнейших действий, Изана подумал, что самым лучшим решением было бы для начала перенести Ханагаки в дом и успокоиться самому.       Уложив заснувшего по пути парня на кровать, Изана осознал, что он всё ещё не понимает что произошло и знает что делать дальше. Это была паническая атака? Почему? Совсем не свойственное для Такемичи поведение – бросать свою обожаемую девушку без объяснений и видимых на то причин и убегать в неизвестном направлении. Ну что же, если Тачибана не в состоянии позаботиться как следует о своём парне, Изана заберёт эту привилегию себе. Не часто увидишь Такемичи просящим или нуждающимся в помощи. Приложив ладонь тыльной стороной ко лбу мальчика и не ощутив высокой температуры, Изана прикусил губу и вспомнил, что обычно следующим шагом меряют давление. Да, это могла быть причина, в конце концов Такемичи выглядел будто у него кружилась голова, когда он бежал. Следом он вспомнил что, конечно же, никакого аппарата для измерения давления, как собственно и аптечки у него не было. Съёмная квартира была ещё не обжита, но, наверное, это не было причиной. В приюте Курокава привык, что из личного пространства у него была небольшая тумбочка у изголовья кровати и.. всё. Все остальные вещи, такие как игрушки, карандаши, альбомы и, собственно, коробка с таблетками, пластырями, двумя градусниками на 400 голов детей, были общими. Так что он не задумывался, что теперь у него предостаточно пространства для того, чтобы завести больше личных вещей, кажется, всё это действительно ограничилось на его гардеробе, столовых принадлежностях на двух человек и компьютере. Тогда, ему не остаётся ничего кроме томного ожидания. Изана ощущает себя не выспавшимся. Так и не дождавшись пробуждения Такемичи вчера, он лёг спать на раскладном кресле в той же комнате. Его стипендии хватало только на однокомнатную квартиру на окраине Токио, но это было удобно, поскольку она располагалась в квартале от его колледжа. В любом случае на кухне он спать не хотел, да и Такемичи будет не так смущён, просыпаясь в незнакомом месте, если увидит Изану. Так что, ощущая сейчас лёгкие толчки в плечо, он недовольно промычал, отмахиваясь от Какучё. — Эм, Изана? Ты не мог бы проснуться? Мне некомфортно. — голос был несколько выше и звучал тихо в сравнении с тем, как обычно разговаривал Какучё, что же, прийдётся встать раньше запланированного. Нехотя, парень разлепил глаза, недовольно взглянув на раздражающий фактор. Точно, это был Такемичи, он не ожидал его пробуждения раньше часов десяти утра, тот был тем ещё любителем отоспаться. — Такемичи? — в то же время, переведя взгляд на настенные часы, Изана лишь сильнее нахмурился, — Ты почему так рано? Можешь ещё поспать. — Мы у тебя дома? Как я тут оказался? Ну, Такемичи оставался Такемичи независимо от того, как сильно Изана им бы не дорожил, он имел привычку пропускать мимо ушей половину сказанного, это раздражало время от времени. Но, спорить с ним было бесполезно, он продолжит гнуть свою линию. Так что Изана подтянулся, приняв более удобное сидячее положение: "Я забрал тебя вчера". — Это я понял, а как? — может Изане показалось, он не мог назвать себя человеком, легко считывающим и понимающим чувства других людей, но в глазах Такемичи промелькнула тревога. Он боится, что Изана видел его паническую атаку? — Почему ты бежал? Ты меня даже не заметил... — сделав паузу, но не дождавшись результата даже под выжидающим взглядом, Изана вздохнул и ещё раз убедился в упёртости Такемичи, — Отвечая на твой вопрос, я заходил к одногруппнику, поскольку он случайно забрал мои конспекты, на обратном пути решил прогуляться и ты бежал мне навстречу. — Спасибо, — Ханагаки наклонил голову в благодарственном жесте, — я не помню ничего, после того как упал, прости, если тебе пришлось со мной тяжело! — Ты не так уж и много весишь, к тому же я не пешком до туда шёл. — Ясно. О, кстати, я же ни разу не был у тебя в квартире, ты обещал мне на следующей неделе, но видишь, получилось немного раньше, прости! — Не переводи тему, Такемичи. Ханагаки тут же сжался, отводя взгляд: "Ты прав, прости, я просто... Ты понимаешь, я не думаю, что я готов сейчас рассказать тебе об этом, я..." — Не нужно оправдываться, Такемичи-кун, я на тебя не давлю, — "несмотря на то, что хочется" осталось невысказанным. В любом случае, очевидно это было связано с их разговором у моста в Йокогаме. Но должен ли Изана добиться ответов на вопросы другими способами? Ему хотелось убедиться, что Такемичи доверяет ему.