Подопытный кси

       Буквально спустя десять минут Крис уже сидел на переднем сиденье серебристого автомобиля, робко поглядывая на Кира, находившегося за рулём. За такое короткое время у него в голове скопилось множество вопросов, и он пытался набраться решимости, чтобы их задать.        — Спасибо… — стоило парню открыть рот, как вместо вопросов из него вырвались слова благодарности. — Спасибо большое, что помогаете! Вы ведь могли просто проигнорировать… Ой!        — Ерунды не говори! — резко огрызнулся Кир.        Рот Криса сам собой растянулся в робкой улыбке. В этом весь Кир: грубый как варвар, прямой, как рельса, но всё равно помогает. Парень сомневался, что ещё когда-нибудь встретит альфу, который попрётся решать проблемы своего прислуги кси, тем более в Рождество. Юноша даже почувствовал себя полным дураком, что шарахался от него поначалу.        — Извините, — парень всё-таки решился спросить. — А больница действительно платит донорам?        Как-то не верилось в такую щедрость, поэтому захотелось уточнить подробности.        — И да, и нет. Человек, реально ставший донором, получает вознаграждение, но оно выставляется в счёт пациенту. Плюс вам необходимо будет оплатить медицинский осмотр до пересадки и обслуживание после, если ему понадобиться содержание в стационаре. Так случается, когда костный мозг берут из тазовой кости.        Вот это важная информация. И почему об этом никто не предупредил заранее? Теперь Крис практически молился, чтобы ему позволили стать донором. Слова про то, что костный мозг, возможно, будут выкачивать из тазовой кости, после чего донору придётся провести несколько дней в стационаре, сознание парня благополучно отодвинуло в сторону. Как и мысли о том, насколько это окажется болезненным. Самое главное, если сумма вознаграждения большая, то он просто не сможет оплатить такой счёт за один раз. Страшно подумать, что тогда случится.        — О деньгах можешь не волноваться, — Кир легко догадался о причине внезапного уныния юноши. — Я дам, если не хватит.        Радостнее Крису не стало. Опять подачка. И от этой невозможно отказаться — сестра важнее гордости.        — Если не хочешь брать просто так — потом отработаешь.        Этот вариант парню понравился больше. В конце концов, он не содержанец, а прислуга. Крис расслабленно перевёл взгляд с Кира на лобовое стекло. Машин было много. Юноша даже не представлял, какая бывает суета в Рождество в верхнем городе. Хорошо, что дороги тщательно расчистили, пробок не создавалось.        Ехать в тишине некомфортно. Сразу в голове вспыхивал образ больной сестры, начинали роиться неприятные мысли. Ощущая жуткую потребность поговорить на любую тему, Крис снова посмотрел на альфу.        — А ещё можно спросить? — робко начал он. Нормальной темы для разговора не придумывалось, пришлось хвататься за то, что недавно услышал. — Я правильно понял, вы… вы управляете «Телесфор групп»? Всей компанией?        — Не управляю, а владею пятьюдесятью одним процентом акций. В само управление я вмешиваюсь только в крайних случаях.        Головы Кир не повернул. Крису показалось, что голос мужчины прозвучал ещё резче и неприветливее обычного.        — Но почему? И ваша работа… Разве вам не положено…        — На кого учился, тем и работаю, — рыкнул мужчина, перебивая неуверенные бормотания парня. — Для должности главврача у меня нет ни опыта, ни желания. Ни экономическими, ни юридическими знаниями я не обладаю, с людьми, как ты мог заметить, общаться не люблю, хорошее впечатление производить не умею и не хочу. Исследования как раз для меня. Тут хотя бы если люди, то не вечно ноющие пациенты, а бесправные подопытные.        И снова тишина. Крис дальше расспрашивать по поводу работы не решился, кажется, эта тема альфе не понравилась. Ладно, в самом деле, не расспрашивать же Кира, почему, имея в собственности акции огромной империи, он живёт не как миллионер.        — А… м-м-м… — не в силах вытерпеть вновь затянувшегося молчания, Крис снова раскрыл рот. — Мне всё было интересно, зачем вам два водителя? Они ведь почти всё время сидят в гараже, машину вы водите сами…        Юноша ожидал очередного резкого высказывания, даже запнулся на окончании, думая, что его сейчас снова перебьют. Не перебили. Кир молча смотрел на дорогу, поджав губы. Парень даже усомнился, что его услышали, но спустя несколько секунд мужчина всё же заговорил — с явной неохотой.        — Я не люблю сидеть за рулём. Езжу сам только на работу, поскольку график непредсказуемый, и при необходимости, как сейчас.        А Крис уже было решил, что водителей альфа держит исключительно для прислуги кси. Да, глупое предположение. Но теперь стало неимоверно любопытно другое.        — Но почему?        Какое-то странное чувство. И вроде бы уже утвердился в мыслях, что Кир не монстр, но спрашивать о личном всё равно некомфортно, даже страшно.        — В девятнадцать лет я попал в аварию. Был гололёд. Не справился с управлением и вылетел на встречку.        Голос Кира прозвучал спокойно. Даже слишком. Можно сказать, сухо. Крис, не ожидавший такой причины, растерянно перевёл взгляд на дорогу. Снег-то убранный, а тонкая корочка льда всё равно поблёскивала на асфальте. Вероятно, поэтому они ехали небыстро, и мужчина, не отрываясь, следил за дорогой, стараясь держать приличную дистанцию от других машин.        — В ней погиб мой отец, — внезапно добавил Кир, а юноша от изумления вытаращил глаза.        Слишком тяжёлое откровение. Странно, что мужчина сказал это без каких-либо эмоций, словно прогноз погоды сообщил. Свыкся? Возможно. Хотя сам Крис не представлял, как с таким можно свыкнуться. Если сейчас умрёт его сестра — это будет беспросветная, отчаянная боль, которая вряд ли пройдёт когда-нибудь в жизни. А если столь близкий человек вообще погибает по твоей вине? С этим вообще можно жить? Судя по Киру — можно.        Размышления оказались слишком мучительными, парень, не желая дальше терзаться, постарался перестать представлять. Кто знает, может, альфа более непробиваемый, или отношения с отцом у них были менее тёплыми.        Крис, чувствуя себя ещё более неуютно, поёрзал в кресле. Догадки догадками, а расспрашивать об этом он не собирался. Только сейчас юноша заметил: Кир не ожидал гостей на Рождество, да и сам ни к кому не собирался.        — А ваша мама? — лезть в такие личные дебри было стыдно, но парень почему-то не смог сдержаться. Очень хотелось знать. И не из просто праздного любопытства, Крису показался очень важным этот вопрос. — Вы её не позвали на Рождество? Вы же ладите?        — Папа, — резко вставил альфа, снова недовольно поморщившись.        — Что?        — Не мама, а папа. Омега.        — А-а…        Как-то парень не подумал. Действительно, женщин среди высших мало, да и те в основном беты. Но даже после того, как его поправили, юноша не мог представить в материнской роли мужчину. Пусть и омегу, которому эту роль отвела сама природа. Бессмысленные размышления прервал короткий ответ:        — Он умер, когда мне было шестнадцать. От рака лёгких.        У Криса перехватило дыхание. Значит, и Кир прошёл через подобный кошмар?! Только его семья проиграла болезни. Кулаки юноши сами собой сжались, он корил себя за расспросы. И сам на нервах, и у альфы всколыхнул не самые приятные воспоминания.        — Папа долго скрывал, что ему плохо, — спокойно пояснил мужчина, не оборачиваясь на Криса и не видя, что у того в глазах опять встали слёзы. — А когда мы что-то заподозрили, ещё полгода пытались уговорить его пройти обследование. Не хотел, врачей боялся. В конце концов, отец психанул, притащил его силой, но… Поздно обнаружили, — альфа презрительно фыркнул, вероятно, тем самым выражая своё отношение то ли к глупому страху папы, то ли к слабовольным уговорам отца. — Так что… — он хотел что-то ещё сказать, но, заслышав сдавленные всхлипы с соседнего сиденья, быстро повернул голову, одним глазом взглянув на Криса. — Эй, парень, ты чего?        Юноша не ответил, вытирая глаза и глотая слёзы. История отчасти настолько похожая… И они поздно привезли Софи в больницу, долго не начинали лечения. Теперь уже мало что может помочь. Неужели и они проиграют?!        Не в силах что-либо выговорить, кроме нечленораздельного мычания, Крис спрятал лицо в ладонях, сжавшись в комочек. Альфа ругнулся, осторожно свернул в сторону к обочине и, только после того как полностью остановился, повернулся к юноше корпусом, потормошив того за плечо.        — Что теперь-то ревёшь?        В ответ снова раздалось неразборчивое мычание. Не став церемониться, Кир с силой разрушил импровизированный домик юноши, заставив парня поднять блестящее от слёз лицо.        — Крис, что на этот раз случилось?        Холодный взгляд, сердитый голос, цепкие пальцы. Мужчине явно не понравился новый концерт.        — То, что вы рассказали, так похоже на мой случай, — без раздумий выложил юноша. — Я просто подумал, что, может быть, и нам поздно… Просто одна мысль, что Софи… Ай!        Крис схватился за лоб. Ему снова отвесили щелбан, на этот раз больнее предыдущих.        — Ты что несёшь? — грозно осведомился альфа. — Я сказал тебе не обнадёживаться, но и хоронить сестру, пытаясь провести аналогию с чужой историей — глупость! Или ты уже сдался, и мы разворачиваемся?        — Нет!        — Вот и не думай о всякой ерунде! Рак лёгких от лейкоза отличается. Он на первом месте по смертности, лейкоз только на шестом, — Кир снова щёлкнул парня по открытому участку лба, на этот раз мягче, открыл бардачок, достав оттуда полупустую пачку бумажных салфеток, и протянул её шмыгающему Крису. — Пореветь всегда успеешь. Вытрись. Представляю, что обо мне подумают, когда я притащу сдавать анализы зарёванного мальчишку.        Парень невольно хрюкнул; смешок вырвался сам собой. Да, должно быть, то ещё зрелище, учитывая ледяные глаза Кира и резкий, грубый характер. Салфетки юноша взял, сразу же шумно высморкавшись в первую. Действительно, что-то его понесло не в ту сторону, только что же сидел, преисполненный надеждой, почти радостный. И вдруг… Мужчина прав, не надо сравнивать.        «Наверное, мне просто стало жаль Кира, — в последний раз шмыгнул Крис. — А поскольку сам на нервах, вот и расчувствовался».        Остальную часть пути юноша предпочёл проехать молча, просто смотря в окно на переливающиеся на солнце сугробы и красиво украшенные к празднику дома. От рождественского настроения ничего не осталось, но вид гирлянд и наряженных ёлок немного согревал сердце.        В больнице оказалось ещё больше народу, чем утром. Видимо, подтягивались родственники пациентов. От входа до стойки регистрации собралась такая толпа, что Крис чуть подотстал от быстро шагающего Кира и потерял того из виду. Пока он стоял на месте, растерянно осматриваясь, пытаясь понять, куда идти и как не быть сбитым другими посетителями, альфа уже вернулся, сам его нашёл и, рыкнув, чтобы не отставал, схватил за локоть, утаскивая за собой.        Юноша плохо понимал, в какую именно сторону его ведут, попробовал начать осматриваться, но, чуть не споткнувшись, сдался, позволив себя тащить. В самом деле, впервые ему не придётся напрягаться и вникать в ситуацию. Кир знает, что делать, он сам во всём разберётся. Нужно только расслабиться и довериться альфе.        Спустя несколько минут они уже стояли у кабинета главного врача. Здесь людей не было. Пустовал стол секретаря, в углу стояла высокая ёлка, наряженная в однотонные красные шарики, симметрично расположенные на зелёном дереве. Само тусклое освещение говорило о том, что тут сегодня гостей не ждали. Даже мягкие кресла, в одном из которых устроился Крис, выглядели слишком мрачно и уныло.        Сам главврач подошёл спустя пятнадцать минут.        «Это отец Артура? — юноша еле успел разглядеть пожилого мужчину в тёплом расстёгнутом пальто, за которым виднелся строгий офисный костюм. — Они похожи».        Альфа обладал точно такими же светлыми волосами, как и у его сына, только он их уложил гелем. Острые носы и карие глаза тоже были идентичны. Несмотря на явное недовольство сложившейся ситуацией, едва приблизившись, мужчина вежливо поздоровался со всеми присутствующими, удивлённо взглянул на юношу, приподняв брови, но никак не прокомментировал присутствие кси около своего кабинета, сразу предложив Киру войти.        Крис остался один. Почему-то это место было ему неприятно, от него веяло неприветливостью и одиночеством. Или может, юноше это только казалось, ведь, будучи кси, он примерно так же чувствовал себя во всех общественных местах, предназначенных для сильных мира сего.        Зачем Кир попросил этого мужчину приехать? Только ради того, чтобы подписать разрешение для Криса? Главврач вряд ли обрадуется такому поводу. Но отец Артура с виду не похож на мстительного и злопамятного человека, не будет же он потом отыгрываться за сорванный праздник на Софи?        Парень потёр переносицу и понял, что его снова в мыслях занесло куда-то не туда. Просто нервы уже не выдерживали. Казалось бы, чего сложного — посидеть и подождать немного, а нет. Чем дольше он находился в полном одиночестве, тем больше дурных мыслей появлялось в голове. Когда спустя пятнадцать минут Кир быстрым шагом вышел из кабинета, Крис чуть не подпрыгнул от хлопка двери. Её почти сразу же после этого распахнул отец Артура, тоже покидая кабинет. Юноша напрягся, всё его внимание на мгновение сосредоточилось на главвраче, когда тот с ним вежливо попрощался, перед тем как удалиться.        — Пошли, — резкий голос Кира помог сбросить оцепенение.        Альфа не стал задерживаться и что-то объяснять. Свернув в трубочку два листа бумаги, он вновь ухватил Криса под локоть, увлекая за собой.        Особых иллюзий, куда его тащат, парень не питал. Бумаги в руке Кира — скорее всего, разрешение, значит, настала пора сдавать кровь. Одно воспоминание о длинной острой игле вызывало у юноши дурноту, по позвоночнику то и дело пробегал озноб. Его ладони заблаговременно вспотели, но Крис только глубоко вздохнул и прикусил губу. Никаким страхам он потакать сейчас точно не собирался. Ничего, ради сестры потерпит. Её вон каждый день мучают иглами, а девочка даже не жалуется.        Вот только, несмотря на самовнушение и упрямство, когда они подошли к тёмно-серой двери с матированными стёклами, парня начала бить дрожь. Хорошо, что вокруг никого не было, толпа ещё больше провоцировала Криса на панику. Но почему этот коридор оказался пустым?        Изначально, когда они спустились на минус первый этаж, там творился хаос. Люди в белых халатах с боксами, бумагами, лотками и прочими предметами быстрым шагом проходили мимо. Судя по всему, это было как раз по пути в больничную лабораторию, которая, если верить администратору, загружена под завязку. Юноша уже устал ловить на себе недружелюбные взгляды, прежде чем Кир потянул его в единственный пустой коридор, где как раз и находилась мрачная дверь.        Пока мужчина звонил по телефону и уточнял у товарища, когда тот подойдёт, парень, прижав к себе руки, хмуро оглядывался. Судя по тому, что он увидел ранее, на этом этаже не было никакого намёка на праздник. Никаких украшений: ни ёлки, ни венка, ни гирлянд.        Тихий стук каблуков возвестил о приближении ещё одного человека. Крис сразу же обернулся на проход и увидел стройного молодого мужчину с аккуратно заколотыми длинными светлыми волосами. Белый халат на нём явно отличался от прочей формы медицинских работников. Профессиональным взглядом юноша сразу подметил, что тот был перешит и теперь выгодно подчёркивал талию приближающегося омеги. То, что это именно омега, не оставалось сомнений.        — Фредди, — мягче обычного произнёс Кир, приветствуя знакомого. — Спасибо, что откликнулся.        — Ну, что ты, Кир, — кокетливо улыбнулся мужчина. — Для тебя — всегда пожалуйста.        Крису стало мерзко смотреть на слащавую миловидную физиономию омеги. А тому вдобавок рукопожатия с Киром показалось мало — Фредди ласково приобнял альфу. Отвращение от увиденного на мгновение вытеснило из юноши даже сковывающий страх.        — А это и есть тот самый кси? — сладко спросил мужчина, посмотрев на парня.        Улыбка омеги показалась юноше фальшивой. Так смотрят на ненужных детей, когда хотят произвести впечатление на их родителя. Вот только Крис не ребёнок Кира! Он его…        Парень осёкся в своих мысленных рассуждениях. Он его прислуга. Значит, никто. А возмущение секунду назад кипело такое, будто Крис как минимум приходился альфе настоящим любовником. Что за глупые мысли?! Но сердце болезненно кольнуло, неприязнь к омеге усилилась. Очень захотелось прижаться к Киру, и плевать, что такое поведение противоестественно.