Любовь зла...

В погруженной в полумрак комнате гостиницы раздавались приглушенные стоны, которые, смешиваясь со звуком тяжёлого, учащенного дыхания и влажными, до безумия неприличными, чмоками, порождали особую, наполненную томлением, атмосферу. Впрочем, в этом не было ничего странного, ведь она в полной мере соответствовала тому, что происходило на большой кровати. Там, вкушая всю сладость любви, так долго скрытой в их сердцах, двое мужчин отчаянно стремились стать единым целым. Один из них был обжигающе страстен и напорист, как извергающийся вулкан, другой же — мягок и чист, как снег на вершине остроконечных гор. По законам мироздания сущности, которые были настолько разные по своей природе, не могли мирно сосуществовать вместе, но почему-то вместо того, чтобы уничтожить друг друга, эти полные противоположности поразительно гармонично сливались. — Ах… Судорожно втянув в горящие лёгкие кажущийся ему ледяным воздух, Шэнь Цяо приоткрыл свои выразительные, красиво изогнутые к уголкам глаза и через пелену горячих слёз посмотрел на мужчину, нависающего над ним подобно непоколебимой скале над морем. Янь Уши был напряжен настолько, что голубоватые дорожки вен на его шее и слегка дрожащих руках вздулись, а с посеребренного лёгкой сединой виска то и дело скатывались капли пота. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как сильно мужчина был возбужден, но, при всем при этом, он не набрасывался на благочестивого даоса, чем несколько удивил последнего. Глава секты Сюаньду не понимал, почему тот медлил, но причина подобного поведения Янь Уши на самом деле была проста: он намеревался медленно познавать всю сладость своего новоиспеченного любовника, вкушая его невинность как редкий деликатес. И пусть для него самого это было крайне мучительно, но в данном случае эта пытка приносила столько удовольствия, что он просто не мог от неё отказаться. Оглядев стройную белоснежную шею Шэнь Цяо, которая будто была создана для того, чтобы её кусали и ласкали, глава Хуаньюэ нетерпеливо провел кончиком языка по своим губам и, чувствуя как кровь бурлящим потоком хлынула вниз, хрипло прошептал:  — Мои милый А-Цяо невероятно красив. Уверен, что ни одна женщина не сравнится с тобой… Немного подразнив красавца, тем самым добавив его и без того красному лицу ещё больше цвета, Янь Уши припал губами к горлу любовника и принялся ласкать его. Обведя языком судорожно дернувшееся вверх-вниз адамово яблоко, мужчина жадно прихватил нежную кожу зубами. Он лишь слегка сомкнул клыки, однако на шее тут же появилась очередная красная отметина. Сильно выделяясь на общем фоне, она прямо-таки привлекала к себе внимание, буквально «крича» о том, что разомлевший, опьяненный страстью даос целиком и полностью принадлежал ему. От одной этой мысли глава Хуаньюэ едва не потерял рассудок, но прожитые годы позволили ему вовремя взять себя в руки. Желая чуть остыть, а заодно продвинуться ещё немного вперёд в грядущем акте любви, Янь Уши принялся раздевать любовника. Очень скоро плечи и грудь главы Сюаньду оказались обнажены, а пояс был небрежно брошен на пол. Однако на даосе по прежнему оставалось много одежды, и это слегка раздражало мужчину, ведь он хотел как можно быстрее устранить любые преграды, разделяющие их. Нехотя отстранившись, мужчина стянул сапоги со стройных ног Шэнь Цяо. Ранее глава Хуаньюэ видел своего красавца босым, но сейчас от одного взгляда на узкие небольшие ступни с мило поджатыми пальчиками его черное сердце начало биться чаще. Ухмыльнувшись, ужас и предмет зависти любого мастера постигающего боевые искусства ловко разместился между стройных бедер даоса и, поймав край чужого нижнего белья, стал снимать его. Вот только в этот раз глава Сюаньду, который ранее не проявлял и намека на сопротивление, резко встрепенулся и, густо покраснев, мёртвой хваткой сжал чужие запястья, не позволяя шаловливым рукам двигаться дальше. — Мастер с-секты Янь! Услышав слабый, едва различимый на фоне шума крови в ушах голос, Янь Уши поднял потемневший взгляд на непривычно взволнованного Шэнь Цяо и, заметив, как его полуприкрытые глаза слегка покраснели, не смог сдержать низкого гортанного стона. — А-Цяо, разве то, что мы сейчас делаем, не говорит о том, что мы уже достаточно близки? Тебе пора бы уже отбросить формальности и начать звать меня просто муженьком или же любимым. Сказав это, мужчина тут же перешёл в наступление. Вот только он не стал вновь пытаться стянуть с дрожащего даоса едва ли не трещащие по швам штаны, на которых, к слову, спереди уже проступило небольшое влажное пятнышко от естественной смазки, а вместо этого он накрыл губами бледно-розовый сосок, что уже некоторое время манил его, умоляя попробовать на вкус. Втянув его в рот, глава Хуаньюэ несколько раз ударил кончиком языка по затвердевшей вершинке, а затем слегка прикусил её, срывая с уст Шэнь Цяо всхлип. — М-мастер… — Не правильно, А-Цяо. Если хочешь, чтобы я прекратил, то обратись ко мне должным образом. Глава секты Сюаньду отрицательно мотнул головой и поджал искусанные, слегка припухшие после долгих поцелуев губы. Он отказывался называть мужчину перед собой подобным образом и дело было не только в том, что Шэнь Цяо смущался, но и в том, что у него просто язык не поворачивается произнести подобное в адрес Янь Уши! Слишком уж стремительными были перемены в их отношениях, и мужчина не был готов к такому. Однако, опираясь на суждения разума, он забыл учесть ещё один фактор, а именно реакции его не привыкшего к ласкам тела. Ощутив, как влажные горячие губы мягко скользнули по его груди к другому соску, даос слегка запаниковал и, отпустив чужие запястья, поймал лицо главы Хуаньюэ, вынуждая того остановиться. Вот только именно этого и ждал Янь Уши. Оскалившись в широкой, до умопомрачения коварной ухмылке, он разорвал нижнее белье Шэнь Цяо, обнажая стройные крепкие бедра. Торопливо отбросив ошметки ткани, мужчина опустил глаза вниз и заинтересованно посмотрел на «младшего братца» своего возлюбленного. Он, будто обладая такой же робкой и застенчивой натурой как и хозяин, стыдливо подрагивал, приподнимая небольшую, наполовину скрытую за крайней плотью розовую головку. На мгновение Янь Уши потерял дар речи. В своей долгой, наполненной самыми острыми впечатлениями жизни мужчина повидал многое, но ему никогда не приходилось видеть человека подобного Шэнь Цяо. Будь то его раздражающий мягкий характер, невероятно красивое лицо, или же тело, которым мечтал бы обладать каждый: всё это делало даоса больше похожим на непорочное, не ведающее суеты бренного мира божество, чем на смертного. Однако самым приятным было то, что именно он, глава Хуаньюэ, мог целиком и полностью обладать этим неземным существом. Это стоило куда больше, чем все богатства на свете, и даже собранные вместе все пять томов Трактата Солнца не могли сравниться с ним. Чувствуя, как голова идёт кругом, Янь Уши протянул руку и, нежно обхватив аккуратную возбужденную плоть, принялся поглаживать её, размазывая смазку по всей длине. — Ах-х! Шэнь Цяо отреагировал мгновенно. Выгнувшись в спине, подобно натянутому луку, он стиснул руками простыни и в ужасе уставился на мужчину, что делал с ним такие странные и в то же время невыносимо приятные вещи. В свою очередь, глава Хуаньюэ не замечал паники любовника. Увлеченный, он полностью сосредоточился на члене даоса, с упоением отмечая, что тот после каждого движения пальцев становился всё твёрже и горячее. Достоинство же самого Янь Уши уже давно пульсировало, настойчиво требуя позволить ему действовать. Однако мужчина не торопился. Опасаясь напугать невежественного в плане постельных утех возлюбленного и тем самым лишиться в будущем возможности чаще делить с ним ложе, он действовал очень осторожно, на этот раз ставя чужое удовольствие превыше своего. Разве не это ли было явным доказательством любви для такого эгоистичного существа как он? Невесело хмыкнув в ответ на свои же мысли, глава Хуаньюэ отпустил плоть Шэнь Цяо, позволяя ей прижаться к дорожке темных волос, тянущейся от пупка к лобку, и задумался о том, что пора бы уже сделать следующий шаг. Собрав на фаланги немного естественной смазки, сочащейся с головки чужого члена, мужчина скользнул ими в ложбинку между ягодиц даоса. Почувствовав, что гордый глава Сюаньду мгновенно напрягся в его руках и попытался свести колени вместе, Янь Уши сразу же принял соответствующие меры. Нависнув над любовником, он прижал его к постели своей широкой грудью и с жаром впился в непослушные губы. Язык мужчины мгновенно проник в рот Шэнь Цяо и, обведя ровные ряды ослепительно белых зубов, продолжил двигаться, увлекая «собрата» в долгий и чувственный танец. — Мгх… Всецело убедившись, что его красавец отвлёкся на поцелуй, глава секты Хуаньюэ воспользовался моментом и слегка погладил девственное колечко мышц. Вот только на этом он не остановился, и несколько раз обведя по кругу вход, слегка надавил на его центр. Реакция Шэнь Цяо последовала незамедлительно! Мотнув головой, чтобы отделаться от чужих, чересчур настойчивых губ, молодой человек нахмурился, от чего между прямыми, черными как смоль бровями залегла глубокая морщинка. Ему было неприятно и даже слегка больно, но при всем при этом от прикосновения к столь интимной части тела по коже даоса пробежались волны мурашек, а низ живота обожгло горячей волной. Прикусив губу, чтобы не застонать, глава Сюаньду невольно вжал голову в плечи, таким образом стараясь стать как можно меньше и незаметнее… вот только почему-то это только сильнее распалило Янь Уши. Закинув стройные, в данный момент полностью лишённые сил ноги на свои широкие крепкие плечи, глава Хуаньюэ провел языком по изящной голени, а затем прикусил ее, оставляя очередной след. Лёгкая вспышка боли чуть прояснила сознание Шэнь Цяо и он, открыв влажные от слёз глаза, посмотрел на всё ещё одетого мужчину. Это было как-то несправедливо! Сам даос едва не сгорал от стыда из-за того, что другой человек не просто видел его без нижнего белья, но и трогал в тех местах, к которым он сам старался не прикасаться больше чем это было необходимо. Чувствуя по этому поводу легкую обиду, даос поднял дрожащую руку и, положив её на центр груди любовника, стиснул тёмные одежды. — Разденься. Глаза Янь Уши чуть расширились в искреннем удивлении, вот только вскоре оно бесследно растворилось в водовороте иных чувств, оставляя после себя лишь острое желание обладать этим красивым человеком. Не сдержавшись, глава Хуаньюэ показал возлюбленному одну из своих самых обольстительных ухмылок, а затем, не скрывая одолевшего его веселья, произнес: — А-Цяо, если тебе так хочется увидеть меня голым, то сам сними с меня одежду. Видишь ли, мои руки немного заняты…. Договорив, мужчина ещё сильнее надавил на напряженное колечко мышц. В этот раз вход медленно поддался, и фаланга, к ужасу главы Сюаньду медленно проникла внутрь. Тут же вздрогнув, он вцепился в верхний халат любовника и, едва не разрывая его, торопливо пробормотал: — СТОЙ! С-стой… ты же сам сказал мне тебя раздеть, так что… подожди… и убери оттуда руку! Я не могу сосредоточиться, когда ты г-гладишь т-там… Шэнь Цяо, ощущая, как внизу всё пульсирует и горит, с мольбой уставился на Янь Уши, и это едва ли не заставило последнего отказаться от своих добрых намерений и тут же овладеть красавцем. В этом мире было очень мало вещей, которые могли выбить почву из-под ног главы секты Сюаньду, и от того каждая его реакция была особенно ценна для мужчины. Вот только если раньше он с наслаждением бы любовался, как по этому обычно бесстрастному лицу растекается мука, то сейчас ему это не нравилось, а потому он решил вновь отступить… — Хорошо. Позволив кончику пальца выскользнуть наружу, Янь Уши чуть отстранился и сразу же обратил внимание, как облегчение стёрло с лица красавца напряжение. Это показалось мужчине очень забавным и он, тут же позабыв о своей досаде, хмыкнул. — В этот раз я пойду тебе навстречу, но знай, моё терпение не вечно. Выпрямившись, глава Хуаньюэ сверху-вниз посмотрел на растрепанного, разрумяневшегося даоса и ощутил, как рот наполняется слюной. Он как никогда был голоден, и только Шэнь Цяо мог утолить эту потребность… вот только он по какой-то причине не спешил делать это. Опустив глаза, от чего его длинные ресницы отбросили тени на высокие скулы, даос стыдливо прикрыл свой пах краем рубашки, по прежнему надетой на нем, и, мазнув взглядом по поясу Янь Уши, замер. Если бы это была схватка, то глава секты Сюаньду действовал бы решительно и смело, но всё, что касалось любви, было для него ново. Его чувства, взращенные на неискушенной, лишенной порока почве, представляли из себя нечто чистое и светлое, в то время как страсть его возлюбленного обжигала, принося как величайшее удовольствие, так и сильнейшую боль. Шэнь Цяо боялся этой неизведанной доселе территории, а потому не решался вступить на неё. Благо у него был помощник в лице главы Хуаньюэ. Так же как он когда-то открыл для даоса весь мир, позволяя увидеть разные его стороны, так и сейчас мужчина помог молодому человеку сделать первый шаг. Янь Уши нетерпеливо рванул ворот собственных одежд и, поймав чужое запястье, положил холодную кисть на свою широкую грудь. Пальцы главы Сюаньду, подрагивая, осторожно погладили горячий, слегка влажный от пота торс, а он сам, втянув в лёгкие побольше воздуха, покраснел так сильно, что его лицо по цвету стало похоже на раскалённый уголёк в костре. Даос ощущал под своей ладонью сильное, в некотором роде даже агрессивное, биение сердца мужчины, а также чувствовал, как крепкие, прекрасно развитые за долгие годы тренировок, мышцы плавно перекатывались под кожей. Это действительно завораживало… — Нравится? Полностью поглощенный изучением тела возлюбленного, Шэнь Цяо не задумываясь кивнул. Однако в следующий момент он осознал, что сделал, и, смутившись, попытался убрать руку от чужой груди. Вот только кисть, которая по прежнему держала запястье главы Сюаньду, никуда не делась. Ощутив трепыхания, она только сильнее сжалась и стала медленно тянуть ладонь мужчины вниз, позволяя ощутить не только твердость рельефного пресса, но и легкую щекотку из-за темных волосков, что тянулись от пупка к паху. — Янь Уши… Голос Шэнь Цяо стал хриплым, а его сердце так сильно билось, будто хотело проломить грудную клетку и выбраться наружу. Однако это были ещё не все «приятные» ощущения, которые он в данный момент испытывал! Помимо них голова мужчины кружилась, тело лихорадило и ныло, а перед глазами все плыло от пелены алого тумана. Невольно даосу показалось, что ещё немного и он просто умрёт, но его мысли были слишком далеки от неумолимой истины! То, что глава секты Сюаньду изначально принял за болезнь, на самом деле было возбуждением. Он не знал этого, зато имеющий большой опыт Янь Уши замечал каждый «симптом», встречая его с радостью и нетерпением. Облизав пересохшие губы, глава Хуаньюэ решил не останавливаться на достигнутом, и теперь рука Шэнь Цяо легла как раз на его достоинство, что, натянув ткань штанов, весьма существенно выпирало. Непроизвольно сжав его, даос услышал, как с губ возлюбленного сорвался хриплый стон, и замер. Этот звук породил волны дрожи, которые, пробежав по всему его телу, вызвали сильный трепет и волнение. Поглощенный этими чувствами, главе Сюаньду стало немного любопытно и он, желая проверить, не испытывает ли Янь Уши тоже нечто подобное, украдкой взглянул на него. Вот только то, что он увидел, несколько отличалось от того, что красавец ожидал. Лицо мужчины было полно муки, но, как показалось Шэнь Цяо, она не имела никакого отношения к боли, а скорее наоборот, оно выражало извращенное наслаждение. Словно подтверждая подозрение молодого человека, член в его кулаке нетерпеливо дрогнул и, налившись горячей кровью ещё сильнее, несколько увеличился. Теперь глава Сюанду не мог обхватить мощное основание пальцами одной руки и это всерьез взволновало его. Из того, что с ним ранее проделал возлюбленный, даос уже имел представление о том, как именно мужчины занимались любовью, а потому его посетила только одна мысль, которую он, сам того не желая, озвучил: — Он не войдёт… Неожиданно сказанное неимоверно развеселило Янь Уши, и он, рассмеявшись, хрипло спросил: — Проверим? Шэнь Цяо хотел было сразу же отказаться, но доведенный до края глава Хуаньюэ не собирался больше ждать. Он и так был терпеливым долгое время и теперь собирался взыскать с красавца за каждое мгновение, которое было адом для него. Стремительно повалив Шэнь Цяо на постель, мужчина подхватил его ноги под колени и широко развел их, позволяя себе хорошенько полюбоваться на слегка подрагивающий вход в тело. Колечко мышц было нежно розовым и таким соблазнительным, что Янь Уши решительно склонил голову и накрыл его ртом. Горячий язык мягко прошелся по столь интимному месту и даос мгновенно вскрикнул. Руки последнего тут же запутались в чёрных с проседью волосах, желая оттолкнуть, но что молодой человек мог сделать тому, кто уверенно занимал первое место не только в рейтинге самых сильных мастеров боевых искусств, но и в его собственном сердце? Пальцы, что ранее могли с лёгкостью дробить камни и ломать сталь, сейчас были не в состоянии разломить и сухой ветки, а всё потому, что глава секты Хуаньюэ своими действиями полностью лишил Шэнь Цяо воли и ясного разума. Вынужденный признать свое поражение, даос больше не отталкивал Янь Уши, напротив, вкусив странное, порочное удовольствие, он стал непроизвольно притягивать голову возлюбленного ближе, награждая его за старания громкими стонами и всхлипами. — Ах… Янь… ха-а… Янь Уши… Каждое слово, каждый звук, что слетали с его губ подливали масла в огонь страсти, пылающий в душе главы Хуаньюэ и он, издав хриплый рык, надавил языком на узкий вход, проникая внутрь. Сразу же мягкие стенки горячего влажного нутра сдавили его, затягивая глубже. Это стало последней каплей для терпения мужчины. Резко отстранившись, Янь Уши торопливо скинул с себя верхний халат, а затем приспустил штаны. Сразу же крупная, покрытая сетью вен плоть выскользнула наружу и, качнув округлой головкой, «уронила» вниз каплю густой, прозрачной жидкости. Едва ли не со злостью сжав основание своего внушительного достоинства, мужчина несколько раз двинул рукой, размазывая смазку, в это же время его пальцы с какой-то неумолимой решительностью вошли в тело Шэнь Цяо. К счастью, щедро смоченное слюной колечко мышц уже легче впустило внутрь фаланги, растягиваясь и становясь изумительно прекрасного ярко-розового цвета. — АХ! М-мастер… н-нет… — Нет, А-Цяо, не так! Назови меня правильно и я уберу руку. Глава секты Сюаньду, измученный собственным желанием, чуть приоткрыл сияющие лихорадочным светом глаза и тут же посмотрел вниз, туда, где дрожала потемневшая из-за перевозбуждения плоть возлюбленного. Она была такой же как и её хозяин: большой, мощной и при первом же взгляде несла в себе острое чувство опасности. Тело Шэнь Цяо напряглось, отчего мгновенно внизу появилось неприятное жжение и лёгкая боль. Невольно испугавшись получить раны в таком месте, молодой человек тут же прошептал: — Я-Янь Лан… Стоило этим словам прозвучать, как в чёрных зрачках главы секты Хуаньюэ вспыхнуло пламя, а на тонких губах появилась широкая ухмылка. Протянув руку, он с нежностью стёр капельки горячего пота с щеки красавца, а затем, скользнув вниз по покрытой яркими пятнами засосов шее, погладил тяжело вздымающуюся грудь. — Повтори. Шэнь Цяо приподнял брови, от чего они стали «домиком», и отвернулся. Он с трудом заставил себя произнести это один раз, но второй… Как этот бесстыжий Янь Уши вообще мог требовать подобное? Неужели он не был способен ограничиться одним разом и тем самым позволить молодому человеку сохранить хоть немного гордости? Слегка рассредоточенный взгляд даоса метнулся к раскрасневшемуся, самодовольному лицу мужчины, который с нетерпением ожидал его дальнейших действий. Было очевидно, что глава Хуаньюэ ни мгновения не сомневался в том, что молодой человек подчинится ему! Искорка праведного гнева вспыхнула внутри Шэнь Цяо и он, поджав губы, решил молчать до последнего. Это его полное упрямства и недовольства выражение вызвало у Янь Уши полнейший восторг. Едва держа себя в руках, он, трепеща, поймал пальцами один из набухших, покрасневших сосков и, слегка выкрутив чувствительную вершинку, пробормотал: — Ха-а! Прекрасно, А-Цяо! Давай, ещё сильнее сопротивляйся мне! Ты не представляешь, какое удовольствие я испытываю каждый раз, когда вижу твои бессмысленные трепыхания. Громогласно рассмеявшись, мужчина с обожанием посмотрел на взволнованного красавца, а затем, следуя ранее обговоренному уговору, вытащил пальцы из его тела. Однако не успел Шэнь Цяо порадоваться этому, как ощутил как нечто горячее толкнулось между его ягодиц. Всё желание спорить и сопротивляться исчезло в один миг, а сам глава секты Сюаньду внезапно вцепился ледяными руками в предплечья возлюбленного. — Мастер секты Янь! Член Янь Уши потерся о трепещущее влажное колечко мышц, давая возможность даосу осознать ошибку, которую он только что совершил благодаря своей несговорчивости. Вот только мысли последнего находились в таком хаосе, что он не понял намека, а следовательно не мог исправиться. Ногти молодого человека впились в кожу самоуверенного наглеца царапая её до крови. — М-мастер… Лёгкие вспышки боли от до нелепого смешных ранок только подстегивали главу Хуаньюэ на более решительные действия, а потому, состроив на своём, обычно таком высокомерном лице, печальную гримасу, он слегка качнул бедрами и головка его члена надавила на вход в тело даоса, проникая внутрь. Тут же Шэнь Цяо дернулся и, распахнув глаза, принялся хватать ртом воздух. Боль в одно мгновение парализовала его сознание. Хотя эти не самые приятные ощущения и не могли сравниться с постоянной непрекращающейся агонией, в которой сломанные кости и отравленные, истощенные меридианы гудели и пульсировали в ни на минуту не прекращающемся вероломном танце, но до некоторых пор невинному мужчине казалось, что ещё немного и он потеряет сознание. Его покрытое тонкой плёнкой пота тело задрожало от напряжения, сжимая проникшую внутрь плоть ещё сильнее. На этот раз настала очередь Янь Уши стонать. Запрокинув голову, он пытался дышать ровно, но воздух не мог свободно проскальзывать через плотно стиснутые зубы. Непреодолимая сила давила на мужчину требуя, чтобы он одним махом вошёл полностью, тем самым заполняя горячее и влажное нутро своего красавца, но самоконтроль главы Хуаньюэ был поистине ужасающим. Вместо того, чтобы поддаться зову своей порочной натуры, он сопротивлялся ей и всё ради этого даоса, который, к слову, совершенно не упрощал ему задачу… — Большой… он слишком большой! Я же говорил, что не… не войдёт! А-а-х! Янь Уши очень грязно выругался, проклиная Шэнь Цяо, который внезапно решил сказать нечто настолько порочное, и накрыл его тело своим. Мужчину тут же захватило ощущение прохладной кожи любовника, которая скользила по его собственной, стремительно лишая сил бороться с самим собой. Однако в этот момент он ещё мог держаться, но когда аккуратное достоинство любовника толкнулось главе Хуаньюэ в живот, пачкая его смазкой, тот почувствовал, как самоконтроль с громким треском развалился на части, выпуская пламя страсти. Стоило признать: красавец, вероятно, никогда не смог бы победить Янь Уши в бою, но что касалось постели, то тут даос имел полную власть над его мыслями и желаниями, заставляя думать только об одном… — Ха… ха… ха… проклятье… ты точно станешь причиной моей смерти! Удивительно, но стоило мужчине признать, что теперь не только его душа, но и тело помешались на Шэнь Цяо, как он почувствовал облегчение. Сила, что давила на него всё это время, слегка ослабла, но вот сердце начало зудеть от переполняющей его раздражающей нежности. Опустив голову, глава Хуаньюэ приблизился к лицу любовника, а затем, мягко поцеловав его губы, промурлыкал: — А-Цяо, ты должен больше доверять своему муженьку. Я точно знаю, что он войдёт. Вот, смотри… В следующий момент мужчина сделал резкий толчок и его достоинство полностью проникло внутрь, растягивая и заполняя нутро даоса. В этот раз последний не смог сдержать голос. Однако, как ни странно, вместе с криком из тела молодого человека вырвалась и густая, пахнущая мускусом жидкость. Она, залив подрагивающий, слегка выпирающий из-за проникшего внутрь достоинства живот, стала медленно стекать по бокам. — А-ах! Невинность, которую Шэнь Цяо без особого труда хранил чуть больше тридцати лет, была утеряна, но он, как ни странно, не испытывал по этому поводу никаких сожалений. С самого начала молодой человек не слишком цеплялся за все эти понятия и ценности, ведь следуя пути дао, прежде всего обращал внимание на чистоту духовную, а уж потом на телесную. Однако даже теперь, опорочив свое тело страстью другого человека, а также пробудив и познав свою собственную, глава Сюаньду не чувствовал, что совершил что-то плохое. Напротив, разделив любовь с Янь Уши, он ощутил небывалый подъем, а его сердце наполнилось теплом. В один миг всё стало на свои места! Нежная улыбка изогнула уголки губ даоса и он, сморгнув слезы, обвил руками шею замершего возлюбленного, притягивать его ближе к себе. — Хорошо, Янь-Лан. По телу мужчины прошла волна мелкой дрожи, а его плоть, которая в данный момент находилась внутри Шэнь Цяо, дрогнула, заставляя последнего слегка поморщиться от лёгкой боли. — Ещё раз… Прохрипев это, Янь Уши обхватил талию любовника и, подняв его с постели, посадил на свои бедра. В такой позе член мужчины вошёл глубже, что заставило главу секты Сюаньду задохнуться, но нежные руки, которые стали поглаживать его напряженную спину, практически сразу отвлекали молодого человека от давления, что буквально распирало его изнутри. — Я хочу доверять тебе, Янь-Лан. — Ещё раз… Соскользнув вниз к мягким округлым ягодицам, кисти главы Хуаньюэ сжали податливую плоть, а затем потянули вверх, вынуждая Шэнь Цяо слегка приподняться. От плавного скольжения, с которым достоинство наполовину вышло из обжигающего тела любовника, у Янь Уши перехватило дух. Хоть он делил постель с представителем своего пола множество раз, тем не менее мужчина в данный момент никак не мог избавиться от ощущения, что делал это впервые: слишком уж сильным и необузданным было удовольствие, растекающееся по его телу. Однако, как оказалось, это наслаждение было лишь небольшой искоркой… пламя же вспыхивало каждый раз, стоило только даосу ласково позвать его! Именно поэтому, наводящий жуть одним своим присутствием Янь Уши хотел, чтобы даос в его руках продолжал говорить — Произнеси моё имя ещё раз… Слизнув соленую капельку пота с белоснежной шеи Шэнь Цяо, мужчина резко опустил зад последнего вниз, отчего ягодицы с громким шлепком столкнулись с его бедрами. — АХ-Х! ЯНЬ… ЯНЬ-ЛАН! Чтобы не кончить в тот же момент, Янь Уши прикусил щеку изнутри. Рот тут же наполнился кровью, но это не волновало его. Сейчас всё внимание мужчины сосредоточилось на любовнике, познающем удовольствие. Его гибкое влажное тело извивалось и струилось подобно водам прохладного горного ручья, а расслабленное, раскрасневшееся лицо несло в себе красоту тысячи весенних цветов, омытых серебряным светом луны. Любовные игры смягчили и развеяли привычную отстраненность, витавшую вокруг Шэнь Цяо, делая его ещё прекраснее… ещё соблазнительнее. В какой-то момент глава Хуаньюэ подумал, что он хотел бы посадить даоса на золотую цепь в своём доме и спрятать его непревзойденную красоту от всех. Вот только эта мысль задержалась в его голове всего на миг, а после исчезла. Прятать от других свои богатства — удел трусов и ничтожеств. Мужчина точно знал, что он был способен защитить то, что принадлежало ему, а потому и не было смысла в столь смешных мерах. К тому же, что-то смутно подсказывало ему, что самому Шэнь Цяо наверняка бы не понравилось, если бы он поступил подобным образом… Впрочем, стоило ли думать о посторонних вещах, когда их тела были наконец соединены? Конечно же нет! Порывисто впившись в сладкие мягкие губы главы Сюаньду, Янь Уши принялся снова и снова поднимать и опускать его ягодицы, при этом стремительно наращивая темп. Громкие влажные шлепки и звуки быстрого, нервного дыхания сплелись в мелодию чистого удовольствия, сводя любовников с ума. В самом начале Шэнь Цяо испытывал жгучую боль при каждом движении крупной плоти внутри, но постепенно к ней примешивалось странное чувство, которое всё нарастало и нарастало. Сперва тягучее и сладкое, подобно разогретому на солнце мёду, томление появилось внизу живота, но вскоре оно уже распространилось по всему телу, сосредотачиваясь на ставшей такой чувствительной груди и трепещущем достоинстве. Молодому человеку очень хотелось дотронуться до себя в этих местах, но он не находил смелости. Благо, Янь Уши улавливал все его желания и воплощал их в жизнь. Кусая, облизывая и посасывая, мужчина не скупился на ласки, доводя даоса до исступления. Итогом совокупности всех этих действий любовника стало то, Шэнь Цяо потерялся в своих ощущениях и позабыл о смущении и стыде. В данный момент его голова совершенно опустела, а глаза то и дело закатывались, когда член любовника задевал какую-то особенно чувствительную точку внутри. Стоны лились с губ молодого человека, не прекращаясь, лишь сильнее накаляя атмосферу в комнате. Вскоре Янь Уши оказался окружен этим произнесенным с придыханием «Янь-Лан» и теперь едва держался. Да, он сам того не желая стал грубее. Его ранее невесомые и нежные поглаживания теперь оставляли на бледной коже даоса следы, а поцелуи — полумесяцы укусов и яркие пятна засосов. Вот только это, похоже нравилось его красавцу! Иначе как можно было бы объяснить то, что Шэнь Цяо крепко обхватил шею мужчины руками и принялся двигаться самостоятельно? Кто мог знать, что внутри такого невинного и отстраненного человека окажется скрыт огонь, который ничуть не уступал страсти порочного главы Хуаньюэ? Это стало для последнего настоящим подарком и он без раздумий наслаждался им, упиваясь будоражащим ароматом их близости. И все было бы хорошо, но Янь Уши неумолимо приближался к своей кульминации и уже ничто не могло его отвлечь. Низ живота заныл, а по позвоночнику бегали электрические разряды, вынуждая крепкое тело содрогаться. Таким образом, неутомимый любовник, который превосходит многих своим богатым опытом и выдающимся мастерством, теперь сам едва сдерживался, а всё из-за чересчур соблазнительного даоса, который стонал так сладко, что звук его голоса мог растопить вековые льды и обольстить любого. Однако глава Хуаньюэ не собирался проигрывать своему красавцу в выносливости, а потому, опрокинув того на постель спиной, решительно перешёл в наступление. Закинув стройные длинные ноги на свои широкие плечи, Янь Уши принялся самозабвенно вбиваться в тело любовника, даруя как ему, так и себе величайшее наслаждение. — А-А-Х! Не прошло и пары мгновений, как по телу Шэнь Цяо прошла судорога, и он, всхлипнув, излился вновь. На этот раз молодой человек чувствовал свою кульминацию намного острее чем ранее, а потому не сразу заметил, что Янь Уши накрыл его тело своим. Потянувшись к его губам, глава Хуаньюэ захватил их, а после, задрожав всем телом, содрогнулся. Горячая густая сперма, вырываясь наружу толчками, сразу же заполнила нутро даоса, заставляя его почувствовать странный жар и трепет. Это было весьма волнующее и смущающее чувство, особенно сейчас, когда туман страсти больше не застилал его разум. Неуверенно молодой человек поднял слегка дрожащую руку и положил её на посеребренные сединой влажные волосы любовника. Нежно погладив их, глава секты Сюаньду ощущая приятную истому во всем теле, расслабленно обмяк, но не прошло и мгновения, как его мышцы вновь напряглись, а изо рта неожиданно вырвался тихий стон. — Мгх… М-мастер секты Янь, почему он с-снова затвердел? Разве ты только что не… не… ах… прекрати это… не двигайся! Янь Уши, спрятав свое лицо в густом шелке чёрных волос возлюбленного, беззвучно рассмеялся. — А-Цяо, ты же меня погладил, вот он и затвердел, так что будь мужчиной и возьми на себя ответственность за это! Шэнь Цяо тут же нахмурился, поражаясь наглости своего любовника. Ему тут же захотелось стукнуть по голове этого невыносимого человека, который имел поистине отвратительный талант доводить других до бешенства, но, вспомнив о том, какие последствия может вызвать подобные действия, тут же передумал. Хоть он был бы не против вновь увидеть Се Лина, но… но снова возиться со всеми остальными личностями было весьма проблематично. Шумно вздохнув, даос прикрыл глаза, чувствуя как от неторопливого темпа по его коже бегут мурашки. Подобное неохотное принятие своей участи в очередной раз повеселило Янь Уши и он, приподнявшись на локтях, мягко поцеловал Шэнь Цяо в веки. Сразу же ресницы молодого человека затрепетали подобно крыльям бабочки, а затем поднялись, открывая красивые чёрные глаза. — Мастер секты Янь, не мог… — Янь-Лан. На мгновение поджав губы, прерваный на полуслове глава секты Сюаньду покачал головой и, нехотя, исправился: — Янь-Лан, не мог бы ты… — Не мог. А-Цяо, ты только что познал новую для себя науку, и как более опытный в этом деле, я должен преподать тебе несколько уроков. Может, хоть так ты начнёшь называть меня «учителем»? Однако не успел Янь Уши договорить, как неожиданно он оказался прижат к постели, а сверху над ним возвышался рассерженный красавец. Смерив главу Хуаньюэ холодным взглядом, Шэнь Цяо навис над ним и произнес: — Янь-Лан, не мог бы ты поменьше говорить и побольше действовать? Как «более опытный» ты тратишь слишком много времени впустую. Брови мужчины поднялись вверх, и он, ошеломленный настолько, что слова застряли в его горле, хрипло рассмеялся. Его красавец, кажется, ревновал! Неожиданно это показалось Янь Уши невероятно милым, и он, обхватив руками узкую талию возлюбленного, ухмыльнулся и с восторгом посмотрел на сердито даоса. — Как скажешь, А-Цяо, но утром не вини меня, если не сможешь встать с постели… В следующий момент глава Хуаньюэ приложил лишь немного силы и, перекатившись, вжал тело молодого человека в постель. Он не собирался щадить его, тем самым отвечая на брошенный вызов. Кто сказал, что любовники не могли быть соперниками? Напротив, сражения, которые происходили в постели, были куда более зрелищными и безудержными, чем те, которые происходили на публике! А самым приятным было то, что в такой битве не было обиды между победителем и проигравшим, ведь как первый, так и второй делили между собой величайшее удовольствие и счастье.