Ты всегда в моих мыслях

Кларк не был удивлен, когда Брюс вернулся в редакцию Daily Planet на следующий день. Удивиться он мог, если бы был способен ещё что-то чувствовать, но он в основном просто… онемел. Лоис заметила его поведение, но он не хотел объяснять. Разговор об этом сделал бы происходящее реальностью, а Кларк не был к этому готов. Всё ещё не был. У него было так много времени, чтобы научиться прятать всё, что связано с Брюсом, в самые дальние уголки своего разума, что до сих пор он мог не думать об их разговоре. Это было необходимо, потому что, когда он действительно думал об этом, когда идея того, что Брюс любит его, вырывалась на волю... что Брюс любил его, даже когда рвал Кларка на части, то он просто... Так что он не думал об этом и ждал за своим столом, рассеянно работая над какой-то ерундой, и лениво гадал, что ещё Брюс считал, что должен сделать или сказать Кларку, и как он оправдывался за это перед собой. Но Брюс провёл больше часа взаперти в офисе Перри, а затем ушёл, и даже не остановился, чтобы поговорить с Кларком, хотя Кларк один раз поднял глаза и увидел Брюса, наблюдающего за ним с другого конца комнаты, его взгляд был тёмным и тяжёлым, а потом Кларк отвернулся. Когда Брюс ушёл, он почувствовал себя почти обманутым, что было нелепо и несправедливо, тем более что он вообще не хотел разговаривать с Брюсом, но это не уменьшило его разочарования. Он подумал, не было ли это ещё одним хитрым ходом со стороны Брюса, и он так устал. Просто очень устал от всего этого. Сквозь общий шум он услышал новости о том, что Брюс отказался от своего предложения купить «Планету». — По-видимому, мистеру Уэйну всё-таки не понравилось быть владельцем газеты, — сказал им Перри, и сделал несколько пренебрежительных замечаний по поводу умственных способностей и рассеянности Брюса, которые Кларк слышал только вполуха. Он был слишком поглощен осознанием того, что его дружба в конечном счёте не стоила так дорого, как он думал. — Интересно, насколько большие будут отступные? — сказала Лоис рядом с ним, и Кларк потратил секунду, чтобы осмыслить этот вопрос, прежде чем взглянуть на неё. — Как думаешь, он гарантировал целый процент за перевод денег? Сколько он потерял? Три, четыре миллиона? Это кажется странным, — сказала она, как будто внимательно сосредоточившись на Перри, — Уэйн потратил столько денег, чтобы приехать сюда на несколько дней. Он мог бы просто передать управление кому-то из своих людей и наблюдать за прибылями, но он сознательно отказался. Я удивляюсь, о чём он думал? Кларк озадаченно фыркнул, но на самом деле его не волновал ответ. Единственным человеком, который когда-либо знал, почему Брюс Уэйн что-то сделал, был сам Брюс Уэйн, и Кларк больше не хотел тратить время на размышления о нём. Он и так еле-еле мог думать о чём-то другом, как ни старался. Что, как назло, означало, что на следующий день к его столу был доставлен букет цветов. Единственное, что было на карточке, это инициалы Б.У. в комментариях от отправителя, и рука Кларка дрогнула, когда он их увидел. Казалось, что все кому не лень подошли посмотреть на букет. Ещё бы, ведь он занимал почти четверть стола. Красивый, показной и наполненный яркими цветами, которых Кларк никогда раньше не видел. Он бы так хотел сжечь его! Единственным спасением было то, что цветы доставили непосредственно ему, поэтому он смог спрятать карточку и сказать всем, что не знал от кого они. Тут же закружились слухи разного толка, но насмешки над тайным поклонником были лучше, чем раскрывать, кто на самом деле его послал. Кларк хорошо натренировался в тот день опускать голову и краснеть по команде. Он оставил букет в квартире Лоис по дороге домой, потому что цветы были слишком красивыми, чтобы их можно было просто выкинуть, и ему пришлось несколько раз напоминать себе не лететь в Готэм и не спрашивать Брюса, какого чёрта он делает. Он ещё не был готов разговаривать с Брюсом. Встреча с ним, когда он так ранен, растерян и зол, не принесёт никому никакой пользы. Тем не менее было трудно продолжать сидеть на месте, когда в субботу в его квартиру доставили букет поменьше, такой же прекрасный, но намного более спокойный, без карточки. Когда Кларк был дома, его глаза скользили по цветам, их сладкий аромат наполнял воздух. Он наполовину решился отказаться от доставки, не понимая, что означает принятие, но что означает отказ он тоже не знал. Кларк не упустил случая дать знать Брюсу, что сплавил предыдущий букет, и теперь он задумался, послал ли Брюс второй в качестве замены или он намеревался заполнить квартиру Кларка цветами — не то чтобы он позволил ему, подумал Кларк, поглаживая пальцем мягкий лепесток. Он поймал себя на том, что задумался, выбирал ли Брюс сам цветы или просто попросил флориста выбрать что-нибудь красивое, и Кларку пришлось заставить себя выкинуть это из головы. Хватит уже о нём думать, и в ту ночь Кларк больше не посмотрел на цветы. На следующий день он получил небольшую подарочную корзину с листовым чаем и кофе, тщательно упакованными. Он не открыл их, хотя узнал кофе, которым Брюс угостил его почти год назад, когда они допоздна работали в пещере. Кларк спросил бренд после того, как выпил одну чашку и чуть не застонал от удовольствия от вкуса, и Брюс поделился информацией, но Кларк не смог найти никого, кто бы продавал его, даже в Интернете. В то время он утешал себя тем, что, по крайней мере, ему удастся выпить его в чрезвычайно редком случае, когда он работал допоздна с Брюсом, но Брюс никогда больше не угощал его, и, конечно же, Кларк никогда не просил. Но вот он здесь перед ним, и Кларк не знал, как относиться к тому факту, что Брюс вспомнил. В понедельник был обед из трёх блюд из испанского ресторана в Готэме, который нравился Кларку. Кларк даже поспорил сам с собой пять минут, прежде чем предложить его Лоис. — Спасибо, но у меня встреча за обедом в час, — сказала она, хотя это не помешало ей заглянуть в пакеты. — Я возьму это, если ты действительно не хочешь, — сказала она, поднимая десерт и одарив его улыбкой, а он засмеялся и жестом попросил её не стесняться. — А ты не голоден? — спросила она, снимая пластиковую крышку, и Кларк вздохнул. Лоис знала, что он почти никогда не отказывался от еды. — Я принес свой обед, — сказал он, и её взгляд упал на адрес, напечатанный на пакете. Интересно, насколько много подозревала Лоис? Зная её, наверное, чертовски много. — Хм, — сказала она, демонстративно не спрашивая, кто послал ему еду, прежде чем откусить. Если шум, который она издала, считался показателем, то это было восхитительно. Кларк взглянул на две другие коробки и не смог удержаться от глубокого вздоха. Он любил паэлью. — Что ж, я могу забрать твой обед домой, если хочешь, но ты знаешь, как я отношусь к остаткам еды, — Лоис старалась избегать их, когда была возможность. — Всё в порядке. Я просто… — Он не собирался отдавать их никому другому; ему пришлось бы объяснять, почему он не хочет, а он не хотел лгать или заставлять людей задавать вопросы. — Я просто съем это. — Уверен? Потому что я могла бы... — Нет, не нужно тратить еду впустую, — сказал он и вытащил вилку из пластиковой упаковки. Во вторник были макаруны. Их было достаточно, чтобы поделиться, что можно было бы счесть заранее просчитанным ходом, если бы это не заставило его коллег распускать слухи. Многим сотрудникам доставляли обед, так что никто не заметил бы, но это… — Ооо, макаруны! Кто их принес? — Они Кларка. — Он отовсюду слышал жевание и одобрительное чавканье. — Их доставили сегодня утром. — Кларк заказал доставку для всего офиса? — Я почти уверен, что они не для офиса. — Что ты имеешь в виду? — Разве ты не помнишь цветы, которые ему подарили на прошлой неделе? Это была катастрофа. В среду была коробка с пятью разными антистресс игрушками, неваляшками, которые Кларк собирался взять только чтобы разобраться, почему они так нравятся людям, но обнаружил, что они действительно вызывают зависимость и их невозможно положить. В четверг были пирожные. Грешно-сочные, до неприличия вкусные брауни. Кларк смог съесть пять. Он хотел бы сказать, что съел их со злости, и, что стратегия Брюса по смягчению его сердца не сработала, но... Вообще-то сработала. Немножко. К счастью, подарки были не слишком экстравагантными, хотя Кларк не хотел думать о том, во что бы они превратились со временем, но сейчас они были только намёком на то, что Брюс думал о нём. Каждый день. Брюс хотел, чтобы Кларк тоже думал о нём — как будто Кларку нужна подсказка. Тем не менее это значило, что Брюс не прятался от него, не притворялся, что ничего не случилось, и не хотел убеждать Кларка никогда об этом не упоминать. Наоборот, его поведение давало понять, что он собирался добиваться Кларка, и дело в том... дело в том, что Кларк уже знал, что простит Брюса. Они были друзьями в течение многих лет, большую часть из которых Кларк был влюблён в него, и чем дольше он обдумывал причины, по которым Брюс так себя вёл, тем меньше сердился на него. С таким же успехом я мог бы носить криптонит сам. Кларк никогда не встречал никого, хотя бы наполовину похожего на этого раздражающего, всезнающего диктатора, а порой откровенного идиота, каким мог быть Брюс... но это всегда происходило из добрых намерений, и Кларк любил его. Хорошо это или плохо, но всё было именно так. В пятницу Брюс пришёл сам. — Мистер Уэйн. Что Вы здесь делаете? — спросил Кларк, натягивая вежливую улыбку, поскольку они снова оказались в центре внимания. По крайней мере, было время обеда, поэтому большая часть офиса была пуста, но Кларк знал, что к концу дня всё здание будет говорить о Брюсе, который, минуя офис Перри, прошёл прямо к нему. Слухам о тайном поклоннике не будет конца. — Я подумал, что могу зайти, — сказал Брюс как будто непринуждённо, но его выдавал напряжённый взгляд, — и пригласить старого друга на обед. Брови Кларка поднялись от удивления, он быстро оглядел комнату, чтобы убедиться, что никого нет рядом, и никто не услышит. — Брюс Уэйн и Кларк Кент не друзья, — сказал он, понимая, что указывает на очевидные вещи, но слова Брюса прозвучали так, словно он хотел предложить... — Они могли бы ими быть. И предложил. — Если хочешь, — тихо добавил Брюс, и хотя Кларк понимал, что он, должно быть, всё обдумал заранее, но всё же не мог поверить, что Брюс действительно это сказал. — Пойдут слухи, — сказал он, как будто Брюс этого не знал; он уже слышал, как вокруг начали перешёптываться. — Покупка газеты, подарки, а потом ты собственной персоной... — Кларк, — сказал Брюс, наклонившись ближе, — когда я решил купить газету, я прежде всего хотел увидеть тебя, не дожидаясь повода. Даже когда я уезжал на прошлой неделе, я уже решил, по какой причине вернусь. Для чего по-твоему? Чтобы я мог поймать тебя на работе и заставить говорить со мной? — сказал он низким голосом, но почему-то неестественно громким для Кларка. — Брюс, нам не стоит обсуждать это здесь, — сказал он, пытаясь справиться с внезапно пересохшим горлом и снова оглядывая комнату. — Мы можем пойти... — Чтобы делать вид, будто я не замечаю тебя на публике, а затем как-то убедить тебя в своих чувствах наедине? — Брюс продолжил, и Кларк почувствовал, как остальная часть его предложения застряла в горле. — А что, если кто-то узнает? Нам обоим не избежать преследования. Я не могу так поступить с тобой. Кларк был вынужден признать, что на одну безумную секунду после того, как Брюс рассказал о своих чувствах и после известия о неудавшейся сделке, он подумал, что возможно Брюс отказался ради него. Но затем решил, что профессионализм на рабочем месте имеет значение только в контексте Брюса Уэйна и Кларка Кента, и ему не стоит об этом задумываться. Только вот почему-то это больше не было правдой. — И если бы каким-то чудом мне это удалось, то что? Каждые выходные меня снова видели бы с новым трофеем, чтобы развеять слухи? Как я мог просить тебя смириться с этим? — Губы Брюса сжались. — Может, лет десять назад я бы так и поступил. Я никогда не утверждал, что был хорошим человеком, и, возможно, тогда я был бы готов пожертвовать твоими чувствами ради моих секретов, — сказал он, и Кларк не мог отвести взгляд от тьмы в глазах Брюса. — Но не сейчас. Кларк, я достаточно взрослый, чтобы никому не было дела до того, что я делаю, но даже если будет, — сказал Брюс, подходя ближе к столу Кларка, пока его ноги не упёрлись в край, — я чуть не потерял тебя. Пусть весь мир говорит, если хочет. — О чём ты говоришь, Брюс? — спросил он, желая услышать прямой ответ, потому что иначе не мог поверить тому, что слышал. — Я говорю, что люблю тебя, — сказал Брюс посреди редакции, так словно он говорил это всегда, словно этим нужно поделиться, а не скрывать, — и я хочу быть с тобой. Любым способом, которым ты позволишь. Любым способом, которым Кларк позволит? Брюс намекал, что примет любые крошки, которые Кларк захочет бросить ему, в течение того времени, которое он согласится провести с ним. Кларк почувствовал себя подавленным, слишком ясно вспомнив, как сам чувствовал то же самое. — Брюс, я... — Если хочешь, я перестану присылать подарки. Я знаю, что ты не любишь быть в центре внимания, но я не хотел, чтобы ты подумал, что мои слова расходятся с намерениями. Если ты хочешь, чтобы я ушёл, я тоже это сделаю, и нам больше никогда не придётся об этом говорить. Но если бы ты дал мне шанс, — сказал он, и Кларк никогда больше не хотел видеть это беззащитное выражение на лице Брюса. Он ненавидел даже мысль о том, что кто-то узнает, насколько Брюс может быть уязвим. Он любил Брюса. И Брюс... Брюс тоже любил его. Да, Брюс сделал ему больно, но это оказалось глупой попыткой уберечь Кларка от опасности, и не было сомнений, что он жалел о своей ошибке. Разве этого было мало? Неужели всё остальное действительно имело такое уж большое значение? — Кларк, я... Он откашлялся, но голос по-прежнему звучал грубо. — Итак, обед? — предложил он, желая уйти и побыть наедине с Брюсом, и рассчитывая на то, что Брюс поймет его слова правильно. Брюс замер, и открыл рот, словно хотел ответить… но затем остановился, искренняя радость расцвела на его лице. Кларк знал, что его ответная улыбка была неуверенной, но это было нормально, учитывая все обстоятельства. — Да, — хрипло сказал Брюс, и, глядя на его посветлевшее лицо, Кларку с трудом удавалось держать руки при себе, так хотелось обнять его. Брюс откашлялся, прежде чем сказать: — Я даже позволю тебе выбрать ресторан, если хочешь, — его легкий тон не соответствовал теплоте его глаз.

***

Было странно заново учиться быть рядом друг с другом. Наступил период адаптации, состоящий из неловких разговоров и затянувшегося молчания, ощущения чего-то запретного от прикосновений к Брюсу, которое Кларк должен был преодолеть. Чем меньше будет сказано об их первом поцелуе, тем лучше. Их второй поцелуй, впрочем… уже совсем другая история. Подливало масла в огонь ещё и то, что их отношения сразу же стали известны публике. Вероятно, всё было бы не так плохо, если бы не отмена покупки Daily Planet, но Кларк не мог жалеть об этом. Конечно, репортёры сопровождали их на свиданиях, но он и Брюс давно прошли этап знакомства, и им приходилось справляться с гораздо более стрессовыми ситуациями, так что в целом это не было проблемой. (По крайней мере, все они и близко не реагировали так, как Лоис, которая закричала: «Я знала это! Не могу поверить, что ты не сказал мне раньше, ты, осёл!», а затем ударила его по руке. Но потом обняла и пожелала удачи, так что на самом деле всё было не так уж плохо.) Гораздо важнее была возможность позвонить Брюсу просто так, когда хочется, и он провёл несколько минут, размышляя, стоит ли это делать, прежде чем решиться в первый раз. В итоге это часть их отношений оказалось самой легкой — нагнать то, что они упустили в жизни друг друга, и поговорить, просто чтобы услышать голос собеседника. Он знал, что скучал по Брюсу, но разговор с ним, казалось, вымел пыльную паутину из уголков его разума, раскрасил его день в светлые и яркие цвета, а он и не осознавал, насколько Брюс может повлиять на него просто спросив «как дела?». Что было ещё удивительнее, так это то, что он оказался не единственным, кто так думал. Брюс никогда раньше не звонил ему так часто, и Кларк не мог сдержать улыбку, когда видел его имя на экране. Их отношения развивались постепенно, без головокружительных подъёмов, но зато был стабильный прогресс, и Кларка это более чем устраивало. Он так долго тащил за собой груз случившегося, что теперь его отсутствие окрыляло. Он забыл, что значит быть таким счастливым, а теперь его переполняло теплом и даже солнце не могло надеяться превзойти его. Поэтому, получив травму через две недели после разговора с Брюсом, его трясло от нервного напряжения и мыслей о том, не закончится ли теперь всё это. Всего лишь маленький кусочек криптонита. Но всё произошло потому что Кларк увидел, как что-то летит в незащищенную спину Брюса, и прыгнул вперёд, не задумываясь. Это был не первый случай, когда он получил травму за последние пять месяцев, но первый, когда он попал на больничную койку на некоторое время. И впервые с тех пор, как они с Брюсом помирились. По крайней мере, в этот раз был не Лютор, а просто ранее неизвестный маг, обладающий способностью зачаровать свои стрелы так, чтобы ранить любого, к кому они прикасаются. К счастью, поскольку это был магический, а не настоящий криптонит, Кларк исцелился, как только его извлекли, но выражение лица Брюса ещё долго стояло перед глазами. Именно этот взгляд заставил его отправиться в апартаменты Брюса сразу после того, как закончился обязательный медицинский осмотр. Во-первых, он не хотел, чтобы у Брюса было время накручивать себя, а, во-вторых, Кларк не хотел сидеть сложа руки и ждать неприятностей. Если уж говорить начистоту, он всегда защищал людей вокруг себя изо всех сил. Даже ценой собственной жизни. Это было то, чем он занимался каждый день, то чем занимался Брюс, и несмотря на нерешенные вопросы из их прошлого, он не обещал отступить в сторону и позволить кому-то пострадать. Особенно если это мог быть Брюс. Кларк бы никогда не согласился на это. Он осторожно постучал в дверь, и его тут же впустили. Брюс переоделся в брюки и рубашку на пуговицах и явно ждал Кларка, потому что, конечно, знал, что Кларк пойдет его искать. — Я в порядке, Брюс, — сказал он очевидный факт, иначе его бы тут не было, но он всё же чувствовал, что это нужно озвучить. — Я знаю, — коротко ответил Брюс, но Кларк почувствовал, что немного расслабился, не обнаружив следов гнева в голосе Брюса. Это была не та ситуация, в которой они оказались несколько месяцев назад, но она отражала её достаточно, чтобы Кларк оценил, как это повлияет на них. — А ты в порядке? — спросил он, думая о реакции Брюса, о шоке в его голосе, когда он позвал его, о ярости его следующей атаки, когда он оттолкнул врага от Кларка. Брюс проигнорировал вопрос, вставая со стула и подходя к нему. — Покажи мне, — сказал он, и Кларк только через секунду понял, что означала неожиданная просьба. Тем не менее, если это нужно Брюсу, то он рад помочь. Он снял плащ, откинулся на спинку стула, а затем расстегнул форму. Материал был жестким и достаточно плотным, так что отслаивание только части сковывало движения, поэтому Кларк стянул ткань вниз до локтей, оставив плечо обнажённым для осмотра Брюса. Горячие пальцы скользнули по коже, остановившись там, где вонзилась стрела, но не нашли даже шрама. Брюс тяжело выдохнул, невольно показав, что волновался больше, чем показывал, а затем опустил голову и заменил пальцы ртом. — Брюс, — сказал Кларк, еле справившись с дыханием. — Я правда в порядке. — Да? Тогда покажи мне, — потребовал Брюс, его пальцы намеренно обвились вокруг шеи Кларка, чтобы притянуть его ближе, и оххх. Это был первый раз, когда они зашли дальше тяжелых ласк. Не то чтобы он или Брюс не хотел большего, но в их отношениях была определенная неуверенность, как будто они всё ещё исследовали границы того места, которое раньше причиняло боль в поиске скрытых ловушек. Однако на этот раз ни один из них не захотел замедлить ход событий. Поцелуи Брюса чем-то отличались от прежних. Когда они целовались, всегда было приятно, несомненно. Но знать, что Брюс не собирался снова его отталкивать, что Брюс принял его и согласился на последствия, которые несла за собой любовь к нему, было похоже на дождь после десятилетней засухи; каждый дюйм его тела вздыхал с облегчением, загораясь надеждой, и Кларк всё никак не мог поцеловать его достаточно долго, достаточно сильно, не мог оторвать руки от него и даже не пытался. В конце концов они прислонились к стене, толкаясь навстречу друг другу, его руки под бёдрами Брюса держали их разведёнными и пришпиленными к стене, пока Кларк вжимался в него. За исключением верхней части его униформы, они оба всё ещё были одеты, слишком нетерпеливые, чтобы раздеться. Но всё же это было лучше, чем всё, что они пробовали раньше, особенно, когда он был окружён руками и ногами Брюса, и сходил с ума от звуков, которые он издавал. А потом Брюс прошептал ему в рот: «Разве ты не хочешь меня трахнуть?», покачивая бедрами непристойно и изумительно, и было чудом, что Кларк не уронил его, потому что в тот момент, казалось, все его высшие мозговые функции остановились. — Да, — выдохнул он, имея в виду, что сделает всё, что угодно, и позволит Брюсу всё, что он захочет. Вот только его отвлекала возможность заполучить ещё больше обнажённой гладкой кожи с каждой расстегнутой пуговицей, отвлекало ощущение того, как сильные ноги Брюса скользят под его руками, пока он опускается перед ним вниз, всё ниже и ниже. И прежде чем Кларк осознает это, он уже стоит перед ним на коленях, оставляя мокрые поцелуи и засосы на животе Брюса и на его тазовых костях, утыкаясь носом в его член, пока Брюс не вздрагивает и не запускает пальцы в волосы Кларка. Было невероятно приятно взять Брюса в рот, наслаждаясь на каком-то примитивном уровне, и Кларк застонал, закрыв глаза, от того, что мог полностью насладиться ощущением Брюса, наполняющим его. — Черт. Кларк, — сказал Брюс, его бёдра напряглись, пальцы запутались в волосах, и тогда Кларку пришлось открыть глаза, чтобы не пропустить морщинку на лбу Брюса или то, как его рот беспомощно хватает воздух, когда Кларк сглатывает вокруг него. Кларк честно собирался остановиться через минуту, но Брюсу было хорошо во рту, и он продолжал так смотреть на Кларка, его лицо напрягалось от попытки сдерживаться, и он заскулил, когда Кларк всё-таки отстранился... так что же ещё Кларку оставалось как не пососать его яйца хотя бы раз, ну или два, и в итоге измазать щеки и подбородок собственной слюной, полностью вылизывая член Брюса? Он совсем не чувствовал себя виноватым, когда Брюс застонал и кончил, его ноги дрожали, как будто он упал бы без поддержки Кларка, но Брюс редко о чём-то просил, а Кларк не хотел давать ему никаких причин для разочарования по поводу их первого раза. Так что он помог Брюсу опуститься на пол, потому что кровать была недостаточно близко, а затем нежно пососал кончик члена Брюса, пока он дрожал всем телом, чрезмерно чувствительный и отчаянный под ним. У Кларка не было рефрактерного периода, поэтому он сам никогда не чувствовал чрезмерной стимуляции, но это зрелище безмерно очаровало его. Он не думал, что когда-нибудь насытится резкими стонами, которые издает Брюс или видом того, как Брюс теряет свой типичный жёсткий контроль, и в этот момент он обнаружил, что сосёт с большим энтузиазмом, чем хотел, двигаясь всё быстрее, нечаянно переходя за грань того, что Брюс мог вытерпеть. — Блядь, Кларк, остановись, черт, постой! — Брюс задохнулся, его спина выгнулась дугой над полом, колени сжали уши Кларка, когда он толкнул его в плечи, и Кларк поднял голову, успокаивающе потирая бёдра Брюса и прижимаясь, оставляя извинительные поцелуи, где только мог. — Ты действительно хочешь, чтобы я остановился? — спросил он, скользя взглядом из-под опущенных ресниц по телу Брюса к его лицу, и Брюс застонал в ответ, позволив голове откинуться назад с приглушённым стуком о ковёр и отодвинув одну ногу в сторону. — Просто… дай мне секунду, — задыхался Брюс, и Кларк кивнул, нежно целуя только что обнажённую территорию, его щека касалась яичек Брюса, когда Кларк спускался всё ниже, и Брюс напрягся, издав сдавленный горловой звук, прежде чем заставил себя расслабиться, прикрыв глаза тыльной стороной запястья. — Можно? — спросил Кларк, облизывая складку между бедром и пахом. — Ебать, — смог только выдохнуть Брюс в ответ. Не составило труда перевернуть Брюса на живот, затем Кларк развёл его ягодицы в стороны, просто взглянув на мгновение на идеальную картину перед ним, Брюс то сжимался, то расслаблялся в предвкушении, и Кларк, судорожно вздохнув, наклонился и начал его вылизывать. Он никогда раньше не слышал, чтобы Брюс так звучал. Это стало… откровением. Кларк не знал, сколько времени провёл поедая Брюса, слишком поглощенный сжатием тела вокруг его языка и звуками, которые благословением выливались из горла Брюса, он в итоге не сразу заметил, как Брюс стал бесстыдно тереться о его лицо, не прекращая издавать стоны и иногда шокированные рычания от того, насколько глубоко мог протиснуть свой язык Кларк, и член Брюса снова стал полностью твёрдым. — Смазка? — спросил Кларк, поднимаясь на колени и вытирая избыток слюны со щёк и подбородка. Он с трудом узнавал собственный голос от того, насколько он дрожал. — Прикроватная тумбочка, — невнятно пробормотал Брюс, отодвигая одну ногу, и Кларк не мог оторвать глаз от изгиба бёдер Брюса, широко расставленных и блестящих на свету, и от его задницы. Когда они закончат, она станет ещё влажнее, красная и хорошо растянутая от члена Кларка, интересно, сколько Брюс сможет выдержать, как долго он позволит ему трахать себя, и сколько раз Кларк сможет заставить его кончить, прежде чем Брюс начнёт умолять его остановиться. Кларк тряхнул головой, чтобы прояснить мысли. Вся его жизнь была тренировкой самообладания, но иногда искушение было безмерным. Он начал вставать, но затем остановился. Он хотел бы позаботиться о Брюсе и отнести его на кровать, но знал, что Брюс может быть обидчивым из-за подобных вещей, и не хотел всё испортить, заставляя Брюса в сотый раз повторять, что если он что-то может сделать, то это не значит, что он должен это делать. — Ты не против, если я..? — Кларк, — сказал Брюс, частично перекатываясь на спину и говоря голосом, настолько пропитанным похотью, что член Кларка хлопнул его по животу в ответ, — чёрт возьми, ты можешь делать со мной всё, что хочешь. Он его дразнил, обещал, как будто Кларк ещё не был на грани от того, как Брюс кончил, от того, как попробовал каждую его частичку, после многих лет любви к нему и знания — нет, уверенности — что он никогда его не получит. Что ж, Кларка можно простить за его рвение, уложив Брюса на кровать, он уже держал смазку в руке, прежде чем волосы Брюса улеглись на место после полёта. Тихий рокочущий смех Брюса был похож на одобрение, и Кларк беспомощно улыбнулся в ответ, наклонившись, чтобы поцеловать его, потому что он никогда не перестанет целовать Брюса теперь, когда он получил такую возможность, и он даже не мог представить, что поцелуев может быть достаточно. В конце концов Брюс отстранился, прохрипев «Выеби меня» прямо в губы Кларка, отчего тот вздрогнул, пытаясь подчиниться и быстрее нащупать смазку. Кларк сразу протолкнул в Брюса два пальца, зная, что тот уже был немного растянут, и Брюс легко принял их, его спина выгнулась над кроватью, когда он застонал. Кларк, возможно, мог быть более нежным, когда гладил простату Брюса, учитывая, что тот не так давно кончил, но его голос звучал так завораживающе, невольно выдавая, что Кларк вышел за границу его контроля, что для него это уже слишком много, заставляя Кларка продолжать снова и снова. — Черт возьми, вставь мне, — наконец потребовал Брюс, сжав кулаки в волосах Кларка, и трахая себя его пальцами, двигая бёдрами так, как будто он никогда не испытывал ничего лучше, и Кларк не мог больше сдерживаться. Он спустил форму до колен и смазал себя. Кларк был смущен от того, как громко застонал, когда проскользнул в Брюса, но это было потрясающе, тепло и туго, может быть, слишком туго, поскольку Кларк был намного больше, чем два пальца, но Брюс не жаловался, обвил ногами бёдра Кларка и втянул его ещё глубже. — Ебать! — ахнул Брюс, когда Кларк достиг предела, и почувствовал, как Брюс сжимается вокруг него, пытаясь приспособиться. Тем временем Кларк держался неподвижно, вылизывая и покусывая челюсть Брюса, его шею, оставляя следы на груди, пока был вынужден ждать. — Бля, — снова прошептал Брюс, медленно моргая и, наконец, расслабившись. — Ты в порядке? — спросил Кларк, дыша ровно, пытаясь думать о чём-нибудь, кроме того, как хорошо ему внутри Брюса. — В порядке. — Уверен? — Если начнёшь двигаться, станет супер охуенно, — едко ответил Брюс, и Кларк спрятал улыбку, прежде чем сделать то, чего они оба хотели. — С тобой так хорошо, — сказал он Брюсу, задавая ритм, учитывая, что его не хватит надолго, не тогда, когда он уже столько сдерживался, особенно когда Брюс продолжал издавать эти блядские стоны, когда его тело продолжало сжиматься вокруг него так крепко, будто не хотело отпускать. — Я больше не могу… как ты можешь быть таким охуенным? — он ахнул, и Брюс дёрнулся под ним, тяжело дыша. В первый раз Кларк кончил, когда ноги Брюса лежали на его плечах, а рука лежала на члене Брюса, и Брюс вскрикнул от удивления, когда Кларк преодолел волны своего оргазма. Кларку потребовалось мгновение, чтобы сосредоточиться и понять, что что-то не так, и ещё мгновение, чтобы вспомнить, что его температура, как правило, была выше средней. Не настолько, чтобы причинить боль, но это определенно выделяло его среди других. — Прости, — прошептал он, полностью остановившись. Этот нюанс совершенно вылетел у него из головы. Его последней партнёршей была Лоис, которая так привыкла к этому, что даже не комментировала. — Мне жаль. — Так... каждый раз? — спросил Брюс, его взгляд был немного диким, но он всё ещё был полностью выпрямлен в руке Кларка, что вселяло надежду. — Да, — ответил он, морщась от вины. — Мне жаль, что я не предупредил тебя. Я просто — — Всё в порядке, — сказал Брюс, и его член подпрыгнул в хватке Кларка, даже несмотря на то, что Кларк ничего не делал, а опустив вовремя взгляд, он увидел, как из кончика сочится преком. — Брюс... — Всё в порядке, Кларк, — отрезал Брюс, и Кларк мог поклясться, что его лицо покраснело ещё больше, но, учитывая то, чем они занимались, он не мог определить, была это прямая зависимость или нет. — Хорошо. — Кларк решил, что в следующий раз отнесётся к этому внимательнее, ведь всё указывало на то, что Брюсу нравятся ощущения когда, как Кларк кончает в него. Кажется, это могло свести Кларка с ума? Ему пришлось встряхнуть головой, чтобы привести мысли в порядок, а затем он снова начал двигаться, продолжая с того места, где остановился. — Что ты..? — Брюс ахнул, когда Кларк переместил свой большой палец так, чтобы он тёрся о головку члена Брюса при каждом движении. — Разве ты только что не кончил? — Нет рефрактерного периода, — ответил он, приподняв ногу Брюса к груди, чтобы изменить угол, и толкнулся в него немного сильнее. Теперь, когда его первый оргазм закончился, ему потребуется гораздо больше времени. — Ох, да пошел ты на хуй. — Ногти Брюса впились в его бёдра. — Когда пожелаешь, — ответил ему Кларк, и Брюс тихонько заскулил, его тело напряглось, и Кларк отпустил его член, потому что не хотел заканчивать всё слишком быстро. — Кларк... — Не волнуйся. Я позабочусь о тебе, — сказал Кларк, прижимая обеими руками ноги Брюса к его ушам — он и не думал, что когда-нибудь будет так рад гибкости Брюса. Из-за изменения положения Брюс не мог прикоснуться к собственному члену, но Кларк старался компенсировать это, попадая по простате Брюса при каждом толчке. Так ощущения будут нарастать медленнее, но более мучительно, что позволит Кларку не торопиться. Брюс ругался до самого конца, его пальцы впивались в кожу Кларка, он изгибался и дрожал, пот стекал с его тела, когда он изо всех сил пытался остаться нетронутым, и Кларк был уверен, что никогда не видел что-нибудь столь же великолепное. — Я не могу, — признался Брюс в какой-то момент, слова звучали так, будто их вырвали из него, его грудь вздымалась, словно он пробежал марафон. — Дай мне просто… — сказал он, пытаясь дотянуться до своего члена, который капал по всей его груди. — Я помогу тебе, — сказал Кларк, останавливая его, вытаскивая и перекатывая Брюса на себя. К тому же, он не хотел повредить спину Брюса, оставаясь в такой позе надолго. Он приподнял его за бёдра и проскользнул обратно внутрь, от чего Брюс громко застонал, а Кларк толкнулся чуть сильнее, зная, что Брюс сможет это выдержать. — Тебе будет так хорошо, когда ты кончишь, Брюс. Спустя столько времени это будет так сильно. Ты будешь кончать повсюду, и я буду наслаждаться глядя на тебя. Брюс издал звук подозрительно похожий на рычание, но всё же больше не пытался прикоснуться к себе, только становился всё громче и громче, пока Кларк не начал беспокоиться о том, насколько хорошо на самом деле звукоизолированы стены, учитывая, что не только у него был супер слух. Когда Брюс, наконец, достиг оргазма, дрожа и сжимаясь вокруг него настолько сильно, что Кларку пришлось перестать двигаться из-за страха причинить ему боль, то это было так же захватывающе, как Кларк и фантазировал. Мышцы плеч и спины Брюса резко выделялись, его голова запрокинута назад от удовольствия. Его немного расстраивало, что он не может видеть лицо Брюса, но он успокаивал себя надеждой на то, что это был не единственный раз, что можно с нетерпением ждать другие шансы увидеть, как Брюс кончает. Как только Брюс немного расслабился, Кларк снова начал двигаться, продолжая доить Брюса досуха во время его оргазма, пока наконец руки Брюса не вытянулись, и он слабо выдохнул: «Хватит». Кларк был близок, так близок к собственному оргазму, но он чувствовал себя немного виноватым за утомление Брюса и за то, что он так гордился тем, как Брюсу удалось кончить, не касаясь собственного члена, поэтому он стиснул зубы и проигнорировал свои желания. Он всегда мог позаботиться об этом позже, а Брюс нуждался в нём сейчас. Не обращая внимания на ворчание мужчины, он осторожно переложил его, чтобы тот оказался вне очень впечатляющего мокрого пятна, и слетал в ванную и обратно, чтобы вытереть Брюса губкой, которую осторожно согрел своим тепловым зрением. Когда Брюс был достаточно чист, Кларк легонько толкнул его на живот и начал растирать плечи и спину, намереваясь дать ему заснуть вот так. Однако через некоторое время Брюс сказал: — Ты не кончил, — и Кларк заметил, как через полуприкрытые глаза Брюс смотрит на его эрекцию, которая не особо то уменьшилась. — Нет, но всё в порядке. — Иди сюда, — сказал Брюс, и в его голосе совершенно точно слышался приказ, каким бы хриплым он ни был, поэтому Кларк подчинился. Кларк думал, что Брюс предлагает прикончить его рукой или, может быть, хочет позволить Кларку тереться о него, но у Брюса были другие идеи. — Тебе не больно? — спросил Кларк, вспомнив, какой красной и опухшей выглядела дырка Брюса, когда Кларк вытащил, и проигнорировал то, как его член вздрогнул при воспоминании. — Только не торопи, — сказал Брюс, медленно садясь. — Но мы могли бы попробовать что-нибудь ещё... — Я снова хочу почувствовать, как ты кончаешь в меня, — сказал Брюс, глядя на него с голодным выражением лица, и, если бы не прошло так много времени, Кларк мог бы кончить только от этого. Третий раз Брюс кончил беспомощно развалившись на коленях Кларка, спиной к нему, Кларк шептал: «Расслабься, позволь мне позаботиться о тебе», когда втиснулся в него. Зная, что член Брюса был слишком чувствительным, он вместо этого ласкал его яйца и пощипывал соски, когда толкал бёдрами вверх, заставляя его каждый раз сжиматься на своём члене, пока не кончил во второй раз. Его голова кружилась, когда он терялся в ощущении от того, как плотно Брюс окружает его. — Кларк, — выдохнул Брюс, когда Кларк прижал его к себе, снова разливаясь в нем, и кончил вслед за Кларком с дрожащим стоном. Брюс зашипел, когда слез с Кларка, мокрый и болезненный, и у Кларка возникло искушение раздвинуть его бёдра, чтобы облегчить боль языком, но он твердо держал эту идею при себе. Может быть, потом, когда Брюс привыкнет кончать несколько раз подряд… На данный момент Кларк был счастлив принимать душ с Брюсом, обмениваясь ленивыми, небрежными поцелуями, и после того, как Кларк сменил простыни, пока Брюс вытирался, они легли в постель вместе, Брюс прижался к его спине, и там в темноте он мягко сказал: — Я люблю тебя, Кларк. Это был только второй раз, когда Брюс произнёс эти слова, и они заставили сердце Кларка разрываться от сладкой боли, которую он был бы рад испытывать вечно. Кларк повернулся, так что они оказались лицом друг к другу, и может быть нечестно, что он мог видеть в темноте намного лучше, чем Брюс, но, учитывая, кем он был, возможно, что и нет. — Я тоже тебя люблю, — хрипло сказал он, поглаживая Брюса пальцем по щеке. Он сказал это впервые, только теперь почувствовав, что может сделать это без страха, сковывающего его. Брюс сглотнул, но больше ничего не сказал, просто схватил Кларка за руку, чтобы поцеловать его ладонь, прежде чем крепче обнять его.