Осень

Не смотря на ссору и взаимные упреки, к первому экзамену мальчикам всё же пришлось убавить градус общей обиды и оставить личные претензии на потом. Учеба не оставляла выбора, — старые привычки делать уроки вместе вынудили Сергея присмиреть и периодически обращаться к брату с вопросами. Первые дни ему даже удавалось сдерживаться и не сильно выказывать свою неприязнь к близнецу и подруге. Да и как правильно ее высказать мальчик не знал, в собственных мыслях Сережа так и не смог определиться, как смог бы выразить свою обиду словами. Он примерялся и так и этак к своим репликам, но понимал, насколько глупо и наивно они звучат. Если начать возмущаться по поводу отношений Марго и Влада, и на то, что он так и остался в них не посвящён, то, скорее всего, друзья сделают вид, будто они вообще не понимают «о чем он говорит», и просто выставят его глупым дураком. «Бывшие друзья…» — Сергей каждый раз сам себя поправлял. А вот если наехать на близнеца за то, что тот стащил девочку, которая нравится ему самому, то… То это будет вообще фиаско. Мальчик тихо и грустно вздохнул, считая свою ситуацию до обиды безвыходной. Влад определенно не тот, с кем хочется конкурировать, тем более, если ты в этой конкуренции заведомо проиграл. Как итог: остается только тихо злиться на все случившиеся обстоятельства и тихонько ворчать себе под нос. Благо, близнец, будто специально старался подкинуть ему как можно больше вариантов, на которые можно раздражаться, и сегодняшним выбором для возмущения стала рабочая зона Влада. Хотя братья давно разделили свои места для учебы, и Сергей, получивший в свое безвозмездное пользование письменный стол, никогда не претендовал на пол Влада. Но тот обычно не сильно наглел и раскладывался довольно компактно, в крайнем случае, его всегда можно было пододвинуть вместе со всем его барахлом, дабы он не мешался под ногами. Всегда — когда они хотя бы минимально общались друг с другом. Да и привычки старшего брата не раздражали, пока на них не обращаешь в внимание, но не сейчас… Сейчас же по всему полу было разложено столько книг, тетрадей, каких-то бумажек и прочего, чем пользовался близнец для учебы, что младший Разумовский едва ли не физически ощущал, как его выселяют из его же собственной комнаты. Каждый раз, когда надо было пройтись по спальне, обязательно что-то да подвернется под ноги, и это «что-то» уже вызывало дичайшее желание пнуть несчастный предмет, а заодно и брата, но приходилось терпеть. Ведь пнуть Влада равносильно желанию ущипнуть льва за нос в клетке зоопарка, а там уже как повезет: успеешь убрать руку, — ты молодец, не успеешь — руку отгрызут по самый локоть. Проверять свое везение Сергей, естественно, не собирался, потому с недовольным лицом тихонько ползал вдоль стеночки и всем своим видом посылал флюиды злости в сторону брата. Но тот демонстративно их не замечал и словно какая-то гадкая, токсичная жижа расползался по полу все сильнее. Но, ладно… С кучей макулатуры на полу еще можно сосуществовать, вот только в этой макулатуре водилось еще одно неприятное ему создание в виде Марго. Девочку будто подменили. Обычно относительно тихая, за последние дни она превратилась в какое-то ужасающее подобие вездесущего енота, скрещенное с постоянно орущим попугаем. Солнцу стоило только взойти, как она уже была в их комнате наперевес с какими-то дамскими журнальчиками, настольными играми, просто игрушками и прочей мелочовкой, способной так или иначе отвлечь мальчишек… Ей будто специально нравилось отвлекать и злить именно Сергея, а если он не реагировал, — Марго, словно издеваясь, шла к Владу и громко… Нет! Очень громко разговаривала уже с ним. Шуршала всякой принесенной с собой ерундой и все время вытаскивала на игры старшего близнеца. А тот не особо-то и сопротивлялся, после чего они бесили Сережу уже дружным дуэтом. Все, что обычно происходило дальше, младшенького раздражало до скрипа в зубах — ведь, оказывается, близнец умеет играть в обычные детские игры и ему весело. Это не столько раздражало, сколько обижало. Когда он просил Влада развлекаться подобными образом, тот строил из себя слишком взрослого и воротил нос, но вот когда Марго делает то же самое, так пожалуйста, брат согласен хоть в куклы играть. И про куклы мальчик даже не утрировал, учитывая, что вчера он весь вечер наблюдал как эта «парочка» издевается над двумя побитыми жизнью «пупсами». У Сергея уже не было вопроса «Где Марго добыла этих «уродцев»?», видимо подруга окончательно решила, что модель поведения старшего близнеца идеальна, и стоит ей подражать. Стащить какую-нибудь мелочь для подруги уже переставало быть зазорным, благо, пока девочка ограничивалась лишь булками в столовой, да игрушками из «общей комнаты». Впрочем, таскала она уже не только страшненьких кукол, и в спальне мальчиков были припрятаны пару тройку относительно новых настолок. Сергею, конечно же, не нравилось такое поведение, но он предпочитал свое недовольство держать при себе. Пускай делают что хотят, рано или поздно им все равно «влетит», и когда это произойдет, он обязательно позлорадствует. А пока можно и понаблюдать, как эти «изверги» решили линчевать набитых ватой младенцев. Куклы и так держались на честном слове и последнем издыхании, но старший близнец совместно с подругой решили помочь им покинуть сей бренный мир. Сначала они просто изуродовали «пупсов» окончательно, подвергнув жесточайшим косметическим процедурам в виде странного макияжа и обрезанию последних волос, а потом и вовсе выпотрошили, отправив остатки резины и ваты на погребение в мусорку. Глядя на их «развлечения», младший мальчик испытывал смешанные чувства: одновременно было жалко игрушки, но при этом было очень обидно, что товарищи не зовут его присоединиться к этому вандализму. Маленькое сердечко колотилось, как заведенное от обиженной злости и ощущения, с каким упорством его облизывает жгучее чувство ревности. Сергей даже не представлял, насколько ядовитое это чувство, да и никогда не задумывался над ним. Раньше ему казалось, что он просто немножечко жадный, но в этом ведь нет ничего плохого, — это ведь нормально не хотеть делиться чем-то своим, тем более, если растёшь в месте, где «твоего» практически ничего нет. Но оказывается «что-то свое» может касаться не только вещей… Хотелось выгнать Марго из спальни, а может брата… А лучше обоих! Чтобы эти двое развлекались где-то подальше от него и не бесили, не раздражали и не заставляли чувствовать себя лишним, ненужным… Но это было только его желание, с которым в этой комнате явно никто не собирался считаться. И пока младший мальчик занимался раздуванием вселенской обиды, вперемешку с самобичеванием по поводу своего глубочайшего одиночества, в их комнате обновился игровой ассортимент. Карты для покера, которыми девочка хвасталась с самого утра, наталкивали Сергея на определенные мысли. Он был уверен, что такого в «общей» комнате точно не водилось, а вот в коморке воспитателей… Решив оставить подобные мысли без внимания, мальчик уже привычно пытался сосредоточиться на повторении математических формул. Если этой глупой девчонке нравится гонять балду и ничего не делать, — это ее проблемы, но тем лучше, — пусть и дальше отвлекает старшего брата. Тогда Сергей точно будет единственный, кто сдаст экзамены. «Если сдам…» — мысль, раздражающая своим постоянством, в очередной раз решила всплыть на поверхность и мальчик, привычно-нервно обгрызая губы, ушел с головой в математическую теорию. Тем временем, Марго, мурлыча себе под нос мотив какой-то попсовой песенки, с довольным видом восседала на подоконнике и, весело качая ногами, пыталась построить карточный домик. Добытая колода карт была большой, и «домик» должен был получится добротный. Девочка временами поглядывала на младшего близнеца, убеждаясь, что тот так или иначе, но смотрит в ее сторону. Это хорошо, значит не сосредоточен. Она великодушно разрешила ему продолжать строить из себя обиженного недотрогу, пусть вредничает сколько влезет, главное, чтобы отвлекался. А для этого можно использовать все что угодно, включая Влада, тому ведь явно не хочется вообще к чему-либо готовиться, но он с завидным упорством продолжал насиловать учебники. Что ж… Подманить его к себе не так чтобы просто, но и не сложно, главное — быть изобретательной и находить то, что старшего сможет заинтересовать. Девочка прекрасно осознавала, насколько разнятся их интеллектуальные способности, и у нее не было сомнений — близнецы поступят в новую школу. Соответственно, уже совсем скоро она останется одна. Этого ей точно не нужно. От одной только мысли, что близнецы покинут ее, по телу пробегал панический озноб, ночами лишающий нормального сна. Какие бы мальчики не были вредными, обидчивыми и порой невыносимыми, Марго не собиралась отпускать их от себя. За эти неполные два года братья стали для нее своего рода «семьей» и даже ближе. До приюта девочка в принципе не знала, что такое дружба, в садике ее чурались, считая едва ли не инопланетянином, да и в школе ничего не изменилось. И несмотря на разговоры дома о том какая она «особенная», талантливая и замечательная, свою особенность Марго видела исключительно в негативном ключе, обрастая закомплексованностью и ненавистью к собственной внешности. А братья просто взяли и приняли ее, она не помнила ни одного момента, когда кто-нибудь из близнецов хоть что-то сказал ей про ее «необычность». Но помимо принятия, были и другие приятности, например: восторг Сергея относительно ее художественного мастерства, мальчик умудрялся заставлять ее чувствовать себя кем-то значимым, великим. Впрочем, если Сергей своим восторгом мог поднять самооценку до небес, Влад легко опускал ее на землю своими едкими замечаниями об не шибко огромных интеллектуальных возможностях девочки. Но это не сильно обижало, ведь с ним было просто весело и интересно проводить время. А то, что она не гений, не может выучить или запомнить что-то с первого раза и не разбирается почти ни в чем, кроме рисования, так это не страшно, в крайнем случае, если «что-то» совсем непонятно, братья как раз-таки и помогут разобраться. Марго даже нравилось, что для всех остальных в детском доме близнецы оказались такими же изгоями, и она абсолютно любит их маленький, но дружный «клуб неудачников» и ее все устраивает. Но новая школа может все разрушить. Определённо разрушит. Единственным верным решением в сложившейся ситуации казалось просто не дать им возможности нормально подготовиться к экзаменам. Тогда есть хоть какой-то шанс избежать скорой разлуки. Она уже полностью абстрагировалась ото всех обид и недомолвок. Сейчас совершенно нельзя терять время на такие глупости. Если обращать внимание на вредность Сергея и обычные грубости Влада, то так можно до самых экзаменом прообижаться и в итоге остаться без них обоих. Как и всегда, ее тихий саботаж уже давал видимые плоды: старшему мальчику похоже совсем не хотелось заниматься наукой, и, последние минут пятнадцать, Влад только и занимался тем, что ерзал и, недовольно мучая книгу, все время пялился на окно. В отличие от Сергея, способного часами не сдвигаться с места, занимаясь отвратительно-унылой и скучной работой, старший уже изнемогал в желании прекратить это бесполезное занятие. Все равно он специально все забудет сразу же как сдаст, да и зачем зазубривать дурацкие термины, когда и так понимаешь «что» и для «чего» надо. «Долбаная теория», — кисло скривившись, Влад бросил очередной тоскливый взгляд на окно. Как же ему не нравится, когда его заставляют что-то делать, как же его это злит, наверное, даже сильнее, чем бессмысленнее сидение взаперти. Ему эта школа, эти экзамены, эта зубрежка и вся эта пертурбация вообще не сдались. Но тут не та ситуация, где можно выделываться и просто выбросить дурацкие учебники. Единственная мотивация — Сергей. Брат хочет поступить, и он точно поступит, в этом нет сомнений. Ну, а раз Сережа хочет, значит надо стиснуть зубы и сделать все, чтобы быть с ним рядом в одном классе. Вот хорошо быть Марго — тупенькая и вообще не загоняется. Наверняка, будь в его голове так же пусто, он бы тоже не сильно напрягался над предстоящими экзаменами. Глядя как девочка развлекается, становилось тоскливо, с одной стороны самому хочется провести остаток лета без нудной теории, а с другой — теперь надо думать, как сделать, чтобы и эта бестолочь не завалила экзамены. Он очень смутно представлял, как будет проходить сдача, если они сидят по одному, то все очень и очень плохо. Но, с другой стороны, ходили слухи, будто бы у всех будет один вариант, — это определенно радовало. Если так действительно будет, это значительно упрощает задачу. Впрочем, тогда оставался другой вопрос «Как сделать так, чтобы Марго смогла списать?». Сложно. И бросить приятельницу на произвол судьбы тоже не вариант, она же без них определенно помрет. Как бы Влад к ней не относился, но он прекрасно осознавал, что привязался, не как к другу, но может как к кому-то на кого не возлагаешь никаких ожиданий и просто привык, что «это» ошивается где-то рядом и иногда поднимает настроение. Например… например, как кот. Вроде бесполезное создание, но привыкаешь и его наличие радует, а если с ним что-то случится, то будет грустненько. А грусть — это совершенно не то чувство, которое хотелось бы испытывать Владу, у него и без этого чувства хватает забот, но вот времени на них — нет. Если в прошлом году девочке посчастливилось сломать ногу, то в этом — местные «твари» ее точно сожрут со всеми потрохами. А в новой школе, возможно, повезет, — и над ней не будут издеваться, или хотя бы не так сильно… В любом случае, хуже, чем здесь вряд ли ей где-то будет. Значит надо, чтобы Марго поступила, а он мог спокойно забить болт на ее дальнейшую судьбу. Впрочем, Влад не мог осуждать девочку, по его мнению, — правильно делает, что ничего не учит, все равно же не осилит, а заставлять ее заниматься бездумным переписыванием текста нет смысла. Так хотя бы свои нервы сбережет, ведь глядя на состояние Сергея, ему уже и без медицинского образования можно было поставить скорый нервный срыв. Марго, тем временем, не подозревающая о благородных намерениях старшего, все также заискивающе посматривала в его сторону, ожидая, когда тот уже сдастся. Ожидание было не безрезультатным. Влад в очередной раз начинал ловить себя на мыслях послать все к чертям и поддаться на провокации подруги. Впрочем, он и так это делает слишком регулярно, и в итоге на учебу тратит от силы часа три. Плохо, очень плохо, и это определённо не играет ему на руку. Но, как же безумно хотелось сбежать из своего заточения и заняться какой-нибудь ерундой, так креативно предлагаемой Марго, а еще лучше заползти в свой милый уютный подвал и продолжить его обустройство. Мальчик снова хмуро глянул на окно, где Марго активно возводила четвертый ярус домика. — Эх, — Влад тихонько взгрустнул, снова он мыслями был целиком и полностью на недострое. Чем-чем, а фантазией мальчик не был обделен, и чем дольше он сидел запертым здесь, тем больше было желание оказаться там. В голове уже роились сотни идей, что можно устроить в этом подвале. Это же огромное помещение с абсолютной свободой действий в нем, собственный штаб, склад, да «лаборатория» в конце, концов. Такое громкое слово ему нравилось, а также нравилось представлять как в этой «лаборатории», можно будет экспериментировать. Там ведь можно хоть в центре помещения костер развести и устраивать вокруг него пляски с бубном и фейерверками, и никто ничего не сделает, не накажет и точно не отлупит. А еще туда можно притащить какую-нибудь мебель, может даже какой-то старый матрас получится выцыганить с детдомовского склада, ну или просто незаметно унести. В любом случае, если все удастся исполнить хотя бы наполовину того, что существует в его мечтах, Влад уже будет неимоверно счастлив. А потом, когда все будет готово, надо будет потихоньку пополнять свои запасы и поискать какую-нибудь не шибко благонадежную аптеку или магазин с удобрениями, желательно где-то поблизости. Таскаться через полгорода ради пары склянок ему не очень нравилось, а повторять свои ночные подвиги по обносу склада, Влад пока еще не был готов. И тогда этот подвал станет не просто личным складом, а полноценным местом куда можно будет при желании сбежать на пару дней. Прямо мечта воплоти, но от этой мечты его отделяет около шести километров пешей прогулки, закрытое окно и мерзкие воспитатели. Впрочем, последний раз их давненько проверяли, так что можно было бы и попробовать сбежать. Но… Если словят… «Да точно словят!» — в этом Влад не сомневался. Сергей сейчас в таком вредном настроении, что без зазрений совести сдаст его со всем потрохами, стоит ему только нос в окно сунуть. Мальчик вяло глянул на близнеца, усердно склонившегося над учебниками. Может его всё-таки отлупить, а то младшенький стал себя чувствовать уж слишком вольно. «Ага… И сраную картоху чистить весь год…» — обдумывая свои незавидные перспективы, старший потихоньку отложил учебник и перебрался поближе к подоконнику. Карточный домик был куда интереснее, чем монотонное зазубривание бесполезной информации, а еще мог отвлечь от печальных мыслей. Через пару минут, он уже пристроился рядом с девочкой и занялся строительством пятого яруса, а Марго, ловя момент, легко его заболтала. Сергей, уже почти спокойно занявшийся повторением материалов, снова стал улавливать раздражающие звуки. Тихое воркование Марго под влиянием брата начало превращаться в вакханалию шумных разговоров, смеха и писков. Похоже близнец уже начал мучать подругу и карточный домик, так тщательно строимый последние полчаса, развалился. Ровно, как и терпение младшего. Раздраженно сцепив зубы, слушая хихиканье и веселую возню за спиной, мальчик уже ощущал, как левый глаз потихоньку начинает дергаться. Он считал себя терпеливым, но у всего есть границы и, к сожалению, его выдержки хватило всего-то на несколько дней. Мало того, что его окружают одни безответственные бездельники, так они еще и никакого уважения не могут проявить к чужому труду. Раздраженно вытерев об майку взмокшую от долгого письма ладонь, Сергей зло зыркнул в сторону окна, где брат с Марго уже вовсю перекидывались какими-то глумливыми шуточками и развлекались собиранием разлетевшихся по всей комнате карт, дабы вернутся к возведению карточного небоскреба. Его взгляд остался незамеченным, и мальчик, чтобы хоть как-то привлечь внимание к своей персоне, громко отодвинул стул и встал, но приятели и это проигнорировали. — Да блин! Вы можете заткнуться?! — уже совсем взбесившись от такого к себе отношения, младшенький гневно прикрикнул, а на лице выступил раздраженный румянец, ярко подчеркивающий разгорающуюся в глазах злость, — Если самим плевать на ваше будущее, то дайте хоть мне нормально подготовиться и уйдите уже куда-нибудь! Марго сразу же притихла, подобрав под себя горстку карт, а Влад только ехидно сощурился. — Ну и чего раскудахтался? Сиди — учи, никто тебе не мешает, — старший мальчик спокойно продолжил свое занятие. — Мешаете! Вы оба мешаете! Прекратите уже орать или свалите куда-нибудь, — Сергей, сердито насупившись скрестил на груди руки, пытаясь придать себе хоть какой-то статусности. — Пф, — Влад все же передумал и, скинув свою собранную колоду карт Марго на колени, раздраженно поднявшись, обтряхнул руки, — Да я б с радостью свалил! Только вот из-за кого-то я не могу этого сделать. Тебе напомнить из-за кого? — Ты опять? — Что я опять? — вредно передразнив брата, Влад присел на подоконник, рассматривая собеседника. — Опять поругаться хочешь или подраться? — лицо Сергея украсила глумливо-ехидная улыбочка, — Ну давай подеремся. Только бей прям сюда, — он указал себе на щеку с вызовом смотря в карие глаза, прекрасно понимая, что сейчас близнец вообще ничем не может угрожать. — Только бей от души, прямо как ты любишь. — Хах, я смотрю бессмертным себя возомнил?! — наглый вид младшего близнеца явно не давал поводов радоваться, Сергей определённо чувствует свою полную неприкосновенность. — Да ладно вам, — снизу подала голос Марго, у нее в планах было только мешать братьям учиться, но никак не провоцировать физические разборки. — Ведете себя как две петушины, прекращайте… — Захлопнись! — Отстань! Разом осадив подругу, мальчики только мельком глянули в ее сторону, вернувшись к испепеляющим взглядам друг на друга. Влад соизволил встать и подойти к близнецу. Тот слегка попятился, видимо чувствуя, что брат может и пожертвовать целым годом ради того, чтобы влепить ему добротную оплеуху, но справившись с секундным замешательством, мальчик вернул себе уверенный вид. Старший близнец тем временем слишком опасно приблизился, обдумывая что же ему сейчас делать. Бить Сергея нельзя… Вот вообще никак нельзя, природа подарила им такую кожу на которой синяк появится даже от малейшего толчка, так что физическое воспитание отпадает намертво, но вот моральное гнобление никто не запрещал. Марго только мрачно вздохнула и продолжила собирать колоду, если эти двое сцепились, то лезть разнимать их себе дороже, еще и ей влетит, так что проще просто не лезть. Но наблюдать дальнейшее развитие событий ей не пришлось, дверь в комнату с громким скрипом отварилась и на пороге появилась дородная воспитательница. — Какого черта вы еще тут, а ну бегом в медпункт! Мальчики сразу же переключили внимание на вошедшую, разом сникнув. — Зачем? — спросил кто-то из братьев, о посещении медпункта они оба не были в курсе, а Марго потупив взгляд попыталась спрятать карты от взора вошедшей. У нее совсем вылетело из головы сообщить близнецам о сегодняшних замерах, взвешивании и прочем. Ей не нравилось то, что она каким-то образом стала неофициальной глашатай для близнецов, и всю информацию, которую требовалось передать, передавали через нее. Впрочем, она забыла не только про братьев, но и про себя, а девочек измеряли еще утром, значит теперь ей влетит вдвойне. — Затем! Быстро вниз пошли! — и всё-таки от внимания воспитательницы не ускользнуло то, как притихшая у батареи девочка что-то активно пыталась спрятать под юбкой. — А это еще что! — быстро подошедшая к Марго женщина, одним лёгким рывком подняла ее за руку, от чего из-под юбки россыпью вылетели все карты. — Та-а-ак! Девочка сразу же густо покраснела, даже не думая оправдываться, так и повисла удерживаемая Паклей. В таких ситуация она сразу же переходила в режим молчания, ведь оправдаться нечем, да и сказать тоже нечего. — И как это понимать?! — в голосе женщины прозвучало откровенное раздражение, а Марго уже чуя, что сейчас все будет очень и очень плохо, всё-таки попыталась хотя бы вырывать свою руку из хватки воспитательницы. Влад, прекрасно зная, что карты это один из пунктов, которых не должно быть в их комнате, тихонько сделал вид, что ничего не видит и отошел поближе к двери. Если все свалить на Марго, тогда не будет очередного обыска их комнаты. Он же не ожидал такого внезапного внимания со стороны воспитательницы, а если она сейчас пойдет потрошить их шкафы и матрасы, то обнаружит весьма занимательные горки самодельных петард, слепленных от скуки. Про спички и зажигалки старший близнец даже не вспоминал, они стали обязательным атрибутом, который регулярно находят, и за который он регулярно огребает. Мальчик этот факт воспринимал как неизбежную обыденность, хотя всё-таки обидно — Сергей так-то тоже не брезгует ими пользоваться, но почему-то ругают только Влада. «Хм…» — подумав об этой вселенской несправедливости, мальчик решил, что если сейчас всё-таки начнется очередной обыск, то свалит все на Сергея и это будет по крайней мере честно. Должна же в этом мире хоть какая-то карма работать. А то он заперт, потому что влез защищать младшенького, а эта мелкая свинота, вместо благодарности, развел вообще непойми что, вот пускай посмотрит какого это, когда никто за него не полезет заступаться. Тем временем, Сергей так же подошел поближе к брату, уже чисто из вредности показывая Марго, что от него поддержки она точно не дождется. Он даже не заметил, как на его лице заиграла глумливая ухмылочка. Ох уж этот прекрасный момент, когда расплата настигла провинившуюся. А ведь он знал! Знал, — именно так и будет, но он не ожидал, что наказание прилетит так быстро, видимо какое-то вселенское равновесие всё-таки существует. Это все конечно хорошо, но сейчас из-за этой глупой девчонки они все в уязвимом положении и надо бы себя обезопасить. Мальчик, встав в максимально покорную позу в сдающимся жесте приподнял руки, и своим излюблено-просящим взглядом посмотрел на воспитательницу. — А… А я из комнаты не могу выходить… Так что я не знаю где она их взяла. — Хорошо, — довольно миролюбиво ответила Пакля, но видя, как она смотрит на подругу, было понятно, что Марго сегодня будет очень больно сидеть. — Вы оба — быстро в медпункт, сколько мне еще раз надо повторить?! — Да… — ребята быстро выскочили из спальни, не желая перевести гнев воспитательницы еще и на себя. — А с тобой мы сейчас поговорим! — она быстро направилась по коридору в противоположную сторону, таща девочку за собой как картонную куклу. По лицу Марго сейчас ничего нельзя было понять, она не оправдывалась и не сопротивлялась только как-то грустно посмотрела на Сергея, но тот в ответ все так же мерзенько улыбался. Взгляд на секунду пересекся с карими глазами, Влад с сожалением пожал плечами этим жестом говоря: «Ну, что поделать, бывает». Но старший мальчик всё-таки осудил поведение близнеца, вроде бы брат сделал то, что он и сам собирался, но как-то гаденько получилось. Быстро направившись к лестнице, Влад нарочито сильно задел Сергея плечом: — Чмошник. — кинув брату своё осуждение, он быстро пошел к кабинету. — Сам такой! — это все, что смог ответить Сергей, потерев свое плечо, всё-таки брат больно пихнул, — Чего ж ты за нее тогда не впрягся, раз такой герой? — уже крикнул мальчик ему в след, брат очевидно услышал, но решил проигнорировать его выпад.