Осень

Очередь, собравшаяся у медпункта, Разумовских совсем не обрадовала, навскидку в ней было не менее пятидесяти человек, а это означало — здесь они застряли надолго. Братья, глядя на это, в расстроенных чувствах, пробираясь через шумную толпу, ушли в конец коридора. В кабинет вызывали по двое, называя фамилии, и мальчики, привыкшие находиться всегда в конце списков, тихо устроились подальше от остальных детей. Облокотившись на противоположные стены, братья окатили друг друга очередной дозой презрения, продемонстрировав — на сегодня их диалог окончен. Сквозь гомон толпы были едва различимы выкрики медсестры, периодически выглядывающей из кабинета, но близнецы на них не обращали внимания, когда в коридоре останется человек десять, тогда и начнут вслушиваться. Сергей окончательно заскучал, брата буравить взглядом не интересно, стену подпирать надоело, а сидеть тут еще минимум минут сорок. Он немного погулял вдоль коридора, пытаясь хоть как-то развлечься, но потом тихонько уселся в угол между стеной и коридорной дверью, с легкой тоской посматривая в противоположную сторону, где резвились мальчишки. Было бы желание и возможности, он бы уже был среди них, но, увы, у других детей не было никакого желания пускать близнецов в свою компанию, а у Сергея не было внутренних возможностей лично подойти к ним. Оставалось только сидеть и грустно смотреть. Обняв свои колени, мальчик какое-то время наблюдал за чужими играми, уткнувшись носом в колени. Внутри явственно ощущалось чувство тоски о своем прямо сейчас проходящем детстве. Лето полностью испорчено, общения нет от слова совсем, а выбор между гадким близнецом и, теперь уже раздражающей всем подряд, Марго совсем не устраивал. Краем глаз замечая, как брат продолжает на него пялиться, Сергей раздраженно поднял голову. — Отвернись! — Не хочу. Старший Разумовский, скрестив на груди руки, с надменным удовольствием продолжал смотреть сверху-вниз, он уже прочувствовал как Сергею это не нравится, а значит нужно продолжать. Зачем? А просто так. Просто потому что может и потому что нечего потакать младшенькому, раз ему неприятно, когда на него смотрят, значит, он будет смотреть в два раза активнее. Сергей в отместку недружелюбно вперился взглядом в брата, все равно больше нечем скрасить досуг. В последнее время играть в подобные гляделки стало слишком обычным занятием. Минут через 15-20 в коридоре появилась зарёванная Марго, тащимая за шкирку Паклей. Скинув девочку возле близнецов, женщина приказным тоном сказала ей ждать конца очереди. Раз уж Марго такая забывчивая бестолочь и растяпа, то пойдет последняя, после того как пройдут все мальчики. Старший близнец сразу же оживился, а Сергей продолжил буравить хмурым взглядом теперь и подругу. Марго, немного помявшись, видимо думая к кому из близнецов идти, подошла к старшему, на Сергея сейчас было как-то неприятно смотреть, эти его противные улыбочки всё-таки оставили свой осадок. Шмыгая сопливым носом, девочка утерла его рукавом кофты, на которой уже виднелся мокрый след. Сергей никак не проникся ее страдальческим видом, справедливо заключив: так ей и надо, будет чаще головой думать. Влад же весело боднул ее плечом, как-то игриво улыбнувшись. — Ну, чё? Сильно били? Подруга скептически посмотрела в его сторону, уже успокаиваясь, но продолжая тереть распухшее лицо. Он, очевидно, пытается подбодрить, что, конечно, очень приятно, но его сочувствие все еще остается на уровне «специфическое», а сейчас хотелось бы почувствовать что-то более дружелюбное и ласковое, наверное… — Не били, — тихо выдохнув, она в очередной раз вытерла нос. — Ну… А ревешь тогда чего? — в голосе Влада убавилась веселость, заменившись разочарованием. И непонятно, к чему оно относилось: то ли к тому, что он расстроен отсутствием избиения в сторону девочки, то ли тем, что она рыдает, хотя даже не отлуплена. — Отругали! — резко выпалив, Марго обиженно поджала губы. — И-и-и? — Что «и»? Обидно вообще-то! — Пф, так, а ревешь-то чего? — если в голосе близнеца был хоть какой-то намек на сострадание, то сейчас он полностью исчез, и, показалось, что ему стало даже скучно. Мальчик отстраненно стал поправлять рукав свитера, постоянно сползающего на руки. — Ты дурак?! — Марго искренне не понимала, что конкретно Владу не нравится. — А ты только сейчас это поняла? — с пола язвительно подал голос Сережа. — Слышь ты, сиська тараканья, сиди себе под плинтусом и не отсвечивай. — Старший не преминул огрызнуться на близнеца, тот, сразу же надувшись, отвернулся. — Хоть наказали? — он снова обратился к девочке. — «Хоть»? Тебе вот прям надо чтоб меня побили и наказали? — Марго словно копируя Сергея так же надула губы, а Влад понял, что сейчас он как обычно станет крайним и надо этого как-то избежать. — Да нет, просто интересно, — он вяло повел плечами, — Меня б уже выпороли и выгнали картоху всю неделю чистить. А тебя даже не отлупили, но хоть наказать-то должны. Девочка тихо вздохнула, по ее мнению, ее не должны были даже ругать, впрочем, она и вправду отделалась относительно малой кровью. Про карты соврала будто случайно нашла их в столовой, а о том, как они пропали из воспитательской она знать не знает. — Ну, наказали… — Как? — мальчику действительно было интересно, пока подруге удавалось избегать серьезных проступков, а в этот раз хоть что-то. — Все зеркала в актовом зале помыть… Лицо собеседника исказило глубокое непонимание и осуждение. — И все?! — Да блин! А тебе что надо было?! — девочка уже начинала злиться. Мало того, что пришлось выслушивать про себя всякое, так теперь, оказывается, ее некачественно наказали. — Ну не знаю… — собеседник задумчиво почесал забинтованную щеку, но тихо ойкнув, быстро опустил руку. Если лицо не трогать, то про синяк забываешь, но вот синяк про лицо забывать не собирался, — Хотя бы в подвал выгнали лыжи перебирать или двор мести, или все цветы протереть, а то эти зеркала за час помоешь — скучно. — Ну так иди и за меня помой, умник! — А давай! — мальчик довольно улыбнулся, — Махнемся! Я готов дополнительно даже полы помыть! — А взамен? — собеседница вяло улыбнулась. — А ты взамен будешь до конца лета сидеть с этим выкидышем эволюции, — он вредно ткнул пальцем в сторону никого не трогающего брата, тот злым волчонком моментально посмотрел в его глаза, но быстро перевел взгляд на Марго и ехидно обратился уже к ней: — Соглашайся! Ему практика нужна, всю жизнь же с тряпкой в руках будет, — младшенький закончил фразу скорчив злую рожицу. — Не понял, — брови брата недовольно нахмурились. — Конечно ты не понял, для этого мозги нужны, — младший мальчик, вредно показал ему язык. — Пф… — Влад, закатив глаза, сердито вздохнул, Сергей одновременно и злит, и умиляет, — Сказала тряпка с одной извилиной и та пунктиром. Но да, — тон ребенка стал привычно саркастичным, — Ты прав, мне с тобой всю жизнь жить и с твоими тупыми шуточками тоже. Старший мальчик не понимал, почему так хочется специально раздражать Сергея, а потом умиляясь смотреть как он вредничает. К сожалению, книги по психологии не проясняли причины таких потребностей, впрочем, как и многое другое, они скорее даже больше путали, заставляя ребенка ставить себе разные диагнозы, но быстро менять их на другие. За время изучения подобной литературы Влад приписал себе такое количество девиаций, что мог бы издавать собственную книгу под названием «Как жить, если у тебя 1000 и 1 отклонение, а тебе всего 11 лет». — Полы ты всю жизнь драить будешь, идиот! — реакция Сергея была предсказуема, а вот покрасневшие от злости щеки были именно тем, на что хотелось посмотреть старшему близнецу, — И вообще, единственная ошибка эволюции здесь — ты! Твоя мать должна была быть хомяком! А нам тебя просто подкинули! — Ладно… — девочка, уже понявшая к чему все идет, привычно отошла подальше. Это действительно начинало бесить, она не понимала, что у близнецов происходит в их общении или в головах, слишком уж затянулись эти выяснения отношений. Гормоны что ли шалят, а может им просто нравится… В любом случае, она в этом не участвует и участвовать не будет, а лучше посмотрит на всё со стороны. На лице Влада на секунду промелькнуло замешательство, провоцировать Сергея конечно забавно, но в последнее время брат явно теряет какие-либо границы в попытках его унизить. Зараза мелкая. Но это неважно, даже если младшенький хочет отрастить себе зубки, то все равно их обломает. — Ты… — старший мальчик на секунду захлебнулся воздухом, — Хомяк?! Ах ты амеба! Подкинули?! — не зная на что оскорбится сильнее, он отстранился от стены, — Ты, бл*ть, вообще моя неудачная копия! — Пф, просто родители, когда увидели, что у них родилось, решили, что ты им не нужен и родили меня! — Ага, — на лице старшего никак не могла остановится ни одна из эмоций, ему было и смешно, и он одновременно злился, и раздражался на близнеца, но не мог не оценить его наглости, — Они просто соскребли с пола все что осталось — так ты и получился, а потом посмотрели какой ты ущербный и из жалости оставили. Младший мальчик зло поджал губы. — Просто у них не было мусорного мешка с собой, вот и пришлось тащить тебя домой! А на меня соскребли все самое лучшее! Поэтому я умный, красивый и хороший! А ты стремный дурак! — Кхм… Если «умный, красивый и хороший» это синонимы к: бесполезный, тупой говнюк, то да, я согласен. — Сам тупой! А я полезный! — Хах… — Влад всё-таки не удержался, рассмеявшись с аргументов близнеца, — Умеешь полезно дышать? Или полезные сопли распускаешь? Они типа лечебные, может, я просто не в курсе? А… Подожди, — мальчик привычно язвительно ухмыльнулся, поджимая губы, от чего улыбка превращалась в подобие шрама, неприятно уродующего лицо, — Может, ты говоришь про полезное нытье? Хотя… Да! Оно очень лечебное, особенно, когда у меня хорошее настроение, этот скулеж меня быстро от него лечит. Смех Влада еще сильнее разозлил, вот за что ему такое наказание. Почему родители не могли дать ему доброго, милого и заботливого брата, а подарили какой-то токсичный комок злости. — Не ною я… — Сергей немного растеряно отвел взгляд, большим пальцем погладив свою коленку. — А сейчас ты что делаешь? Может, ты вообще «Ферби», только бракованный и, если тебе нажать на пузико, вместо «I love you» ты начинаешь ныть и ныть, и ныть, и ныть, и ныть, и ныть… -Все сказал? — младший мальчик недовольно перебил близнеца, понимая, что тот и до конца очереди не угомонится. — Нет. — брат продолжил с той же язвительностью — И ныть, и ныть…– старший мальчик задиристо присел на корточки перед близнецом, ехидно рассматривая как тот пытается загнобить его взглядом. — Так! Хватит! Знаешь что, я хотя бы красивый «Ферби», а ты — чучело драное! — младшенький попытался слегка отползти, но и так уже сидел в углу, — Не хочешь, чтобы ныл — нечего в мое пузико своими кривыми пальцами тыкать. Достал! — Пф… Я смотрю какого-то хера у тебя самооценочка проснулась? Тоже мне красивый, тебе даже краски на глаза не хватило, — пробубнил собеседник уже без былого азарта и, показалось, даже слегка отвел взгляд. За «драное чучело» стало как-то обидно. В том, что оно «драное» Сергей напрямую виноват, а с «чучелом» и так приходится мириться. Можно подумать он сам не в курсе насколько плохо обстоят дела в его зеркале. Сергей молчал, только исподлобья поглядывая на брата. Такое сокращение дистанции ему совсем не нравилось. — Ну чё пялишь своими водянистыми глазенками? Амёбина ты жалкая, отрастил себе хоботки и подсасываешь мое хорошее настроение. Доволен? Сергей слегка заерзал, но зрительный контакт не прервал. Теперь, в такой позе, стало совсем некомфортно продолжать дискуссию. — Я глазами своими доволен! — агрессивно подчеркнув последние слово, он вредно задрал нос, — У меня они как красивое море, а твои как… — мальчик на секунду запнулся, пытаясь найти какое-то оскорбительное сравнение, но в голову лезло только самое очевидное, — Как цвет какашки! –младший ребенок, наконец, отпустил свои колени — сейчас лучше сесть в позу, из которой будет легче подняться и бежать. — И у амеб ложноножки, а не хоботки! Гений, блин. — Хех, шибко умный, да?! Ладно, тебе виднее какие у тебя там ножки. Хотя даже ножки нормальные себе отрастить не смог, отрастил только говнистый характер. И, если это у меня глаза цвета какашки, то ты просто море из какашек! Лучше бы вместо тебя родители мне кошку отскребли… Младшенький язвительно сощурился, таким наглым и дерзким он давно себя не чувствовал, но ощущения были приятные, особенно чувствуя, что близнеца, кажется, удалось чем-то задеть. На что конкретно Влад отреагировал — непонятно, но понятно, что брат все равно ничего не сделает, хотя бы физически. — Да она бы на своем хвосте повесилась, когда увидела кому ее подарили! — Ну… Это было бы хотя бы весело, а ты просто скучный, унылый кусок куска. Даже домашний камень был бы интереснее, чем ты! — Уж чья бы корова мычала… — Разумовский В.В.! — послышался крик медсестры, и Влад обернулся, пока они выясняли кто из них более удачный родительский проект, в коридоре почти не осталось людей. Старший мальчик угрожающе помахал близнецу пальцем и поднялся с корточек. — Потом с тобой договорим. Младший в ответ опять вредно сморщил нос и показал язык. Марго, стоявшая чуть дальше, облокотившись на подоконник, максимально заинтересовано рассматривала детдомовские ворота, всем своим видом демонстрируя свою непричастность к их конфликту. Но когда Влад ушел, она всё-таки отлипла от окна и посмотрела на Сергея, теперь и ей хотелось сказать ему что-нибудь обидное за то, как он в последнее время себя с ней ведет, хотя она же ему вроде ничего не сделала. — Что? — мальчик все еще заведенный руганью, заметив ее взгляд, зло фыркнул. — Ничего… — Ну, вот и молчи. Марго только внимательно посмотрела на младшего близнеца, вот сейчас-то чего он рычит, Влада нет, а она ему и слова против не сказала. — Ты злой. — всё-таки тихим укором ответила девочка. Сергей промолчал, отведя взгляд. Еще бы не быть злым, с таким-то родственничком, чего доброго, скоро на стену полезешь, если вообще на людей бросаться не начнешь. Ему бы сейчас думать, где новые нервы себе раздобыть, а не с этой глупой девчонкой разговоры разговаривать. Тем более раз уж ей так нравится быть с Владом, — пусть к нему и лезет. Младший решил, что на полу ему надоело сидеть, все равно скоро должны его позвать. Встав, Сергей демонстративно стал отряхиваться, показывая подруге насколько он занят и не собирается поддерживать диалог. — Что я тебе сделала? — Марго все же решила обойтись без гадостей и спросить напрямую, ибо дальше находиться в глубоком непонимании становится слишком сложно. — Слушай, — Сергей всё-таки отвлёкся от своих брюк и недовольно глянул в ее сторону, — Что тебе надо? Тусуешься с этим одноклеточным, вот и тусуйся, а ко мне не лезь. -Ть, — девочка грустно рассмеялась, — А ты ревнуешь что ли? — фраза была брошена исключительно в виде шутки, дабы как-то разбавить гнетущую атмосферу, но реакция Сергея оказалась весьма неоднозначной. — Пф, — близнец на секунду замолчал, вздохнул, подавился вздохом и до кучи густо покраснел, буквально за мгновение испытав стыд, злость, обиду, желание поговорить и одновременно оскорбить, — Кого? — голос дал петуха и вместо насмешливого тона получился какой-то скулеж, — Тебя?! — Ну, не знаю… Ведешь себя странно. — Ревную… — лицо мальчика было все таким же пунцовым, но голос удалось выровнять и добавить в него дозу желчи, — Да ты себя в зеркало видела? Что там ревновать можно…– он гордо стал поправлять майку. — Думай, что говоришь! Ревную, блин! Вот сейчас было некрасиво, даже если ему хотелось обидеть девочку, так говорить не стоило. Мальчик это прекрасно осознавал, неприязненно ощутил, как внутри заскреблось чувство вины, но Сергей стойко решил его игнорировать, а еще лучше перекинуть гнев на что-то другое: — Бесите вы меня! И ты, и он! Хотите пускать свою жизнь коту под хвост — пожалуйста, а от меня отвалите! — Разумовский С.В.! — в коридоре раздался голос медсестры и Сергей, не упуская возможности быстро ретироваться, практически убежал, лишь бы не смотреть на подругу.