***
Эмили как раз накрывала на стол, когда в дверь постучали. Спустя минуту в кухню зашли Барри с Лэнсом. Женщина приветливо улыбнулась, про себя отмечая, что её друг, казалось, постарел за эти несколько дней. Хотя, действительно, кого бы не выбило из колеи заключение жены за решетку? И неизвестно, что хуже: пожизненное заключение или то, что Кати действительно это заслужила. Да только вот родные вряд ли заслуживают такой потери. — Привет, — устало улыбнулся ей в ответ Лэнс, слегка приобняв. — Как вы? — А как мы можем быть сейчас… Нет никаких известий? Барри все пытается найти что-то в газетах, но успехов никаких. — У меня тоже, — вздохнул Лэнс, подтащив себе стул и сев рядом с Баром, — детектив, который вел её дело, отказывается со мной разговаривать, судьи тоже. Она словно исчезла с лица земли. Я так и не смог узнать, хотя бы в какую тюрьму или колонию её бросили. — Кати человек не той специализации, о котором будут судачить на каждом углу, — спокойно произнес Бар. — Её мастерство и талант могут быть весьма ценны определенному кругу людей. Это тебе не карманник, которых полным полно на улицах… — Разглагольствуя на кухне, мы ничем ей не поможем, — отвернулась к тумбе Эмили, взяв в руки миску с салатом. — Надо ждать, как бы нам того не хотелось. Она не может так долго быть в тени, здесь что-то не так… Сейчас мы бессильны. Лэнс, я тебе хотела что сказать… Ты можешь оставить Софи у нас. Они с Джошем проводят вместе почти весь день, играют, Может, ей так лучше будет. — Нет, Эмили, извини, — немного резко ответил он, — я благодарен, что вы смогли сегодня посидеть с ней, пока я разбирался со своими делами, но пойми: мать девочки за решеткой, ей необходимо быть с семьей. Конечно, все мы огромная родня, но что она может подумать? Мать в тюрьме, отец бросил её, приходится жить у родственников… Прости, но нет. Я не хочу, чтобы она чувствовала, что её все бросают. Эмили молча приняла его позицию. Она могла в данной ситуации лишь помогать, а не предлагать идеи, которые могут показаться слишком наглыми с определенной стороны. Да и родство их было весьма туманное… С Баром Кати познакомилась еще в молодости, когда им пришлось воевать вместе, и с тех пор они словно брат с сестрой. Эми пришлось постараться, чтобы влиться в их безумную семью, где ей поначалу хотели прострелить голову. Она до сих пор была очень похожа на Кати, так как не сделала пластическую операцию, чтобы вернуть свой естественный облик, довольствуясь лишь естественным цветом волос и глаз. Очень долго ей пришлось носить линзы, чтобы во всем подражать Лэншер. Но это было давно, и об этом уже никто не вспоминал. Софи очень обрадовалась, увидев отца. Он утром привез её к дяде и тете, пообещав, что заберет вечером, когда решит все свои дела. Мужчине очень не хотелось, чтобы девочка сидела дома одна. Да и неправильно это было бы. Она неплохо проводила время у родственников, но дома, все же, было спокойнее, даже в такое время. И весь день, читая, играя с Джошем на улице, Софи переживала, вдруг отец не приедет сегодня за ней. Как мама, которая не вернулась с работы. Но он приехал и, первым делом, когда дети вбежали в дом, крепко обнял свою дочь. Эмили предложила им остаться на ужин, но Лэнс и тут отказался — у них были другие планы. Женщине не осталось ничего другого, как отправить сына мыть руки, так как не пустит его грязного к столу. Он успел измазаться в мокром песке, пока лепил паски, которые украшала листьями Софи. Лэнс уже усадил девочку на заднее сидение, а затем подошел к Эмили: она решила их проводить, пока её мужчины ужинали. Прощаясь, он абсолютно спокойно произнес: — Послушай, не рвись занять её место. Не пытайся сделать абсолютно все, что сделала бы в этой ситуации Кати. Конечно, вы очень похожи внешне, но ты не такая. — Ты так хорошо знаешь? — грустно усмехнулась она, когда Лэнс приобнял её. — Знаю. Уж я знаю. Ты куда более мягкая, и даже когда тебе приказали убить меня, ты колебалась. Даже под действием наркотиков. — А что бы сделала Кати? — Эмили едва ли не сжала его рубашку на спине, когда по щеке скатилась слеза. — Она бы пристрелила того, кто посмел ей приказывать, — вздохнул он, покрепче сжав в объятиях её. — Я очень боюсь за неё, Лэнс, — вздрогнула она. — Мне очень страшно, что Кати не выберется. Это пожизненное заключение! — Тише, пожалуйста, Софи же в машине, — попросил мужчина, отстранившись от неё и взглянув в глаза Эми. — Кати бы явно не одобрила такую панику и, как ты сказала, такими беседами мы ей не поможем. Надо ждать. И мы будем, пока не подвернется возможность действовать, слышишь? А сейчас мне пора, я еще хочу заехать в супермаркет, купить продуктов и приготовить с Софи дома пиццу. — Да, конечно, — тихо ответила Эмили, отступив назад. — До встречи, Лэнс. — До встречи, — улыбнулся он, а затем подошел к машине и, сев за руль, завел двигатель.***
Уже вторую ночь Велберт не мог сомкнуть век. С тех пор, как бросил Кати Лэншер за решетку прошло несколько дней, а он все не мог успокоиться. Видимо, мужчина не мог свыкнуться с мыслью, что ему все же удалось поймать эту женщину, которая столько лет водила всех за нос, а сама оказалась на столь видном месте. Правду говорят: хочешь спрятать, положи на виду. Чашка крепкого кофе, уже очередная, стояла на столе, который освещала небольшая лампа. Вернее, она освещала бардак. Разбросанные бумаги, исписанные листы, газетные вырезки и документы, на которых фигурировало лишь одно имя. Кати Лэншер. Он продолжал изучать данные, словно это может хоть как-то подсказать ему, что делать дальше. Внезапно на его плечи легли чьи-то руки, но мужчина без труда узнал прикосновения жены. Женщина, запахнув халат, тяжело опустилась на стул рядом с ним, с остатками сна в глазах глядя на супруга, с которым прожила вот уже как двадцать пять лет. — Вел, уже второй час… Почему ты не спишь? — Что-то не сходится в деле Лэншер, — сухо произнес он, скользнув взглядом по коротким темным прядям волос с пробивающейся сединой, что обрамляли лицо его жены. — Ты ловил её пятнадцать лет, это немалый срок, и таки поймал… Возможно тебе просто надо отдохнуть от этого, взять отпуск. — Нет, Алма, что-то не так, я это чувствую. Все слишком подозрительно потому, что… Убийства продолжаются. И это, без сомнений, почерк Лэншер. — Ты хочешь сказать, что она невиновна? Что её кто-то подставил? — нахмурилась женщина, нервно поправив рукава своего одеяния. — Нет, — покачал головою Велберт, — Лэншер убийца и она понесла наказание. Но мне кажется, что есть еще кто-то, как она. И этот убийца на свободе. Мой долг поймать его и запереть за решеткой точно так же, как и Лэншер. Свобода — это слишком большая награда для таких как они… В эту ночь Велберт Рейнс тоже не спал. Он разрабатывал план действий, думал, что делать дальше. Ему не давала покоя мысль, что еще кто-то такой же опасный, как та женщина, с белоснежными волосами. И ближе к утру мужчина уже знал, что делать. Примерно в десять часов он уже стоял у сетчатого забора с колючей проволокой и наблюдал за одной из заключенных, которая сидела отдельно от остальных. Ветер растрепывал её длинные белые волосы, а Велберт смотрел, пытаясь угадать, о чем она сейчас думает. Но телефонный звонок отвлек его от созерцания этой нехитрой картины. — Да, я слушаю. — Рейнс? Нашли еще один труп. Тот же почерк. — Я понял, благодарю, — холодно произнес он, прожигая взглядом спину Кати Лэншер. Еще немного постояв у забора, он ушел, поблагодарив надзирателя, что пустили его сюда. Больше Велберт не мог ничего сделать.