Наконец-то…
Наконец-то!!!
Но когда Сэбёк открывает глаза, придурок всё ещё держит её за руку, нагло ухмыляясь. — Отпусти меня. — Или что? — Или я размажу твоё лицо по полу. Она произносит это достаточно грубо, чтобы парень отшатнулся и, выругавшись себе под нос, ушёл. Сэбёк думает, что заслуживает выходной — всего лишь один вечер где-нибудь на пляже в компании вкусного коктейля. Она бы любовалась морем, наблюдая за тем, как меняется его цвет, вдыхала полной грудью солоноватый аромат и просто отдыхала, как и мама с братом. Им было бы полезнее провести осень и зиму на тёплом Чеджу, а не в промозглом, сыром Сеуле. — Сэбёк! — Она разворачивается как раз в тот момент, когда Джиён — одна из её одноклассниц — на полной скорости влетает ей в спину. Они не общаются, разве что изредка перекидываются в классе парой слов и расходятся в разные стороны. Как и все остальные. У Сэбёк нет здесь ни друзей, ни приятелей, и это хорошо, меньше проблем, беспокойства. — Ох, здорово, что ты ещё не ушла, я думала, придётся бежать до станции, чтобы тебя догнать. — Что случилось? — Вот, — девочка с широкой улыбкой протягивает ей маленький кусочек синего пластика. — Твоё приглашение на фестиваль. Ты забыла его на парте. Сэбёк не забыла. На февральский фестиваль Любви, который, как оказалось, её новая школа организовывала каждый год, принято было приходить с парой, а Сэбёк всегда знала, что была слишком далека от идеала местных парней — высокая, худая, с вечно взлохмаченными, непослушными волосами, на улице её иногда путали с мальчиком, а потом тыкали пальцем ей вслед, как будто в какого-то циркового урода. К тому же, в этот день она наверняка бы работала с Али или Гихуном, или кем-нибудь ещё. В крайнем случае, поменялась бы с ними сменами. — Спасибо, — Сэбёк прячет его в карман, чтобы выбросить позже, но натыкается пальцами на другую бумажку. — Что это? Джиён переводит взгляд с приглашения на лицо девушки и обратно и с улыбкой пожимает плечами. — Приглашение. Ну, я так думаю. — Что? А, да, приглашение, точно. Ещё раз спасибо, что вернула его. — Пожалуйста, — её улыбка становится ещё шире. — Ну, удачной дороги, Сэбёк. Позаботься о себе. — Обязательно. Сэбёк решается достать записку только тогда, когда отходит от школы достаточно далеко. Это обычный листок розоватой бумаги, сложенный вдвое, но на лицевой его стороне нарисовано аккуратное красное сердце, а внизу выведено «Для Сэбёк».Какого чёрта?
Она была бы последним человеком во всём чёртовом мире, которому могли бы анонимно подбросить любовное письмо. Может, это была просто чья-то очередная злая шутка? Да, наверняка. Просто кто-то снова решил её унизить.«Дорогая Сэбёк!
Не удивляйся, когда будешь читать это, пожалуйста, и не выбрасывай, не дочитав. Я просто хочу сказать, что ты очень давно и очень сильно мне нравишься. У тебя красивые волосы, губы, глаза, и жаль, что ты так часто ходишь опустив голову, потому что так ты лишаешь меня возможности любоваться тобой. Ох, Кан Сэбёк, ты такая красивая, что у меня перехватывает дыхание всякий раз, когда я тебя вижу. P.S. Ты прекрасна, когда улыбаешься. Умоляю, делай это чаще.»
Сэбёк вдруг заливается краской и отводит взгляд в сторону. Красивая? Она? Нет, это точно шутка кого-то из её одноклассников. Никто в здравом уме не посчитал бы её красивой, а даже если бы и посчитал, то не стал бы писать об этом. Она ведь изгой, шлюха, голодранец с Севера и сирота. Нет, от таких должны держаться подальше. Она сминает записку в комок и почти без сожалений выбрасывает в ближайшую урну. Даже если её тайный поклонник и не шутит, у неё нет сейчас времени на любовь и прочие глупости.***
«Игра в кальмара» встречает Сэбёк привычными ароматами свежей рыбы и жареного картофеля. Пока Али с самой очаровательной из своих улыбок болтает с одним из клиентов, Гихун и Ильнам готовят заказы — жареные рыбные шарики и плов с креветками. Старик в очередной раз рассказывает свои истории, делая вид, что забыл, что все они слышали их уже по миллиону раз. Он хитрый, этот дед, но, может, за это Сэбёк так сильно к нему и привязалась. — Ваш заказ скоро будет готов, — Али идёт к ней так быстро как может и крепко обнимает. — Вот и моя любимая напарница. Ну, как ты? В школе всё хорошо? — Как обычно. Сколько сегодня? — Немного. Думаю, основная масса подойдёт часа через два, так что можешь не торопиться, я справлюсь с залом. — Спасибо. — Всегда пожалуйста, красавица. Сэбёк помнит, как в самом начале боялась их всех, как на всякий случай держала наготове любимый нож-бабочку. Али казался слишком добрым, дед слишком хитрым, а Гихун… Ну, он был просто Гихуном — мягким, хоть и не очень умным парнем, живущим над рестораном. Удивительно, как за эти три месяца она сумела к ним всем привязаться. — О, вот и моя девочка! — Ильнам улыбается, чуть обнажая желтоватые зубы. — Рад видеть. К тому же, ты почти не опоздала. — Метро было переполнено. — Как и всегда в этот час. Повезло, что клиентов немного. — Оставьте её, — Гихун кивает в знак приветствия. — Она учится, это выпускной год, удивительно, что у неё хватает времени, чтобы ещё где-то работать. К тому же, вы лучше нас знаете, что до вечера сюда почти никто не заходит. В раздевалке для персонала Сэбёк быстро натягивает на футболку фирменную широкую зелёную рубашку с кругом на груди — эмблемой ресторана Ильнама. Она сидит почти так же хорошо, как вторая кожа, закрывая от слишком похотливых взглядов небольшую грудь и всё, что ниже. На самом деле Сэбёк даже нравится здесь работать: старик хорошо платит, к тому же, возможно, она на самом деле немного привязалась к своим коллегам. В конце концов, они приятные люди. Самые приятные из тех, кого она здесь встретила. — Девушка за шестым столиком, — Али быстро отдаёт ей меню и хлопает по плечу, будто к чему-то готовя. — Она в такой же форме, как и ты. Одноклассница? Сэбёк внимательно вглядывается в спину девочки в школьной форме — она маленькая, хрупкая, как фарфоровая кукла. Сквозь каштановые волосы выше плеч проходят светлые пряди, и девушка уже знает, кто сидит за столиком. Помнит, сколько раз от Джиён требовали перекраситься в натуральный чёрный, и как на следующий день она всегда приходила с ещё большим количеством осветлённых локонов. Удивительно, что она до сих пор не стала блондинкой с таким огромным количеством замечаний. — Да. Не волнуйся, я ею займусь. — Хорошо. Я до сих пор немного путаюсь, когда беседую с кем-то твоего возраста. Ваш подростковый сленг иногда такой странный. — Да, я и сама его не понимаю. — Кто-либо другой из её одноклассников наверняка бы уже рассказал всей школе о том, чем «шлюха с Севера» занимается в свободное время, но Джиён не такая. Сэбёк иногда кажется, что одноклассники ненавидят их обеих одинаково сильно, хотя, казалось бы, она такая же, как они — милая кореянка с большими глазами оленёнка Бэмби. За что вообще можно её не любить? — Привет. — О, Сэбёк, — снова улыбка. — Не ожидала тебя здесь встретить. Привет. Ты мой официант? — Да. — Удивительно, — Джиён открывает меню и чуть наклоняет голову. — Я думала, ты не очень любишь людей. — И что? — Ничего. Просто замечание, так, к слову. Я буду кольца кальмара, спасибо. — Заказ будет готов через полчаса. Даже спиной Сэбёк чувствует на себе прямой, любопытный взгляд Джиён. Она быстро скользит глазами по форме и мысленно проклинает Вселенную — конечно, даже несмотря на стирку, пятно соуса так и осталось на её фартуке, к тому же, её волосы, кажется, растрепались ещё больше, а на брюках откуда-то появилось белое пятно. Чёрт, где она вообще умудрилась вляпаться в мел? — Вы с ней дружите? — Спрашивает Али. — Нет, просто, не знаю, общаемся иногда. — Она кажется милой. — Наверное, — пожимает плечами Сэбёк. — Я не пытаюсь тебя контролировать, и поэтому, пожалуйста, не злись, но я очень беспокоюсь. У тебя есть мы, да, но мы ведь только здесь, в «Игре». Тебе нужны ещё друзья. — У меня нет времени на друзей, Али. — На них всегда есть время. Не всегда его много, но оно есть, — когда Сэбёк слабо кивает, улыбка на его лице становится шире. Он мягко, будто боясь навредить, приводит спутанные патлы в некое подобие порядка. — Так ты выглядишь ещё лучше. — Спасибо. — Всегда пожалуйста, напарница. Сэбёк хочет расслабиться, но взгляд Джиён продолжает упираться прямо в спину. Почему она смотрит? Чего хочет? На Севере почти никто друг на друга не смотрел, это считалось оскорбительным, но здесь, на Юге, каждый встречный будто бы считал своим долгом впиться в неё глазами. Тем более, когда узнавал от кого-нибудь, откуда она приехала. Но этот взгляд совсем другой, совсем лишённый презрения или ненависти, но наполненный искренним любопытством и чем-то тёплым, таким, что Сэбёк раньше видела разве что в глазах родителей и брата. Любовь? Привязанность? Нет, в этой Вселенной ни одна девушка не могла смотреть так на другую, не разрушая при этом их жизни. Это было неприемлемо и очень опасно. — Али? Можешь отнести заказ за шестой столик за меня? Я займусь новыми клиентами. — Конечно, но… — Спасибо.***
04.05.
«Дорогая Сэбёк!
Мне казалось, что моё первое письмо к тебе окажется и последним, но сегодня и правда был просто отвратительный день, а потом ты прошла мимо, и всё вдруг стало таким потрясающим. И в мою голову пришла мысль поблагодарить тебя за это. Спасибо, Сэбёк, за то, что делаешь мою жизнь лучше.
P.S. Я все ещё думаю, что твоя улыбка самая красивая на свете.»
***
09.05.
«Дорогая Сэбёк!
Знаешь, чем чаще я смотрю на тебя, тем яснее понимаю, что моя жизнь на самом деле не так ужасна. Не думай, это не намёк или ещё какое-то дерьмо в этом стиле, просто… Ты мне нравишься. Очень. И когда злишься, и когда молчишь, и в другие моменты. Всегда. Я смотрю на тебя, на твои волосы, в твои глаза, на твои руки, и мне хочется улыбаться, потому что чувства к тебе — лучшее, что случалось со мной за последние годы. Будь к себе добра, Сэбёк, ты заслуживаешь только самого лучшего.»
***
16.05.
«Дорогая Сэбёк!
Ты так же, как и раньше, не уходишь из моей головы, но мне это очень нравится. Иногда, когда мне одиноко, я представляю, что ты сидишь рядом. Не волнуйся, никаких извращений, я не маньяк. Мы просто сидим, и я смотрю на тебя. Как в школе. И да, этот парень из твоего класса сегодня был к тебе груб. Не бойся, я с ним разберусь.»
***
20.05.
«Дорогая Сэбёк!
Ты видела лицо этого придурка Санву, когда директор отчитал его перед всеми? Никогда в жизни мне не было так смешно. Кстати, можешь меня не благодарить. По правде говоря, он и меня уже успел очень сильно достать, и встреча с директором — меньшее из того, что он заслужил. Кстати, мы ведь так ни разу и не поговорили о том, как ты прекрасна.
P.S. А ты прекрасна;)»
***
30.05.
«Дорогая Сэбёк!
Сегодня ты выглядела грустной, и мне даже хотелось подойти, но тебе бы, наверное, это не понравилось, так что мне удалось придумать кое-что другое. Надеюсь, эти несколько строчек заставят тебя хотя бы чуть-чуть улыбнуться.
1.Знаешь, какая ведьма в Средневековье считалась самой крутой? Та, которая не спалилась.
2. Детёныш белки-летяги всю жизнь хотел научиться летать, но всегда только планировал.
3. На пресс-конференции у президента всегда нет 2 вещей — прессы и конференции.
Да, шутки глупые, но если ты хоть раз улыбнулась, то моя миссия выполнена, так?
P.S. Проверь свой рюкзак. И приятного аппетита.»
***
Первые пару недель эти записки казались Сэбёк не более, чем затянувшейся шуткой. Она выбрасывала их в мусорный бак, но на следующий день неизменно находила новые то у себя в кармане, то в сумке, то даже в учебниках. Аноним просто писал, не пытаясь сблизиться, и Сэбёк почти удалось смириться, но сейчас всё зашло уже слишком далеко. Она нашла в сумке несколько небольших шоколадок с разными вкусами и очаровательными смайликами на каждом. Да, возможно, это и могло бы поднять ей настроение, но определённо не тогда, когда чёрт возьми кто просто подкинул какую-то хрень прямо в её рюкзак. Она ещё раз смотрит на сладости, прежде чем смахнуть их обратно в рюкзак, и откидывается на спинку стула, пытаясь расслабиться. Кем бы не был её «поклонник» игру давно пора было заканчивать. «Ладно, чёрт возьми, — думает Сэбёк, снова наклоняясь над листом бумаги. — Что мне нужно написать? «Привет, дорогой»? Нет, это такой бред… Чёрт!». Она продолжает сверлить взглядом тетрадный листок, когда Джиён устраивается за её спиной, прижимаясь почти вплотную. — Кому ты пишешь? — Эй! — Сэбёк вздрагивает. — Не подходи сзади! — Прости, — но девушка не видит в глазах одноклассницы ни грамма раскаяния. — Ты выглядела такой задумчивой, и я подумала, что у тебя могут быть проблемы со школой. Если так, то я могу помочь. — Нет, всё в порядке. Это штука… эм… личного характера. — Личного? У тебя что, есть тайный поклонник? Сэбёк резко смотрит по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слышит, и, должно быть, выглядит так забавно, что Джиён заливается смехом. — Тише! — Ладно-ладно, просто… Ты такая милая, когда смущаешься. — Что? — Я говорю, что ты милая, когда смущаешься. Должно быть, весна и правда волшебное время, раз даже такой человек, как ты, в кого-то влюбился. — Такой человек, как я? — Сэбёк не хочет злиться, но природная вспыльчивость в очередной раз берёт верх. Такой, как она? Что это, чёрт возьми, должно значить? Хотя, очевидно… Джиён, как и все остальные, считает её просто бесчувственной скотиной. Да, она же с Севера, террористка, «шлюха»… Что ещё там они говорили? — П-прости, я не это имела в виду. — Мне плевать. Чего ты от меня хотела? Спросить насчёт школы? Нет, помощь мне не нужна, спасибо. — Сэбёк встаёт, чтобы уйти, но тёплая рука на запястье в очередной раз останавливает. Джиён смотрит на неё так, будто готова прямо сейчас расплакаться, и это на самом деле трогает, но злость накрывает очередной волной, и она грубо отталкивает её в сторону, едва не задевая плечом. — Подожди…***
Иногда Сэбёк позволяет себе уставать. В такие моменты она просто забывает о своих обязанностях и мире за пределами школы и идёт в единственное безопасное, по её мнению, место — на заброшенную лестницу в одном из старых корпусов. Он признан аварийным и закрыт, и это лучший вариант для того, кто хочет просто немного отдохнуть от людей и их разговоров. Она садится на верхнюю ступень и закуривает. Эту сигарету — старую и очень крепкую, — ей дал Ильнам, сказал, что за всю жизнь не нашёл лучшего способа снять стресс, а потом снова углубился в одну из своих бесконечных историй. О чём там она была? Хотя, неважно, дед в любом случае снова скоро расскажет её заново, как обычно. — Не думала, что ты куришь. — Джиён снова стоит перед ней, неловко переступая с ноги на ноги, и Сэбёк чувствует, как злость уходит. — Что тебе нужно? — Мне показалось, я тебя обидела. Хотела извиниться. — Ну, извинилась, иди. Несколько секунд Джиён просто смотрит, а затем опускается рядом, выдёргивая из пальцев Сэбёк сигарету. Она обхватывает её губами, делая затяжку, и Сэбёк не может отвести взгляд от тонких и длинных пальцев. Её почему-то хочется прикоснуться к ним, переплести со своими, прижать к губам как в тех фильмах, которые она иногда тайно смотрела ночью под одеялом. — Что ты делаешь? — Я хочу немного с тобой посидеть. Это преступление? — Нет, но ты даже не спросила, можно ли. — А это что, твоя лестница? — Делает ещё одну затяжку и улыбается так мило, что даже злиться не получается. — На самом деле я должна тебе кое-что рассказать, но мне нужно немного подготовиться. — Это что-то важное? — Для меня — да. Что-то разумное внутри шепчет Сэбёк, что ей нужно бежать, что она не должна брать на себя чужие проблемы, но странное чувство где-то глубоко в груди заставляет её остаться на месте. Джиён отбрасывает в сторону окурок, облизывая губы.Сейчас, ещё пару секунд…
— Те записки, которые ты получала, написала я. — Ты? — На секунду Сэбёк кажется, что она перестаёт дышать. — Зачем? — Потому что ты мне нравишься. Очень давно и сильно.Твою мать…