Монстр внутри

— Итэр, ты сколько спать-то будешь? Идём завтракать! — Люмин стучала в дверь брата, который поёжился в тёплой постели. Потянувшись, он открыл глаза: часы показывали половину одиннадцатого утра. О Мерлин, она действительно подняла его в такую рань?! Зачем!       Встав с постели окончательно, юноша направился в личную ванную комнату, где пропал на пятнадцать минут. Умывшись, он выглянул в окно и увидел солнце. Значит, на улице морозно. Прекрасная погода в сочельник. Покинув ванную, Итэр открыл шкаф и достал домашние штаны и толстовку, захватил мобильный и только затем вышел из комнаты.       Особняк Камисато поистине был роскошным: кирпичный, двухэтажный дом с четырьмя огромными спальнями на втором этаже не считая санузлов, гардеробных и кабинета; на первом этаже также были две спальни и множество помещений вплоть до бассейна. Повезло двойняшкам с приёмной семьёй. Спустившись на первый этаж, юноша прошёл на кухню через гостиную, где уже сидели почти все члены семьи и даже те, кто к ней не относится. Аяка стояла возле Люмин, которая готовила завтрак, а за столом сидели Аято и Тома, о чём-то беседуя. — Доброе утро всем, — улыбнулся блондин, махнув рукой. Достав из холодильника молоко и схватив с одной из полок хлопья, он уселся за кухонную стойку, листая ленту в телефоне, мельком повернувшись на сестру. Однако как только он отвел взгляд, так сразу же его вернул: Аяка стояла рядом, и её ладонь лежала далеко не на талии подруги. Пожав плечами, юноша отвернулся. Ну, девчонки же, что такого?       После завтрака Итэр пошёл к себе в комнату и решил созвониться с Венти, разузнать что-нибудь про Сяо, однако вскоре к нему пришла Люмин. Сбросив вызов, он уставился на сестру, которая будто бы боялась что-то сказать. — Ну же, чего случилось? — он улыбнулся, глядя на девушку. Люмин присела на диванчик, тяжко вздохнув. — Я хочу отправить письмо Сяо. С поздравлением на Рождество. Может… То есть, вдруг ты бы тоже захотел что-то подарить ему от себя, например… — Я? Ему? Да с какой стати? — удивился юноша, затем тут же отвернулся к окну, поджав губы. Он ведь только что сам звонил Венти, чтобы что-то про него разузнать. Молча встав с постели, он подошёл к полке над письменным столом, откуда взял некую коробочку. Открыв её, юноша задумался, правильно ли поступает, однако всё же достал подвеску с птицей. Вручив её сестре, Итэр отвёл взгляд в сторону. — Ты серьёзно? Я могу её подарить от твоего имени? — Да. Это подвеска, которую мне подарила мама, — проговорил он, и Люмин резко изменилась в лице. — Она помогала мне в трудную минуту, когда я ощущал себя одиноко или беспомощно. Может, это ему поможет избавиться от таких чувств тоже. — Я не знала… — прошептала девушка, затем тут же встала и крепко обняла брата. — Ты очень добрый, даже к таким, как Сяо. — Даже к таким… — проговорил он, затем натянуто улыбнулся ей и вновь уставился в свой телефон. Девушка улыбчиво покинула комнату, а Итэр почувствовал какое-то облегчение. Может, этот жест действительно будет иметь вес в будущем?       К вечеру Итэр уже успел заняться всем, чем угодно, потому был более бодрым и взбудораженным. В конце концов, они будут праздновать Рождество! За столом собралось всё семейство, Тома также всё ещё был с ними со всеми, однако между собой особо парни не общались. Под сдержанную музыку и тихие разговоры прошёл вечер, а после полуночи все вскоре разошлись по своим комнатам. Итэр чувствовал себя расслабленно, время давно перевалило за час ночи. Родители наверняка давно спят, да и скучно как-то. Выйдя из своей комнаты, Итэр постучался к сестре, которая не отвечала. Она ведь точно не спит, ведь была недавно в сети! Войдя в комнату, он заметил, что дверь в ванную комнату приоткрыта, но звуков воды вроде бы не слышно, только голоса. У Аяки с Люмин был общий санузел. Значит, они обе не спят и не позвали с собой Итэра! Осторожно заглянув в приоткрытую дверь, блондин вдруг ощутил, как к его щекам прилила кровь, он быстро отвернулся. Сразу затем послышался тихий женский стон, что ещё больше вывело его из состояния равновесия. Заглянув ещё раз, будто бы убедиться в том, что видел, Итэр наконец осознал: Аяка с Люмин сидели в их огромной ванне вдвоём и целовались, трогая друг друга. Отшатнувшись, парень быстро выскочил из спальни, не издав лишних звуков, быстро спускаясь вниз по лестнице, чтобы попить и охладиться. Его сестра… О Мерлин, как такое можно уложить в голове?!       Достав из холодильника сок, он налил себе стакан и вышел на закрытую террасу из кухни: снег не падал, было идеально чистое небо, потому он быстро пришёл в себя, Хотя картина голых девушек никак не хотела выходить из головы. Как такое возможно вообще?! И давно у них это?! Поставив стакан в мойку, Итэр пошёл в сторону лестницы, чтобы лечь спать, но неожиданно услышал стоны, на этот раз уже мужские. Шагнув в сторону спальни Аято, старшего брата Аяки, он различил голос Томы и младшего Камисато. Да что это за лав-отель, а не особняк чистокровной семьи?! Здесь все что ли нетрадиционной ориентации?!       Залетев в свою спальню, юноша прыгнул под одеяло, ощущая, как в нём и самом проснулось возбуждение. Ещё бы, кого не возбудят чужие стоны и осознание, что кто-то за стенкой занимается сексом?! Закрывшись в одеяле с головой, он зажмурился. И ведь обиднее всего было лишь то, что он один этим не занимается!       На утро Итэр проснулся вялый и совершенно не бодрый. Не умываясь и даже не приводя себя в порядок, он вышел из спальни, сталкиваясь в холле с сестрой. Увидев её, юноша вдруг покраснел и зашёл обратно к себе. Ну и как теперь смотреть Люмин в глаза?! Ведь каждый раз сразу будет всплывать та картина в голове, где они с Аякой… Нет, нельзя допускать таких мыслей, это сестра! Безусловно, никакого возбуждения конкретно на неё Итэр не испытывал. Заводит только сама ситуация, не более. Собравшись с мыслями, он всё же вышел из спальни, но в гостиную не спешил спускаться. Выйдя на второй свет, он взглянул вниз, где все собрались возле Рождественской ёлки, чтобы найти свои подарки. Осматривая девушек, затем Аято с Томой, Итэр поджал губы. И как они только умудряются делать видимость дружбы?! Это вообще нормально?! Теперь эти мысли явно надолго засядут у него в голове.