Хищник или жертва?

Вечером пришёл отчёт от патологоанатома. Прочитав заключение, Лёша взял два других отчёта с прошлых убийств и отправился в больницу, которая находилась в пяти кварталах от участка. Он знал, что судмедэксперт всегда задерживался на работе допоздна. Постучав в кабинет, находившийся в административном крыле больницы, Щербаков услышал громкое «Входите» и зашёл. — Щербаков, чего не дома? — К Вам такой же вопрос, Борис Сергеевич. Седой мужчина за столом только отмахнулся и продолжил что-то печатать на ноутбуке. — Я хотел уточнить несколько моментов по Вашему отчёту. Можно? — Чего не позвонил? — Хотел пройтись. — Что там непонятно? — мужчина перестал печатать и снял очки. — Вы же делали вскрытия по всем трём делам? — и Лёша протянул мужчине отчёты. Тот надел очки, быстро просмотрел три заключения и кивнул. — Это один и тот же почерк? — Я бы сказал — на девяносто девять процентов, да. У всех троих был ненасильственный половой контакт незадолго до смерти. — А парень?.. — Лёша помедлил, не зная, как лучше задать интересующий его вопрос. — Он? Или…или его? Мужчина улыбнулся. — Как там у вас, у молодёжи, говорится? Снизу? Он точно был снизу. Не знаю, был ли он ещё и сверху в тот раз, но сам он тоже эякулировал. От стимуляции простаты или полового члена, сказать не могу. Во всех трёх случаях следов чужой спермы не выявлено. Их партнёр знал, как предохраняться. Лёша вздохнул. Опять путь в никуда. — Все трое задушены одинаковым предметом? — Да. Джутовая верёвка, шесть или восемь миллиметров. Ты же знаешь. Щербаков помнил, как они не пришли ни к чему, пытаясь найти место, где такие верёвки можно было купить. Их было слишком много. — Тут ещё я не совсем понял по связыванию. Вы написали, что на жертвах были местами еле заметные следы, как будто их связывали перед смертью. Но если их связывали, как может быть ненасильственный акт? Борис Сергеевич взял отчёты и открыл страницы, где схематически были изображены тела жертв. — Следы были практически незаметны. Я даже сначала и не обратил на них внимания, особенно на первой жертве. На третьей я уже точно знал, что искать. Видишь, я отметил вот здесь на корпусе и на бёдрах. Их точно связывали перед смертью, но это не было актом насилия, потому что иначе следы были бы более явные. Это не кровоподтёки, только лёгкая натёртость. Как будто их связали для постельных игр, чтобы не навредить, а создать ощущения поострее. И если бы это было задолго до смерти, то следы прошли бы, а здесь — верёвки сняли практически перед удушением. — А чем связывали? — Я бы предположил, что такой же верёвкой, которой и душил. — То есть, они все знали убийцу и добровольно с ним переспали, дав себя при этом связать? Мы же не нашли следов взлома. Этот кто-то был с ними в их квартирах и всё сделал там? Эксперт кивнул. — А потом он их развязал, задушил, красиво одел и посадил в нужную ему позу? — Лёша снова вопросительно посмотрел на Бориса Сергеевича. — Получается, что так. Он очень постарался, чтобы не оставить своих следов ни на жертвах, ни на месте преступления. — Да уж. Получили удовольствие перед смертью. Извращенец какой-то. — Ещё что-то? — патологоанатом отдал Лёше отчёты и вернулся взглядом к экрану. — Нет. Пойду искать бисексуала-эстета со страстью к связыванию и последующему удушению. Что может быть проще? Эй, гугл, поможешь? Борис Сергеевич строго глянул на Щербакова над опущенными очками. — Ухожу-ухожу уже. Спокойной ночи! *** Вернувшись в участок около десяти, Лёша взял из хранилища улик ключи от пентхауса последней жертвы и снова поехал на место преступления. Проторчав в квартире убитого полчаса и не обнаружив ничего нового, он и не заметил, как ноги сами принесли его к двери 28В. За ней было слышно громкую ритмичную музыку. Щербаков постоял какое-то время, а потом нажал на звонок, внутренне собираясь с мыслями. Ему опять открыли не сразу. Музыка стала тише, и дверь распахнулась. В коридоре стоял брюнет в чёрной футболке и чёрных спортивных штанах. Не в классическом костюме, но от этого он не выглядел менее притягательно. Смоляные волосы Нурлана лежали на голове более свободными прядями, чем днём в участке, и одна из них касалась лёгкой волной лба. В тёмных узких глазах горел неподдельный интерес, а губы растянулись в язвительной ухмылке. — О, малыш. Сам пришёл или с подкреплением? — Сабуров отпил из массивного стакана что-то янтарно-золотое и снова пристально взглянул на Лёшу. — Хочу задать ещё несколько вопросов. — Мой адвокат уже отдыхает, так что ты не вовремя. Придётся перенести. — Это не для протокола. Сабуров двусмысленно улыбнулся и чуть отошёл назад, приглашая Щербакова зайти внутрь. Тот постоял в нерешительности, но всё же зашёл, слыша, как захлопнулась за ним дверь. Он вспомнил, что никому не сказал, куда направлялся, но уже было поздно об этом думать. — Можешь не разуваться, — Нурлан прошёл мимо, и Лёша пошёл за ним в гостиную. В просторном помещении стоял еле заметный туман и сладковато-мятно-сигаретный запах. Щербаков увидел на стеклянном столике возле огромного дивана кальян и начатую бутылку виски. — Выпьешь, лейтенант? — Сабуров подошёл к дивану и сел, откидываясь на кожаную спинку. — Не пью. — На работе? — Вообще не пью. — Кальян? — брюнет взял мундштук и затянулся. Щербаков отрицательно покачал головой, наблюдая, как белый дым медленно выходил из раскрывшихся шире ноздрей и губ брюнета, и как он в наслаждении прикрыл на несколько секунд глаза и чуть откинул назад голову, выставляя вперёд кадык на крепкой шее. — Не пьёшь, не куришь. Скажи ещё, что не трахаешься, тогда я точно буду считать тебя святым. — Точно не святой. — Ну, хоть трахаешься. Не всё потеряно, — низкий громкий смех вслед за дымом окутал всё помещение. Лёше казалось, он проникал к нему внутрь и обволакивал мозг плотной густой пеленой. Щербаков отогнал странные мысли и попытался настроиться на работу. — У Вас были сексуальные отношения с Максом? — Ставлю всю эту квартиру на то, что ты никогда не спал с мужчиной. А, лейтенант? — Сабуров будто и не услышал его вопроса. — Мы сейчас не о моей ориентации говорим. — О своей ориентации я и так всё знаю. А о твоей… — Так ты спал со своим соседом? — О! Мы перешли на ты. Вечер обещает быть интересным, — Сабуров снова затянулся и выпустил клубы белого дыма, опять завораживая Лёшу своим видом. — Это ты для дела или чисто для себя интересуешься? Ты же сказал, что мы поговорим без протокола. Лёша кивнул. — Оставлю это для тебя. Расследуй! Ты же — следователь. — Тут вообще-то трёх человек убили, — Щербаков не сдержался. — А ты, блять, в игры играешь. Сабуров переменился в лице. На нём появилась неприкрытая злоба и презрение. — Ты пришёл мне морали читать? Святой Алексей, блять. — Нет. Пришёл нормально поговорить… — А потом меня нормально арестовать? Косишь под дурачка, а сам — совсем не дурачок. Лёше даже польстила эта фраза. — Не надо набиваться ко мне в друзья. Сабуров затянулся, встал и, подойдя к Щербакову вплотную, выпустил ему в лицо едкий дым, от чего тот закашлялся. — Если ты не можешь играть до конца, не лезь. Сожрут. — Ты сожрёшь? — Лёша перестал кашлять и с вызовом посмотрел на Нурлана. — Уходи. Я устал. И так злоебучий день был, — Сабуров указал Щербакову на дверь. *** Когда блондин зашёл утром в кабинет, Лина светилась, как дочка, которая принесла из школы благодарность от самого директора. — Привет, — буркнул Лёша, не заметив её ликующего взгляда. — Привет! Лёш… — Что? — Я тут кое-что нашла. Тебе это надо увидеть. Щербаков посмотрел на её улыбающееся веснушчатое лицо, явно не разделяя восторга девушки. — В общем… — И целом, — машинально продолжил Щербаков свою любимую придирку. — Да, в общем и целом, я проверяла ноутбук Спинова, его разные аккаунты и нашла один на облаке, на который он скидывал интимные фотки. Там в основном подружки, парни разные. Как ты уже понял, он был би. Лёша кивнул. — Я просмотрела фотки. Несколько тысяч. Все неинтересные, кроме двух. Глянешь? Лина повернула к нему ноутбук, и Лёша увидел на фото голого по пояс, связанного парня, который сидел на стуле. Это точно был Спинов. Ещё живой. Белые верёвки проходили по его торсу и рукам, сплетаясь в геометрические фигуры и красивые узлы. — Это шибари. — Чего? — Такое японское искусство связывания для получения эстетического и эротического удовольствия. Щербаков округлил глаза и с удивлением снова посмотрел на фото. — Это что, кому-то может нравиться быть связанным? — Ага, — девушка кивнула. — Я тут почитала на разных форумах и даже пообщалась с некоторыми опытными в этом деле. Они в диком восторге от тех ощущений, которые испытывали во время самого процесса связывания и после уже будучи в подвесах. — В чём? — Можно так — сидя или стоя, — она кивнула на фото, — а можно связать и подвесить человека. — Извращуги какие-то, — Щербаков нахмурился. — Это ещё не всё, — Лина нажала на кнопку, и на экране появилось второе фото. Всё тот же обвязанный верёвками Спинов, но с другого ракурса. Сбоку от него была зеркальная дверь шкафа. У Щербакова перехватило дыхание. В отражении был Сабуров, который и фотографировал на телефон связанного парня. Он был в лёгкой, свободной чёрной кофте и в таких же штанах. — Блять… — Лёша наконец-то вдохнул. — Это же… — Да, наш подозреваемый, который только заходил выпить и больше никаких отношений, — лицо Лины засияло ещё ярче, видя какой эффект она произвела своей находкой на Лёшу. — Надо взять ордер на обыск его квартиры. Теперь я думаю, нам точно его дадут. Лина кивнула. — Можно определить, когда были сделаны эти фотки? — Около месяца назад. — Хорошо. Я к шефу за ордером. *** Около полудня Лёша с несколькими другими офицерами и ордером на обыск поднимался на лифте с видом победителя. У двери уже дежурил полицейский, которому было приказано не впускать в пентхаус никого до приезда Щербакова. Сабуров с адвокатом появились на этаже минут через десять после прибытия блондина и застали всю полицейскую компании перед дверью квартиры в ожидании. — В связи с новыми обстоятельствами в деле, мы получили ордер на обыск Вашей квартиры, — широко улыбаясь, Лёша протянул Сабурову документ. Тот злобно сверкнул глазами и ничего не ответил. Его адвокат взял ордер, проверил все детали и кивнул брюнету. — Мы можем не производить обыск, если Вы добровольно предъявите всё, что может относиться к этому делу. Оружие, орудие убийства, фотографии, — Щербаков смотрел на Нурлана в ожидании. — Мне нечего предъявлять, — спокойный голос с металлическими нотами. — Хорошо. Откройте, пожалуйста, дверь. Не хотелось бы портить её. У Сабурова во взгляде Лёша прочитал отчётливое «полицейская сука», но дверь тот открыл. Неподалёку в качестве понятых уже стояла та самая пожилая мадам — соседка Сабурова по этажу — и консьерж. Несколько полицейских вместе с понятыми вошли внутрь и начали обыск. Нурлан с адвокатом тоже зашли и разместились в гостиной на диване, а Щербаков ходил рядом, периодически посматривая с детским восторгом в глазах на злобное выражения лица брюнета. Где-то через час на столе в гостиной лежали все предметы, которые показались подозрительными при обыске, и один из полицейских начал заполнять протокол. Лёша не обратил внимания на несколько ножей, кастет и ещё какие-то незначительные побрякушки. Его привлёк большой тканевой мешок, который открыли, чтобы было видно содержимое. Внутри находились многочисленные мотки верёвок разной толщины и цвета. — Это Ваш мешок? — Щербаков громко обратился к Сабурову, который явно был не рад этой находке. — Да. — Для чего эти верёвки? Сабуров молчал. — Вам придётся проехать с нами в участок, — Лёша попытался сказать это максимально строго, чтобы у брюнета не возникло желания возразить, но тот, по всей видимости, и не собирался. *** Через сорок минут снова та же компания находилась в допросной: Лёша с Линой по одну сторону стола, Сабуров с адвокатом — по другую. — Давайте ещё раз. Для чего Вам нужны все те верёвки? — Это — моё увлечение, — Сабуров сказал это спокойно, снова убирая эмоции на задний план. — Увлечение? Объясните. — Шибари. — Связывание людей? Нурлан нахмурился и поджал губы. — Ограничение подвижности по особым принципам. — Для какой цели? — Лёша явно себя сейчас чувствовал на коне. — А для чего пишут картины? — Не отвечайте вопросом на вопрос. С какой целью Вы связывали людей? — Ты не поймёшь, — лёгкая ухмылка тронула губы брюнета. — Чтобы потом убить? — Нет. Чтобы дать свободу. И для эстетического наслаждения. — Дать свободу, связав? — Щербаков не ожидал услышать такой ответ. — Я же сказал, что не поймёшь. Лёша достал из папки две фотографии, которые Лина нашла у Спинова в аккаунте, и положил перед Сабуровым на стол. На несколько секунд в его глазах он увидел смешанные эмоции. — Вы сказали, что Спинов был просто соседом. И часто Вы связываете своих соседей? Нурлан молчал, снова не показывая свои эмоции. — Повторю вопрос. У Вас были интимные отношения с убитым? Сабуров вскинул голову и презрительно усмехнулся. — Я не по мальчикам. Лейтенант, не надо навязывать мне свои влажные фантазии. Щербакову как будто дали пощёчину. Он на несколько секунд замолчал, но потом снова бросился в нападение. — Тогда объясните, зачем Вы его связывали. — Я — мастер. — Мастер на все руки? — Лёша не удержался от подкола, но Сабуров его веселья не разделял. В глазах брюнета уже заметно разгоралась ярость, а на скулах отчётливо играли желваки. — Мастер шибари. Он был моей моделью. — Сафина и Мадера тоже были Вашими…моделями, так сказать? — Да. — Но с ними секс у Вас был? — Да. — Если Вы не по мальчикам, то почему Спинов? — У него очень гибкие суставы. Были. И, в целом, эстетически красивое тело. Щербаков поймал себя на мысли, что ему стало неприятно от этой фразы. Как будто какая-то ревность, и он сам себе удивился. — Вы сейчас говорите, как физиотерапевт. — Мастер должен хорошо знать анатомию, чтобы не навредить модели. — Но Вы, по всей видимости, всё-таки навредили? — и Лёша снова положил на стол фото Спинова, убитого в своей квартире. — Мой клиент сказал, что не причастен к убийствам. — Кто их тогда убил? — Щербаков не отставал. — Мой клиент считает, что кто-то его подставил. — Кто-то, кто тоже знал всех трёх жертв, которые никогда не пересекались между собой в огромном мегаполисе? С кем они тоже спали, и кто тоже знает шибари? Как-то сильно много «тоже». Нет? — Мой клиент по-прежнему настаивает на том, что не имеет отношение к убийствам, — адвокату хорошо платили, чтобы он не уступал. — У вас есть прямые улики, доказывающие вину моего клиента? Прямых улик у Щербакова не было, и он после еще нескольких несущественных вопросов нехотя отпустил брюнета, снова, уже более решительно, напомнив, что тот не должен покидать город. *** — Лёш, что между вами происходит? — Лина внимательно смотрела на Щербакова, который с задумчивым видом снова листал материалы дела в их кабинете. — А что между нами происходит? — Такое ощущение, что между вами что-то личное, какая-то личная неприязнь. — Ничего личного. Просто он — убийца, а я ловлю таких как он. — А если его всё-таки кто-то подставил? — Как-то мало в это верится. Он меня не переиграет. Мастер он, блять.