Письма

Девятнадц. апр. ххх г-да. Когда ты уже вернешься? Ты говорил, что посетишь всего три города, но я чую что тебя наверняка куда-то еще пригласили, и ты конечно согласился. Не хочу ныть как ребенок, но даже Спаннер уже начинает тосковать, а вообще, без тебя здесь совсем скучно и невыносимо. Просыпаюсь около девяти от холода под боком и пытаюсь занять себя чем-то в мастерской, но хватает работать только до полудня. Кому расскажу — не поверят, но это правда. Без твоего кофе невозможно проснуться нормально, а пить чей-нибудь еще я не хочу. Это ты виноват, что приучил меня! Бери теперь ответственность, если мой бизнес развалится оттого, что у меня утром не было чашки твоего напитка, пока ты пропадал на своих симпозиумах. Пальцы готов тебе расцеловать, как приедешь и сваришь, но впрочем, и просто так готов. Да и не только пальцы, откровенно говоря! Мелкий шатается по дому со своим другом, они что-то собирают, но я пока не вмешивался. Пускай сами возятся, им полезно хоть когда оказаться без твоего присмотра (но это не причина затягивать с возвращением!!). Правда, на днях они случайно опалили стену в комнате Спаннера, теперь там черное пятно с пару локтей высотой. Я их поругал легонько, оставлю это на тебя. Только не волнуйся, никто не пострадал. Только твоя экономка сильно ругалась на них, чуть ли не с полотенцем бегала по всему второму этажу, я ее насилу успокоил, но и мне досталось. Она все еще зла на меня, что я залажу к тебе в окно, когда пьян, и мне кажется тайно злорадствует, видя мою грустную рожу утром. А еще на днях сказала мне, что вы мол, мистер, балбес и без своего друга никуда не годитесь. Друга — это она про тебя, смешно было конечно, но не в этом дело. Откуда столько зла в человеке! Может, подарить ей цветов, чтобы она подобрела? И какое ей дело, что я лезу в окно. Короче говоря, возвращайся скорее, иначе она сживет меня со свету. Или из нашего дома. Шлю тебе много поцелуев и, как говорится, падаю в ноги. Пощади меня и приезжай обратно, а то я без твоей любви усохну. Скалл Магеллан-Верьяри *** 30/IV/ХХХ г. Дорогой Скалл. Не могу представить ни на мгновение, что хотя бы раз получу от тебя письмо без всяких непотребств. И что это вновь за подпись! Ты откровенно пользуешься моей к тебе слабостью, и, видимо, я достаточно мягок, чтобы ты совсем распустился. Ты знаешь, что это важные встречи для научного света, и для меня в том числе, и мой разум не должен быть смущен оттого, что я получил письмо из родного Города. Абсолютно согласен с миссис Минт — ты балбес, каких стоит поискать, и к тому же еще, прости за грубость, раздолбай. Правильно совершенно, что она оттаскала тебя полотенцем, потому что я не один раз говорил Спаннеру, что заниматься изобретательством в личной комнате — неаккуратно и распустительно. У него для этого есть своя мастерская, да и мало ли куда еще можно пойти, например, к тебе. Я уверен, что ты абсолютно ему не препятствовал работать в спальне, из-за чего теперь придется делать ремонт. В этом я всецело на стороне нашей, осмелюсь заметить, а не только лишь «моей» экономки. Я заметил, что он не попросил ничего приписать к твоему письму в этот раз. Это правильно; пускай знает, что виноват. Тем не менее, прошу передать ему как бы по секрету, что я приобрел в городе С. наинтереснейшую вещицу, которая должна ему понравится. Пускай, однако, не думает, будто бы я уже не злюсь, ему полезно поволноваться за свою неосторожность. Возвращаясь к теме моих дел, ты прав, меня действительно пригласили еще в Н. и я вынужден был согласиться. Предвосхищая твои жалобы, замечу, что слухи о твоих паробайках проникли даже сюда. Я только приехал (в последний день перед отъездом получил твое письмо), но меня уже спрашивали о них. Дня через два будет прием у местного научного мецената, и я упомяну их с восторгом, чего они и заслуживают в полной мере. Что там гильдия? Я об этом беспокоюсь. Эти, с твоего позволения, мерзавцы, без меня наверняка ничего не могут и только топчутся на месте, ожидая моего приезда. Я знаю, ты не вхож туда обычно, но найди у себя время заглянуть и разузнать, как там дела. Если будут спрашивать, как я, темни и ничего не рассказывай, иначе Город узнает о моих делах раньше, чем я сам. Впрочем, народ науки везде одинаков, хочу заметить. Я побывал уже на трех встречах, и, как говорится, barbam video, sed philosophum non video — от ученых у них только бороды и важный вид, а умных мало. Многие совсем несут бред, многие просто пьяницы. Просто поразительно, куда катится свет науки! Светом его сейчас назвать сложно — до многих не дошла даже моя монография про кристаллы. Впрочем, есть и достойные люди, но таких мало. Будь добр, веди себя хорошо. Не лезь в окно, а заходи через дверь и не смей дарить миссис Минт цветы, иначе получишь ими по лицу. Ты плохо ее знаешь, она строга к подобному. Присматривай также за Спаннером, иначе, боюсь, мне придется просить его присмотреть за тобой. Пиши ответ на приложенный адрес. Con amore, Верде. P.S. «В ноги падают» когда просят чего-то у желаемых или нынешних благодетелей, не позорься. Эти строки наверняка из твоих романчиков, которые подают совершенно дурной пример касательно любви, да и вообще чего бы то ни было. barbam video, sed philosophum non video - вижу бороду, не вижу философа Con amore - с любовью *** Пятнадц. (15) мая ххх г. Каждый раз, когда ты ворчишь в письмах, я улыбаюсь, потому что ей-богу, мне этого здесь не хватает. И что еще за «непотребства»! Я всего лишь писал, как тебя люблю. Смотри не съешь это письмо, не дочитав, после этих вот строк. Я представляю, как ты краснеешь, и мне хочется писать еще больше подобного, чтобы хотя бы эта бумага смогла видеть твое смущение. Я ей завидую, потому что, кажется, нескоро тебя еще увижу. Давай-давай, езжай из Н. еще куда-нибудь, я конечно тебя дождусь, но в каком состоянии? Ты меня совсем не щадишь. Мы со Спаннером на днях ездили ко мне, на Среднее. Провели там несколько дней. Насчет его репетиторов не волнуйся, всем полезно иногда отдохнуть. К тому же, зачем ему эта этика? Ерунда какая-то. Он сам был очень рад, но между нами, еще переживает за стену. Уж не знаю, насколько это правильно, как ты писал, ты же знаешь, я не понимаю в воспитании ничерта. Твой совет насчет экономки запоздал — меня уже отходили по лицу астрами и я совсем не знаю, как мне унять ее гнев. Она теперь постоянно на меня ворчит, приезжай поскорее, я этого не вынесу. И даже если бы я хотел залезть через окно, она теперь их запирает на щеколды, все до единого. Ужасно! За что она меня так не любит? Только ты и понимаешь меня. Заходил в гильдию несколько раз, как ты и просил. Конечно, все накинулись на меня расспрашивать, где ты, но я сказал, что письма от тебя что-то не доходят, и сам ничего не знаю. Не переживай, там все своим чередом, разве что все тебя очень ждут. Вопросов у них накопилось — тьма, даже ко мне полезли, но я же не понимаю многого из того, над чем ты работаешь. Некоторые наоборот, как мне тайно рассказали, рады что тебя нет. Имен я не знаю, но их вряд ли много, тебя тут очень уважают, хотя и боятся. И не знаю совсем, что ты там думаешь про «народ науки», но пить они не очень умеют, во всяком случае те, с кем я тем же вечером пошел в бар. Может, мне стоит чаще заглядывать в гильдию? В конце концов, я как бы тоже в ней состою. На прошлой неделе было большое несчастье. Даже не знаю, как тебе об этом написать, поэтому и пишу в конце. Лорд и леди Хибари сбросились из окна пятого числа, в день рождения их сына. До сих пор на этот счет много шума, первые семь дней все аристократы носили траур из уважения. Всюду (на Верхнем к.) было тихо, словно всем разом договорились почти не говорить и не шуметь. Сейчас уже все как обычно, словно и не было ничего, но на ближайшее время Фон планирует похороны. Говорят Кея совсем плох. Еще все активно шепчутся, что это из-за проклятых кристаллов. В общем, все это очень грустно, хотя я их толком и не знал. Еще говорят, что ты якобы помогал им с исследованиями и жив, потому что уехал. По мне так это глупости всякие, верно? Не хочу заканчивать на дурной ноте, поэтому сообщу вот еще что: Лука тебя очень ждет. Я встретил его точно вчера, и он сказал, что хотел как раз обсудить с тобой что-то, но тебя все нет. Отругал меня за почерк, все как обычно. Очень хвалил Спаннера (видел бы ты его лицо! ну совсем дедушка с любящим внуком), так что я думаю, ты можешь быть горд. Спаннер просил приписать, что ждет тебя с большим нетерпением. И что закончил разбор той книги, что ты ему дал перед отъездом. По мне так это отличный повод повернуть уже домой. Смущение тебе к лицу, поэтому представь сегодня перед сном, что я лежу рядом и ругаю тебя за поздний сон (а я знаю, что ты опять ложишься за полночь). Скалл Верьяри P.S. Если это твои ноги, я готов валяться в них хоть целый день. *** 29/V/ХХХ г. Animae dimidium meae, То, что произошло с фамилией Хибари, просто ужасно. Я совсем не ожидал, что их постигнет такая участь — они казались мне в высшей мере наслаждающимися жизнью исследователями. Сразу оговорюсь, что все эти слухи про проклятые кристаллы — вздор. Они сами по себе являются выдумкой праздных пустословов, которым не о чем чесать языками, и уж тем более не могут никого убить. Надеюсь, ты даже не допускал и мысли о том, что со мной может что-то случиться. Все это просто нелепо. К твоему несомненному восторгу, я наконец собираюсь ехать домой. Сдержи свою радостную улыбку, ведь это займет время, потому что я буду проезжать через М., а там мне обещали презентовать некое новое издание о кристаллах, поэтому я задержусь. Это, тем не менее, займет не более дня. Долгие задержки мне теперь ни к чему: я вижу, что чем дольше меня нет, тем больше ты разгильдяйничаешь. Теперь ты и Спаннера взялся отваживать от учебы! Постыдись, Скалл. Я надеюсь, ты передал Луке, что я в порядке? Не буду ничего писать о бесстыдных деталях твоего прошлого письма — сдается мне, чем дольше меня не будет, тем более твои строки будут обрастать непристойностями. Так пользоваться бытием одной из моих малочисленных слабостей может только некто вроде тебя, и ни в коем разе не думай, что это комплимент. Боюсь представить, что ждет меня по прибытии. Если ты начнешь захаживать в гильдию как к своей банде друзей, то она вся сопьется, поэтому пощади их разум и оставь в покое. Поскольку я скоро прибуду, не буду просить тебя о большем, как предупредить их об этом. Но сделай это в середине десятых чисел — пусть у них будет достаточно времени привести дела в порядок, но не слишком. Я, таким образом, прибуду к концу следующего месяца, если меня ничто не задержит. Ситуация в Н. оказалась хуже, чем я наделся. Чудесным образом моя монография оказалась там прочитана и разобрана в мельчайших подробностях, однако не ради познания, а для грубейшей критики. Конечно, я не мог остаться в стороне, и вступил в ярчайшую дискуссию на моей памяти, которая окончилась тем, что многие, открыв глаза правде, приняли мою сторону. Не счесть, однако, сколько argumentum ad ignorantiam мне пришлось перенести! И все же, меня удручает, что многие остались в итоге при своем мнении. Даже глядя в глаза фактам, они не смогли признать своих ошибок — вот та черта, которой стоит чураться любого ученого. Я не мог бы даже сказать, что они damnant quod non intellegunt, поскольку это просто ослиное, иначе и не скажешь, упрямство, и я их за него крайне презираю. Одним словом, Н. меня крайне расстроил. Единственное, что здесь было еще интересного — после того, как улеглись последние склоки (обсуждение моей работы, конечно, стало главной темой приема), барон-меценат, милейший человек, пригласил нескольких из нас в театр. Я хотел отказаться, ты знаешь, что я не очень люблю подобное, но ставили «Эрнани», а я помню, как тебе нравился главный герой. Как буду дома, расскажу тебе все в подробностях — она оказалась на удивление неплоха. Весьма жаль, что во Франции ее сейчас запретили. Больше не приму ни одного приглашения, даже в самый соседний город. Верде. P.S. Скалл, ты бесстыдник из бесстыдников! Animae dimidium meae - половина моей души argumentum ad ignorantiam - аргумент из незнания damnant quod non intellegunt - осуждают то, чего не понимают