Узоры на твоей коже

      Они делали уже второй круг, патрулируя по этажам замка дольше положенного времени. Потому что им было можно, и с них никто не снимет очки кроме них самих. — Как насчёт развеяться? — Драко приподнял одну бровь и подбородком указал на коридор, ведущий к Астрономической башне.       Это место стало уже каким-то знаковым для Гермионы. И таких локаций постепенно прибавлялось в их с Драко списке. Ей хотелось, чтобы каждый уголок Хогвартса наполнился ими, их новыми яркими моментами, перезаписав ту мрачную историю, которая отражалась от этих стен. Чтобы школа в последний учебный год запомнилась ей чем-то действительно светлым. Как заветный и необходимый сердцу Люмос во тьме прошедших дней.       Гермиона согласилась, они прошли по узкому коридору и, нырнув в проём, начали подниматься по лестнице. На одной из каменных ступенек Гермиона неловко споткнулась и ухватилась за мантию Драко. Она тихо хихикнула, когда его рука удержала её, и он переплёл их пальцы, продолжая подниматься наверх, уже держа её за руку. Его кожа была тёплая, выражение лица — расслабленным и умиротворенным. Гермиона даже забыла про его морщинку между бровей, потому что он выглядел безмятежным и, кажется, был счастлив рядом с ней. — Как там Поттер? — спросил Драко, как только они приблизились к перилам балкона.       Почему Драко спросил про Гарри? Неужели ему есть дело до парня, к которому у него всегда была только ярко выраженная вражда и жажда соперничества. Гермиона поёжилась от прохлады ноября и глубже закуталась в мантию.       Она посмотрела на лицо Драко и поджала губы, не зная с чего начать и как вообще рассказать о Гарри. — Он, кажется, в порядке, но всё ещё зол на тебя. Я вижу как Гарри смотрит и пытается не сорваться, и поражаюсь тому, какой он терпеливый. Гарри делает это ради меня, я его знаю, — Драко заметил, что ей немного холодно, и наложил согревающие чары на место, где они стояли. — Мне кажется, я за все эти годы научилась распознавать любую его эмоцию. Одно время я думала, что после войны он всё-таки расклеится, но Джинни всегда была рядом с ним и не давала ему унывать. Рада, что они есть друг у друга, и не могу представить, что что-то может быть иначе. Блейз не должен так поступать.       Гермиона произнесла последнее вслух, хотя совсем не планировала. Откровения зашли слишком далеко, и она наболтала лишнего. — Блейз? Что он сделал? — Драко нахмурился, и она сразу же почувствовала в нём напряжение. — Да ничего такого. Просто я не хочу, чтобы он лез в их отношения с Джинни, но я не имею права указывать. Они должны сами в этом разобраться. — Этот итальянец разобьет ей сердце, — Драко сильнее вжал ладони в перила и посмотрел на тёмную стену леса впереди. — Он умеет красиво ухаживать, обольщать, делать чертовски соблазнительные комплименты, и девочки ведутся на это. Но дальше постели с ним никогда не заходит. Я говорю тебе это как его друг. Его мать… она, — он замялся и как бы раздумывал о том, стоит ли посвящать Гермиону в слишком личную жизнь его близкого друга, — Блейз вырос в такой обстановке, где его матери было по большому счету плевать на его чувства. И частично он перенял это, отзеркалив в своих отношениях с девушками. Ему приятна сама мысль о завоевании, одаривании, но получение главного приза является его конечной целью.       Гермиона смотрела на Драко во время разговора и видела, как тяжело ему было рассказывать всё это, но он всё равно продолжал делиться с ней откровениями о друге.       Заставить Джинни прекратить думать о Блейзе — это равноценно тому, как ей самой перестать думать о Драко. Но у неё не было отношений до Драко, как у её подруги, и Гермиона не пыталась встречаться с кем-то втихую, чтобы получить ту недостающую ей эйфорию, которой Блейз так заманивал Джинни. Ей было грустно смотреть на то, как тщательно сотканная паутинка их с Гарри отношений, начинала покрываться прорехами. Никто из них не заслуживал такого. Её подруге необходимо будет понять, что прежде чем пытаться искать что-то на стороне, необходимо посмотреть в свои текущие отношения, и разобраться в них и в себе. — Я поговорю с ним.       Драко оттолкнулся от перил и приблизился к Гермионе, обняв её за талию. — Ты слишком много думаешь о других, Грейнджер. Я знаю, что тебе важно спасти всех и вся, но позволь подумать и о себе. Иногда побыть эгоистичной полезно. — Не могу быть как ты, — Гермиона улыбнулась и подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Драко изучал её лицо, начал гладить её лоб и брови пальцами, задевая скулы, подбородок и губы.       Она прикрыла веки, дрожащие от волнующих прикосновений Драко, и почувствовала его губы проходящие по линии подбородка и опускающиеся ниже. Он вёл дорожку из поцелуев вниз к воротнику мантии, но потом его курс сменился, и он оказался возле её чувствительной точки у самой мочки уха. Он прикусил мочку губами и лизнул языком. Гермиона забыла про дыхание и прислушивалась только к его движениям и ритму своего сердца. — Нас может увидеть Филч или…       Драко заткнул её новым поцелуем, сначала медленно сминая её губы, но с каждым движением усиливая давление. И когда наконец его язык дотронулся до её, он тихо застонал. От этого низкого звука у неё приятно свело ниже солнечного сплетения и мягким спазмом возбуждения опустилось к низу живота. Ладонями она притянула его за мантию, не давая отодвинуться. В тёплом облаке согревающих чар было комфортно и покидать башню сейчас было последним, что могло прийти им в головы. — Грейнджер, ты совершенная, — его губы снова спустились к её шее, оставляя слегка влажные следы от поцелуев, — я бы без сомнения сорвался в ад ради тебя. — Драко, — она вздохнула вместе с едва различимым стоном и поднялась на носочках туфель.       Его особая, ни с чем не сравнимая трепетная любовь к ней, окутывала лучше всех согревающих чар в мире. Его глаза цвета бушующего моря в темноте башни, дарили покой, а губы с оттенком спелого персика, продолжали покрывать кожу поцелуями, которыми он пытался насытиться хотя бы на эту ночь. Они проведут её врозь, чтобы с утра вновь продолжить упиваться друг другом.       Его любовь как слегка подтаявшее мороженое — нежная, но в ней присутствует и острота, подобная перцу. А прикосновения и поцелуи проникают прямо в душу. По-другому он не умел. Драко готов одаривать её этим теплом и заботой с головы до ног.       Он ловко подхватил её и Гермиона потеряла точку опоры. Драко зарылся в её кудри и прижал к груди так отчаянно, что у Гермионы перехватило дыхание. С ним она забывалась. Он кружил её в своих руках, и она улыбалась как ненормальная, смеясь ему на ухо.       Драко стал её биением сердца. И она хотела, чтобы этот ритм не замедлялся ни на секунду.       Гермиона позволила ему опустить себя на пол и взять за руку, чтобы он мог увести её обратно в Башню старост.

***

      Драко стоял в проеме двери её комнаты, собираясь уходить. Гермиона дотронулась тёплыми губами до его щеки, сделав этот жест особенно значимым, и прикоснулась ладонью к скуле. Затем задела его мягкие волосы, провела по ним рукой, и поняла, что ей всегда будет этого мало. — Я не могу остаться, ты же знаешь. — Пожалуйста, Драко.       Он сглотнул, и его взгляд устремился куда-то к окну. Но ему не нужно было повторять дважды, и Драко, закрыв за собой дверь, наложил на комнату заглушающие чары. — На всякий случай, — он подмигнул ей со знакомым прищуром, и приблизился, стягивая с себя мантию. Оставшись в рубашке и брюках, он ловко подхватил Гермиону на свои бёдра и, она обвила его ногами за талию. — Ты должна будешь остановить меня, если что-то пойдет не так, как тебе хочется. — Я постараюсь, — Гермиона прикусила губу и улыбнулась ему в поцелуй, — но не обещаю.       Драко издал низкий стон и прислонил её к одной из колонн кровати. Руки достаточно сильно сжали её бедра, и теперь пришла очередь Грейнджер издать стон, который сорвался с её губ, независимо от желания подавить его. — Да, вот так. Не стесняйся, Грейнджер.       Его голос завибрировал под ладонями, когда она провела ими по его шее и зарылась в волосы. Она нарушила их порядок, и ему это понравилось настолько, что он подался бёдрами вперёд, вжимая её в столб позади.       Прикусив его нижнюю губу сквозь поцелуй, Гермиона завела его ещё больше. Она была не готова ждать, она хотела раствориться.       Он отшатнулся вместе с ней на руках от столба и уложил её на постель. Гермиона попыталась расстегнуть свою мантию, но брошь не поддавалась. Драко помог ей, поддевая петлю пальцами, легко подчинив себе эту неукротимую застежку. Он окинул взглядом Гермиону, лежащую под ним в школьной юбке, блузке и гольфах до середины голени — она выглядела чертовски сексуально.       Драко знал, что она хочет его, но он не был уверен, что она не будет жалеть об этом наутро. Поэтому он подавил в себе поток стремительных фантазий, ведь она была для него ценнее всех самых редких фолиантов. Она не Пэнси, которая бессовестно брала от него что хотела, да и он сам не мог поступить с Гермионой так, чтобы она раскаивалась в принятом решении, приходя в себя после захлестнувших её эмоций. Он тоже хотел её, но не так.       Не сейчас. Не здесь.       Драко посмотрел на её вздымающуюся грудь, смущённую улыбку с румянцем на щеках, ладони, скользящие по его рубашке и пальцы, путающиеся с пуговками, но не решающиеся их расстегнуть.       Гермиона изучала его лицо: эмоции на нём сменяли друг друга с молниеносной скоростью. Страсть, нежность, похоть, умиление. Поистине выразительные серые глаза в полутьме теряли свой свет, переходя в графитовый и завораживая её ещё больше.       Он осторожно расстегнул маленькие пуговки на блузе и вынул её из-под пояса юбки. Гермиона прикрылась ладонями и стеснительно улыбнулась. Подхватив её руки, Драко развел их в стороны, чтобы рассмотреть её всю. Да, на ней простое бельё, без вычурного кружева, но ему это было не важно. — Ты безумно красивая, — шепнул он ей на ухо, наклоняясь и проводя пальцами по линиям её рёбер от живота к груди. — Не преувеличивай, Драко, — она сжалась в его руках, словно крошечный котёнок, требующий предельно аккуратной ласки.       Он ухмыльнулся, и, проигнорировав её высказывание, начал целовать более уверенно, сжимать ладони вокруг её хрупкого тела, поддевая края лифа, и дотрагиваться горячими пальцами до нежной кожи груди. Гермиона вдохнула и не смела выдохнуть, потому что он замер на мгновение, и Земля, кажется, остановила свой ход.       Драко потянул лиф вверх, обнажая её. Носом провёл по мягкой груди, вокруг затвердевшего соска, и зажал его между губами. Перекатывал его, захватывал влажным языком и слушал её приглушенные стоны. Сжав губы, Гермиона вновь попыталась подавить эмоции. Но ему было важно, чтобы она могла вести себя рядом с ним раскрепощеннее. — Гермиона, — его полушепот слился с поцелуями, которыми он осыпал её всю, и оставлял после каждого влажный след языком.       Её горячая кожа пахла медом с молоком и была невероятно бархатистой под движениями его губ и ладоней. Она услышала своё имя и выгнулась ему навстречу, зарываясь руками в пряди его волос и утыкая Драко лицом между грудей, произнося при этом что-то неразборчивое. Драко погрузил в рот другой сосок, и Гермиона застонала немного громче, плавясь и уничтожаясь с каждым прикосновением. Сердце стучало в висках, становилось невыносимо жарко и, временно отстранив её руки от своих волос, Драко прижал их своими с обеих сторон. — Ты же остановишь меня? — хриплый низкий голос вывел её из транса ощущений, и она распахнула глаза, глядя на его порозовевшее лицо, которое было не сравнить с обычно мраморно-белой кожей. Взглянула на его растрёпанные в порыве волосы, которые раньше были идеальной прической, на его приоткрытые влажные губы, которыми он только что ласкал её грудь. Она утонула в его красоте, зная, что он сделает только то, что посчитает приемлемым для неё. Он не смог бы иначе, Гермиона доверяла ему. — Да, Драко, — кивнула она.       Он на несколько секунд удержал на ней свой затуманенный взгляд потемневших радужек глаз и опустился ниже к животу, попутно прихватывая кожу губами и предугадывая заранее, что ей будет безумно приятно обнаружить наутро все эти следы.       Добравшись до живота, Драко ощутил мелкую дрожь мышц под губами. Гермиона держала свои ладони на его плечах и смотрела вниз, ожидая его дальнейших действий. После чего почувствовала его ладонь на своём бедре, медленно поднимающуюся от колена вверх к подолу юбки, из-за чего сжимала ноги немного вместе. Он понял это, и привстал над ней. Её ноги все покрылись мурашками, и Драко отчетливо ощутил их под движением своей ладони.       Достигнув края юбки, он посмотрел ей в глаза, и поднялся выше только тогда, когда она ещё раз кивнула. Драко легко разместился между её ног своим телом и мысленно подавил напряжение и трение в своих брюках, стараясь не думать о том, как сложно сдержаться возле неё.       Он ведь даже не знал, был ли у неё кто-нибудь до него. Ему было сложно переключать мысли и, решив не думать об этом, Драко сосредоточился на её удовольствии и поднял ткань юбки вверх. Обнажив её ноги, он увидел нижнюю часть белья. Гермиона всё ещё не могла полноценно расслабиться, и пыталась свести бёдра вместе, боясь раскрыться перед ним. Потому что это было слишком интимно для неё, ведь она никому не позволяла этого до него.       Когда его губы прикоснулись ко внутренней поверхности её бедра, приближаясь к кромке белья, Гермиона расслабилась и отдала ему управление ситуацией. Она развела бёдра немного шире и закусила губу. Влажным языком Драко поддел резинку её трусов, зубами стягивая их к коленям, а после и вовсе снял их, спрятав к себе в карман брюк, пока Гермиона лежала с прикрытыми веками. Он подхватил её под колени, подтягивая к себе и устроил её ступни на своих плечах, чтобы он мог удобнее расположиться у неё между ног.       Первое касание его языка обожгло пламенем, второе подарило вожделенную негу, третье приятным импульсом сконцентрировалось на самой чувствительной точке. Все остальные движения были похожи на закручивание внизу живота целым вихрем, похожим на смерч.       Он делал это с давлением, собирая всё её возбуждение основанием языка. Углублялся его кончиком между всеми складками, прижимаясь губами. Гермиона начала приподнимать бёдра навстречу его языку, сильнее сжимая одной рукой его волосы, а второй ткань простыни, трещащей по швам. Ускорившись, Драко приблизил её к желанной разрядке, заводя свои ладони под её ягодицы. — Прошу… Не останавливайся, Драко, — умоляюще прошептала она, когда он на мгновение прервался. Внимая её словам, Драко вновь скользнул языком и ощутил, как она увлажнилась ещё больше. Стон становился громче, а её рука начала нажимать на его затылок, пытаясь усилить давление языка. Она прижала ступни вокруг его шеи с обеих сторон, чем отрезала ему пути отступления, но он и не думал отстраняться. — Пожалуйста, ещё… — она почти задыхалась, сжимая и разжимая пальцы на ступнях, и подаваясь бёдрами вверх. И в тот момент, когда Драко протянул руки вперёд и начал покручивать её возбужденные соски между пальцами, её дыхание сбилось окончательно. Гермиона простонала его имя и закусила губу, даря ему то выражение наслаждения на её лице, которого он и добивался.       Поднявшись, Драко навис сверху и накрыл её губы своими, ловя остаточные вздрагивания и рваные выдохи от оргазма. Гермиона поцеловала его в ответ, провела пальцами по лицу и улыбнулась ему в губы. Она снова была смущена и пряталась за ладонями. Драко накрыл её своим телом и крепко прижался. — Прости, — прошептала она как бы оправдываясь за свои стоны. Драко слегка улыбнулся и выдохнул ей в шею, попутно целуя в изгиб челюсти. — Я догадывался, что у нас не получится просто пообниматься.       Гермиона засмеялась вместе с Драко, отчего его грудь начала подрагивать. Они задевали друг друга носами, и спустя несколько минут, приведя дыхание в норму, он лениво перекатился с её тела на край кровати, заботливо натягивая на неё покрывало. — Но мы, кажется, вовремя остановились, — она выглянула из-за своих пышных кудряшек и улыбнулась глазами. Такая солнечная и беззаботная Грейнджер, которую он готов был носить на руках. — Едва ли, — он шутливо фыркнул и сел на кровати, поправляя рубашку и унимая беспорядок волос на голове с помощью магии. — Ты уже уходишь?       Её волнение в голосе отражалось неслышимым уху дрожанием, которое передалось и ему, словно их кто-то может отнять друг у друга. Драко попытался успокоить поднявшуюся со дна тревогу и провёл ладонью по её щеке, задевая губы. — У меня завтра с утра начинаются тренировки, — на это Гермиона сморщила нос и обижено нахмурилась. — Ну кто-то же ему должен надрать зад, Грейнджер. Я не оставлю Поттеру тот матч без ответа с моей стороны. — Береги себя, Драко.       Она взяла его ладонь и переплела их пальцы. Действие, от которого раз за разом пол уходил из-под ног, и она была готова испытывать это бесконечно.       Поднявшись с постели, Драко накинул мантию. И, когда он оказался практически у двери, то нарисовал руну и проверил присутствие Блейза в Башне.       Его до сих пор не было.       Он тяжело выдохнул и обернулся на Гермиону, лежащую в тёплом свете, падающем от свеч на столе. Её волосы приобрели медный оттенок, словно мягкая карамель растекаясь по подушке. — Блейз задерживается. Это не очень хорошо. Он нам нужен завтра с утра как никто другой. — Думаю, он успеет вернуться. Он обещал. — Его обещания ничего не стоят. Я верю в поступки, не в слова.       Драко открыл дверь, почти перешагнул за порог, но тут же вернулся в комнату и, осторожно взяв её лицо в обе ладони, склонился над Гермионой. — Я обещаю тебе себя, Грейнджер. И я сделаю всё что в моих силах, чтобы это произошло.       Драко поцеловал её на прощание особенно сильно, и, заметив её расслабленное выражение лица, прошёл к выходу и прикрыл за собой дверь.