Узоры на твоей коже

      На протяжении нескольких дней Гермиона помогала матери с адаптацией отца к новой жизни. Миссис Грейнджер было сложно понять и принять его состояние. Гермиона научила отца основам контроля и управления магией. Она видела, как трудно ему было привыкать к своим возможностям: он пребывал в полном непонимании и растерянности. Уезжая в Хогвартс, Гермиона чувствовала себя очень разбитой, но старалась не поддаваться гнетущим чувствам. Теперь ей на самом деле хотелось выяснить, что происходило с ней и её семьей, и найти Софию. Не было никаких сомнений в том, что она связана с ними.       Аппарировав на окраину Хогсмида, Гермиона зашагала в сторону замка. Он тёмными шпилями возвышался в белесом полумраке хмурого зимнего утра, которое нависало плотным смогом, навевая грусть. Гермиону продолжало беспокоить то, как теперь будут справляться мать и отец, и вряд ли кто-то сможет разделить с ней эти переживания. Она как никогда хотела увидеть Драко и скрыться в его объятиях от сокрушительного давления внешнего мира. Гермиона верила, что своим теплом он сможет вселить в неё уверенность в завтрашнем дне, пройти вместе с ней весь этот сложный путь и быть рядом несмотря ни на что.       Но он не ждал её в условленном месте, и это закралось обидой в сердце. Гермиона несколько раз позвала его через браслет, но Драко не ответил. Скребущее чувство тревоги охватило её настолько сильно, что она не ощущала холода извне, и лишь хруст снега нарушал тишину, в которой она осталась совсем одна.       На полпути к замку она увидела тёмную фигуру, идущую ей навстречу. Гермиона остановилась, пытаясь рассмотреть человека перед собой, и, заприметив белёсые волосы из-под капюшона мантии, ликующе ринулась к нему, утопая ногами в густом пышном снегу.       Драко слабо улыбнулся ей, протягивая руки и ловя её на ходу. Он подхватил и закружил её, сам сотрясаясь от промозглости погоды. Гермиона взглянула на его лицо и провела ладонями по скулам. Он показался ей очень бледным и отстранённым. Совсем не таким, каким она привыкла видеть его, встречая каждый день после занятий. Она будто снова встретила того измученного мальчишку, который выполнял приказы Тёмного лорда. — Драко, ты не пришёл на место встречи, что-то стряслось? — она не выпускала его лицо из рук и изучала каждую эмоцию. — Да, прости меня. Мне было немного не по себе вечером. И мои часы… — он виновато опустил взгляд на свою руку, — я не смог найти их с утра. Выглядит как глупое оправдание, но я пришел. Это лучше, если бы ты разочаровалась и поняла, что я вообще не приду. — Драко рассеянно осмотрел её с головы до ног и сморщился от боли внутри. Спазмы вновь вернулись, выталкивая из желудка несуществующую еду, ведь вчера на ужин он не смог съесть ни крошки.       Он преминул сходить в больничное крыло по совету Тео, вернулся в комнату в Башне и закрылся там, не впуская никого в свою обитель. Ему было проще справляться со слабостями в одиночку, он не хотел, чтобы кто-то видел его таким. И только Грейнджер он позволял всматриваться в глубину его души, потому что этим влюблённым взглядом она залечивала его. — Ты ужасно выглядишь. Нужно срочно обратиться к мадам Помфри, или я сама сварю тебе зелье. — Спасибо за оценку моего вида, выгляжу я и правда хреново. — Драко усмехнулся и, взяв Гермиону за руку, потянул её в сторону замка. — Но пить зелья я не буду. А от одного вида больничных стен меня начинает тошнить. — Ты никогда никого не слушаешь, Драко, — Гермиона мотнула головой и вновь остановилась, указывая ему на грудь пальцем, который он тут же перехватил. — Ты не сляжешь перед самым Рождеством, тем более скоро Святочный бал. — И я уже придумал кого приглашу, Грейнджер. — О, да неужели? — шуточно съязвила Гермиона и демонстративно пошла быстрее, — и кто эта счастливица? — Одна настырная гриффиндорка. С вечно запутанными кудряшками, кучей книг в руках и вздёрнутым носом. Гермиона остановилась и нахмуренно взглянула на Драко снизу вверх. — Значит, я настырная?       Драко прыснул со смеху, и она заметила его едва уловимую ямочку на левой щеке. — Грейнджер, прекрати. — Прекратить возмущаться? Ни за что! Ты назвал меня прилипалой! — Я так не говорил, ты преувеличиваешь, Гермиона. — Я никогда не преувеличиваю, это ты слишком много на себя берёшь. Я просто хочу позаботиться о тебе. — Но я справлюсь сам, — настаивал он и еле поспевал за девушкой широкими шагами. — Твоя боль-моя боль, верно? Так ты сказал? Мы должны помогать друг другу и справляться с этим тоже вместе, Драко. — Верно, но я… — она приложила палец к его губам, и он притянул её ладонь, целуя холодные фаланги. — Ты не откупишься поцелуями, и перестань, наконец, сопротивляться. Ты бы сам поступил точно так же, если бы мне стало плохо. — Именно. — Вот видишь, — она улыбнулась, и тепло от её родного взгляда взорвало искры, словно тысячи комет рассыпались на небосклоне, попадая в самое его сердце. — Хорошо, мы сходим к Помфри, но только после завтрака. — Драко наклонился к Гермионе, притягивая её для поцелуя, и она прижалась к его губам, чувствуя знакомый привкус — терпкий цитрус и свежесть снега.       Узорчатые снежинки падали на их лица и волосы. Ветер пробирался сквозь полы мантии и скользил по щекам, но для них двоих мир был поставлен на паузу. Ничто не имело значения, когда они просто могли наслаждаться друг другом.

***

      Замок встретил их тишиной сводов коридоров, которая нарушалась лишь шуршанием мантий и лёгкой прохладой каменных стен, что излучали энергию и силу. Знакомый с детства запах школы, сочетающий в себе аромат пергамента, копоти от факелов и свежих чернил, вернул Гермиону в привычный строй будней. Она уловила доносящееся из Большого зала благоухание пирогов с яблоками и корицей, и её любимого тыквенного сока. В желудке приятно заурчало и Гермиона только сейчас поняла, насколько проголодалась. Они вошли в Башню старост и Гермиона, сбросив мантию на кресло, села на диван. — Ты готова сегодня поговорить с Минервой? — Уже сегодня… — вздохнула Гермиона, откидываясь на спинку. — Да, Драко. Нам надо всё выяснить. — Хорошо, тогда вечером после ужина. — Он перегнулся к ней и сгрёб в свои руки. Его обжигающее дыхание защекотало шею, а губы прошлись до воротника блузки, опаляя кожу всполохами мурашек. — Драко, перестань, — Гермиона сдвинулась на диване, вырываясь из его хватки. Он и не думал её выпускать, прижимая как можно ближе. — Той ночью, в Лондоне… — прошептал он ей на ухо, и Гермиона вспомнила как они провели ночь вместе у неё дома. — Ты была безумно сексуальной. Я уже говорил, что без ума от тебя? — его поцелуи стали более требовательными и горячими. — Не сейчас! Что ты творишь? — она затрепетала в его объятиях и повернула голову, встречаясь с его губами. Он подхватил их своими и прошёлся языком вдоль зубов, проникая внутрь. — Никто не зайдет, Грейнджер. — Гермиона, — она прикусила его губу и Драко шикнул от боли. — Это действительно так важно сейчас? — он не останавливался и перебрался через спинку дивана, ловко подхватывая и усаживая её сверху. — Позволь мне насладиться твоей фамилией, она не менее прекрасна, как и вся ты. — Вдруг придёт Джинни, она знает пароль, — Гермиона продолжала сопротивляться, ёрзая у него на коленях. Драко удерживал её обеими руками за задницу, сжимая ягодицы под тканью юбки. — Нахер, никто не придёт, — прошептал он прямо в губы, постепенно задирая школьную форму. — Хватит придумывать отговорки. Мы займемся любовью прямо сейчас.       И то, как он назвал их секс, сладостно потянуло и обрушило что-то в груди.       Внизу живота скопился невыносимый жар, и Гермиона придвинулась ближе, позволяя Драко приподнимать бёдра немного вверх с каждым новым вдохом. Он повернулся и она оказалась под ним, зажатая сильным телом.       По сравнению с ним она казалась такой миниатюрной. Её хотелось без остановки носить на руках, осыпать поцелуями и боготворить. Она настолько проросла в его сердце невыразимой любовью, что каменная кладка давно разрушилась, высвобождая его истинного. Такого Драко, которым он себя никогда и не знал сам — нежного, чувственного, ласкового. Она стала его самой главной слабостью, тем от чего он был максимально уязвим, тем, что остро будоражило в нём самые яркие чувства — преданности и чуткости к её желаниям.       Пальцами он пробрался под блузку, вырисовывая круги на коже её ребер. Гермиона выгибалась под каждым его движением и ловила жаркие поцелуи. Он вжимал её в диван, захватив всё её тело. Его мантия была наполовину снята, волосы торчали в полном беспорядке, а верхние пуговицы на рубашке небрежно расстёгнуты. Сбивчивым дыханием он нарушал вязкую тишину гостиной и заглушал поцелуями любые стоны Гермионы. Ладонями она скользила по его груди, чувствуя напряжение мускулов, а прижавшись бедрами ощутила его твердость.       Её щеки запылали от осознания его возбуждения, от того, как сильно он желал её. Она притянула его за воротник рубашки, пытаясь ослабить галстук. Стянув его через голову, Драко вернулся к ласкам и полностью задрал юбку, проникая пальцами под резинку трусов, и потянул их вниз. В эту же секунду он резко отстранился, не закончив движение. Драко прижал ладонь к своей груди и сморщился от боли. — Блять! — почти прорычал он и навис над ней, прикрыв веки. — Что такое? Тебе снова плохо? — Гермиона тут же высвободилась из-под его тела и присела рядом. Она помогла ему сесть и погладила его по волосам. — Драко, скажи хоть что-нибудь! — М-мм, — простонал он и зажмурился сильнее. — Ты была права насчет Помфри. Пожалуй, стоит наведаться к ней, пока я не умер у тебя на руках. — Мерлин! Да что ты такое говоришь. Даже не смей! — она встала и привела в порядок всю их одежду с помощью магии. Драко благодарно кивнул и попытался подняться, но у него ничего не вышло. — Нам нужно позвать кого-нибудь. Посиди здесь, может Гарри сможет. — Нет, только не Поттер, — простонал Драко и сжал губы. Выглядеть настолько беспомощным перед шрамоголовым не входило в его планы. — Ну почему ты такой упёртый, Драко! Он тебе не враг, — Гермиона всплеснула руками и, поняв, что не справится одна, вызвала патронус, несмотря на все протесты. — Хотя бы сейчас перестань строить из себя рыцаря. Это уже не смешно.       Буквально через несколько минут в гостиную Башни ворвался Гарри и увидел скорчившегося на диване Драко. — Малфой, идти сможешь? Подержишься за меня.       Драко потерянно осмотрелся и, увидев Поттера, скривил губы. — Гермиона, я же просил. У вас что, в крови спасать всех и вся? — Не время пререкаться, Драко. Гарри пришел помочь, одна я не справилась бы. И засунь в задницу своё надменное поведение хотя бы сейчас, иначе я запру тебя в комнате. — Не очень весомый аргумент, Грейнджер. Вот если бы ты лишила меня поцелуев на неделю, вот тогда я бы вверился в руки твоего дружка. — Гермиона, предупреди мадам Помфри, а я доведу его до мед крыла. — Гарри кивнул ей, поправляя очки. — Я справлюсь с ним, не переживай. Побухтит и перестанет. — Смелый мальчик-который-выжил. Храбрости тебе не занимать. Ты слышала его? — Драко! — Гермиона сверкнула глазами, строго посмотрев на него, обернувшись возле двери. — Не спорь с Гарри. Ты еще скажешь ему спасибо. — Она развернулась на каблуках и хлопнула портретом. — Ты хочешь жить или пытаться высокомерно задирать нос как на первом курсе, Малфой?       Драко фыркнул и отвернулся к порталу камина. Он видел, как Поттер спокойно выносил все его колкости, и поразился тому, сколько всего им всем пришлось пережить и принять, что сейчас они вообще переносили друг друга. — Ладно, но спасибо я тебе не скажу. — Угостишь сливочным пивом в следующие выходные. Этого будет достаточно.       Драко удивлённо взметнул брови и посмотрел на Поттера и на его протянутую руку. Когда-то и он сам протянул руку Гарри в знак начала дружбы, но этот золотой мальчик отверг её, намекнув, что будет сам выбирать себе друзей. И вот сейчас настал момент, когда он этим жестом показывал Драко, как сильно он дорожит Гермионой и готов терпеть нападки такого придурка как он. Признаться, ему даже стало немного стыдно. Салазар! Драко взлохматил волосы и принял руку помощи. — По рукам Поттер. Только для начала выполни свою часть миссии.       Гарри хмыкнул и подхватил тело Малфоя, перебрасывая его руку себе через плечо. — Держись крепче и не смей ворчать.