Узоры на твоей коже

— Вы оба поступили очень… — Безответственно, профессор, — признался Драко, перебивая Макгонагалл, и взял руку Гермионы в свою. — Позвольте Гермионе рассказать вам о том, что произошло с ее отцом. Поверьте, это важнее чем то, что вы сейчас хотите отчитать нас за прогул уроков.       Макгонагалл медленно перевела строгий взгляд на Гермиону и сжала губы в недовольном жесте. Она понимала, что именно Драко стал причиной их вчерашнего отсутствия. А если учесть, что он сбежал из медкрыла, то это добавляло недосказанности всей истории. — Помимо этого, я с нетерпением хочу послушать о том, что происходит с вами, мистер Малфой. По возвращению из Лондона вы не единожды в течение нескольких дней пропускали занятия, не появлялись на обедах и ужинах. Чем вы это объясните? — Профессор, уверяю, что со мной уже всё в порядке. — Драко, ты пропускал уроки? — обескураженно спросила Гермиона и дернула его за рукав мантии. — Гермиона, успокойся, — Драко остудил ее пыл, задевая за талию. — Если это действительно что-то серьезное, мне придется доложить о вашем состоянии в Мунго, — директор строго посмотрела на Драко, который с невозмутимым видом тряхнул головой. — Это того не стоит, правда. — Его тело ощущало некую слабость, но по сравнению с тем, что он испытал, лежа на койке, это казалось полной ерундой. Драко притянул Гермиону ближе, обхватывая рукой. — Вы — старосты, и я хочу, чтобы вы более ответственно относились к своим обязанностям, иначе я буду вынуждена сместить вас обоих и назначить других учеников. — Профессор, не делайте этого. Мы с Драко будем относиться к этой должности серьезнее. — Очень на это надеюсь, а теперь садитесь и рассказывайте, что случилось.       Гермиона заняла стул рядом с Драко и сжала его руку своей ладонью. — Будь спокойна, я рядом, — шепнул он ей на ухо и накрыл их переплетенные пальцы второй ладонью, на безымянном пальце которой красовалось уже не фамильное, а обручальное кольцо, и он не смущался этого.       Гермиона как смогла емко рассказала Макгонагалл всё, что произошло с ее отцом в Лондоне. Профессор выслушала всё очень внимательно, лишь иногда поправляя очки на переносице. Она сцепила руки в замок и нервно поджала губы, когда Гермиона закончила говорить. — Я даже не знаю, что нам делать, Гермиона, — проронила она, и эти слова ускользнули как песок сквозь пальцы, не придав Гермионе уверенности в том, что Минерва могла бы им как-то помочь или поспособствовать. — Мне необходимо попасть в Министерство, — заявила Гермиона, и Драко повернул голову в ее сторону, не выпуская при этом руку. — Я найду Грэшера и заставлю его рассказать о том, что связывает его с Софией, и где она находится. Полагаю, что он единственный человек, который знает о ее местонахождении. — Но ты же помнишь, что он сказал, Гермиона? — заволновалась Макгонагалл и перевела взгляд на Драко, ища поддержки. — Гермиона права, профессор. Он солгал. Ему явно есть, что скрывать. И я намерен поехать туда вместе с ней. — Нет, Драко, — прервала его Грейнджер и повернулась к нему, встретившись с недовольным холодным взглядом. — Здесь мне лучше действовать одной. Так он не будет чувствовать лишнее давление. Не хочу его спугнуть. — Она коснулась свободной рукой его щеки, совсем позабыв о том, что они находились в кабинете директора. От этого касания Драко прикрыл веки и тяжело выдохнул. — Хорошо, — он кивнул головой и посмотрел ей в глаза с непоколебимой уверенностью и любовью. — Но пообещай, что ты всегда будешь поддерживать со мной связь и говорить, что происходит. Иначе я ворвусь в Министерство и этому Грэшеру будет несдобровать. Я с радостью заставлю его говорить, даже если понадобится применить непростительное. — Мистер Малфой, — пресекла его Макгонагалл и приподняла тонкие брови. — Забудьте про непростительные и погром в Министерстве. Это не улучшит ваше положение. Пока Гермиона будет там, вы будете продолжать учебу и дежурить. — Значит, вы меня отпускаете? — Гермиона чуть не подпрыгнула на стуле, но Драко придержал ее. — Да, я отпускаю тебя. Завтра с утра ты сможешь покинуть Хогвартс, — вздохнула профессор и сняла очки, устало потирая ладони. — У меня нет иного решения, тем более, когда в опасности твои родные. Будь осторожна в Министерстве.       Драко поднялся вместе с Гермионой, и они направились к выходу. — Мистер Малфой, задержитесь на минутку, — сказала Макгонагалл, и Драко, почти переступив порог, встретился взглядом с профессором. Он обернулся на Гермиону и притянул ее к себе. Быть погруженной в его объятия было некой ценностью, которой она теперь дорожила вдвойне. Втянув его запах, она отстранилась первая и улыбнулась, отступая в коридор. — Буду ждать тебя в Большом зале, Драко, — шепнула она, на что он кивнул ей и вернулся в кабинет Макгонагалл, став заметно серьезнее. — Здесь расписание тренировок к предстоящему матчу, — Минерва протянула ему пергамент и Драко легко подхватил лист двумя пальцами. — Вы, как ловец команды Слизерина, должны на них присутствовать, если, конечно, готовы. — Я готов, несомненно, профессор, — Малфой свернул пергамент и убрал его во внутренний карман мантии, а Минерва невольно заострила свое внимание на его кольце. — Я вижу, вы… — Да, мы с Гермионой обручились, — он поднял ладонь вверх, чтобы Макгонагалл отчетливо увидела платиновую полоску кольца. — Ваши родители знают об этом решении? — С этих пор я сам принимаю любые решения, профессор Макгонагалл. Они не властны над моей жизнью. Я выбрал ту сторону, которую считаю нужной. Я выбрал человека, которого считаю частью своей жизни. Все прошлые предрассудки более считаю неуместными. Я больше не приверженец безумной идеи о чистоте крови. Это лишь в наших головах. А в моей теперь чистейшая любовь к мисс Грейнджер, теперь уже Малфой. — А последствия? — Вы имеете ввиду сбережения в ячейке Гринготтса? — Драко сделал уверенный шаг вперед по направлению к столу Минервы и оперся ладонями на прохладное дерево. Минерва сглотнула и опустила взгляд. — Или вы о полном отречении с последующим выжиганием из семейного древа? — профессор молчала и разглаживала пальцами сухой пергамент перед собой. — Это меньшее из того, что я боялся бы потерять. Если вы беспокоитесь обо мне — не стоит. А с родителями я поговорю позже. — Твоя мать разыскивает тебя, Драко, — произнесла Макгонагалл и наконец взглянула на юношу перед собой. — Свяжись с ней по каминной сети. Драко растерянно посмотрел в ответ, мазнув по ее слегка влажным глазам и фыркнул в свойственной ему манере, делая вид, что ему всё равно. — Хорошо, — подытожил он и оттолкнулся от стола, сделав шаг назад. — Знаете что, профессор? — Драко обернулся, едва задев ручку кабинета. — Единственное, о чем я попрошу вас — не вставляйте палки в колеса Гермионе. Ей очень сложно со всем справляться. Вы были для нее наставником какое-то время, знаю. Но нет смысла открещиваться от неминуемого. Она должна докопаться до истины. Не в этом ли ее самое сильное преимущество? И если для этого потребуется пропустить недели занятий — не вставайте у нас на пути.       У нас.       Это осколками прозвенело в голове Минервы, и она покачала головой. — Вы вступаете в слишком взрослые игры и хотите поднять на уши Министерство. Это опасно. — Да черт возьми, — выругался Драко и снова оказался возле ее стола, сжимая ладони в кулаки. Минерва вжалась в кресло и очки на ее носу сдвинулись вниз. Цепочка от них подрагивала от накаленной обстановки. — Мы подростки, но это совсем не значит, что мы не умеем жить. Вы думаете, мы ни черта не смыслим в происходящем? Или полагаете, что Гермиона не справится? Хрена с два! У нее есть я. Ее мать, отец, — Драко осекся и дернул головой в сторону окна. Пазлы витража казались сейчас слишком грубыми и блеклыми. — Вы когда-нибудь кого-то любили, Минерва? — уточнил он, не поворачиваясь к ней, и наблюдая за слабыми бликами солнца по ту сторону стекла. — Вы когда-нибудь были на волоске от того, чтобы потерять кого-то? — Драко… — Тогда вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Мы справимся.       Минерва пришла в себя лишь с оглушительным хлопком массивной двери. Несколько пергаментов слетело на пол. Грудь Минервы часто вздымалась от подступивших слез. Того, кого она любила больше всего, не было в живых. Тот, кем она дорожила, теперь лишь приветствовал ее каждое утро с портрета на противоположной стене.       Дамблдор кивнул ей и пригладил бороду. Он не любил, когда она плакала о нем. И она тут же поспешно стерла мокрые дорожки.

***

      Тишина гостиной Слизерина нарушалась размеренными гулкими шагами по каменному полу. Драко в который раз отмерял расстояние от дивана к лестнице, не решаясь подойти к порталу камина.       Пламя свечей танцевало в отражении на стенах, отбрасывая уродливые тени от канделябров. Полумрак поглощал большую часть обстановки, засасывая в свои лапы. Драко поежился в тонкой мантии и совершил очередной круг по гостиной. Он ощущал себя разбитым, словно судно, налетевшее на острые зубья скал. Разговор с матерью, который состоится с минуты на минуту, не давал покоя, жжение в груди то пульсировало, то отдалялось, облизывая волнами тошноты в самый неподходящий момент.       Драко, наконец, сел на краешек дивана и, сцепив пальцы в замок, подпер ими подбородок, до рези в глазах всматриваясь в мерцающие угли камина. Он пытался усмирить свои мысли контролем окклюменции, но они не подчинялись ему. До сих пор он не понимал мотивов родителей, так скоротечно объявивших о помолвке. Драко чувствовал себя безмолвной марионеткой в их руках и считал, что не заслужил такого отношения к себе. И уж точно не Гермиона. Она заслуживает спокойствия и счастья, а не того, чтобы подвергаться потрясениям по вине Паркинсон. — Драко.       Внезапный голос матери вырвал его из задумчивости. Образ проявился в оживившемся пламени и Драко опустил руки на колени. Смятение сменилось горечью и агрессией. — Зачем? — Его грубый и стальной голос разрезал тишину гостиной. — Снова захотели как лучше, да? — Драко дернул подбородком и выпрямился. — Вы оба гребаные эгоисты. — Прекрати разговаривать со мной в таком тоне, Драко, — осадила его Нарцисса и вгляделась в глубину гостиной сквозь пламя. Сам Мерлин свидетель, она не желала ему зла и не планировала такой исход. — А как мне еще реагировать на известие о помолвке, о которой я вас не просил? — Драко хотел было вскочить с дивана, но, переломив себя, выдохнул и сжал кулаки. — Конечно, вам же проще сделать всё как вам кажется правильным и удобным. Но только для себя. Вы ничего не знаете о Гермионе! Вы и понятия не имеете о моих чувствах. Потому что вам никогда не было до них дела. — Драко, успокойся. — Нарцисса пыталась быть тактичной, но ее слова словно рассыпались, ударяясь о барьер, возведенный ее сыном. — Ты выжег себя с древа, отец был в гневе. — Хах, — Драко фамильярно откинулся на диване, даже не взглянув на мать. — Это подарок ему на Рождество, так и передай. — Не будь таким грубым. — А то что, мама?       Нарцисса сжала губы и посмотрела на Драко в упор, пытаясь понять, что он сейчас испытывает — горечь разочарования или гнев. — Ты никогда не рассказывал мне об этой девочке. — Потому что ты бы даже слушать не стала. Как только тебе Пэнси напела черт-те что, вы сразу подсуетились, верно? Так что бы стоили мои слова? Что для тебя значит правда собственного сына? — Мы могли бы попытаться… — Попытаться что? Переубедить меня? Вы только на это и способны. Нарцисса вздохнула и покачала головой. — Твой отец был рядом, и я… — И ты, конечно же, не смогла ему отказать или сказать что-то против. Это я уже знаю по собственному жизненному опыту. Мы это проходили, мама. — Драко смягчился, почувствовав понимание вместо сопротивления, и оперся локтями на колени. — Прошу тебя, будь благоразумным, Драко. Люциус сейчас не в настроении говорить с тобой, но когда-нибудь он сможет принять твой выбор. — Мне не нужно его одобрение.       Нарцисса вновь увидела холодный зеркальный блеск его глаз. Драко закрылся в себе, словно в панцире, не желая доверяться кому-либо. — Знай, что я на твоей стороне, Драко. Я всегда была на ней. — Голова матери исчезла в пламени и камин погас.       Драко ударил кулаком обивку дивана и выругался. Изнутри вырывался гнев, подобно лаве, потоками сжигающей всё на своем пути. Поднявшись с дивана, он пнул шаткий столик, чем сбил ровную стопку книг на нем. Они с грохотом свалились на пол, и он тут же подумал о Грейнджер. Он не оставит это просто так. — Тео, мать твою, открой! Я знаю, ты обжимаешься с Паркинсон. Драко барабанил по двери, которую явно зачаровали с той стороны. Глухие удары его кулака вибрацией отражались от стен. — Мерлиновы панталоны, Драко! Чего тебе приспичило?       Тео попытался вклиниться в дверной проем, останавливая Малфоя, но его попытка была безуспешной. Драко влетел в комнату, сбивая с пути возмущенного Тео и выловил взглядом полураздетую Пэнси. Она зацепилась за его взгляд как за крючок, и натянула мантию на плечи, дабы скрыть расстегнутую блузку. Драко скривился и сплюнул прямо на деревянный пол. — Наконец-то я добрался по твою грязную никчемную душонку. — Эй, полегче, она моя девушка, — возразил Тео, но его слова застыли где-то вдалеке, не смея вклиниваться в их разговор с Паркинсон. — Тео, будь другом, просто свали, а, — прошипел Драко, одергивая галстук. — Я никуда не уйду, разрази тебя Годрик! Собрав волю в кулак, Драко, медленно выдохнул через нос и, не оборачиваясь на друга, сделал шаг вперед, наклонившись к Пэнси и выдыхая ей на лицо. — Я говорил, что тебе придется ответить за свои слова. Говорил? — Повысив тон спросил Драко. Пэнси вздрогнула и посмотрела куда-то за его плечо, где Тео в недоумении всплеснул руками. — Чего ты молчишь как последняя дрянь? Я говорил с матерью, это ведь твоих рук дело?       Паркинсон округлила глаза и сжала простынь, ища у нее поддержки, но та лишь натянулась сильнее, издав унылый треск. — Приятель, полегче с ней, что она тебе сделала? — Тео дернулся вперед, чтобы остановить Драко, но тот продолжил напирать на Пэнси. — Гермиона чуть не наложила на себя Обливиэйт. Ты вообще, блядь, понимаешь, что это? — Он стиснул зубы, проговаривая каждое слово так громко, что на его лбу проступила вена. — Потеряй она память, и я вышиб бы из тебя все мозги, буду честен.       Паркинсон молчала, принимая удар за ударом. Ее уверенность выжигалась его ненавистью, с которой он так пристально смотрел ей в глаза. Тео побледнел от услышанного и остановился, подходя к Драко. — Пэнси? — его голос ослаб и потух, как пламя свечи. — Драконье дерьмо… — Твой план провалился с треском. Я женился на Грейнджер, отказавшись от всех бонусов чистокровной семьи. К Гермионе ты больше не приблизишься ни на шаг. Я буду пристально следить за тобой. И не дай Мерлин я увижу тебя поблизости. Потому что я лучше отсижу в сраном Азкабане, чем еще раз увижу слезы своей девушки. Ты поняла меня?       Она промолчала, глядя в глубину комнаты. Куда делась ее дерзость? Почему она терпит это всё из-за этой девчонки? Чего Драко так печется о ней. Конечно, ведь теперь они обручены. Она не думала, что Драко сможет пойти против семьи, ей всегда казалось, что у него кишка тонка на такие поступки. Но она ошибалась. И когда она увидела кольцо на его безымянном пальце, ее горло сдавила обида. Обида за себя. Это всё было так глупо и унизительно. Пэнси плотнее закуталась в ткань мантии и отвернулась. Пальцы Драко вновь впились в ее скулы, и она встретилась с его ледяным взглядом. — У тебя нет выбора. Тебе я его не даю. И еще: не смей вредить Тео. — Всех взял под крыло, спаситель? С каких пор ты стал так великодушен?       Голос Пэнси задрожал как стекло в раме от сильного ветра, выдавая слабину. Она хотела бы верить, что это просто от прохлады комнаты. Признать поражение и подчиниться не в ее стиле. Драко вынул палочку из кармана мантии и направил ее на фигуру девушки. — Салазар! Да пошел ты, вместе с Грейнджер!       Драко удовлетворила гримаса Паркинсон и ее дрожь в голосе, и он довольно скривил губы. — Запомни меня таким, Паркинсон. Холодным, грубым и справедливым.       Когда дверь за ним захлопнулась, Пэнси поспешно запахнула мантию и подхватила сумку. Она оставила Тео с немым вопросом в глазах, выбегая из комнаты. Свою слабость она не покажет никому, как и свои слезы. Это единственное, что было общего между ней и Драко.

***

— Я тут подумала, а почему бы нам всем вместе не повеселиться во дворе завтра? — спросила Джинни, глядя поочередно то на Гермиону, то на Гарри с Роном. — Занятий завтра меньше чем обычно перед выходными. — Мне нужно будет отлучиться, поэтому я не смогу. Погуляйте без меня, — ответила Гермиона, продолжая зачерпывать ложкой сливочный суп. — Как только ты связалась с Малфоем, у тебя вечно какие-то проблемы. Ты то пропадаешь, то появляешься, — пробурчал Рон и уставился на Гермиону, словно хотел от нее изречения правды о том, куда она уедет. — Это мои личные дела, и к Драко они не имеют никакого отношения, — Гермиона остановила движения ложкой и та медленно скрылась под толщей супа. — И еще ты стала агрессивнее, — продолжал Рон, не обращая внимания на ребят, — тебя что ни спроси, это «личное дело», «не лезьте ко мне». Раньше мы всегда всем делились друг с другом. — Это было раньше, Рон, — Гермиона развернулась всем корпусом к нему, игнорируя негодование Гарри, который явно хотел прекратить это. — Раньше всё было иначе. Я не обязана отчитываться за каждый свой шаг или действие перед тобой и ни перед кем. Мне не двенадцать, и мы больше не проводим время, сидя втроем в гостиной Гриффиндора перед камином. У меня своя жизнь, и я больше не твоя девушка. Я жена Малфоя. — Ох, Мерлин милостивый… — Джинни приоткрыла рот от шока и удивления, — Почему ты не рассказала мне, Гермиона? — Потому что это произошло ночью накануне, Джинни. И да, я не хотела этого вот так, прости. — Гермиона обмакнула губы салфеткой и обернулась на Драко, который кивнул ей и продолжил беседу с парнями со своего факультета. — Стоило тебе отвернуться, а она уже связала свою жизнь с этим Пожирателем! — Рон не сдерживал эмоций, высказывая всё что было в голове. — Волдеморта нет, Рон, — пресек его Гарри, и Рон мгновенно втянул голову в плечи, осознавая, что сказал явно не совсем то. — Драко не Пожиратель, он такой же как ты или я, уясни ты это уже наконец. Тебе что, недостаточно просто ее счастья?       Рон промолчал, тупо уставившись в свою тарелку. Слова Гарри действовали на него совсем иначе. Он признавал их весомость и авторитет. Но его слишком коробило от того, что Гарри защищает Малфоя, ведь для него Драко навсегда останется предателем, что поддерживал интересы темной стороны. — Я не потерплю, если ты будешь высказываться так о ней или о нем. И все эти перепалки — детская глупость. Просто вырасти.       Гарри повернулся к ошеломленной Джинни, которая всё еще смотрела на кольцо Гермионы и переваривала всю информацию. Рон поник и словно опустел. Все недосказанности повисли в воздухе своей тяжестью. Гермиона ощутила на себе взгляд Гарри и его руку у себя поверх ладони. Он без слов кивнул ей и продолжил обедать. А у Джинни словно щелкнуло понимание, и она очнулась, хватая Гермиону за ладонь и наклоняясь чтобы рассмотреть кольцо. — Не могу поверить, Гермиона, я так счастлива за тебя! — она приложила свои пальцы к губам, переведя взгляд на подругу. — Спасибо, — Гермиона слабо улыбнулась, стараясь не привлекать к этой теме внимания со стороны, но несколько пар глаз уже любопытно рассматривали их компанию. — Ты мне расскажешь всё в подробностях, как только вернешься! — продолжала настаивать Джинни, чуть ли не подпрыгивая от радости. — Гермиона, — знакомый голос коснулся ее уха и дыхание покачнуло прядку возле лица, а губы едва задели мочку, — пойдем, я провожу тебя к Слизнорту в подземелья на занятие.       Отодвинув тарелку, Гермиона смущенно посмотрела на своих друзей, поймала одобрение Гарри в виде кивка головой и восторженное лицо Уизли-младшей, которая сияла похлеще галлеона. Только Рон сидел, насупившись и склонившись над тарелкой. Каждому из них было сложно по-своему. Они все выросли слишком быстро.       Подхватив сумку, Гермиона поднялась из-за стола и была утянута Малфоем на выход. Он без стеснения взял ее за руку, улавливая на себе заинтересованные взгляды, но ему было плевать на всех.

***

      Звук перелистывания страниц сливался с шепотом пламени глубоко в камине. Запах теплого дерева витал в воздухе, обнимая Гермиону, как и руки Драко. Он держал ее на коленях, уместившись с ней в глубоком библиотечном кресле.       Учитывая рост Драко, она легко помещалась в его объятиях, наклонившись ему на грудь. Он скользил пальцами по ее вьющимся локонам и наслаждался моментом близости. Драко перебирал каждую кудряшку и интуитивно улыбался, пока Гермиона, шевеля губами, запоем читала новую книгу-справочник по Истории магии. Ее тело было расслаблено, дыхание спокойно, и всё говорило о том, что она не тревожится о завтрашнем дне.       Драко, конечно же, до сих пор не мог смириться с тем, что она отправится в Министерство одна, без него. Он хотел стать для нее надежной опорой, и, если будет необходимость, то защитить ее от неблагоприятностей. Но Гермиона привыкла быть лидером Золотой тройки и не сдавала своих позиций даже сейчас, в послевоенное время. Конечно, Драко это восхищало в ней. Не каждая девушка в его окружении могла похвастаться таким же сильным внутренним стержнем и силой воли. — О чем вы говорили с Минервой после того, как я ушла?       Внезапный вопрос Гермионы заставил Драко встрепенуться, и он убрал руку с ее волос. Взваливать на ее плечи разговоры о его родителях? Стоит ли? — Она говорила мне о матче по квиддичу, который пройдет до Рождества, — лениво протянул он и снова заиграл с кудряшками на голове Грейнджер, накручивая прядь на палец.       Услышав это, Гермиона дернулась и развернулась к нему лицом, одновременно захлопывая книгу. Локон слетел с пальца Драко и отпружинил. — Матч? Ты будешь участвовать? — ее глаза были полны предвосхищения и гордости за него.       Гермиона расплылась в улыбке и положила ладони ему на плечи. — Ну же, отвечай! — настаивала она и заметила, как он нахмурил брови. — Пока не знаю, Гермиона, — он не сомневался в своих силах, а лишь пытался подержать ее в неком напряжении. Она была так мила и прекрасна в этом состоянии предвкушения, рассматривая его лицо с неподдельным интересом и ловя каждое изменение настроения. — Драко Малфой! Ты просто шутишь, да? — теперь наступила ее очередь нахмуриться. — Я сказал, что подумаю. Ты же помнишь, что было в прошлый раз. — Конечно помню. Я тогда чуть с ума не сошла, переживая за тебя, — выражение ее лица было искренним и взволнованным, словно она вновь пережила тот момент. — И ты решил сдаться, Драко? Ты же хотел отыграться, разве не так?       Драко сделал скучающее лицо и фыркнул. А затем резко притянул Гермиону к себе, зажимая в руках. — Грейнджер, ты почти повелась. — Сказал Драко и начал целовать ее лицо, пока она пыталась переварить полученную информацию. — Звезду я для тебя, конечно, не достану, да и Луна чертовски далеко, но вот снитч, — он отпрянул и взглянул в ее карие глаза, наполненные смесью замешательства и восторга, — я поймаю для тебя снитч, Гермиона. Чего бы мне этого ни стоило.       После этих слов он был утянут в цепкие объятия Гермионы. — Я буду болеть за тебя, — она наконец подняла голову и задела рукой место солнечного сплетения. Драко сморщился, но вытерпел болевое ощущение, которое вновь вернулось. — Прости, — извинилась она и убрала руку, — всё еще болит? — Немного, но это ерунда, — улыбнулся Драко чувствуя, как жжение стихает.

***

      Они вернулись в гостиную старост после продолжительной прогулки по пустынным коридорам Хогвартса. Драко целенаправленно провел их подальше от галереи, ведущей к Астрономической башне. Им не стоило напоминать друг другу о самом душераздирающем моменте их отношений. Это место всё так же имело свою значимость для них двоих, но, чтобы подняться туда вновь, им было необходимо время. Достаточное для того, чтобы воспоминания больше не причиняли им боль. — Как же я устала, — протянула Гермиона, как только они переступили через проем с портретом. — Чтение книг и вправду утомляет, именно поэтому я делаю это дозированно, в отличие от тебя, — Драко скинул мантию на диван и растянулся на нем повдоль, закинув ноги в лаковых ботинках на подлокотник. Она прильнула к нему рядом, уткнувшись носом в воротник рубашки. — Как думаешь, я смогу завтра узнать правду? Это всё так запутанно, — Гермиона выдохнула на его скулу и задела щеку ресницами.       Драко напрягся от неожиданности вопроса. Гермиона никогда не сомневалась в своих силах. Ее робость сейчас вызывала в нем смешанные чувства. Сильная и умная девушка, которую он видел на занятиях, которая отважно сражалась в войне, которая всегда была яркой звездой, затмившей даже Поттера, будто вновь посмотрела на небо, в котором проявлялась метка Волдеморта. Драко инстинктивно обнял ее, притягивая к себе. Так сильно, как может позволить себе только он. Он принял ее слабость и позволил ей раствориться в его объятиях. Чтобы она почувствовала ту долю уверенности, которую он готов ей дать. — Ты уверена что хочешь отправиться одна? Есть время изменить решение и появиться там вместе. — Драко гладил ее хрупкое тело, утонченные плечи и мягкие волосы. Она уже часть его жизни, в которой он непременно хотел принимать полноценное участие. Но он уважал ее решение и не мог навязывать что-то против ее воли.       Она лишь еле заметно отрицательно мотнула головой. Драко отодвинулся, так, чтобы видеть ее лицо. — У тебя всё получится, Грэшеру некуда отступать. В Министерстве все как на ладони, и, если он что-то скрывает, то ему придется рассказать. Это неизбежно. Скорее всего, он просто испугается оглашения своих мутных дел, я уверен. И ему проще, если об этом узнаешь лишь ты, чем все остальные, и это подорвало бы ему столь безупречную репутацию. — Это точно, в послевоенное время Министерство не пропустит и мыши мимо своих дверей. Настолько там сейчас всё серьезно. — Я верю в тебя, Гермиона. Я с тобой. — Драко оставил на ее губах невесомый поцелуй и вновь заглянул в ее глаза. Страха не было. Ведь он всегда отступает, когда они вместе. — Пора, — прошептала она, размыкая объятия, в которых пригрелась и ощутила необходимый комфорт.       Гермиона потянулась и нехотя поднялась с дивана, забирая сумку, скинутую рядом.       Драко поднялся следом, подхватил мантию и направился вслед за Грейнджер. Она обернулась к нему в проеме своей комнаты. Оставлять ее ночевать одну было теперь чем-то до неприличия неправильным. Драко сделал шаг вперед, и она опустила ресницы, закусив нижнюю губу. — Я приму душ, — замялась она, пытаясь не выдать своего робкого волнения, — и сразу спать. Спокойной ночи, Драко.       Конечно же, ей хотелось, чтобы Драко сам проявил инициативу и предложил ночевать вместе. И даже если сейчас он согласно кивнул и не выдал ни единой эмоции, она знала: если он захочет быть рядом — он придет к ней.       Скрывшись за дверью, она не стала накладывать запирающих и заглущающих чар. Гермиона стянула с себя дневную одежду, высвобождаясь из нее с превеликим удовольствием. Настроив душ на нужный интенсивный поток струй и температуру, она закинула палочку на одну из полок ванной комнаты, поддалась умиротворению и прикрыла глаза. И даже сквозь шум падающих на пол капель воды, спустя несколько минут, она почувствовала его присутствие, но не открыла глаз, продолжая подставлять лицо под воду.       Драко вошел в ванную и запер за собой дверь. Он не смог просто взять и уйти. Он знал, что она хотела его присутствия рядом с собой прямо сейчас, но смутилась и постеснялась попросить. Драко чувствовал ее потребность в нем каждой своей мурашкой на теле, пока снимал рубашку. Гермиона была раскрепощена, поглаживая себя по мокрой коже, предплечьям, груди, животу и бедрам. Он продолжил ее движения своими ладонями, наклоняясь рядом с плечом и целуя ее в шею. Едва уловимый стон ворвался в его разум, и он не стал сдерживаться более ни секунды. Шоколадные волны ее волос стекали по плечам, путались между его пальцев в их порыве, но не мешали им получать обоюдно желаемое.