***
Потёмки не так страшны, как улицы, освещенные фонарями. Прогулка по тротуару. Людей почти никого. И я не могу понять, откуда взялась эта темная машина. Что-то вроде минивэна. Резко, скользя по сырому асфальту, развернулась и остановилась напротив меня. Пытаюсь вырваться. Нихуя не выходит. Дальше я только помню темноту. Мне завязали глаза. Ну, разумеется, они не идиоты, они в масках. Голоса каких-то мужиков, державших меня, а затем связавших мне руки и ноги. Я не успела крикнуть, как мне заклеили рот. Господи, не уже ли это происходит со мной? Кто мог так поступить? Закрадываются в голову мысли о бывшем. Всякое может быть. Меня начинает колотить, я пытаюсь не плакать. Но слезы текут сами собой и повязка намокает. От этого противно. У этих мерзких ублюдков хватило наглости похитить человека на глазах… Блять, там даже никого и не было. Какая же я дура. Номер машины я даже и не успела разглядеть. Слишком высокая скорость была, да я и не могла подумать, что это «такси» предназначалось именно для меня. Страшно. Пиздец, как же мне страшно. — Малышка, не бойся. — кто-то из этих отморозков говорит мне над ухом. Только Дэйв может называть меня так! Боже, я больше не увижу его? Как же он мне сейчас нужен. Сердце колотиться. Меня уже дико трясет. Автомобиль останавливается. Кто-то из них грубо вытаскивает меня из машины. Падаю на колени на землю. — Эй, не навреди ей преждевременно. С такими кисками надо ласковее. — прикасается к моему лицу. «Эй, убери от меня руки, урод» приносится в моей голове. Меня поднимают и затаскивают в какое-то помещение и кладут на что-то мягкое. Я знаю, что они могут сделать. Три варианта: черный рынок, групповуха или принужденное сексуальное рабство. Судя по всему, они решили второе. Они хотят позабавиться. Поиграть. БДСМ-шлюшка я для них. Пиздец. Карма, за что ты меня наказываешь? Они сдирали с меня одежду, били по лицу, избивали другие части тела, драли. Я словно в аду. Они делали это снова и снова… пока, походу, последний из этих ублюдков не кончил. О, какая милость, они решили меня оставить здесь. — Только попробуй на нас заявить. Мы тебя найдем и сделаем то же самое. — мерзкий писклявый голос доносится до меня. — Не надрывайся. Эта шлюха ничего нам не сделает. У нас все продумано. Они развязали меня, но моё тело выло от боли, что я не могла встать. Они сбежали, за ними я даже не хотела следовать. Страшно. Страшно и больно. Боже, где я? Я лежала ещё какое-то время. Села кое-как, развязала свои глаза. Боже, где я? Где мой телефон? Я начала кричать и плакать. Ведь я не знаю, как я выберусь отсюда. Я посмотрела на свои руки и ноги, тело. На них были синяки и ссадины. Тусклый свет лампочки не оставил меня во тьме. Нашла свои вещи, телефон оказался среди них. Меня не переставало трясти. Такси точно не вариант. Все, что мне удалось сделать трясущимися руками — это едва, слабо видя экран от слез и его яркости, набрала первый попавшийся номер из списка вызовов. Это был номер Ника, с кем я говорила несколько часов назад. Он, взял трубку, услышав мои всхлипы: — Что случилось? — Я не… — снова всхлип. — Я не знаю, где я. — Только не говори, что ты обдолбалась и валяешься в затхлом притоне. — Ник, твои шутки сейчас не к месту. — Скинь мне геолокацию. Я приеду. И тут меня резко осенило, что такой Дэйв меня видеть не должен. Особенно после такого. Он точно меня оттолкнет: — Только приезжай один. Пожалуйста. — Это, итак, понятно. Наверняка обдолбалась. — видимо он не шутил. Конечно, лучше бы я обдолбалась, блять. Через какие-то двадцать или тридцать минут он приезжает. К этому времени я как-то пересилила и заставила себя одеться. Пыльное нижнее белье, пыльные джинсы и толстовка, такие же белые кеды. Хотя бы не голой. Вряд ли я скоро покажу себя кому-то в шортах и топе. Слышу шаги. Ник влетает и направляется ко мне. — Что, блять, случилось? Что ты дернула меня среди ночи? Что ты употребила? — кстати, он так думает, потому что как-то я рассказывала, что баловалась наркотиками. А всем известно, что в большинстве случаев баловство может привести к зависимости. Но не в моём. Я сидела на каком-то матрасе, прижав к себе ноги и обняв их руками. Смотрела в пол. Ник садится на корточки прямо передо мной, кладет руку на мою коленку. Замечаю это и поднимаю свой взор на него. — Они… — я начинаю плакать снова. — Уведи меня отсюда, я тебе дома всё расскажу. — пытаюсь подняться. Он придерживает меня. — Да ты едва идёшь, Эми. Держит меня крепко, я медленно и тяжко передвигаю ногами. Так мы вышли из этого адского гнезда. Ник был за рулём, я уселась на заднее сиденье его авто и мы двинули. Подальше от этого места. Подальше от пиздеца. Жаль, что из памяти не выбросить. Домой заходили также медленно. Всю дорогу я старалась не плакать, чтобы Ник не отвлекался от дороги. Зайдя в дом, я разразилась. Села на диван в гостиной, и слезы начали катиться из глаз. — Расскажи мне. — брюнет сел рядом, потянул меня за руку. — Ай, больно, не трогай. — я смотрю на Ника, тот же отпустил руку и лишь гладил по ней. Больше нельзя молчать. Скажи это, Эми. — Они… Они меня изнасиловали. — Твою мать! — Ник схватился за голову, и в миг, убрав руки от неё, развернулся ко мне. Прижал к себе. — Я грязная шлюха, и Дэйв точно теперь меня не полюбит… — я заплакала сильнее навзрыд. Но не громко, никогда так не умела. Мой плач всегда был каким-то тихим, но очень тяжёлым. — Нет, девочка, не говори ерунды. Нам нужно ему рассказать. — Нет, Ник. Я не хочу. Пусть это останется между нами. Я не хочу. — Он всё равно узнает, рано или поздно. — Пусть будет поздно. Я хотя бы приду в себя. — резко перестаю плакать. Ник все ещё меня обнимает дружески. Это объятия поддержки, крепкой и важной. Очень важной сейчас. — Не спорю, мне не хватает его; но я привыкла зализывать свои раны в одиночестве. Пожалуйста, молчи об этом. Я расскажу ему обязательно. — В любом случае, я оставлю это на тебе. Тебе принести воды? — я молча киваю в ответ. Оставшееся время до сна я как раз зализывала раны. Ник убедился, что мне стало легче. К сожалению, он не сможет остаться. Ковыляя, я забралась в душ и включила воду. Я села в нем и просто задумалась. Что мне теперь делать? Оттолкнуть Дэйва я не могу, но я и не могу сейчас быть с ним. Мне нужно дистанцироваться на пару дней, позже я расскажу ему. Нет, не расскажу. Никто мне не судья. Ник меня не выдаст. Дэйв не должен узнать, что со мной сделали те уроды. Главное, скрыть от всех травму в душе. А как это сделать? Не знаю, не знаю, не знаю. Из душа я доковыляла до комнаты. Всё по-прежнему болело. Я выпила обезболивающие две таблетки и немного успокоительного. Второе мне помогло заснуть почти сразу, как я легла.***
Несколько дней Дэйв писал мне, звонил, я лишь написала ему, что очень занята и не могу общаться с ним или говорить. На самом деле я не могла, потому что мне было настолько паршиво. Что не могла никого видеть. Никого слышать. Никому не доверять. В моей с зашторенными окнами квартирке поселилась перманентная ночь. И она привела с собой мысль, что я больше не могу сказать, что и Дэйв не сделает мне больно. Стук в дверь разорвал тишину. — Эми, я знаю, что ты дома. Не твори херни! — как нельзя хуже могло произойти. Это то, что мистер Мастейн решил навестить меня. — Если ты хочешь бросить меня игнором, я не уйду никогда. Я так хотела бы сейчас его рядом, прижаться к его крепкой груди… Стук в дверь снова. — Я вышибу эту чертову дверь, если ты мне всё не объяснишь! Открывай, бля! — рычит рыжий. Нет, полиции мне сейчас не надо. Не хочу, чтобы они увидели эту картину. Что они бы подумали: девушка вся в синяках и её парень ломает дверь. Открываю. — Ты не можешь просто так выбросить меня из своей жизни без причины! Ух, серьезный. Суровый. Красивый. Такой злой, что не взглянул на меня и прошел в сторону кухни. — Прости, что я так поступаю, Дэйв. — Как можно просить прощения за такие подлые действия? Совсем уже двинулась! — он все ещё так и не взглянул на меня, поэтому он в бешенстве на меня. — Да, особенно когда тебя ебало трое или четверо! — но и я не мямля. Сдерживаться я больше не могу, эмоции бьют через край. Чёртовы эмоции! И я выдаю ему всё. — Ты не можешь так поступить! Изменять… — конечно, когда рыжий злиться, не рассуждает логически. Дэйв разворачивается ко мне лицом и резко замолкает, видит меня. Я стою в коротких шортиках и топе, разумеется, одеться я не успела, пока он неустанно ломился в дверь. Потому что я изначально не хотела, чтобы он такой меня видел. Теперь он видит меня всю. В долбанных побоях! — Кто? Что? — теперь он в бешенстве на них. Он в долю секунды оказывается возле меня и обнимает очень осторожно. Его ярость сменяется на нежность и сочувствие. — Я никогда не думала, что это случится со мной. — начинаю плакать. Опять, блять. Давно не было выплакано столько слез, как за последние дни. Боже, это то, что было мне нужно. Дэйв тот, кто мне сейчас больше всего на свете нужен. — И я чувствую себя падшей женщиной. И вообще все выглядит так, как картина из дерьмого кинофильма. — Малышка, ты никогда не будешь грязной или противной для меня. — рыжий прекращает объятия и берет меня за лицо руками. Целует в лоб, отстраняется, но не переставая быть рядом в нескольких сантиметрах. Нос к носу. Его глаза полны грусти, злобы. Второе он сейчас перестал показывать. А я вижу, но мне не до этого сейчас. — По крайней мере не из-за этого. Не ты виновата, что эти уебки с тобой сотворили. С твоим нежным телом, с твоей трепетной душой. — Давай с душой мы потом разберемся. Моё потрепанное тело нуждается в ремонте в первую очередь. — слабо, сквозь слезы, улыбаюсь. Его глаза отражают свет Вселенной. И сейчас он своим присутствием успокаивает меня. — Из-за случившегося я не хочу, чтобы ты оставалась одна. У меня есть идея. Переезжай ко мне, Эми. — мурлычет рыжий. Мурлычет, словно кот, человек, который не любит кошек. Забавно. — Дэйв, мы же договорились, что пока рано. Ты меня удивляешь. — А кто говорит насовсем? Поживешь у меня какое-то время. Присмотришься, взвесишь всё. Примешь решение, пока реинкарнируешься. Твоя проблема — теперь и моя. Я не оставлю тебя здесь утопать в океане соплей. — Будем утопать вместе? — мой нелепый смешок, и его губы расползающиеся в мягкой улыбке. — Ладно, мне все равно не удастся самой излечить себя. Так и начался мой путь в совместную жизнь с Дэйвом Мастейном. Временную. Человеком, которого люблю всем сердцем. Человеку, совершающего безумные поступки ради меня. Он точно покарает тех ублюдков. Нет, он не решала. Ситуация такая сложная сложилась. Нам обоим нужно это сближение сейчас. Мне он нужен. Никто другой. Только он. Что ж, Эми, пакуй чемоданы. В чем Дэйв мне помогает сейчас, бок о бок со мной. Поглядывая на меня то с сочувствием, то со всей влюбленностью. Моментами он подходит и ласково целует меня. — Слышь, рыжий, только тебе можно ко мне прикасаться, мое душевное спасение. — снова шучу я. Но Дэйв знает, что это так и есть. Теперь, что непривычно, не мне одной предстоит зализывать мои раны. А то, что не убивает, делает только сильнее. Уебкам назло.