Напряжение ощущалось в каждом кубометре воздуха, заполненного взволнованным перешëптыванием. Школьники толпились в коридоре второго этажа, то и дело пытались заглянуть в учительскую или в сотый раз пересчитать то, что приблизительно должны были получить. Чуть спокойнее вели себя родители, но это только внешне. На самом же деле, они переживали ничуть не меньше своих чад, от того и всячески их подбадривали.
Одна парочка особенно выделялась из толпы девятиклассников. Мужчина стоял поодаль от основной массы, прижимая к себе сына. Тот уже весь извëлся от нетерпения, но крепкие отцовские руки не давали ему шанса сорваться с места и вломиться в учительскую. Не то что бы хватка была настолько крепкой, скорее успокаивающе тëплой и ласковой. Если другие родители настаивали на том, что их дети точно перешли порог, то Мастерс тактично промолчал. А зачем ему это говорить? Он лично готовил парня к экзаменам и был в нëм уверен. А Дэниел… что ж, он в себе не сомневался, пока не застал знакомую кучку зубрил за обсуждением заданий. Они спорили, что-то доказывали, а некоторые хватались за голову, понимая, что в каком-то задании всë же напортачили.
Толпа расступилась, когда из кабинета вышел завуч с небольшой стопкой документов. Он беспрепятственно добрался до стенда и начал по порядку крепить к нему листы с результатами. Разумеется, как только последний лист оказался на своëм месте, выбраться из скопления школьников было уже не так просто. С горем пополам, Лансер «доплыл» до спасительного помещения и покинул шумный коридор.
Один за другим из толпы стали выбираться радостные компании детей и родителей, довольные полученными результатами. Кто-то хвалился, кто-то сокрушался в паре метров от стенда, но только двое не спешили узреть «священные печатные символы, предсказывающие будущее», как в шутку называл это явление учитель алгебры.
Ещё десять минут назад эта неупорядоченная очередь казалась нескончаемой, а теперь большая часть учеников толпилась на крыльце школы, в то время, как меньшая, быстро узнав свои баллы, спешила присоединиться к остальным. Пространство заметно опустело и пришëл черëд полукровки.
Дэниел высвободился из объятий, но, на всякий случай, держал отца за руку. Так они вместе подошли к стенду и довольно быстро отыскали в списках нужную фамилию.
Д— Семьдесят два из восьмидесяти! — Он уже хотел выкрикнуть что-нибудь шутливо-нелепое, например: «Вау! Я не такой тупой, как кажется!» — благо, этот порыв он присëк и обошëлся простым восклицанием.
В— Я не сомневался в тебе, барсучонок.
Довольные лица полукровок контрастировали с общим безумием, ведь, если кто-то из присутствующих радовался высоким баллам, то улыбкой тут дело не обходилось, как минимум: «Мне нельзя, но я сейчас хочу напиться!» — что неудивительно, подобные выражения применяли и те, кто совсем не ожидал оказаться в числе несдавших или еле перешедших порог.
Влад ещё час назад отнëс классному руководителю Дэнни документы, подтверждающие его отцовство и наскоро объяснил долгое отсутствие ученика, поэтому дел на сегодня больше не осталось. Хотя, так думал только Дэнни. У мужчины в планах было нечто необычное. Разумеется он знал, что сын сдаст экзамен, за что нужно было как-то поощрить его старания.
Заручившись одобрением Мэдди, Мастерс ненавязчиво предложил парню прогуляться — он давно не выбирался в город, если не считать проведëнные в школе часы, поэтому согласился не думая. Правда, перед тем, как покинуть Casper High, подросток с нескрываемым удовольствием ловил на себе презрительные взгляды задир. Дэш ничего ему не сделает, пока рядом Влад, а, может быть, уже никогда не сделает. Мысль непривычная, однако приятная и вполне обоснованная — Бакстерс не настолько безрассуден, чтобы избить кого-то, кто может позволить себе притащить в школу самого мэра Мастерса, а после просмотра результатов висеть у него на шее и получать в ответ крепкие объятья.
Напоследок помахав обидчику и вызвав у того абсолютную ярость — что, конечно же, было намеренно — Дэнни направился к выходу, утягивая за собой отца. Парочка без особого труда пробралась через толпу к парковке и быстро разместилась на передних сидениях. К счастью для Влада, парень так увлëкся своей радостью, что даже не обратил на это внимания. Его не смутило, что до парка идти пару минут, а они выехали на главную дорогу.
Конечно же, вскоре Дэнни опомнился и спросил, на что получил подозрительное «Ты точно не разочаруешься». Приняв сказанное за прикрытие какого-то сюрприза, парень отвернулся к окну и принялся разглядывать пейзажи родного города, по которым он уже успел соскучиться. Разглядывал всë: сломанные им же фонарные столбы, молодые деревья, которые волонтёры высаживают каждый год, дома знакомых одноклассников и пëстрые вывески магазинов и забегаловок.
Так от начала поездки прошло не больше десяти минут и машина въехала на парковку, пустую и, кажется, совсем новую, о чëм свидетельствовала свежая разметка, ровный асфальт и блестящие знаки, отличающиеся от городских тем, что их не «украшали» многочисленные царапины, надписи или изгибы.
Дэнни выбрался из автомобиля следом за отцом. Тут же ему открылся вид на подозрительно знакомый и, в то же время, непохожий на замок Влада особняк. Он был меньше, светлее, окружающий его сад не выглядел таким пафосным, как в Висконсине, а фонтанов со статуями и вовсе не было. Сказать по правде, парень находил в расположении здания огромное преимущество — окружение города. Особняк не был одинокой постройкой, а соседствовал с другими домами. Было в этом нечто оживляющее, успокаивающее, здесь не царила гробовая тишина и прохожих было немало. Полукровки ещё к дому не подошли, а Дэнни уже был в восторге, хотя и не подозревал, какая новость его ждëт.
Они добрались до входной двери и Влад позволил сыну войти первым. Парню захотелось во всех красках описать своë восхищение, но, кроме приглушëнного «вау», ничего выдать не удалось. Уютный холл в тëплых пастельных тонах, минимум показушного барахла, скромная, относительно той, что в замке Висконсина, лестница, да и вообще много чего ещё, что создавало в помещении домашний уют. Некоторые детали казались знакомыми, даже слишком. Тут то раздвоенный и вспомнил, где видел идентичную, пускай и не такую массивную, лестницу, такие же узоры на ковре и отделку под дерево. Дизайнер не мог сделать подобное случайно, ведь, с профессиональной точки зрения, эти сочетания были неправильными, даже старомодными или, грубо говоря, деревенскими, пускай стоимость этого холла была далеко не деревенской. Конечно же это дизайн загородного дома Фентонов! Всë такое же, только масштабней в несколько раз.
Дэнни не мог налюбоваться и, казалось, с радостью бы остался здесь, если бы не услышал знакомый женский голос.
М— Что-то вы долго, мальчики.
Справа от них, в проходе стояла Мэдди с кошкой на руках. Что удивительно, на ней не было повседневного лазурного комбинезона. Вместо него красовались простые джинсы и жëлто-голубая рубашка в клетку и это было… странно? Скорее, непривычно и внешний вид охотницы настораживал парня. Взрослые точно что-то задумали и пока не планировали посвящать его в это, лишь намекали.
Влад подтолкнул задумавшегося сына за плечо и полукровки пошли вслед за женщиной. Пройдя несколько метров по коридору, троица оказалась в просторной гостиной. Это помещение уже больше походило по стилю на дом Мастерса: камин, статуэтки, кожаная мебель, лестница на второй этаж и массивные окна. Закрались подозрения, но мальчик пока что держал их при себе. Он без особого интереса рассматривал комнату, когда его взгляд зацепился за лежащую на столе продолговатую коробку, рядом с которой располагалась связка ключей.
Дэнни и слова сказать не успел, как родители предложили ему устроить ужин, а через время вернуться, чтобы парень распаковал свой подарок.
***
За окном уже стемнело, а парень всë ещё не получил ответов на многочисленные вопросы. Он спрашивал за ужином, спрашивал, когда они втроëм вышли на задний двор, спрашивал чуть ли не каждые пять минут. Ответом ему было: «Тебе понравится, сынок». Терпением полукровка был обделëн, потому перешëл в наступление. Точнее, решил попользоваться пережитыми событиями. Начал он всë также настойчиво, а после «невзначай» упомянул, что странное поведение родителей последние несколько раз оборачивалось для него операционным столом. На мать точно подействовало, а Влад, видимо, подыграл. Ему ли не знать, что сын такими фразами не разбрасывается и в реально серьёзной ситуации такого бы не сказал.
Как только мальчик добился желаемого результата, родители вновь отвели его в гостиную. Они переглядывались улыбаясь, затем приступили к обещанному объяснению.
М— Дорогой, мы с Владом решили, что тебе будет сложно добираться до школы из Висконсина, но, раз я пообещала тебе, что вы можете жить вместе, придëтся кое-что изменить.
В— Возможно, ты уже догадался, но я всë равно скажу: это наш новый дом, барсучонок. Завтра перевезëм оставшиеся вещи и сможем отметить твои экзамены. Кстати об экзаменах — Мастерс хотел припугнуть сына строгостью, только вот, ничего не вышло. Как он ни пытался казаться серьëзным, предательская улыбка никак не исчезала, поэтому получилось что-то дразнящее, а не угрожающее — Я обещал, что за высокие баллы ты получишь заслуженный подарок, так что… — Он указал на коробку, которую Дэнни давно бы прожëг взглядом, если бы имел такую способность.
Подросток удивился, какой она была тяжëлой, что только усилило его интерес. С картоном и несколькими слоями защитной плëнки было покончено. У парня глаза засияли от радости, ведь перед ним на столе красовалась новейшая модель катадиоптрического телескопа. Он столько читал о ней в научных журналах, но даже представить себе не мог, что получит это сокровище!
В— Дэниел, тебе не обязательно гипнотизировать свой скай-вотчер — Влад изо всех сил сдерживал смех. Сейчас он представлял, как сам выглядел со стороны во время покупки. Всë же, им обоим космос не безразличен, но реакция в любом случае неповторимая — Бери ключи и иди за нами.
Взрослые шли впереди, уводя сына на верхний этаж особняка, затем остановились перед единственной дверью с замочной скважиной. Она не выделялась на фоне других, разве что своим расположением: двенадцать дверей на каждом этаже; эта же была тринадцатой.
Подойдя ближе, Дэнни достал из кармана связку ключей, подобрал нужный и дважды провернул. Совсем неожиданно, за дверью находилась не очередная комната, а идущая вверх лестница, заканчивающаяся под самой крышей. Поднимаясь, парень уже не оглядывался на родителей, как бы громко они не перешëптывались — слишком интересно, особенно с телескопом в руках.
Когда последняя ступень осталась позади, все трое уже оказались в просторном, но совсем неосвещëнном помещении. Эхом пронëсся звонкий щелчок и что-то под потолком завибрировало. Лишь с первыми просиявшими звëздами стало понятно, что это место — обсерватория! Дэнни не сразу заметил разложенные на полу подушки и одеяла, ведь на фоне раздвигающихся панелей купола ничто так не выделялось, как россыпь ледяных блëсток в непроглядной мгле космоса.
Это было именно что волшебно! Конечно он видел звëздное небо с крыши FentonWorks, но здесь… Такое ощущение, что сама обсерватория искажала этот мрачный Эмпирей, такой теперь неузнаваемый и манящий.
От созерцания Дэнни отвлекли родители. Он пропустил момент, когда рядом со «смотровой площадкой» из одеял оказались большие кружки горячего шоколада и тарелки с печеньем, зефиром и даже с клубникой. Вот она как выглядит — мечта подростка-астронома: мягкое гнëздышко на полу, новенький телескоп, запас сладостей на всю ночь, возможность под утро закрыть светлеющее небо куполом и проспать до полудня в тепле, в окружении размеренного дыхания спящих родителей — это ли не счастье? Возможно, не для всех, но для Дэнни всë именно так.
А перед тем, как отдаться сну, родители непременно спросят: «Тебе понравился сюрприз, дорогой?» — и ответ будет однозначным:
Д— Вы самые лучшие!
The end.
