О нежная любовь, ты полуангел, полуптица,
И вся ты чудо и неистовая страсть...
Роберт Браунинг
Индепенденс, штат Миссури, 1875 год – Должно быть, здесь какая-то ошибка! Тэхен, сидевший в кресле, обитом пестрой тканью, чуть подался вперед, чтобы подчеркнуть значение сказанных им слов, и звук его встревоженного голоса пробудил едва слышное эхо в просторной комнате. Поверенный его отца, сидевший напротив него за огромным полированным столом красного дерева, печально покачал седой головой: – Я бы очень хотел, чтобы это было именно так, мистер Ким, но боюсь, цифры не лгут. Мягкий южный выговор Генри Фрейзера еще никогда не звучал столь зловеще. Он был старым другом семьи и, конечно, не стал бы никогда обманывать Тэхена. Будучи умным молодым юношой, он все равно узнал бы всю правду. Фрейзер вздохнул и решил быть с ним откровенным до конца, хотя это было для него непросто. – Ваш отец оставил после своей смерти долги на много тысяч долларов. Как оказалось, он не сумел с выгодой вложить свои деньги, и к тому же он... он увлекался игрой в карты. Фрейзер вынужден был откашляться, прежде чем продолжить. – К несчастью, когда у Ройса кончились деньги, он стал использовать в качестве дополнительного обеспечения все виды собственности семьи Ким. Он подвинул к нему пачку документов и снова печально покачал головой. – Вот, здесь все написано черным по белому, и я не вижу для вас иного выхода, кроме как продать все, что только можно, чтобы заплатить по этим обязательствам. На какой-то миг Тэхен прикрыл свои небесно-голубые глаза, и, когда снова открыл их, его лицо выражало решимость. Даже в траурном наряде из черной тафты он был удивительно красив. Его лицо в форме сердечка обрамляли локоны густых светлых, золотистых волос, выбившиеся из аккуратного, низко уложенного пучка. Молочно-белая кожа почти совпадала по цвету с ниткой жемчуга на шее. Его внешность могла свести с ума любого альфу и заставить его пойти на преступление ради него. Не удивительно, подумал Фрейзер, что при жизни Ройса десятки мужчин добивались его руки. Ким Тэхен обладал сильным, мужским характером и мог, по мнению Фрейзера, вынести жесточайшие испытания. В такой ситуации это было для него немалым преимуществом – ведь только чудо могло теперь спасти его от полного разорения. Когда он снова заговорил, Фрейзер с радостью узнал в нем настоящего сына Кима Ройса. – Сколько можно выручить от продажи лошадей? – Насколько я понимаю, совсем немного. Ройс имел контракт с армией Соединенных Штатов на поставку верховых лошадей, но деньги за них получал не полностью и с большим опозданием. Тэхен коротко кивнул. – В любом случае продайте их, Генри. Я не в состоянии прокормить их теперь. Он изо всех сил старался говорить по-деловому, без лишних эмоций, чтобы Фрейзер не почувствовал, как сердце его разрывается на части. – А как насчет земельных угодий? – Я уже принял их в расчет, но все равно не хватает нескольких тысяч. Я включил в смету конюшню, всю мебель в доме, даже кухонную раковину... Он попытался пошутить, но Тэхену было не до шуток. Оба они были страшно расстроены и подавлены. – С какой стороны ни посмотри, долги вашего отца огромны. – А как же прииск? Разве у моего отца не было доли в золотом прииске где-то на западе? Поджав губы, Фрейзер быстро просмотрел все документы. – Ну да, он владел долей золотого прииска, но шахта никогда не давала золотоносной руды в промышленных масштабах, так что эта собственность не принесет денег. Вы никогда не найдете покупателя на столь невыгодное предприятие. Тэхен устало вздохнул и прижал к виску руку. – По крайней мере, у меня есть дом. Фрейзер открыл было рот, но тут же остановился в нерешительности. Тэхен встревожено взглянул на него: – У меня есть дом, не так ли, Генри? – Он скорбно покачал головой. – Не хочу лгать Вам, Тэхен, но, боюсь, удар будет слишком силен для Вас... Среди этих документов есть долговое обязательство, по которому поместье Бель-Монтань, дом и все прочее имущество, переходит в собственность Уилларда Крэддока. – Крэддока! – Тэхен вскочил с кресла. Его глаза расширились от страха. – Вы совершенно уверены в этом? – Мне очень жаль, но первое, что я сделал, увидев этот документ, это установил подлинность подписи Вашего отца. Очевидно, он проиграл поместье Крэддоку в покер. Тэхен принялся ходить по комнате, шурша складками своего траурного одеяния, пытаясь найти выход из положения. – Вам, должно быть, известно, что мистер Крэддок просил вашей руки? – осторожно произнес Фрейзер. – Да. Краткость ответа выдавала его отношение к этому предложению. Опять этот Крэддок! Старый развратник, вдовец, он бесстыдно преследовал Тэхена на протяжении последних двух лет, и тот факт, что теперь он стал владельцем поместья Бель-Монтань, вызывало в нем беспомощный гнев. Фрейзер тихо кашлянул. – Возможно, Вам следовало бы пересмотреть свое отношение к его предложению, Тэхен. Он обещал оформить Бель-Монтань на Ваше имя в качестве приданого... – Нет, Генри! Никогда! Я никогда не выйду замуж за эту отвратительную свинью! Страстная убежденность звучала в его голосе, и было совершенно очевидно, что о Крэддоке не могло быть и речи. Стараясь успокоиться, Тэхен взял с подлокотника кресла черные лайковые перчатки и натянул их на руки. – Сколько времени в моем распоряжении? – Учитывая ваш траур по усопшему отцу, мистер Крэддок дал вам один месяц на размышления. Фрейзер взял с серебряного подноса сигару и закурил. Он был поражен, с каким достоинством держался Тэхен перед лицом надвигавшейся катастрофы – полного разорения. Несмотря на шок, который он испытал, узнав о потере поместья, Тэхен пытался строить планы на будущее, которого фактически у него больше не было. – Хорошо, сегодня вечером я просмотрю все эти бумаги и до конца этой недели свяжусь с Вами. Тэхен взял со стола кипу документов, и Фрейзер проводил его до двери. Прежде чем окончательно расстаться с ним, Тэхен сумел заставить себя сказать ему несколько любезных и вежливых фраз, но, выйдя на улицу, уже не мог расправить плечи, согнутые тяжелым ударом судьбы. Ему даже в голову не могло прийти, что его отец оказался столь глуп, чтобы проиграть в карты родовое поместье. Ведь он так гордился им и теми прекрасными лошадьми, которых там выращивали! Тэхен всегда знал, что слабым местом отца была игра в карты, но он и представить себе не мог, насколько огромными были его карточные долги. Ройс тщательно скрывал все свои дела от сына, не желая обременять его своими проблемами. Он любил повторять, что единственная его забота должна состоять в том, чтобы подыскать себе состоятельного мужа, способного должным образом обеспечить его, Тэхена, будущее. Вспомнив эти слова, Тэхен горько рассмеялся. Друзья отца быстро исчезли из виду, как только прослышали о его долгах и самоубийстве. В записке, оставленной сыну, Ройс умолял простить его, но это было слабым утешением. Когда-нибудь горечь, душившая его, выльется слезами, но сейчас глаза его были сухими. Встряхнув головой, он поспешил по тротуару к ожидавшей его карете, но не успел сделать и нескольких шагов, как широкая тень легла на его пути. – Мистер Ким! Тэхен узнал гнусавый голос и с тревогой обернулся. Уиллард Крэддок, сняв свой черный фетровый котелок, поклонился ему. Его слезящиеся глаза похотливо остановились на слегка увеличившейся груди. Он едва не вздрогнул от отвращения, которое вызвал этот взгляд. Уиллард Крэддок был вдвое старше его – этакий богатенький вдовец, страдавший избытком плоти, свисавшей жирными складками поверх брючного ремня. Сегодня его огромное брюхо было затянуто в бриджи из клетчатой шотландской ткани. Атласный жилет был застегнут не на ту пуговицу и чем-то заляпан. Седеющие волосы были старательно зачесаны и смазаны маслом, а по обеим сторонам круглого потного лица торчали кустистые бакенбарды. – Позвольте выразить мои соболезнования по поводу смерти вашего отца, – сказал Крэддок, облизывая толстые губы и продолжая разглядывать фигуру Тэхена. – Благодарю вас, – неохотно отозвался он, подбирая складки накидки, чтобы обойти Крэддока. С проворностью, которую трудно было ожидать от столь грузного человека, он преградил ему дорогу. – Уж теперь-то вам следует снова подумать о моем предложении. Его самонадеянность привела Тэхена в ярость. – Я еще ношу траур по отцу, мистер Крэддок, – ледяным тоном ответил он, – и посему не собираюсь думать ни о каких предложениях. А теперь будьте любезны пропустить меня! Крэддок хмыкнул, не отступая ни на шаг, и Тэхен был вынужден пройти так близко от него, что ощутил волны похоти, исходившие от его тела. Дойдя до кареты, он быстро нырнул в ее спасительную полутьму и, стараясь не видеть его хитрого и злобного лица, откинулся на бархатные подушки сиденья. – О, папа, что ты наделал! – закрыв лицо руками, прошептал он. С мучительной болью в сердце Тэхен молча смотрел, как с круга аукциона уводили последних лошадей. Ему пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы присутствовать при этом. Родовое поместье Кимов искони славилось лучшими лошадьми к западу от Миссисипи, и почти каждый, кто пришел на аукцион, смотрел на Тэхена с жалостью и сочувствием, когда двери конюшни закрылись в последний раз. Крэддок составлял исключение. Держа свой котелок в руках, он бродил неподалеку от аукционного круга, стараясь оставаться незамеченным, и выжидал удобный момент, чтобы поговорить с Тэхеном. Заметив старого вдовца, парень вздрогнул и с отвращением отвернулся. Неожиданно взгляд его упал на Эльзу Лоринг, дородную немку, воспитывавшую его с самого детства, и глаза Тэхена посветлели от благодарности. – Боже мой! – восклицала Эльза по-немецки, торопливо пробираясь к Тэхену. – Этот старый стервятник все еще пытается склонить тебя к замужеству? Как ни тяжело было горе Тэхена, он не мог удержаться от улыбки, видя негодование Эльзы, полной коренастой женщины средних лет, у которой щеки были словно румяные яблоки, а смех громким и удивительно заразительным. Тэ было всего два года, когда умерла его мать, Тереза Ким, и сколько он себя помнил, Эльза всегда была ему вместо матери. У Эльзы и Ганса Лорингов было семеро своих детей, и Тэхен всегда чувствовал себя частью их большой и дружной семьи. Вскоре Лоринги будут вынуждены покинуть Бель-Монтань, потому что у Тэхена не было денег, чтобы платить слугам. И хотя Лоринги были как бы его семьей, они не могли позволить себе работать у Тэ, не получая за это никакой платы. На мгновение Тэхен прижался к немке, едва сдерживая слезы. – Какая несправедливость, Эльза! – Ах, я знаю, – она утешающим жестом похлопала Тэхена по спине, – но, детка, мы всегда с радостью примем тебя в нашу семью и предоставим тебе крышу над головой. Отстранившись от Эльзы, Тэхен приложил к глазам носовой платочек, отороченный кружевом. – Спасибо тебе, Эльза. Я знаю, твое предложение исходит от чистого сердца, но у вас с Гансом хватает своих голодных ртов. С моей стороны было бы нехорошо вешать еще один хомут вам на шею. – Но что же ты станешь делать? Куда пойдешь? – забеспокоилась Эльза. – Не волнуйся, у меня есть кое-какие планы. Ты помнишь, отец не раз говорил, что если я когда-нибудь попаду в затруднительное положение, то мне следует обратиться за помощью к его партнеру по Прииску везучего дьявола, который расположен в округе Колорадо. Папа был уверен, что мистер Чон обязательно мне поможет. Похоже, он чем-то обязан моему отцу. Эльза нехотя кивнула. – Но в твоем распоряжении меньше месяца, детка. Успеешь ли ты за это время послать письмо герру Чону и получить от него ответ? – Я продал серебро, чтобы заплатить человеку, согласившемуся отвезти мое письмо мистеру Чону, – начал было Тэхен. Но немка тут же в ужасе воскликнула: – Серебро твоей матери! Это же была ее радость и гордость! – Я знаю, Эльза, но у меня ничего не осталось после того, как я заплатил по просроченным счетам отца в городе. Да я был просто счастлив, когда нашелся человек, согласившийся отвезти мое письмо за столь небольшую плату. Он обещал скакать день и ночь, пока не доберется до округа Колорадо и не передаст письмо мистеру Чону лично в руки. Он сказал, что привезет его ответ в Бель-Монтань. Если все получится именно так, то уже через несколько недель ответ мистера Чона будет у меня в руках.***
Прочтя записку, Тэхен скомкал ее в руке и швырнул в угол комнаты. Это было еще одно предостережение от Уилларда Крэддока, на этот раз гораздо более угрожающее и наглое, чем все предыдущие. Было совершенно ясно, что Крэддок считал теперь Тэ легкой добычей, поскольку он уже не предлагал ему официально выйти за него замуж. В своей последней записке вдовец советовал ему относиться к нему как к своему «защитнику», что, и он прекрасно это понимал, означало предложение стать его любовником и только. В случае согласия он обещал отдать ему Бель-Монтань. Положение его было действительно отчаянным, но не настолько же, чтобы принимать подобное предложение, подумал Тэхен. В задумчивости он ходил по зимнему саду, в котором еще несколько дней назад стоял великолепный рояль и немало элегантной мебели. Он распродал все, но, как и предупреждал Фрейзер, вырученных денег едва хватило, чтобы расплатиться лишь с ничтожно малой долей долгов. От мистера Чона ответа пока не было, и Тэхен стал уже сомневаться, дошло ли до него его письмо. Миновало уже три недели, и кредиторы начали решительно наступать на него. Генри Фрейзер пытался сдерживать их натиск изо всех сил, но даже он не мог помешать им приезжать в Бель-Монтань с различного рода угрозами. Если бы не Ганс и Эльза Лоринги, Тэхен был бы совершенно беззащитен. Каждый день могучий здоровяк Ганс выгонял прочь непрошеных гостей, среди которых попадались и откровенные разбойники, прослышавшие о том, что сын Ройса Кима красавец Тэхен остался одинок и беззащитен. Ганс обучил Тэ обращаться с револьвером и винтовкой, чтобы он сам мог себя защитить, поскольку он не всегда был поблизости. Как неожиданно изменилась его жизнь! Ким Тэхен, которого некогда провозгласили королем красоты города Индепенденс, вынужден был теперь с оружием в руках защищать свою добродетель. Ему так не хватало сейчас старшего брата Мэттью, убитого на войне. Уж он бы знал, что делать и как защитить его! Внезапно Тэхен услышал торопливый стук лошадиных копыт по дорожке, ведущей к дому. Ганс уехал в город, а Эльза на речке стирала белье. Неужели для Тэхена настало время впервые воспользоваться оружием? Однако когда он узнал спешившегося всадника, то со вздохом облегчения поспешил ему навстречу. Это был тот самый человек, которого он нанял для того, чтобы отвезти его письмо в округ Колорадо. – Мистер! – Он снял перед ним свою грязную шляпу, восторженным взглядом окинув молодого омегу, с тревогой ожидавшего известий. – Вы передали мистеру Чону мое письмо? Он прислал с вами ответ? – Да и еще раз да, – сказал он, сплюнув ему под ноги струю жевательного табака. – Так дайте же мне его, пожалуйста. – Тэхен протянул руку. – Это будет вам кое-чего стоить, мистер. – Но ведь я уже отдал вам все фамильное серебро - возмущенно вскричал он. Мужчина только пожал плечами и снова сплюнул. – Это была только половина нужной мне суммы, и вам придется доплатить, – повторил он, откровенно разглядывая фигуру Тэхена. – Подождите здесь, – подавив свой гнев, Тэхен бросился в дом, схватил статуэтку из слоновой кости – одну из немногих оставшихся ценных вещей, – вернулся в сад и швырнул ее мужчине. Тот неторопливо и тщательно упрятал вещицу в мешок, притороченный к седлу, и извлек оттуда измятый и испачканный конверт. Тэхен нетерпеливо выхватил его из рук мужчины и вернулся в дом. Закрыв за собой дверь на засов, он вскрыл конверт, на котором долгое путешествие оставило многочисленные следы, и стал читать. Разбирая крупный мужской почерк, он вздохнул с облегчением, но тут же в недоумении нахмурился и снова перечитал письмо. Что за шутки! Мистер Чон предлагал ему выйти за него замуж по доверенности и приехать к нему в округ Колорадо. Он уверял его, что это будет фиктивный брак, заключенный лишь для того, чтобы защитить Тэхена от других мужчин, в особенности от Уилларда Крэддока. Он писал, что понимает, что во время столь долгого путешествия в одиночку незамужний омега подвергается большой опасности, но, к сожалению, не может сейчас покинуть прииск, чтобы сопровождать его в дороге. В конверт были вложены несколько банкнот, предназначенных для оплаты проезда по железной дороге до округа Колорадо. В письме также говорилось, что Ройс Ким действительно имел право на часть прибыли от Прииска везучего дьявола, и Чон со дня на день ожидал открытия мощной золотой жилы. Возможно, причитающейся ему доли хватит, чтобы выкупить Бель-Монтань у Уилларда Крэддока. Мысли и доводы, изложенные в письме Чона, казались вполне разумными, однако Тэ был в нерешительности. А что, если прииск не даст ожидаемой прибыли? И тогда он навсегда застрянет в этом округе Колорадо и уже никогда не увидит родного дома? Правда, у него все же оставался выбор. В любой момент он мог сообщить Крэддоку о своем согласии стать его любовником! Со вздохом полного отчаяния он поднялся к себе в комнату и начал собирать вещи в дорогу.***
– Не забывай писать нам! Тяжело дыша, Эльза Лоринг старалась не отстать от тронувшегося поезда и часто-часто махала рукой Тэхену, сидевшему у окна. Последними словами Эльзы, которые он услышал, были: – Берегись мужчин, детка! Улыбнувшись и помахав рукой в ответ, Тэхен погрузился в чтение книги, лежавшей у него на коленях. Тем временем поезд набирал ход. Он успел прочитать все, что смог достать, об округе Колорадо, в особенности о золотых приисках. Неудивительно, что отец вложил деньги в золотодобычу – это было вполне в духе заядлого картежника. Ройс Ким был прекрасным отцом, но совершенно не способным обеспечить материальное благополучие своего сына. И вот теперь ему приходилось самому выпутываться из создавшегося положения. Тэхен с коротким вздохом закрыл книгу, так как никак не мог сконцентрироваться на плясавшем перед глазами тексте. Он почти не спал с прошлой ночи, когда принял окончательное решение отправиться на запад. Одетый в черный шелк, смертельно бледный, он меньше всего походил на жениха. Во время брачной церемонии вместо жениха рядом с Тэхеном стоял Генри Фрейзер, который тоже был одет в черное. Впрочем, в черное был одет и судья, заключавший брак по доверенности. И когда он объявил их мужьями, Тэхен едва удержался от смеха – со стороны они были похожи скорее на похоронную процессию, чем на новобрачных. Теперь он был по закону мистер Чон Чонгук, в подтверждение чего на левой руке сияло золотое кольцо. Уиллард Крэддок был вне себя от ярости, узнав, что Тэхен вышел замуж, и еще больше он разозлился, услышав об его отъезде из Миссури. В ожидании поезда на запад, Тэхен медленно прогуливался по перрону, и ему доставляло огромное удовольствие, не спеша прохаживаться мимо Крэддока, бросавшего на него сердитые взгляды. Он не осмелился приставать с предложениями к замужней омеге, и Тэхен едва удержался от озорного желания поцеловать его на прощание. Наконец-то он в безопасности! Теперь ему оставалось лишь быстренько аннулировать свой брак с мистером Чоном по приезде в округ Колорадо и получить свою долю прибыли от золотого прииска. Кто знает, может, через месяц он уже вновь обретет свое поместье Бель – Монтань. Вздохнув с облегчением, Тэхен закрыл глаза и задремал, убаюканный стуком колес и мерным покачиванием вагона.***
С каждым новым толчком дилижанса Тэхен приближался к своему новоиспеченному мужу. Пассажирские железнодорожные перевозки заканчивались в Денвере, и ему пришлось воспользоваться услугами дилижанса, устаревшего способа передвижения, который в лучшем случае был не слишком удобен, а порой и просто безжалостен к особам нежной конституции. Однако Тэхен сразу забыл о своих синяках и шишках, как только его взору открылась могучая, покрытая снегом горная вершина, окутанная пушистыми облаками. Никогда он не видел ничего прекраснее этого зрелища, и, когда дилижанс в очередной раз провалился в яму на дороге и локоть его соседа уперся ей в бок, он даже не заметил этого. – Красавица, правда? – прошамкала старуха рядом с ним. – Она, наверное, достает вершиной до самого Бога, не иначе. – Именно так всегда говорит проповедник Чон, – отозвался мужчина в очках, сидевший напротив. Неодобрительно покачав головой, он снова вернулся к чтению газеты. Рот Тэхена раскрылся от удивления. – Чон Чонгук проповедник?! – воскликнул он. Старуха усмехнулась: – Конечно же, нет, детка. Это его брат Хосок возглавляет небольшой церковный приход в Оро. – А-а-а, – облегченно выдохнул Тэхен. Ему совсем не хотелось оказаться мужем проповедника, даже на один день! Крошечный городок округа Колорадо под названием Чистый Ручей уютно расположился между двумя горными вершинами подобно драгоценному украшению меж двух женских грудей. Он вырос за одну ночь во времена золотой лихорадки, и хотя золотой бум давно уже отшумел, горстка старателей упорно налаживала жизнь в этом горном поселении. Первое впечатление Тэхена от дощатых домиков с провисшей кровлей и от обитателей городка, с мрачным видом разглядывавших его, не добавило ему бодрости. Он был неприятно удивлен следами запустения – сгоревшей школой, неухоженным погостом, заброшенной конюшней с незапертой, скрипевшей на ветру дверью. Тут была какая-то ошибка! Тэхен ожидал увидеть что-то простое, даже примитивное, но не до такой же степени! Дилижанс подъехал к шаткому навесу в центре городка, и пассажиры стали один за другим выходить. Тэхен тоже, подобрав свои широкие складки свисавшего плаща, спустился по ступенькам на пыльную мостовую. Из уважения к мистеру Чону он решил не надевать траур, и теперь на нем было темно-синий шелковый костюм. Золотистые волосы были убраны в аккуратный пучок. Очутившись на улице, он тут же почувствовал себя белой вороной, а секундой позже ощутил на себе оценивающий взгляд прохожего. Слегка расстроенный, Тэхен стал оглядываться в поисках мистера Чона. По тротуару к нему приближался старик старатель. У него была почти седая голова, и от него сильно пахло виски и чем-то еще похуже. Тэхен с облегчением перевел дух, когда он, рыгнув пару раз, проковылял мимо, явно не интересуясь пассажирами дилижанса. В дорожную пыль, прямо к ногам, плюхнулись его саквояжи. Кучер и не подумал помочь Тэхену, и он понял, что дальше ему придется продолжать путь совершенно самостоятельно. Взяв в руки один из саквояжей, он с трудом донес его до выцветшей вывески, гласившей: «Гостиница «Чистый Ручей». Было в этой вывеске что-то не внушавшее доверия, но выбора у Тэхена не было. Оставалось только надеяться на то, что оставшиеся у навеса саквояжи не пропадут до того, как он вернется за ними. – Простите, – запыхавшись, произнес Тэхен, подходя к клерку за пыльной стойкой гостиницы, несказанно удивленному его появлением. – Скажите, пожалуйста, где я могу найти мистера Чона? – Проповедника? Он не скрывал своего удивления, открыто разглядывая его сквозь пыльные очки, водруженные на кончик узкого носа. – Нет, другого Чона. – Понятно. Любопытство клерка явно удвоилось. Подозрительно воззрившись на Тэ, он ткнул пальцем в сторону горы Эльберт: – Там, на прииске. – Ну да, конечно, – кивнул он со смешанным чувством беспокойства и облегчения. Как же он доберется до прииска, чтобы мистер Чон узнал наконец о его приезде? – Я бы хотел получить комнату, если можно. И не могли бы вы послать слугу за остальными саквояжами? – Конечно. Клерк позвонил в колокольчик, и рядом с ним появился жалкого вида носильщик. – Вы долго пробудете в нашем городе, мистер? – С этими словами клерк подвинул к нему регистрационный журнал. Он был абсолютно пуст. – Я... я еще не знаю. Тэхен быстро вписал свое имя – мистера Чона – в нужной графе и вернул ручку клерку. Прочтя запись, клерк поджал губы, что не укрылось от Тэхена. И когда он снова взглянул на него, в его глазах отразилось что-то такое, чего Тэхен не мог понять. Ким шел по тротуару, здороваясь со всеми, кто встречался ему на пути. Альфы в ответ в лучшем случае что-то ворчали, а то и в открытую ухмылялись. Те немногие омеги, что попадались ему, и вовсе демонстративно отворачивались. Вскоре Тэхен прекратил попытки завязать с горожанами знакомство. Тут что-то было явно не так, но что? Уже три дня он жил в этом городке, но ни на йоту еще не приблизился к решению своих проблем. Записка, которую он послал на прииск, осталась без ответа. Неужели Чон Чонгук куда-то уехал? Однако это никак не объясняло отношения к нему обитателей городка. Тэхен справедливо полагал, что любопытный клерк разболтал всему городу о том, кто он такой. Но и это не объясняло их поведения. К нему относились как к отверженному, и он ничего не мог понять. Внезапно Тэхен оказался на перекрестке, напротив салуна «Старатель», единственного оживленного места в городке. Секунду спустя оттуда раздались выстрелы и со звоном посыпались осколки стекла. Он уже хотел убежать, когда двери салуна с грохотом распахнулись и на улицу вывалились двое альф. Один был уродлив, покрыт шрамами и бешено размахивал револьвером. Тэ взвизгнул и спрятался за высокий столб, но его уже заметили. – Смотри-ка, желтоволосая шлюха! – завопил пьяным голосом обладатель револьвера. Тэхен взглянул на второго альфу, одетого в штаны из оленьей кожи и рубаху, украшенную бахромой. Высокий, мускулистый, он был намного моложе своего приятеля. Его черные волосы блестели как вороново крыло, отливая синевой. Поначалу Тэхен решил, что он индеец, однако, вглядевшись, увидел светлые глаза на его необыкновенно красивом лице. Серо-стальные глаза неожиданно сузились, квадратные челюсти угрожающе сжались. Тэхен недоумевал, чем это он мог вызвать его гнев, но тут изуродованный шрамами мужчина подсказал ему ответ на этот вопрос. – Ба, да никак это тот, который называет себя мистер Чон! И он разразился пьяным гоготом, забыв о скандале. Неожиданно Тэхен увидел, как тот, что был помоложе, направился к нему порывистыми шагами. На его тонкой талии он заметил длинный нож, зловеще сверкавший на солнце. Он хотел было убежать, но, увы, было уже слишком поздно. Альфа схватил его за руку и дернул к себе. Его шляпка упала в пыль, освободив волну длинных светлых волос. Его ноздри яростно раздувались. Глаза подозрительно щурились. – Какого черта! Что за игру ты затеял? – прорычал он. Тэхен почему-то был удивлен, услышав правильный английский из его уст. Он поймал себя на том, что ему нравится его внешность, гордая осанка, сильное тело и горящий взгляд. – Не знаю, что вы имеете в виду, – негодующе выпалил он, тщетно пытаясь высвободиться. – Так это ты называешь себя мужем Чона? – Его губы скривились, слегка обнажив ровные белые зубы. Каждое его слово дышало холодной яростью. Он с силой тряхнул Кима. – Да! – ответил Тэхен. Такой ответ еще больше разозлил его, и он сильным движением оттолкнул его от себя. Тэ успел ухватиться за столб, чтобы не упасть на тротуар. – Как вы смеете так обращаться с омегой! – вскричал он. Не веря своим ушам, альфа какое-то время смотрел на него, а потом разразился хохотом. – Нет, ты слышал, Джек? – спросил он своего приятеля, который все еще давился от смеха. Потом он повернулся к Тэхену и сухо произнес: – Я слушал много вранья от шлюх, но такого еще не приходилось! Возмущенно вскрикнув, Тэ кинулся на него, и он едва успел увернуться от его ногтей, направленных ему в лицо. Неуловимым движением он перехватил запястья Тэ и завел руки за спину. – Кто ты такой, черт тебя побери? – Меня зовут Тэхен, – начал он, задыхаясь. Но тут же снова услышал издевательский смех. – И ты хочешь сказать, что ты не «ночная бабочка»? – Мистер Чон заставит вас пожалеть о том, что вы называете меня шлюхой! – Сомневаюсь, – усмехнулся симпатичный незнакомец, отпуская его руки. – Артур Чон мертв. Тэхен замотал головой: – Не Артур, Чонгук. Я муж Чон Чонгука. Сероглазый альфа недоверчиво уставился на него: – Не может этого быть! Какое интересное совпадение! – О чем это вы? – Дело в том, что Чон Чонгук – это я, – протяжно произнес он.