Дэниел

      Еще никогда Парк Дружбы не казался мне настолько призрачным и тусклым, как в последние полторы недели. Улыбки виделись навязчивыми и неискренними, любой смех звучал как-то поломано, словно был лишь глюком радио-трансмиссии. Цвета больше не резали глаза своей яркостью и насыщенностью — на мир точно натянули полупрозрачное черное покрывало. И несмотря на то, что мне было невыносимо ощущать его тяжесть поверх себя, у меня не было сил стянуть его вон.       С тех пор, как Влад привез меня домой после одного из самых тупых побегов из дома в истории города, все представлялось… кукольным. Папа вновь жил с нами, и пусть лед между ним и мамой постепенно таял, они все еще не пели под радио по утрам, готовя завтрак, и их глаза не сияли жизнерадостными искрами, а были лишь блеклыми озерами усталости и переживаний.       — Им просто нужно время, — часто говорила мне Джезз, поддерживающе стискивая мою руку в своей, когда я в расстройстве приходил к ней в комнату. — Время лечит.       Но пока что я не видел прогресса, что, наверное, следовало ожидать. Все больше становилось ясным, что, к моему всеобщему сожалению, жизнь не была сериалом в двадцать пять серий на сезон по двадцать пять минут — у жизни была возможность растягивать страдание, вытягивая секунды в часы, часы — в дни, а дни — в недели, месяцы… годы... И страшно было не то, что придется подождать, чтобы все наладилось. Страшно было, что никто не мог гарантировать, что момент гармонии вообще когда-либо еще одарит своим присутствием наш порог.       Особенно, когда наши проблемы постепенно становились общественным достоянием. В тот же вечер, как привез меня, Влад потребовал от мамы с папой права видеться со мной минимум пять раз в неделю, наименьшее по пять часов, без исключений. И пусть даже из моей комнаты было слышно, насколько агрессивной была эта перепалка, угроза суда все еще висела над нашими головами Дамокловым мечом — у Влада становилось все больше выигрышных карт. Нам пришлось уступить.       Теперь каждый рабочий день мне приходится терпеть, как Влад забирает меня после школы на обед в какой-нибудь шикарный ресторан, даже не думая притвориться, что обладает скромностью — его дорогой Ламборджини уже заметили все в школе. Слухи расползлись как пламя по разлитому на дороге бензину. И ладно бы это, но чертов Уэс Уэстон нарыл информацию о Владе, его бизнесах и состоянии, а учитывая, что Влад забирал меня каждый школьный день на глазах у всей школы… На меня стали пялиться, словно на мартышку в зоопарке — по чьей-то тупой логике теперь уже очень богатую мартышку, на кошелек которой все захотели подсесть дружелюбно ухмыляющимися джокерами. Невероятно резко меня пригласили обратно в клуб А – тусовку наиболее популярных людей Каспера – а Полина за обедом ни с того ни с сего села мне на колени и обняла за шею, отчего я от непривычки и смущения на секунду потерял осязаемость, и она грохнулась прямо на пол, на глазах у всех посетителей кафетерия. Если раньше я умирал быть замеченным, быть знаменитым среди одногодок, то сейчас… сейчас я как никогда мечтал, чтобы мне разрешили ходить в школе невидимкой в самом прямом смысле.       Однако, моя черная полоса не обошлась без вкраплений света среди остального мрака. Например, очень странно, но в какой-то момент в течении прошлой недели я заметил, что мистер Лэнсер перестал ко мне так сильно придираться. Когда я не смог ответить на вопрос об одной из поэм, которые мы должны были изучить дома в качестве дополнительного задания, он не стал надо мной насмехаться перед всем классом или выставлять сразу двойку, как часто делал раньше. Нет, он дал ответить кому-то другому (правда, я был не настолько сосредоточен, чтобы даже обратить внимание, кто ответил за меня), а потом – не приказом – попросил меня остаться после урока.       Ожидая очередную лекцию о моей глупости и безответственности, я стоял с опущенными плечами перед учительским столом, нервозно сжимая в пальцах лямку перекинутого через плечо рюкзака и повесив голову, пока все, радостно переговариваясь, выходили из класса.       Мистер Лэнсер закрыл дверь в коридор, прежде чем тяжело вздохнуть, глядя на меня, и медленно подойти обратно к своему креслу.       — Считаю, нам надо кое-что обсудить, мистер Фэнтон, — произнес он, и я неуверенно поднял взгляд. — Совсем недавно я проверил некоторые… факты… и мне бы хотелось извиниться, что я доставил вам неприятности, когда вашей вины не было.       Мои брови непонимающе сошлись на переносице.       — О чем вы, сэр?       — Я… был неправ… когда наказал вас за бой едой в кафетерии. Опросив много свидетелей, я выяснил, что… поспешил и был подвержен предвзятостям относительно вас, мистер Фэнтон. Мне очень жаль, что так все вышло, правда. Я не прошу вас понять меня, однако подобное замечалось за вами раньше, поэтому… моей ошибкой было сразу же предполагать и присваивать вам вину, — мне вспомнилось, как действительно, при самом первом появлении Ланч Леди именно я начал бой едой в кафетерии, чтобы отвязаться от Дэша. Выходит… и у Лэнсера были некоторые поводы так ко мне относиться. — Настоящие виновные будут отбывать наказание так же, как должны были отбывать вы — грызя гранит науки. И относительно вашей последней контрольной, — вдруг, он поднял со своего стола какую-то бумагу, очень похожую на тест, что он нам давал… кажется, меньше недели назад. — Вы ответили довольно хорошо и на этом задании, хотя я очень внимательно за вами наблюдал, Фэнтон. Свои девяносто семь баллов за внеплановый тест вы заработали честно, — он передал мне работу, и я удивился. Да, я пытался учиться и было чистым чудом, что этот тест как раз вновь касался Голдинга и «Повелителя мух», но… я совсем не надеялся, что ответил на вопросы правильно. Мне даже было как-то все равно. А тут… — Вы происходите из очень… неординарной семьи, мистер Фэнтон, и, боюсь, учитывая все… предыдущие связанные с этим конфузы… это наложило свой отпечаток и на мое восприятие вас. И все же я надеюсь, что вы продолжите так же честно учиться и показывать хорошие результаты, а я смогу узнать получше вас, а не ту… картинку, что по крайней мере несколько ошибочно сформировалась у меня.       Неожиданно, меня накрыло волной злости и печали и, имея силы лишь тихо поблагодарить Лэнсера, я выбежал в коридор. Отчаянный крик плескался в горле, желая вырваться наружу, однако я подавил его. Несколько глотков из питьевого фонтанчика в холле — и я снова эмоционально пуст.       Мне не было понятно, что конкретно со мной происходило. Я еще никогда не чувствовал себя таким терзаемым во все стороны, по крайней мере не со дня моего происшествия с порталом, когда я получил силы. Меня словно разрывало изнутри, злость быстро сменялась отчаянием, что во мгновение заменялось странным онемением. Казалось, я больше совсем не контролирую не просто свое окружение, но и себя самого. В момент, когда Лэнсер упомянул мою семью, все встало на свои места. Да, он прав – мой папа, Джек Фэнтон, действительно выставлял меня дураком несколько раз, например, когда были призрачные ученья, и Лэнсер тоже тогда навесил на меня кучу дополнительных заданий, или когда Уолкер устроил облаву на Парк Дружбы. Но какое же совпадение – Лэнсер извинился именно тогда, когда по школе пошли слухи о моей связи с самим Владом Мастерсом! И пусть Лэнсер выглядел искренним… сколько процентов его речи было спровоцировано страхом перед еще одним столкновением с Владом? И слова о “неординарности” моей семьи — это было словно оскорбление. Даже сейчас, когда призраки столько раз нападали на город — опять же, взять бы хотя бы нашествие Уолкера и его подчиненных — все все равно видят нас лишь чудиками, сумасшедшими, с которых можно посмеяться. Им все равно, что мы друг друга любим, что мы хорошая семья. Ну почему статус даже сейчас все решает не в нашу пользу?..       А еще… призрачное затишье закончилось этой ночью в 3 часа. Чутье голубоватым морозным паром разбудило меня и вытащило на холодную улицу — судя по всему, духи пролетели мимо моего окна на пути к ограблению ювелирного магазина на соседней улице. Эти призраки мне попадались впервые — все разные, словно намеренно. Карлик, культурист, кто-то вроде гимнастки с повязкой на глазу и женщина-татуировка в купальнике. И пусть мне даже удалось их всех раскидать, меня все равно поймали полицейские с руками, набитыми драгоценностями, когда духи оперативно скрылись. Во всем вновь обвинили меня!       Однако самое мне непонятное — зачем призракам грабить ювелирный магазин? Они ведь уже умерли! Какая им разница? Я всегда думал, золото, бриллианты, все дорогое и шикарное нужно живым. Какой прок от всех этих безделушек мертвым?       — Дэнни, — неуверенно, но все же обеспокоенно окликнула меня Сэм за обедом в школьном кафетерии, — ну же, тебе нужно поесть.       Тяжело вздохнув, я помотал головой. Не то, чтобы каша на моем подносе была привлекательна, но в горло все равно даже кусок не лез.       — Не хочу, Сэм, правда. Вообще ничего не хочу.       В несвойственной ей манере, Сэм спокойно кивнула и замолчала. Такер в тихом удивлении оглядывал нас.       — Может, хотите прийти ко мне поиграть в приставку завтра вечером? — предложил он. — Дэнни, мы могли бы устроить ночевку. Поиграем в Doom, почитаем комиксы. Хочешь, отправимся на патруль?       — Сырная Голова меня не отпустит, — грустно пожал я плечами. — Пять часов, помнишь? Я обязан проводить с ним минимум пять часов.       — Но ведь ночевка будет позже, — поддержала Такера Сэм. — Какая ему разница, где ты спишь? И вообще, он не имеет никакого права отрывать тебя от нас! Вообще от кого бы то ни было, если ты того сам не хочешь!       — Я не хочу, правда! — стал оправдываться я. — Но вы не понимаете!..       — Мы понимаем, — спокойно уверил меня Такер. — Поэтому и ищем пути, как тебя хоть немного развеселить. Ты, объяснимо, в последнее время темнее тучи.       — И я не обвиняла тебя, — горячо объяснила Сэм, откидывая назад лезущую в лицо прядь медово-блондинистых волос. — Просто констатировала факт — он не должен тебя изолировать! Он забирает слишком много твоего времени!       — Я работаю над этим, — эта отговорка стала уже банальной, ведь пусть я иногда и задумывался, каким образом могу из всего этого выпутаться, идей пока что не было не только у меня, но и у всей четы Фэнтонов, а родители даже уже начали искать адвоката — настолько все было сложно и серьезно.       — Мы просто скучаем по тебе… — пробормотала себе под нос Сэм, в расстройстве опуская голову, но я услышал. Сердце сжалось от тоски.       — Куда он ведет тебя на этот раз? — сухо поинтересовался Такер.       — Опять в какое-то дорогое кафе, наверное, — ответил я. — Потом он предложит позаниматься чем-то сближающим, чем-то, чем занимаются вместе отец и сын, я откажу, он попытается уговорить меня переночевать в пентхаусе “Реге Кастл”, я вновь скажу “нет”, и в итоге мы снова застрянем на том, что он в Фэнтон Уоркс будет помогать мне с домашкой.       — А что он тебе предлагал сближающего? — не поняла Сэм.       — Уже соблазнял футболом, аркадой, рыбалкой… Гольфом он просто одержим. Еще хотел отвести меня в театр и музей, для культурного развития, — закатил я глаза и фыркнул. — М-да… У меня и культурное развитие, как же. Не дождется.       — И он прислушивается к тебе? — не поверил Такер. — То есть, если ты не хочешь, он не настаивает?       — Лишь пока что, — покачал я головой, в замешательстве перемешивая еду вилкой у себя на тарелке. — Сейчас он просто прощупывает ситуацию, пробует воды. Он знает, что провинился передо мной и теперь старается дождаться либо пока я успокоюсь сам, либо пока получится подлизаться ко мне. Однако его терпение на исходе, я прямо вижу это. Долго он добрым не пробудет.       — И что потом? Обратно к манипуляциям и запугиваниям?       — А разве он еще по-другому умеет? — пожал я плечами.       Неожиданно, на мою руку легла аккуратная ладонь. Я поднял взгляд.       — Мы всегда с тобой, Дэнни, — тепло улыбнулась мне Сэм и мягко сжала мои пальцы. — Пожалуйста, помни об этом.       — Да, чувак, — поддержал ее Такер, стараясь широко улыбаться. — Ты только позови — и мы тут же будем на месте. Не важно, Влад или не Влад — мы будем с тобой. Надо — даже из его тупого пентхауса тебя достанем в секунду!.. Ну, может не в секунду, но достанем обязательно!       Благодарная улыбка сама собой расплылась у меня на губах, а внутри разлилось приятное тепло.       — Спасибо, ребят. Правда — мне очень приятно.       — Будет еще приятнее, когда мы найдем, как отвоевать тебя у него, — закивала Сэм. — Раз у твоих предков еще не вышло ничего найти, я попрошу помощи у нашего семейного юриста — уж он-то точно сможет помочь.       — Сэм, это дорого, — воспротивился я, однако она лишь фыркнула.       — Если бы ты знал, какие у меня карманные деньги, ты бы так не говорил.       Мы с Такером ошарашено переглянулись, однако звонок на следующий урок прервал наше удивление.       — Так, а вот теперь скорее, — поторопил нас Такер, увидев в конце зала направляющуюся к нам толпу. — Идут твои фанаты, Дэнни.       — Юху, Дэнни! — послышался откуда-то сзади назойливый голос Полины, и мы выбежали в коридор.       Слишком быстро остальные уроки остались в прошлом, и настал час всем отправляться домой или по школьным клубам — а мне к психопату Мастерсу.       — Вау! — воскликнула Сэм, пялясь в телефон, пока Такер менял учебники в своем шкафчике. — Вот это круто, умереть не встать!       — Эй! — обиженно окрикнул я ее, и она извиняющееся улыбнулась.       — Прости, вырвалось.       — Что там ты нашла такого, что такая радостная? — не понял Такер, наконец, застегивая свой рюкзак и запирая шкафчик.       — Сегодня ночью в город приезжает цирк Готика! Помните, они крутили рекламу по телевизору.       — Это тот цирк чудиков? — переспросил я, и мы направились к выходу из школы.       — Да! Завтра утром у них церемония открытия, а вечером — первое шоу. Еще даже есть несколько свободных мест. Хотите пойти? Я уже взяла себе билет.       — Что-то мне подсказывает, твои родители будут против, — покачал я головой. — Они меня уже не любят, подливать масла в огонь я не собираюсь. Если они узнают, они-то точно спихнут все на меня и скажут, что я на тебя плохо влияю. Еще запретят нам общаться.       Но Сэм лишь фыркнула.       — Да ладно тебе! Это всего лишь безобидное развлечение.       — Чую, оно придется по вкусу именно готам, — прошептал мне Такер, и я согласно закивал.       — Я все слышала! — оборвала нас Сэм, хоть и без большой ярости. — Серьезно, ребят, без вас там будет и вполовину не так круто. Пойдем!       Тяжелый вздох вырвался из моих легких.       — Во сколько?       — В восемь вечера. Ты как раз отвяжешься от Влада. И… — в ее телефоне что-то дзинькнуло, и она победно улыбнулась, — я уже купила нам всем билеты.       — Вот тебе и свобода выбора, — закатил глаза Такер. — Кто тебе вообще сказал, что я хочу идти в этот цирк уродцев?       — Я согласен, Сэм, ты создаешь у нас в группе демократию одного человека, — вставил я, придерживая ей дверь на улицу.       — Вы преувеличиваете, — усмехнулась она. — Поверьте — это будет классная ночь! Только оденьте что-то темное, не позорьте меня.       — Дэниел! — послышалось сбоку, и я раздраженно зарычал. Влад стоял как всегда у своего Ламборджини, махая мне рукой и привлекая к себе восторженные взгляды учеников.       — Он всегда так будет делать? — насупившись, спросил Такер. — Тебе ведь не пять лет, зачем тебя каждый раз окрикивать?       — Потому что это Влад, и у него кусок сыра вместо головы, — зло пробормотал я.       — Крепись, — поддерживающе сжала мое плечо Сэм. — Тут написано, что цирк Готика помогает избавиться от чувства подавляемого гнева. Может, они позволят тебе покидать ножи в его фотографию?       Она показала мне картинку объявления на телефоне. Сверху устрашающим шрифтом, каким обычно печатали листовки на Хэллоуин, значилось имя цирка, на черном фоне высились башенки кроваво-красных шатров, а посреди всего стоял худой бледный мужчина с вытянутым носом и ярко-красными, явно накрашенными, губами. Его черное пальто развивало ветром, а шляпа-котелок практически не прикрывала лысину. Глаза у него были подведены черным карандашом и казались прямо бордовыми, как у вампира. Но больше всего во взгляд бросался длинный металлический посох в его руке, на вершине которого в объятиях крыльев искусно вылитой летучей мыши покоился светящийся алый шар. Стоило мне взглянуть на него, и отвести глаза уже не получалось. Даже на застывшем изображении казалось, что внутри сферы что-то кружится и вертится нескончаемой петлей, занося меня все дальше в пучины приятной, сонливой легкости…       — ДЭННИ! — я ощутил, как меня с силой трясут за руку, и только тогда заморгал и сосредоточился. Сэм и Такер взволнованно наблюдали за мной, рука Сэм стискивала мое предплечье. — Да что с тобой? Сколько еще раз тебя звать?! Он идет сюда!       Сперва я даже не понял, о чем Сэм говорит — меня словно вытянули из долгого сна. Однако Такер показал в сторону, и проследив за его рукой, только тогда я заметил Влада, с недовольным выражением направляющегося к нам.       — Ой-ой, — пробормотал я и поспешил попрощаться. — Встретимся завтра.       Быстрым шагом я спустился с лестницы и встретился с Владом на полпути.       — Добрый день, Дэниел, — строго поприветствовал он, складывая руки на груди. — Неужели, ты не был обучен даже базовым манерам? Неприлично игнорировать меня и заставлять настолько долго ждать, когда у нас назначена встреча, мой мальчик.       — О, прости, моя оплошность, — съязвил я. — На минуту я забыл, что теперь все мое существование должно вертеться вокруг тебя. Как же мне дальше жить?!       Губы Влада сжались в тонкую линию, а глаза угрожающе замерцали.       — Каждой подобной репликой ты лишь напоминаешь мне, насколько важно предоставить тебе новую, правильную постоянную модель поведения. И если это предложение было слишком сложным для тебя, Дэниел, я имел в виду, что ты лишь укрепляешь мои убеждения, что мне пора взять над тобой полное шефство, — крепко, но безболезненно, он схватил меня за заднюю часть шеи, начиная тащить к автомобилю, словно щенка за ошейник.       — Эй! Что ты делаешь?! — я забрыкался, пытаясь оттащить его от себя, но его пальцы словно слились воедино с моей кожей. На нас стали оборачиваться и шептаться. Мои щеки вспыхнули краской. — Отпусти, на нас же смотрят!       — Будет тебе уроком, Барсучонок, — он отпустил меня, лишь когда мы дошли до Ламборджини. Пока я потирал шею, он открыл мне заднюю дверь. — Залезай и будь тихим — я хочу, чтобы ты хорошенько подумал над своим возмутительным поведением. Будешь хорошим мальчиком — я тоже буду приятным собеседником. Захочешь выпендриться — мой ответ не заставит себя ждать, а ведь я очень не люблю выпендрежников, Дэниел.       Пробормотав себе под нос нечто такое нечленораздельное, что сам не разобрал слов, я послушался и сел в автомобиль, скинув рюкзак на соседнее сиденье. Влад громко захлопнул за мной дверь, и от резкого звука я вздрогнул — кажется, я разозлил его больше, чем рассчитывал. Однако, что самое непонятное, я ведь его не игнорировал. Ну, подумаешь, в первую же секунду не побежал на его зов! Я заканчивал разговор с друзьями!       Обойдя автомобиль, Влад сел в кресло водителя и аккуратно выехал на дорогу. Краем глаза я успел уловить Такера и Сэма, грустно махающих мне вслед.       Несколько минут мы ехали в тишине, и я машинально все еще потирал шею в раздумьях.       — Как прошел твой день? — вдруг, спросил меня Влад, и голос его на этот раз был намного мягче, но и сдержаннее, словно он был все еще раздражен, однако старался это скрыть.       Я пожал плечами.       — Я был бы рад вербальному ответу, — настоял он, и я не удержался и закатил глаза. — И не кривляйся, Дэниел, — это тебе не к лицу.       — Мой вербальный ответ — я не заслужил, чтобы ты меня унижал на глазах у всей школы, — кинул я обижено.       — Веди себя уважительно, и мне не придется преподавать тебе урок, — Влад воспользовался последними секундами мигающего светофора и завернул на соседнюю улицу, ведущую в центр города.       — Я ничего такого не сделал! — поспорил я, мой голос сорвался на высокие ноты, и Влад от них скривился.       — Умоляю, Дэниел, перестань ныть!       — Да не ною я!       — Твой голос! — вскричал Влад. — Ты переходишь на раздражающий писк, и я не смогу его сегодня вытерпеть, поэтому, будь добр, держи себя в руках.       Я обиженно насупился и откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди.       — Ты все равно был не прав, — пробубнил я, но затем сказал громче. — Я тебе не собачка, чтобы прибегать по первому зову!       Влад невпечатленно вскинул бровь.       — Я ждал тебя семь минут, Дэниел, большую часть из которых ты даже не разговаривал со своими друзьями, а просто стоял и пялился в экран телефона. Даже не думай отговариваться, что не пытался вывести меня из себя.       — Но я не пытался!.. — Влад вновь содрогнулся от моей интонации, а мне все не удавалось поверить. Не мог я там вот так стоять целых семь минут! Влад как всегда преувеличивает!       Внезапно, у Влада зазвонил телефон, и я буквально услышал, как он удерживает в горле разъяренное рычание. Резким движением он выхватил из внутреннего кармана пиджака мобильный и взял трубку.       — Влад Мастерс, — собранным голосом представился он. Пока он слушал, я заметил, как его пальцы стягиваются на руле автомобиля — постепенно костяшки стали белыми, словно снег, от напряжения. — Мне все равно, суд признает нашу правоту — все было сделано по закону. Если Визнер плохо следит за своей компанией, это не моя проблема, — я постарался прислушаться, что говорят на той стороне провода, но расслышал лишь неразборчивый набор звуков. — Закрой дело, Карла, тебе за это и платят. Еще раз, VladCo выкупили все акции, все законно. Твоя задача — перевести центр новостей в плюс, — некая Карла сказала что-то еще, и вот в этот раз Влад действительно зарычал. — Так работай!       И он бросил трубку.       Однако, будто ничего не произошло, Влад в момент стал спокойнейшей фигурой с самым нейтральным выражением лица. Я взглянул на костяшки его пальцев, что еще минуту назад почти раскрошили бы руль — но сейчас не было и намека на белизну. Влад выглядел во всех отношениях собранным.       — Ам… Все хорошо? — поинтересовался я, лишь из любопытства.       — Не было лучше, мой мальчик, — оскалился Влад, и я машинально чуть больше прижался к спинке своего кресла. — Мои доходы растут, бизнес империя расширяется, и ты со мной. Практически все, чего можно желать.       Пошутить, что это «почти» включает мою маму, было невероятно соблазнительно, однако… честно говоря, Влад сегодня проявлял такой уровень хаотичности, что мне было боязно открывать рот. Поэтому я смолчал.       Как и в прошлые разы, Влад привез меня в красивый небольшой ресторан во французском стиле, и мы сели на приятном балкончике, где все было уже украшено под осенние мотивы — желтые светящиеся гирлянды, букеты желтых, оранжевых и красных листьев, кленовый сироп как добавка блюда дня. Одним словом, красиво. Однако если раньше Влад был готов ждать, пока я разберусь, что хочу заказать, помогая мне иногда даже с переводом (пару дней назад нам попалось меню на итальянском), сегодня Влад перечислил все официанту сам, даже не дожидаясь меня.       — Не спорь, Дэниел, — оборвал он меня, когда я открыл рот, дабы возмутиться. — Поверь мне, я выбрал все тебе по вкусу.       — Но ведь можно же было хоть спросить, — настаивал я.       — А нужно ли, если я заранее знаю, что ты предпочтешь заказать, — строго произнес Влад, стреляя в мою сторону предупреждающим взглядом.       — Ты не можешь знать наверняка, — поспорил я. — Я могу захотеть попробовать что-то новое или поэкспериментировать или…       — Я знаю тебя как облупленного, Барсучонок, — посмеялся Влад. — Ты ничем не сможешь меня удивить, будь уверен.       От такого прямого заявления я на секунду потерял дар речи.       — Ты сегодня… другой, — заметил я. Да — именно такой, каким в самую первую нашу призрачную встречу вкатывал меня в стены замка Сырного Короля в Висконсине. Опасный и непредсказуемый.       — Просто нагруженный день, мой мальчик, — с фальшивой сладостью улыбнулся Влад, прежде чем раскрыть на коленях салфетку. На мое удивление, именно в этот момент нам принесли первые блюда, будто заказ, сделанный Владом Мастерсом, ценился выше других, а ведь в зале около окна я видел, как молодая пара в нетерпении спрашивает официанта, где их еда, которую они ждут уже двадцать минут. — Ешь, Дэниел, тебе понадобятся силы, — Влад, уже принявшийся за трапезу, навязчиво пододвинул ко мне тарелку с интересного вида мясом и спагетти с соусом. — Bœuf bourguignon, дорогой мальчик. Но если не поторопишься, тебя вряд ли дождутся эклеры и макаруны, что уж говорить о свежеиспеченных круассанах, clafoutis и профитролях. Только не забудь снять свой фиксатор.       Все согласны, что еда — такое чудо. Вкуснятина вроде лепешек с мясом и сыром и молочных коктейлей спасала меня в вечера, когда я, побитый призраками, лежал ночью в кровати, когда родители ругались из-за моих неприятностей в школе, когда я попал в больницу после инцидента с порталом и у мамы с папой в первый раз чуть не дошло до развода. Еда — это настоящий дар.       И каково же мое угнетение сейчас, когда сидя в дорогом ресторанчике в финансовом центре Парка Дружбы, имея в своем распоряжении целые гигантские блюда французских сладостей и мороженого, чаши молочного коктейля и йогуртов, я все еще не ощущал и доли радости или хотя бы… облегчения.       — Барсучонок, тебе стоит поесть, — попросил меня Влад уже в который раз за сегодня, но я игнорировал его. То, что я был вынужден проводить с ним время каждый день, не значило, что я обязан был как-то с ним взаимодействовать.       — Что ж, как жаль, — внезапно, пожал Влад плечами, вытирая о салфетку руки. — Раз ты как маленький ребенок отказываешься есть сейчас, придется тебе насладиться остывшими деликатесами дома, — он буквально лишь щелкнул пальцами, и официант уже был у нашего столика. Даже не оборачиваясь, Влад лишь показал на остатки сладостей на столе. — Заверните нам с собой.       — Разумеется, сэр, — улыбнулся официант, забирая на поднос недоеденное. Кого-то подобное мастерство Влада восхитило бы. Меня — оно пугало.       — Что ж, время не ждет, — сказал Влад, поглядывая на часы. — Это был прекрасный ланч, но нам пора собираться.       — Куда? — не понял я. Сегодня был первый раз за все наши пятичасовые встречи, когда Влад не предлагал мне никаких дополнительных «сближающих» семью развлечений.       — Теннис, разумеется, — ухмыльнулся он со всем самодовольством, на какое был способен.       Мой желудок провалился куда-то в пятки.       — Настольный теннис? — с хлипкой надеждой уточнил я.       Однако Влад все с той же усмешкой медленно покачал головой.       — О нет, Дэниел. Большой теннис. Спорт богачей и избалованных состоятельных деток, одним их которых я намерен сделать тебя.       Словно так и поджидал момента, официант подбежал с красивым фирменным экологичным пакетом ресторана с нашими сладостями и терминалом с чеком, по которому Влад моментально расплатился картой.       — Но я не соглашался!..       — Тебя не спрашивали, — он был до безобразия доволен. — Фиксатор, Дэниел. Не забывай про него.       Влад встал, поправляя костюм, и неспешно направился к выходу с балкона. Зарычав, я вставил в рот совсем новый прозрачный фиксатор для зубов, который совсем недавно презентовал мне Влад как результат нашего недавнего похода к дантисту, и в ярости последовал за ним.       — Я не поеду с тобой играть ни в какой теннис! — воскликнул я возмущенно, когда мы вышли из ресторана. — Мы так не договаривались!       — О, Дэниел, умоляю, давай сегодня обойдемся без драмы, — закатил глаза Влад, садясь в Ламборджини, но по тому, как подергивались уголки его губ, я осознал — он играется со мной!       — Это я драматизирую?! — не удержался вновь я, но тоже сел в машину — все же в ней остались мои вещи. — Я не давал согласия на теннис!       — Мой мальчик, я из кожи вон лез, предлагая тебе немыслимую кучу вариантов для совместного времяпровождения, и ты от всего отказывался, — Влад аккуратно выехал на дорогу и сразу повернул к трассе на путь из города. — Прости, но мы с твоими родителями договорились о минимум пяти часах в день моего времени с тобой и только тобой, и мне надоело проводить его впустую, просто сидя рядом, пока ты делаешь уроки в Фентон Уоркс. Нет, сегодня мы по-настоящему проведем время вместе.       — Это… это похищение! — нашелся я и стукнул кулаком по сиденью. — Ты увозишь меня играть в бессмысленно дорогую игру для привилегированного класса против моей воли! — Сэм бы гордилась, как осуждающе прозвучал этот комментарий.       Однако Влада он только рассмешил.       — Ты прелестный, Дэниел, правда, — покачал он головой. — С тобой никогда не заскучаешь.       — А если заскучаешь, отстанешь от меня? — пробурчал я, в общем-то уже ни на что не надеясь.       Он стрельнул мне уверенным взглядом.       — Даже не надейся, мой мальчик.       — А если я разрушу твою жизнь? — предложил я невинно. — Не просто подпорчу выходные, а вот основательно разрушу все, ради чего ты работал?       — Ты получишь такую порку, после которой месяц не сможешь даже стоять безболезненно, — пообещал он, — но ты все равно останешься моим Барсучонком, с которого, однако, я тогда больше никогда глаз не спущу. Будешь учиться дома под моим наблюдением и выйдешь в свет лишь по исполнению тебе тридцати, и то, только чтобы занять свое место во VladCo. Это ясно?       Брови свелись на переносице в недовольстве, что все у Влада всегда сводилось к порке, и со сложенными на груди руками откинулся на спинку сиденья.       — Надо ударить тебя посильнее по голове — вдруг, поможет, и ты меня попросту забудешь.       — Порка, Дэниел, помни о порке, — по-садистски посмеялся он. — Ведь даже если так, поверь, я быстро все вспомню, и ты все равно будешь моим.       — Только через мой труп, — прорычал я.       — О, тогда это будет несложно, — хмыкнул он. — Ведь не забывай, дорогой мальчик, ты уже умер.       И вот после этого… мне уже действительно было нечего ответить. Оставалось глубоко вздохнуть и в ярости забормотать себе под нос какую-то неразборчивую чепуху, на каком-то символическом уровне унижающую и ругающую Влада.       Мы ехали в тишине, пока он не потянулся к радио и вместо того, чтобы включить обычную музыку… зачем-то поймал станцию детского географического канала.       — Повторим еще раз, — звучал из радио милый голос учительницы. — Столица Литвы…       — Вильнюс! — слишком четко, чтобы не быть наиграным, кричала толпа детей в ответ.       — Отлично! А столица Великобритании…       — Лондон!       — Замечательно!       — Ты бывал в Европе, Дэниел? — внезапно, поинтересовался Влад.       Я искоса на него поглядел.       — Нет.       Влад кивнул, и его глаза, видные мне через зеркало заднего вида, как-то странно блеснули — шестеренки у него в голове уже закрутились, вновь начиная что-то планировать.       — Тогда слушай внимательнее, Барсучонок. Базовая география — чрезвычайно важный навык.       Было очевидно, что он уже что-то задумал, однако за сегодня я уже успел достаточно от него устать, чтобы не иметь сил выпытывать все прямо сейчас. Поэтому я лишь в раздражении покачал головой, не забыв, разумеется, и закатить глаза (ему на зло).       Ехали мы долго, примерно уже полчаса, и радио-уроки географии начинали знатно утомлять. Где-то на полпути Влад заметил, что я неуютно ерзаю на месте и смилостивился, переключив станцию — хотя и тут он все сделал по-своему, ведь заиграла классическая музыка.       Однако… стоило признать, именно эти конкретные композиции влияли… расслабляюще. Плюс было замечательно, что Влад не стал ничего спрашивать или комментировать в этот раз — ни что за опера/соната/что там еще есть, ни композитора, ни какое важное место конкретная мелодия может занимать в человеческой культуре. Он просто молчал, и БОЖЕ, как было приятно его не слышать!       Устав сидеть, я бесцеремонно улегся вместе с ногами на задних сидениях, подложив под голову рюкзак.       — Там есть подушка, Дэниел, — нарушил тишину Влад, и я чуть не застонал от злости!.. Но стоп!       — Ты сказал подушка? — с интересом переспросил я.       — В отсеке под креслом, — спокойно подсказал он. Из любопытства я полез вниз и после некоторого копошения с крышкой отсека, действительно все же нашел довольно неплохую подушку для путешествий. — Отдыхай, малыш, у тебя есть еще целых полчаса.       — Я тебе не малыш, — пробурчал я в ответ, сбрасывая с ног кроссовки и сворачиваясь калачиком на довольно широком диванчике сидений, руки обнимают крайне мягкую, упругую подушку, от которой даже не болит голова. Тихое урчание мотора и плавная езда успешно убаюкивали…       Пусть это и не было моим первоначальным намерением, кажется, я все-таки задремал, потому что проснулся я от руки Влада, с водительского сиденья аккуратно трепающей меня по волосам.       — М-м? — дезориентированный, я поднял голову и осмотрелся, потирая с глаз остатки сна.       — Приехали, Барсучонок, — мягко объявил Влад, забирая от меня руку, пока я не успел ничего сообразить и начисто не откусил ее ему. — А ты, видно, не высыпаешься, даже когда у тебя нет оправданий в виде призрачных атак.       — Да выспишься тут с твоими постоянными манипуляциями и угрозами и… — я сел и потягивался в кресле, когда заметил несостыковку. — А ты откуда знаешь, что атак совсем не было?       — Я уже довольно долго прибываю в городе, Дэниел, и все было достаточно спокойно.       — Скользкий ответ, — подметил я. — Многие в Парке Дружбы тоже не замечают призрачных атак, но это не означает, что их не бывает. А ты явно знаешь наверняка. Откуда?       — Ты придираешься к словам, Дэниел, — Влад открыл дверь и ступил из автомобиля на улицу. — Собирайся, мой мальчик, пора идти.       — Подозрительно, — пробормотал я себе под нос, натягивая обратно кроссовки. — Весьма подозрительно.       Выбраться из автомобиля было приятно (тело уже стремилось к движению и активности), вот только… я совсем не был готов к тому, что увижу.       Если бы не современные фонари и чересчур красиво выложенные дорожки и подстриженный газон, я бы точно решил, что меня перенесли в какое-нибудь средневековое королевство. Или на супер-мега-виллу в Италии. Передо мной открывался невероятных размеров комплекс, построенный под давний европейский замок, чьи стены, и тротуары, и вообще все было выполнено в белом цвете, словно и без него не было видно роскоши и утонченности. В зданиях было много окон от пола и до потолка, и, казалось, солнце светило гораздо ярче здесь. Сейчас мы явно находились на какой-то парковочной станции — хотя вокруг было всего несколько дорогих автомобилей — а вот дальше уже были видны белоснежные колонны и арки, величественно обрамляющие выходы к все еще зеленым лугам и блестящим под солнцем озерам.       К тому времени, как я пришел в себя от оглядывания захватывающих территорий, Влад успел вытащить из багажника какую-то большую сумку и накинуть себе на плечо.       — Ты что, кого-то убил? — спросил я, пытаясь выставить все как шутку, поздно вспоминая, в каком духе он сегодня пребывал.       — Не сегодня, мой мальчик, — ухмыльнулся он. К нам подошел подтянутый молодой мужчина в такой же сияющей белой форме, как и все существующее вокруг здесь.       — Добрый день, господин Мастерс, юный сэр, — его голос был искусно поставлен — одновременно весьма почтительный, но и при этом абсолютно не раздражающе пресмыкающийся. — Позволите? — он протянул руку в перчатке, в которую Влад вложил ключи от Ламборджини, прежде чем молча развернуться и увести меня в сторону арки с озером. — Благоприятного вам времяпровождения, — услышал я, как закончил юноша, даже не ожидая ответа.       И все же я успел кинуть ему через плечо:       — Спасибо, сэр!       Мужчина в удивлении вскинул голову, садясь за руль автомобиля, но тепло улыбнулся мне и благодарно кивнул.       — Тебе не обязательно взаимодействовать с прислугой, — произнес Влад, сжимая мое плечо. — Это не Годфри и не Клинтон, здесь они для того и нужны, чтобы прислуживать тебе, а не заботиться.       — Я просто был вежлив, в отличии от тебя, мистер «Дэниел, не забывай про манеры, но используй их не со всеми», — передразнил я, кривляясь.       Как ни странно, Влад лишь тихо посмеялся моей выходке, все же несколько жестко проведя рукой через мои волосы.       — Со мной можешь так шутить, но, будь добр, удержись от подобного поведения, когда мы будем с компанией.       — Не думаю, что придется, ведь у тебя-то людской компании и быть не может.       — Твоя ошибочная уверенность очаровательна, Барсучонок, — произнес он более холодно, пальцы сжали мое плечо чуть сильнее.       — А тебе не обязательно постоянно цепляться за меня, — парировал я, вырывая плечо из его хватки довольно легко, ведь впереди уже шли какие-то дамы — тоже в белом, но не униформе, как была у камердинера при входе, значит, это были такие же гости, как и мы.       Влад неопределенно замычал.       — Хм-м… Ты непредсказуем. Гораздо спокойнее, когда ты под постоянным присмотром.       — А ты еще удивляешься, отчего у тебя нет подружки, — закатил я глаза и с радостью заметил, как Влад слегка покраснел и недовольно сжал губы. — Все нормальные люди любят свободу, Влад, а ты ее у всех отбираешь.       — Перестань умничать, — несильно он дернул меня за ухо и тут же обворожительно улыбнулся тем самым проходящим мимо дамам.       Мы вышли через изящную мраморную арку в сердце комплекса, и я не сдержал шокированного восклицания. Озеро было огромным! Окруженное ухоженными стенами камыша, оно казалось невероятно привлекательным для купания, и температура, морозной прохладой уже обдавшая Парк Дружбы, будто бы обожая этот курорт, была здесь выше и способствовала всем летним развлечениям. Обширный пляж был усыпан золотистым песком, и каждый шезлонг под широкими яркими зонтиками казался настоящим белоснежным ложе посреди райского оазиса. Недалеко располагался бар с большим разнообразием разных вкусностей и напитков, а официанты в такой же белой униформе учтиво подносили гостям все заказанное на подносе, не забывая приятно улыбаться.       — Добро пожаловать в загородный клуб «Жемчужина», Дэниел, — гордо объявил Влад, но я не очень был сосредоточен на нем.       Неосознанно для себя я ступил ближе к пляжу, мечтая со всей скорости прыгнуть в воду с того симпатичного пирса у зарослей камыша, и ощутить восхитительную прохладу воды вперемешку с такими теплыми и яркими лучами солнца на коже.       Сзади вновь послышался довольный смех, и Влад аккуратно развернул меня прочь от озера.       — Может, чуть позже, Барсучонок. Сейчас у нас зарезервирован теннисный корт.       — Ты правда какой-то глупый, — помотал я головой, все же идя за ним по тропинке, обходящей озеро и окруженную гигантским скоплением густых клумб с прекрасными цветами всех ярчайших цветов радуги. — Ты хочешь завоевать мое расположение, но когда я прямо тебе показываю, как ты можешь сделать шаг к этому, ты уходишь прочь от этой возможности.       Влад неубежденно вскинул бровь.       — Хочешь сказать, что если я сейчас позволю тебе прыгнуть в воду и поплавать полчаса, ты согласишься остаться ночевать в «Реге Кастл» и не будешь пререкаться?       Я фыркнул.       — Я сказал сделать шаг к моему расположению, а не получить его все сразу. Я себя дешево не продаю,— брови сошлись на переносице от того, как двусмысленно это прозвучало. — То есть я совсем себя не продаю, но все равно так легко ко мне не подлизаться.       — Тогда прибавь шаг, мой мальчик, мы опаздываем, — Влад легко подтолкнул меня вперед, и мы несколько быстрее прошли захватывающую дух инсталляцию из белых цветов, около которой фотографировались молодые девушки, в таких же белоснежных платьях.       — Почему здесь все ходят в белом? — спросил я. В своей красной толстовке на змейке и синих джинсах я ощущал себя, как бы это ни было иронично, белой вороной. Только сейчас я заметил, что вместо своих обыденных темных костюмов, Влад сегодня предпочел светло-серый набор, поэтому не выбивался настолько сильно как я из толпы.       — Белый — цвет роскоши, утонченности и богатства, Дэниел, — объяснил Влад. — Он освежает и обогащает силуэт, и удачно носить его могут и умеют далеко не все. Хороший способ вычислить чистую кровь и воспитание лишь по тому, как человек носит белое.       — Бред какой-то, — изумился я. Ну действительно же какая-то ненужная чепуха. — Мог бы хотя бы предупредить, что стоит одеть светлое.       — А ты послушал бы меня? — прыснул Влад со смеху. Я смолчал, ведь ответ был очевиден нам обоим. — Конечно же нет. Ты бы оделся намеренно противоположно, правда, навредив этим самому себе. Мне не хотелось, чтобы ты чувствовал себя некомфортно во время нашего заслуженного и долгожданного совместного отдыха.       На секунду я растерялся. Влад… получается, приглядывал за мной? Он предугадал мои действия, которые действительно сыграли бы против меня, ибо я бы и правда оделся во все черное и готическое назло Владу, а в итоге бы сам оказался тут посмешищем, опозорив даже не Влада, а лишь себя. А он решил снизить мое унижение здесь, не предупредив меня. Почему это звучало и было так искажено и ненормально? Почему он действительно не мог найти себе какого-нибудь другого ребенка, которому требовались родители, и не усыновил его, оставив меня в покое? Тогда бы мне не пришлось постоянно ломать голову, что из его действий продуманная схема, а что лишь последствие остатка у него миниатюрного с атом осколка сердца.       Влад провел меня через обворожительный сад, арки которого обвила зелень, разнообразные цветы грелись в лучах солнца (тут было ОЧЕНЬ солнечно), и вывел к огражденным растительными заборами отсекам. Я заметил волейбольное поле вдалеке, а вон баскетбольная площадка, но ближайший к нам был теннисный корт. Около входа на него нас ожидала светловолосая девушка в униформе, и, когда мы с ней встретились взглядами, я неосознанно раскраснелся — она мне показалась очень привлекательной.       — Добро пожаловать, господин Мастерс, юный сэр, — улыбнулась девушка Владу и мне, и я чуть не икнул. Какие же у нее белые зубы! — Мое имя Хлои, я куратор по теннису. Вам понадобятся мои услуги?       — Благодарю, Хлои, но сегодня я бы хотел обучить своего сына всему сам, — он тут же обхватил меня рукой за плечи, прижав к своему боку. Я раскраснелся еще больше от стыда, тут же попытавшись выскочить из-под его руки и встать прямо. Однако пальцы Влада с силой впились мне в кожу прямо через ткань толстовки, и я замер, постаравшись не охнуть от боли.       Хлои, кажется, все заметила, но я понимал, почему она не среагировала — она наверняка надеялась, что видит нас в своей жизни первый и последний раз. Да и не то, чтобы она могла хоть что-то исправить, по сути прямо в этот момент работая на Влада.       — Конечно, мистер Мастерс. Но если я вам понадоблюсь, просто воспользуйтесь панелью вызова у выхода с корта, и я приду вам на содействие.       — Всенепременно, — пусть Хлои и была обязана быть очень любезной, она заметила, что Влад уже ждет, когда она уйдет. Показав нам, где «покои для переодевания», она передала нам карту для открытия корта, пожелала приятного времяпровождения и удалилась.       Обрадованный, что хоть не придется краснеть перед красивой девушкой из-за своей неуклюжести (ведь я в жизни теннисную ракетку даже в руки не брал), я обреченно выдохнул и направился к корту.       — Дэниел, — окликнул меня Влад и показал в сторону раздевалок. — Нам сюда.       Наверное, Владу и правда стоило переодеться — изничтожить свой дорогой костюм истекая потом во время игры было бы неприятно — но мне-то зачем идти с ним.       — Я лучше подожду тебя здесь. Тут воздух свежее.       — Нет-нет, Дэниел, ты тоже переоденешься.       В недоумении я нахмурился.       — Но мне не надо. Я уже подходяще одет. И мне не во что.       Однако Влад лишь таинственно ухмыльнулся.       — О, не переживай об этом, Барсучонок. Все схвачено.       Решив не спорить, я поплелся следом за ним в раздевалку.       — Я просил тебя не называть меня этим тупым прозвищем, — пробурчал я.       — А я просил тебя слушаться, но мы не всегда получаем, что хотим, — парировал он, и я хмыкнул.       Зайдя внутрь, я понял, почему Хлои назвала это именно покоями для переодевания… потому что от нормальной раздевалки это было настолько же далеко как я от бытия гением нации. Это была настоящая квартира, выполненная в персиковых тонах — с гостиной, на стене которой висел большой плазменный телевизор, тремя объемными комнатами с окнами до пола, каждая со своей ванной, и даже с террасой!       — Мы что, в номере пятизвездочного отеля? — пробормотал я шокированного.       — Почти, — улыбнулся Влад, ставя сумку на диван и начиная разбирать ее содержимое. Внезапно, он протянул мне комплект полностью белой одежды. — Прими душ и переоденься в это, Дэниел.       С подозрением, я взял вещи и осмотрел — рубашка-поло, высокие носки, теннисные кроссовки и…       — Я не одену это! — решительно помотал я головой, оставляя одежду на диване, сверху эти ненавистные шорты. — Не-а, нет, не одену.       — Дэниел, прошу, давай сегодня без сцен, — закатив глаза, попросил Влад. — Это всего лишь теннисные шорты.       — Они слишком короткие! Только девчонки носят такие короткие шорты!       — Это классический комплект формы для тенниса, Дэниел. Шорты должны быть такими.       — Нормальные мальчишеские шорты длиной минимум до колен! И что это?! — только тогда я заметил тот же герб, что был вышит на пиджаке и джемпере, которые Влад заставил меня одеть на службу в Вайском Магистериуме. — Ты опять хочешь на меня метку поставить?!       — На этот раз обещаю, Дэниел, это всего лишь герб, не метка, — вдруг, с серьезным выражением пообещал Влад. — Если ты настолько переживаешь по этому поводу, я разрешу тебе одеть твою обычную футболку, если тебе покажется, что ты почувствовал хоть что-то напоминающее чувства при ношении метки.       — А, то есть ты допускаешь, что я могу что-то ощутить!..       — Дэниел, умоляю! — вскричал Влад, заставив меня замолкнуть. — Просто оденься, — заметив, что я больше не сопротивляясь, он глубоко вздохнул, приглаживая волосы, и улыбнулся. — Если справишься раньше, подожди меня здесь. Вот пульт от телевизора.       И он, взяв свою стопку сменной одежды, занял одну из комнат. Неохотно я сделал то же самое. Скорее справлюсь с этим, скорее окажусь дома вдалеке от него.       Я считал, что шорты все равно были слишком короткие. Ради интереса, я превратился в призрака, но ничего внутри не тянуло и не звало к Владу, как было, когда метка была поставлена на одежду, и это меня успокоило. Наверное, в этот раз это действительно всего лишь вышитый фамильный герб Мастерсов. Правда, от этого меньше омерзительнее его носить не становилось. Я скривился в свое отражение — выгляжу, как будто меня одевала мама (не в обиду маме, конечно). Но все же — словно бы я… Один из этих сопливых, вредных, избалованных богатых детей из фильмов девяностых. Фу, аж тошно!       Полностью готовый, я вышел в гостиную, намеренный хоть немного посмотреть мультики и отвлечься от мысли о теннисе с Владом… однако все мои планы разбились вдребезги, ведь Влад уже ожидал меня на диване, читая найденную на кофейном столике газету. И что конкретно неудачно — мы были одеты идентично!       — Да ты издеваешься! — прокричал я возмущенно, на что Влад лишь ухмыльнулся, сразу понимая, о чем я.       — Ты растущий мальчик. Кто-то должен быть тебе примером, как правильно одеваться. А теперь пошли — солнце как раз идеальное, — отложив газету, он вышел на улицу, зная, что я недовольно поплетусь за ним.       Мы зашли на территорию корта — большую площадку, расчерченную по незнакомым мне правилам, с сеткой, набором для тенниса на одной из скамеек и… странной, угрожающе выглядевшей машиной. Вроде я даже помнил для чего она — метания мячиков в тебя с большой скоростью и болезненной для тела жертвы силой — но Владу напоминать не собирался — еще подставит меня под нее.       Удивительно, и все же Влад сразу перешел к объяснению мне правил игры в теннис и демонстрациям. Он помогал мне правильно подбросить мяч, чтобы тот пролетел по нужной траектории, и подсказывал, как лучше орудовать ракеткой при подаче и в жаре игры. Но если быть честным… теннис не очень мне давался. Пару раз я со своей же подачи влепил себе мяч прямо в лицо. М-да… Ракетки мне давать противопоказано.       — Не расстраивайся, Барсучонок, это нормальный случай, — утешал меня Влад, когда я потирал ударенную мячом щеку. — Поверь, с начинающими это случается чаще, чем можно предположить.       Мне претило добавить «начинающими безталанными», однако щека в тот момент слишком пекла, чтобы я мог сосредоточиться на чем-то еще.       Совсем скоро работник в белой форме принес нам охладительные напитки и булочки, почему-то не забыв прихватить и ведерко со льдом, кубики из которого я тут же приложил к своей ушибленной щеке. От внезапного холода по лицу медленно начало расходиться приятное онемение.       — Пойди-ка сюда, — Влад сел за садовый столик в стороне от теннисной площадки корта, прямо у лиственного заграждения, поманив меня к себе пальцем. Не имея сил спорить, я послушно сел на соседний стул. Влад аккуратно взял меня за подбородок, убирая мою руку со льдом от щеки. — Ты хорошо приложился, малыш, — пробормотал он на выдохе, скорее для себя, чем для меня. — Но ничего, у нас есть, чем снять синяк.       С собой у него оказался тюбик мази, такой же светящейся, как в вечер моего первого пребывания в пентхаусе «Реге Кастл». Я чуть было не отпрянул, но вспомнил, как быстро и качественно такая мазь помогла в прошлый раз, поэтому без споров дал Владу наложить ее мне на синяк. Его пальцы сработали быстро и ловко, при этом очень мягко, стараясь не до боли надавливать на поврежденные места.       — Ну вот и все, готово, — довольно произнес он, откидываясь на спинку стула и наливая себе чашку чая. — К тому часу, как мы соберемся уезжать, повреждений видно не будет.       Говорить это не хотелось. И все же…       — Спасибо, — промямлил я неуверенно, тут же запивая слова соком. Влад странно на меня взглянул, будто я по определению не мог иметь функцию извиняться, но лишь улыбнулся.       — Всегда пожалуйста, Барсучонок.       Несколько минут мы молча ели, и БОЖЕ какими же вкусными были пирожные с шоколадом, карамелью и кремом, которые нам принесли! Да, это правда, я с самого начала не хотел сюда ехать и, наверное, даже сейчас не захотел бы… но ведь я уже здесь, верно? Так почему бы мне не насладиться хотя бы этими космически невероятными сладостями?! То есть, где еще я попробую такую вкуснятину, ведь так?       Влад внимательно наблюдал за мной, при этом стараясь не быть навязчивым, но я заметил. Он как будто выжидал момент, и когда он потянулся к чему-то в своем кармане, я осознал — этот самый момент настал.       Молча Влад положил на стол между нами… очень модно выглядящий телефон. Не кнопочный, новый, блестящий, с большим сэнсорным экраном и белым качественным чехлом. Это был такой атрибут техники, за которым многие (что уж скрывать, и я тоже) захлебывались слюной у витрин магазинов.       — Я заметил, что твой телефон уже никуда не годится, — начал Влад, и его голос немного дрожал, будто он репетировал эту речь в голове достаточно раз, но при объявлении ее голосом стал забывать все слова. — И решил преподнести тебе подарок. И нет, это не взятка, не подкуп, не попытка подлизаться к тебе. Это лишь обеспечение тебя функциональной необходимостью — в наше время без телефона обходиться крайне нежелательно.       Тогда я понял, какой момент Влад выжидал — он знал, что когда я поел чего-то вкусного, то нахожусь в самом лучшем и благоприятном расположении духа. Что ж, хитро… но от пирожных я все равно не откажусь.       — Ты плотно и вкусно накормил меня в ресторане, потом дал поспать в машине, — стал вспоминать я, — сейчас накормил меня этими божественными пирожными с соком около красивого заграждения, — я показал на лиственную стену за его спиной, — во время движения дня к закату, — и правда, мы играли достаточно долго — небо уже начало приобретать те неотразимые желто-розово-фиолетовые краски, — надеясь, что я мог бы принять твою попытку разбаловать меня без споров и суеты.       Влад приподнял бровь на мою обширную теорию.       — Замечательно, ты нашел синоним к тому, чем этот подарок ни в коем случае не является, — он задумался на секунду. — Хорошо, не является на пятьдесят процентов, мне действительно хочется тебя побаловать, и все же… Да, ввести тебя в хорошее настроение является одной из моих прав и обязанностей как твоего родителя. То, что от этого пришли плюсы для меня, что ж… Ах, как полный желудок укрощает даже самых свирепых зверей.       Я нахмурился на него, не забывая продолжить откусывать от очередного пирожного.       — От этого ты получишь больше пользы, чем от той едва удерживаемой коробки с проводами, которая есть у тебя дома, — я покраснел. Да, мой телефон не супер, ну и что? С секундным колебанием Влад продолжил. — Мой номер уже есть в контактной книге, если он тебе понадобится… Буквально в любое время.       Это заставило меня отложить в сторону ДАЖЕ замечательную местную сладость. Я был не уверен, что Влад… был неискренен. Ему… как будто бы хотелось сделать мне приятное и иметь свое имя внесенным в мой список контактов. Наверное, умнее было бы отказаться, выбросить этот новехонький телефон далеко-далеко. Кто знал, какие технологии Влад спрятал в маленьком, безобидном на вид устройстве? Но… мой мобильный. Очевидно, он не самый лучший на свете и в последнее время стал сильно глючить, не давая позвонить или хотя бы принять звонок, разряжаясь до минимума через час после зарядки. Но он же был со мной так долго…       И при всем этом у меня… было сильное искушение принять подарок Влада. Или взятку, что бы угодно это ни было. Интересно, Сырная Голова ожидает, что теперь я буду чувствовать себя обязанным ему вести себя как его послушный избалованный сынок?       — Я ничего не жду от тебя взамен, — подсказал Влад мягко, видя, что я колеблюсь. — Это всего лишь подарок, просто прими его.       Все еще сомневаясь, я нерешительно взял телефон в руки — насколько же больше был этот мобильный по сравнению с моим старым! И симпатичнее. И функциональнее…       — Я… — сказать это в этот раз было легче, чем даже за мазь для синяка щеки. — Спасибо.       Влад, кажется, даже не подозревал, что напряженно задержал дыхание, потому что после моих слов он выдохнул, его плечи расслабились, на губах заиграла приятная улыбка.       — Замечательно, Барсучонок.       Это было странно, даже очень, но остаток вечера прошел... не ужасно. Мы ушли с корта, когда было уже почти темно, даже не переодеваясь, а когда приближались вновь к озеру, я с тоской и желанием поглядел на озеро. На пляже уже никого не было, а официанты убирали около лежаков оставшийся мусор.       Влад поймал мой взгляд и тяжело вздохнул.       — Пойдем, Дэниел.       С разочарованием я последовал за ним, но... с шоком я обнаружил, что Влад повел меня не прочь от озера, а прямо к нему! На секунду я потерял дар речи.       — Я... могу?..       — Только дождись, пока куплю тебе плавки, — ухмыльнулся он, но я готов был стерпеть его поддразнивания, если смогу искупаться.       На пляже располагался магазин со всем нужным для пляжного отдыха, однако все у них было белым, поэтому и плавки мне достались тоже белые. Ну и пусть! Переодевшись в раздевалке неподалеку, я выскочил оттуда, как пробка из бутылки шампанского, пронесся мимо Влада, усевшегося меня ждать на одном из шезлонгов, и, разбежавшись по пирсу, — с радостным криком нырнул в воду!       Сказать, что в конце концов я был доволен, было бы равносильно молчанию. Вода оказалась теплой и прозрачной, а дно было заполнено маленькими мраморными камешками, с которыми я успел даже поиграться. Я плескался и нырял, плавал и кувыркался, пока Влад, примерно через полчаса, не позвал меня на сушу.       Небо уже перешло в поздние сумерки, когда я подошел к нему.       — Хорошо оботрись и переоденься, Барсучонок, — пусть и было поздно, Влад не выглядел раздраженным.       Когда я умостился в машине, меня начал сморять сон. Улегшись на задних сиденьях с подушкой, я испустил довольный выдох. Влад тоже выглядел крайне удовлетворенным.       — Вот видишь, Дэниел, — начал он, когда мы выехали на дорогу к городу. — Со мной очень удобно и приятно проводить время.       Я не удержался и посмеялся.       — Не льсти себе, эту вылазку в загородный клуб спасло лишь отсутствие множества таких же как ты богачей, пирожные и возможность поплавать.       — И все же ты всего бы этого не попробовал, если бы не я.       Мне пришлось кивнуть.       — Было бы хорошо, если бы ты перестал воевать с моей семьей за опеку надо мной, — с грустью признал я. — Вы могли бы делить меня. Ты бы мог быть просто моим дядей.       Однако я знал, что Влада такой расклад не устроит. С минуту он молчал.       — Я понимаю, что тебе непросто, — вздохнул он. — Но я твой отец, Дэниел. Я хочу им быть. Я хочу воспитывать тебя, видеть каждый вечер за ужином и утром за завтраком, обучать тебя и тренировать. Я не хочу довольствоваться ролью то появляющегося, то исчезающего дяди или крестного. Я хочу, чтобы ты рос со мной.       — Я знаю, — попытался я быть дипломатичным. — Но у меня уже есть семья, Влад. Я не хочу, чтобы ты ее заменял, — я взглянул на него с надеждой и даже мольбой. — Но ты можешь ее расширить.       Влад не был зол, но его глаза чуть сузились от разочарования.       — Этого мало, Дэниел. Слишком мало. И разве тебе не нравится со мной, когда мы ладим? Разве тебе не любопытно, сколькому я мог бы тебя научить? Сколько бы мог открыть перед тобой дверей? Мы могли бы столько изучить в Призрачной Зоне, столько всего найти. Например, есть легенда о мифической карте, которая может привести тебя в любой мир, в любую реальность и время. Только представь, как бы это было! Я мог бы взять тебя на гладиаторские бои в Римскую империю или показать Италию в эпоху возрождения и познакомить с Леонардо да Винчи! Мы могли бы отправиться в Сэйлем и попугать местных безумцев, улететь в Лондон на живое представление пьес самого Шекспира в первом театре "Глобус"! Только вообрази, насколько бы это было увлекательно!       Отрицать было бесполезно — Влад описывал мечту. Постоянные веселые приключения, обучение способностям у того, кто ими давно в мастерстве овладел, постоянные вкусные десерты... Однако...       — Какой в этом всем смысл, если ты отберешь у меня самое дорогое — мою семью и друзей? — вопросил я тихо. Мне не хотелось расстраивать Влада, ведь, по-своему, он старался. И все же было очевидно, что по крайней мере сегодня мы не придем к консенсусу. — Я люблю их, Влад.       Предсказуемое "Но не люблю тебя" у меня не хватило духу сказать. Это был бы удар ниже пояса.       Однако Влад все понял. Я заметил, как он тяжело сглотнул, но ответ его был беспристрастный.       — Ты еще маленький, Дэниел. Но ты поймешь, когда вырастешь.       После этого мы не разговаривали, и я просто уткнулся носом в свою подушку, ожидая, когда мы приедем в Фэнтон Уоркс.

__________________________________________

      Когда будильник утром разорвал своим визгом комнату, я даже застонал в подушку. После того, как Влад привез меня домой, где-то в два ночи призраки вновь попытались ограбить магазин, теперь другой ювелирный, и я совсем не выспался и больше всего просто хотел остаться в кровати под одеялом, и так, чтобы меня никто не трогал. Однако к сожалению, школу никто не отменял, и Сэм ждала меня с тем CD-диском, что я ей обещал. Еле-еле, я вытащил себя из кровати, привел себя в порядок и проверил рюкзак — все взял.       Идти на кухню не хотелось, ведь без утренних подпеваний родителей под радио завтрак представлялся каким-то фальшивым. Я решил выйти через заднюю дверь, чтобы избежать кухни, а пообедаю уже в школьном кафетерии во время ланча. Неосязаемым, я проскользнул через ступени и уже двинулся к заднему коридору, как…       … это что?.. музыка из кухни?..       Совсем тихо, но песня играла из радио, наполняя комнату пусть и минорными, но спокойными нотами. Невидимкой я рискнул заглянуть внутрь — мама с папой вместе делали завтрак! Да, без свойственной им раньше активной энергии, да, без танцев и подпеваний, но… Они работали вместе, тихо переговариваясь и… Они улыбались друг другу! Папа неуверенно потянулся вперед, и мама, кивнув, позволила ему даже поцеловать ее в щеку! А потом сама быстро чмокнула его в губы!       На секунду мне показалось, что мое сердце остановилось, но эта глупая идея выветрилась, как только оно радостно заколотилось в груди. Хотелось прыгать и плясать, радостно кричать и поздравлять. Однако было еще рано. Я чувствовал, что мир и гармония между родителями были еще слишком хрупкими, поэтому вместо вторжения, чтобы не быть напоминанием их раскола, решил воспользоваться своим предыдущим планом и выскользнул на улицу через заднюю дверь. Маме с папой нужно время — и я его им дам, лишь бы они были вместе. Были счастливы.       Описывать визит в дом Сэм мне было даже стыдно. Пусть я и не вмешался в сцену между мамой и папой, но был опьянен радостью, и слова о CD-диске на кухне у Мэнсонов полились из моего рта сами собой, не дав мне возможности обдумать, насколько правильно было их высказывать при недолюбливавших меня родителях Сэм. И этот цирк Готика по телевизору — что-то голова у меня раскалывается от него. Надеюсь, больше чем на одно представление Сэм нас с Таком не заставит идти. Однако когда она выбрала намеренно прогулять уроки ради всего лишь приезда цирка, даже не самого шоу… Я уже засомневался, что смогу вырваться из ее странного увлечения незадействованным.       Вдруг, рот обожгло морозом, и с губ сорвался клубок голубоватого пара. Не успел он испариться, как зеленой молнией карлик пробежал прямо между моих ног — карлик с двух предыдущих ночей! Что грабил ювелирный! — и за спиной у него трясся большой мешок денег. Дальше по улице слышались полицейские сирены.       Да что ж такое? Было так хорошо, так спокойно! С чего это внезапно призраки стали так активны, да еще и в грабительстве!       Не теряя времени, я шмыгнул за угол, принял призрачную форму и понесся вслед за карликом. Он был хитер, постоянно маневрируя, и лишь его противный смех позволял мне не потерять его из виду. Но почему он смеялся? Разве не понимал, что выдает себя? Или… может, это и был его план?..       Однако не успел я все осмыслить как… в непонимании остановился. Чересчур резко я оказался в совершенно другом районе города, прямо у железной дороги. Однако мы же… погоня шла по центру. Я помню площадь, поворот к северу города, потом из ниоткуда появился огромный баннер с Фрикшоу и его посохом с красным шаром в качестве рекламы цирка, а потом... Пустота. Но как?.. Как я даже не заметил, как мы повернули на юг?.. Однако еще более удивительным вышло другое.       Передо мной был… цирк Готика!       В неверии я сначала даже не мог двинуться. А… Как… Как я оказался здесь? То есть… Я ведь гнался за призраком-карликом с мешком денег… Но почему я не помню, как меня занесло именно сюда? Да еще и прямо к цирку! Было чувство, будто все дороги ведут только к нему!       — О, вот это да! — послышалось снизу — там была Сэм! Со сложенными на груди руками и самодовольной ухмылкой, она смотрела прямо на меня. — Посмотрите, кто это тут решил встать в один ряд с проблемными детьми.       — Что? — не поверил я, снижаясь к земле и машинально копируя ее позу. — Я не проблемный!       И как назло, именно в этот момент полицейские машины решили показаться на горизонте, звуки сирены окутали квартал шумом.       — О да, ты же показательный гражданин, — перекривляла она меня, отсылаясь к нашему разговору ранее утром. — Нужно укрыться от закона?       — Нет, — сказал я твердо… прежде чем стать невидимкой и превратиться в человека за кучей грязных, старых баков из-под машинного масла. Несмотря на ее сарказм, Сэм прикрыла меня, и полицейские пробежали мимо, не обратив нас ни капли внимания. И лишь их крики «А ну вернись, Призрачный Билл» заставляли раздражение подняться малюсенькой волной у меня в груди — неужели Дэнни Призрак это настолько сложное имя?!       — Ну рассказывай, показательный гражданин, — начала Сэм, когда полицейские были уже далеко, — каким ветром тебя сюда-то занесло? Ведь школа в другой стороне.       — Ха-ха, — сухо прокомментировал я. — Цитировать легко, Сэм.       — И все же?       — Гнался за призраком, одним из тех, что упустил ночью.       — Ты ночью бился с призраками?! Опять?! — изумилась Сэм и несильно стукнула меня по руке. — Почему нам не сказал?!       — Не сказал? — удивился я. — Я был уверен, что упоминал.       — Не упоминал, — обиделась Сэм, но затем нахмурилась. — И этот призрак что, испарился здесь?       — Я… я не знаю, — я провел рукой через волосы, пытаясь вспомнить. — Это был призрак-карлик, страшный такой, зеленый, с красными глазами…       — Многие из них такие, Дэнни, — скептично заметила Сэм.       — Да, но этот обокрал банк, наверное, — он бежал с мешком денег. И ночные призраки пытались ограбить ювелирный, дважды за две ночи. Вот только зачем им это?       — Может, они как Технус? Он крал технику.       — Технус мечтал захватить мировую сеть через электронику. Что можно подобного сделать через украшения? Зачем они мертвым? А если они хотели их как-то продать, зачем духам деньги?       — М-да, странно.       — Самое главное, я почему-то совсем не помню, когда потерял из виду карлика. Вообще! Просто раз — и я здесь! Я здесь, а карлика нет!       — Ну, ему тут есть, где укрыться, — Сэм обвела взглядом шатры и огромную толпу людей в темной одежде, что собралась у главного вагона. — И раз ты уже со мной, оставайся. На первый урок ты уже и так опоздал, будет больше взбучка, если придешь к концу, нежели если вовсе не явишься.       — Если мои родители узнают… — начал я, волнуясь. Ведь только сегодня утром у них проявился прогресс.       — Дэнни, ты полупризрак — если каким-то образом здесь будет кто-то, кого мы знаем, просто сделаешь нас невидимыми!       — Удобно тебе, — ухмыльнулся я. — И ты на меня плохо влияешь.       — А как же, — подмигнула она, и толпа, внезапно, стала громче. Сэм развернулась — двери главного вагона стали открываться, изнутри них драматично вылетал пар. — О, началось! — восхитилась она и, крепко вцепившись мне в руку, потянула вперед, прямо в толпу. — Пойдем же поближе!       Мы оказались достаточно близко, чтобы хорошо рассмотреть, как украшенные вырезанными в металле летучими мышами двери вагона открываются до конца, и там, где-то внутри, начинает сиять нечто круглое и алое, бесконечной петлей закручивающейся внутрь себя. Эта спираль… почему-то казалась мне безудержно манящей, неповторимой… безупречной… такой спокойной…       Вдруг, Сэм сильно сжала мою руку — так, что я аж айкнул — но она лишь в восторге показывала вперед.       — Дэнни, вон он, смотри!       Я растерянно заморгал. Меня будто резко вытащили из дремы.       Однако действительно — из тьмы вагона на свет стал постепенно выступать силуэт. Бледная кожа, шляпа-котелок, красные штаны и черное пальто — я узнал главу цирка, он точно сошел с листовки.       — Приветствую, мои друзья-изгои! — его голос, такой неровный и высокий, ломался при речи, как у подростка, но внушал некую таинственность произношением, пока… — Я Фрикшоу. Ваш церемониймейстер, — пока совсем не потерял нотки драматизма. — Готовы улыбаться? — спросил он, фальшиво дружелюбно моргая на зрителей. — Готовы расслабиться и забыть все ваши проблемы, утопая в отвлечении безобидных представлений цирка?       — НЕТ! — заорала толпа так, что я вздрогнул, и у меня даже чуть не заложило уши — наверное, потому что Сэм кричала прямо около меня.       И в следующий же момент, лицо Фрикшоу преобразилось — приятное выражение спало, открывая жуткую ухмылку.       — Тогда вы в правильном месте! Приготовьтесь впасть в ужас и возмущение от маленькой, но впечатляющей выборки страннейших и ненормальнейших атрибутов ЦИРКА ГОТИКА!       Внезапно, из мрака главного вагона выстрелила стрела с привязанной к ней веревкой и, пролетев смертоносной молнией над толпой, она каким-то образом легко воткнулась в металлический столб.       — Какого черта? — выдохнул я испуганно себе под нос, но в тот же час вокруг послышались шокированные вдохи и выкрики. На натянутую веревку ступила рука, и в свет показалось просто белоснежное вытянутое женское лицо с яркими, буквально бирюзовыми глазами. Гимнастка поползла по веревке, точно самая настоящая паучиха, и за ней на мяче выехал жонглирующий черепами атлет, которому впору было бы быть культуристом. Впритык последовало усеянное шипами колесо, внутри которого оказалась привязана другая женщина, в купальнике, и как подобное колесо вообще катилось у меня даже не было понятия. В конце, из вагона вышел невероятного роста и худобы человек в костюме скелета, и был он выше самого вагона — как он мог там поместиться?!       Толпа одобрительно восклицала и улюлюкала, Сэм восторженно все разглядывала, а у меня, после видения всех этих чудиков, все больше складывалось неприятное, подозрительное впечатление.       — Какое совпадение, ведь так? — тихо проговорил я Сэм. — Цирк ведь приехал две ночи назад? Прямо в ночь их приезда непонятное затишье призраков спадает появлением совершенно новых духов, которые почему-то не пытаются в свойственной призракам манере пойти пугать людей или выполнять посмертную обсессию, а отправляются грабить человеческие ювелирные магазины…       Однако Сэм, не дослушав меня, лишь фыркнула.       — Дэнни, что за бред! — но я был серьезен. — Да ладно, ты же не думаешь, что цирк с этим связан? Они обычные артисты, просто выступают!       — Ты хоть представляешь, сколько стоят перевозки этого всего, — я показал на огромные цирковые шатры. — И еще почему тогда все призраки с ночи так идеально вписываются в атмосферу цирка?       — Тебе просто тут не нравится, — покачала головой Сэм. — Но я тебя здесь не держу, хочешь — иди в школу.       — Сэм!.. — попытался дозваться до нее я.       — А теперь, — объявил Фрикшоу, — прошу вас отметить замечательные уголки преображения, которые, если вы купили билеты на сегодняшнее представление, помогут вам более, чем влиться в наши готические круги.       Стоило ему закончить, как толпа озверела — все бежали каждый к какой-то из четырех кабинок, где артисты цирка предлагали готический макияж, делали пирсинг и красили ногти посетителям.       — Это мой шанс! — воскликнула Сэм взволнованно и потянула меня к ближайшей кабинке.       — Ты что, Сэм! — испугался я — парню в кабинке как раз заканчивали прокалывать нос. — Родители убьют тебя!       Однако она лишь снова фыркнула.       — Они и так во мне разочарованы. Хуже не будет. О, все? Я следующая! — она забежала в кабинку, закрыв за собой занавеску. Но тут же выглянула обратно. — Подожди меня здесь, ладно? Хочу, чтобы ты первый увидел! — и опять скрылась.       Тяжело вздохнув, я сложил руки на груди и в неудобстве осмотрелся. Все черное и бледное, с шипами и черепами — мне тут было не по себе. И сбежавший карлик не давал мне покоя. Разумеется, он мог лишь воспользоваться метушней приехавшего цирка, чтобы скрыться, но как же все друг другу подходило — стиль призраков в предыдущие ночи к этому цирку, например. Мой взгляд нашел Фрикшоу, следящего за всем с подиума вагона со странным выражением — именно таким, как когда Влад видел, что все идет по его желанию. И этот шар у него на посохе — даже сейчас, несмотря на него прямым взглядом, я еле чувствовал, но все же замечал, как мое тело начинает расслабляться, а разум — уплывать. Может, это какой-то специальный гипнотический инструмент, чтобы завораживать толпу и продавать больше билетов?..       — Эй, Дэнни! Прием! — обзор на Фрикшоу с посохом закрыли щелкающие пальцы, и… я все же уплыл из реальности. Опять. — Да что сегодня с тобой?       Я потер глаза, прежде чем посмотреть на Сэм… и у меня буквально отвисла челюсть.       — Сэм… — пробормотал я, не смея поверить.       Натуральные медовые кудри Сэм эффектно скончались — теперь они были как мрак черные, а ее губы оттенялись фиолетовым, почему-то напоминая мне трупный оттенок. Если раньше она и носила все черное, но выглядела скорее просто бунтаркой… теперь она дала ясно понять — она гот.       — Нравится? — спросила она, довольно прокрутившись на месте, волосы, словно воронье крыло рассекли воздух.       — Но… ты же…       — Я говорила, что хочу покраситься, — пожала она плечами. — И теперь я чувствую себя… цельной, что ли. Собой.       — Разумеется, моя дорогая, разумеется! — словно из ниоткуда за спиной Сэм вырос Фрикшоу, в хаотичной манере жестикулируя. — Так часто и происходит в цирке Готика — люди находят себя во мраке ночи и безжалостности тьмы, — он оценивающе оглядел меня, прежде чем встретиться со мной взглядом. — А вот вы, юноша, чересчур яркий, — он с пренебрежением оглядел мою обыденную красную толстовку.       — Я пришел за компанию, и только, — отрезал я. Меня напрягал Фрикшоу. Он напоминал мне змею, что неожиданно рванет тебе в горло.       — Хм, что ж, — протянул он, ухмыляясь. — Возможно, — он перешел на мою сторону, и я попытался отвернуться от него, однако посох нечаянно оказался прямо около моего лица, закрывая собой центральную часть обзора, — возможно, вам просто тоже стоит попробовать влиться в наши ряды.       И вновь эта алая спираль, размеренная, уносящая от всех проблем…       — ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ!       Меня сильно затрясли за плечи, и только тогда мир завертелся перед глазами, сбрасывая кружащуюся красную пелену. И… я был поражен — все изменилось! К толпе готов, еще совсем недавно улюлюкающей под открытие цирка, присоединилась вторая — и это были протестующие взрослые! Которых вели родители Сэм! Все престижно одетые, или по крайней мере не по стилю цирка Готика, они с плакатами «Нет готам!» и «Спасем наших детей!» ругались с посетителями открытия. Фрикшоу наблюдал за этим всем с удовлетворенным интересом со своей платформы с другой стороны площадки. Но… он ведь только что был прямо рядом со мной…       — Дэнни,ты вообще меня слушаешь?! — Сэм схватила меня за футболку, пытаясь обратить на себя внимание. О, Боже… Она была серьезно разъярена. — Какого черта ты это сделал?!       — Саманта! — одернула ее миссис Мэнсон. — Следи за речью! Ты же воспитанная девочка! Хотя я не удивлена, что общаясь с таким… мальчиком, — она выплюнула последнее слово так, будто намеревалась сказать нечто намного более грубое, — ты набралась всякого непристойного!       — Да это я его сюда привела! — заступилась за меня Сэм, кидая мне в руки мою… мою красную толстовку и белую футболку. Но а в чем же я тогда стоял?! Я оглядел себя — откуда-то на мне оказалась черная футболка с отвратительным лицом Фрикшоу, слоганом «Покажите, кто вы есть» и алым шаром с его посоха посередине. — Дэнни отговаривал меня!..       — Учитывая, что он только что вытворил, — поддержал маму Сэм мистер Мэнсон, — в твои слова мало верится, Саманта.       — А теперь все — в машину, ОБА! — истерично крикнула миссис Мэнсон. — У вас огромные неприятности!       И следующее, что я понял, так это что нас с Сэм практически закинули в дорогой автомобиль Мэнсонов пастельного желтого оттенка и куда-то повезли.       Моя голова гудела.       — Ох, — выдохнул я, потирая лицо. Почему я чувствую себя таким уставшим? — Что уже успело случиться?       — А то ты не знаешь! — обиженно проворчала Сэм, отсаживаясь подальше от меня. Но долго молчать она не смогла. — Почему ты это сделал?! Я же просила сделать нас невидимыми, вдруг что! А ты!.. — в ярости она махнула на меня рукой, будто бы я был неисправим, и отвернулась.       — Что я? — не понял я. — Сэм, я ничего не помню! Что я сделал, что вообще произошло?       Сэм, злобная как мигера, обратно повернулась ко мне, готовая высказать все, что думала обо мне… однако, заметив мой растерянный вид, несколько смягчилась.       — Только не смей говорить, что действительно не помнишь, — прошипела она, но я покачал головой. Она закатила глаза. — После того, как я показала тебе волосы, объявились протестующие взрослые, и я просила тебя сделать нас невидимыми, но у тебя словно крышу снесло! Ты, вдруг, разделся и надел футболку цирка! Потом даже весь обсыпался белой пудрой и подкрасил под глазами. А когда Фрикшоу призвал показать кто мы есть, тебе хватило идиотизма прокричать на всю площадку наши имена и что мы прогуляли школу, что мы гордимся этим! Я убить тебе в тот момент готова была! Заново!       — Я… сделал это? — в шоке переспросил я, и Сэм дала мне свое карманное зеркальце, чтобы я убедился.       Я себя не узнал. В отражении был… ну не мог это быть я! Просто не мог быть! Волосы растрепаны еще больше обычного, все лицо неравномерно, но плотно накрашено пудрой, и под глазами следы… Господи, это действительно был черный карандаш, какого черта!       — Я будто проиграл тебе пари на смену имиджа, — пробормотал я изумленно.       — А еще уничтожил свою репутацию в лице моих родителей! — воскликнула расстроенно Сэм, выхватывая у меня зеркальце.       — Сэм, правда, я не понимаю, почему это сделал или как!.. Но я честно не хотел втягивать тебя в неприятности…       — Да плевать мне на мои неприятности, я бы все равно в них была, когда родители увидели бы мои волосы! — впервые я видел Сэм, в страхе оглядывающейся на родителей, сидящих на передних сиденьях, нас от них отгораживало защитное стекло. — Дэнни, ты что, не понимаешь? Я боюсь, чтобы нам не запретили общаться! Меня это волнует, а не мои неприятности!       — Но я… — конец фразы «ничего не сделал» оказался проглочен — Сэм бы мне не врала и доказательства на лицо — я выставил себя в самом худшем свете для Мэнсонов.       — И еще, — добавила Сэм неудобно, — они позвонили директрисе. Твоих родителей вызвали в школу.       А вот тогда страшно стало и мне. Вес всего произошедшего стал быстро опускаться до уровня моего сознания. М-да… вот это спас город от призрака-карлика…

__________________________________________

      Встреча с директрисой. Была. Катастрофой.       Мало того, что я натворил сам не знаю как дел на открытии цирка, мы с Сэм (и Такером, который, оказывается, взломал школьную систему, чтобы отметить нам с Сэм посещаемость на уроках) получили наказание в две недели сортировки книг в библиотеке под присмотром Лэнсера за прогулы и обман, а у моего папы заглючил его фирменный оранжевый комбинезон, случайно облив Мэнсонов переработанными остатками эктоплазмы, что привело к тому, что…       Только сейчас, когда мы покинули кабинет директора, до меня дошло полностью — Сэм была права, ее родители запретили нам с ней видеться! Совсем запретили! Насовсем! И это была только моя вина… пусть я и не помнил, как до такого докатился.       Что не говори, но все было ужасно — родители были в нас всех разочарованы, наказание было скучным и долгим, и Мэнсоны были готовы взять ордер у полиции, лишь бы мы с Сэм больше не встречались!       Аргх! Хуже быть уже не может!       … думал я, пока мы не вышли на крыльцо школы, и я не увидел Влада, в тихой ярости ожидающего нас у своего Ламборджини.       Мое сердце упало в пятки. Все. Я нас всех погубил.       Не было бы все так серьезно, я бы посмеялся с выражения Влада, когда он меня увидел. Во время встречи с директором мама пыталась мокрыми салфетками стереть с моего лица весь тот непонятный грим, но оттирался он ужасно, словно прирос или въелся в кожу, и в итоге лишь размазался больше по лицу. Я был похож на вампирское чучело.       Мама с папой тоже заметили Влада и даже попытались направиться со мной в другое направление, но один окрик Влада, и я точно знал — бежать смысла не было. Мэнсоны, однако, почему-то последовали за нами, держась на достаточном расстоянии, чтобы подслушивать, хотя я слышал, как Сэм умоляла их отправиться домой, даже пытаясь перевести внимание на свои волосы. Однако за все разы, что Влад высвечивался, забирая меня со школы, все успели выучить — по слухам или с личного опыта — кто такой Влад Мастерс, особенно брезгливые мистер и миссис Мэнсон.       Не успел я приблизиться к нему, как Влад вышел вперед и схватил меня за ухо, заставив меня вскрикнуть от неожиданности.       — Я жду объяснений, — медленно, чуть ли не по слогам прорычал он. Его рука грубо прошлась по моей щеке, лишь чтобы показать мне белую пудру, что собралась на пальцах. — Как это понимать, Дэниел?       Однако, вдруг, я оказался свободен — папа оттолкнул Влада вон от меня.       — Не смей трогать его, Влад, — сказал папа твердо, прикрываясь меня собой. — У него уже есть наказание.       — Он мой сын, Джек, я буду решать!..       — Он и мой тоже, я растил и воспитывал его! — парировал папа. Мои глаза восхищенно расширились на него. — И поэтому если он что-то натворил, это мое право и обязанность как его официального опекуна решать это с ним.       — Ненадолго, уж поверь, — процедил Влад и словил мой взгляд. — В машину, Дэниел, сейчас же! Ты останешься со мной.       — Он никуда с тобой не поедет! — воскликнула мама, бережно прижимая меня к себе сзади.       — Мэдди, это не обсуждается!..       — Я не поеду без боя, Сырная Голова, так и знай! — выкрикнул я, страх, что это была последняя капля, последний повод, нужный Владу, заставлял меня защищаться. После вчерашнего разговора в машине... мне становилось дурно, вдруг, теперь он меня не отпустит...       Спор стремительно перерос в настоящую ссору, и никто из нас даже не заметил школьного звонка на обед или как Джезз в ужасе выбежала из школы, направляясь к нам.       — Дэнни! — она вцепилась мне в руку, глаза метались в панике от меня к дверям школы и обратно, пока взрослые громко и грубо решали вопросы.       — Джезз? — про спор я моментально забыл, переключив все внимание на сестру — для нее было ненормально быть настолько взъерошенной и несобранной. — Что такое?       — Дэнни, тебе надо уходить, срочно! — воскликнула она, этим случайно привлекая внимание остальных. — Пойдем, я по дороге расскажу…       Она потянула меня в сторону от школы, однако Влад тут же перехватил мою вторую руку, отдергивая меня назад.       — О нет, Джеззмин, Дэниел едет со мной!       — Я не поеду! — воспротивился я, пытаясь вырваться из его хватки.       — Ты его слышал, Влад, он не хочет ехать! — вступилась вновь мама, пытаясь оторвать руку Влада от моей кисти. — Отпусти, ты делаешь ему больно!       — Джеззеринцесса, что происходит? — в непонимании уточнил папа.       — Пожалуйста, Дэнни надо убрать отсюда! Они не отстанут от него!       И прежде чем кто-либо успел что-либо еще сказать или сделать, двери школы распахнулись, выпуская в свет десятки моих одноклассников и знакомых, одной толпой столпившихся на ступенях.       — Вон он! — взволновано прокричал Дэш впереди толпы, показывая в мою сторону пальцем, и точно обезумев, толкаясь и перепрыгивая через ступеньки, все кинулись одной гурьбой вниз по лестнице в нашем направлении.       — Дэнни, пойдем! — в страхе вскричала Джезз, и я с силой дернул руку, однако Влад успел усилить хватку, дернув меня назад.       — Нет уж, мой мальчик, постой!       — Влад, это сейчас не шутки! Не давая ему уйти, ты сейчас вредишь ему! — возмутилась Джезз, однако было поздно.       Дэш подбежал первый, улыбаясь мне, что уже настораживало. В следующий момент он, игнорируя растягивающих меня в разные стороны Джезз и Влада, обнял меня, да так, что кости захрустели, приподнимая вверх.       — А я знал, знал, что ты не промах, Фэнтонио! — воскликнул он. — То-то я видел, что ты что-то скрываешь, а!       — Оставь его! — Джезз оттолкнула от меня Дэша (и наконец я смог нормально вдохнуть!), и тот, видя ярость Джезз, густо покраснел и понурился. Только тогда я вспомнил, что Дэш ведь приударял за Джезз еще совсем недавно!       Однако не успел я отойти от умертвляющих объятий Дэша, как Полина прыгнула на меня, едва не сбив с ног! Обняв меня за шею она с громким чмоканьем оставила у меня на щеке поцелуй.       — О, Дэнни, это так прекрасно! Папочка обрадуется, когда узнает! Я всегда знала, что в тебе есть что-то особенное, и вот нашлось подтверждение!       На секунду, мой желудок упал в пятки. Дэш был таким, лишь когда встречал Дэнни Призрака. И Полина так жадно и влюбленно кидалась ко мне, лишь когда я был в призрачной форме! Что если они знают?!       — Дэнни! Дэнни! — толпа вокруг нарастала, и все стали тыкать мне в лицо что-то бумажное, но тыкали так близко к глазам, что мне даже не удавалось ничего рассмотреть.       — Назад! Пропустите! — Сэм пыталась прорваться вперед ко мне или хоть разогнать всех, пока ее родители даже не останавливали ее, лишь с любопытством наблюдали. Такера я даже не слышал, лишь изредка видел его красный берет, когда он подпрыгивать где-то там, за толпой.       — Да вы озверели все! — возмущалась Джезз, пытающаяся всех оттолкнуть. — Дэш, но ты хоть помоги!       Вот только он был заинтересован лишь в том же — тыкать мне в лицо какую-то бумагу.       Родители, озадаченные, старались успокоить всех и заставить хоть немного отойти, однако Влад, странно, не делал ничего — лишь следил, как бы не ослабить хватку на моем запястье и не дать мне сбежать.       — Дэнни, друг! — вскричал дружелюбно Кван, пробившийся вперед, протягивая мне ручку с той самой непонятной бумагой, пока я делал все возможное, чтобы отцепить от себя Полину. — Мы же друзья, ведь правда! Будь другом, подпиши!       — Да что?! — вскричал я, наконец, сумев отодрать ее от себя (прилипла ведь, словно жвачка к волосам!). Решив хоть узнать, с чего эта вся кутерьма, я выхватил у Квана бумагу, что в сущности оказалась выпуском какого-то журнала и… От заголовка на обложке тут же побледнел, что оказалось видным даже за толстым слоем несмываемой белой пудры.       — Нет, не читай! — испуганно вскричала Джезз, выхватывая у меня из рук журнал, и я ей с благодарностью позволил… все же было уже поздно.

ТАЙНЫЙ НАСЛЕДНИК ДОМА МАСТЕРСОВ! Влад Мастерс оформляет усыновление!

      Написано Гаррет Чин       Юный мальчик из Парка Дружбы, штат Миннесота, Дэниел Джеймс Фэнтон, оказался избранным судьбой, став спасенным из неблагополучного дома Фэнтонов своим ангелом-хранителем Владом Мастерсом, главой и основателем бизнес-империи VladCo, Inc. По нашим источникам, бумаги на усыновление будут поданы в ближайшие дни, обеспечив роду Мастерсов однозначное пополнение и будущего наследника компании…       Со стороны была прикреплена моя фотография, вырезанная из общего снимка гостей встречи выпускников университета Висконсина в замке Влада. Однако глаза не отходили только от одного словосочетания — бумаги на усыновление будут поданы ближайшие дни. Дата выпуска — вчерашнее число.       Все звуки — крики толпы и ругань Такера и Сэм с одноклассниками при попытке увести их прочь — все для меня исчезло. Я повернулся к Владу, глаза сияли ненавистью, лишь чтобы встретиться с его предупреждающим взглядом. Еще никогда я не чувствовал себя настолько преданным, даже когда он поставил на меня метку.       — Ты планировал это с самого начала, — процедил я, голос такой низкий и угрожающий, что я даже сначала его не узнал. — Тебе было все равно, как я себя веду и что делаю. Ты сразу знал, что поманипулируешь нами и все равно отдашь в суд бумаги на усыновление, ведь так?       Влад глубоко вздохнул, понимая, что через секунду у меня слетит крыша, словно крышка у закипевшего чайника.       — Ты не согласишься сейчас, — начал он все так же собранно, — но ты должен довериться мне и понять, что это все ради твоей пользы…       — РАДИ МОЕЙ ПОЛЬЗЫ?! — взорвался я так, что вся толпа застыла, вмиг будто онемев. — ДА Я СКОРЕЕ ПОД ПОЕЗД ЛЯГУ, ЧЕМ ОТПРАВЛЮСЬ К ТЕБЕ, И ТЫ ЭТО ЗНАЕШЬ, И ЕЩЕ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ, ЧТО ЭТО ВСЕ РАДИ МОЕЙ ПОЛЬЗЫ?!       — Дэниел, возьми себе в руки!.. — прорычал он, и температура, вдруг, резко упала, заставив всех заахать и поежиться.       — ЗАТКНИСЬ! СЛЫШИШЬ, ЗАТКНИСЬ! ТЫ НЕ СМЕЕШЬ МНЕ УКАЗЫВАТЬ ПОСЛЕ ВСЕГО, ЧЕРЕЗ ЧТО НАС ВСЕХ ПРОВЕЛ! — горло уже болело от крика, и я не заметил, как трава неподалеку стала покрываться инеем. — Я ПОВЕРИЛ ТЕБЕ! МЫ СДЕЛАЛИ ВСЕ КАК ТЫ ХОТЕЛ, Я ПОСОЧУВСТВОВАЛ ТЕБЕ, ПРЕДЛОЖИЛ МЕСТО В НАШЕЙ СЕМЬЕ, А ТЫ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ЛИШЬ ВОДИЛ НАС ЗА НОС, ДАЖЕ НЕ СОБИРАЯСЬ ИСПОЛНЯТЬ ОБЕЩАННОЕ!       — Дэнни… — всхлипнула мама где-то в стороне.       — ТЫ ЗНАЕШЬ, КАК ДЛЯ МЕНЯ ВАЖНО БЫТЬ С МОЕЙ СЕМЬЕЙ, БЫТЬ С РОДИТЕЛЯМИ И ДЖЕЗЗ, И ТЫ ВСЕ РАВНО ЭТО ИГНОРИРУЕШЬ, ЗАСТАВЛЯЯ МЕНЯ БРОСИТЬ ВСЕ РАДИ ТЕБЯ, БЕЗДУШНОГО ЭГОИСТА И ОБМАНЩИКА!       На секунду мне нечего было сказать. Хотелось плакать, хотелось все разгромить вокруг, хотелось испепелить Влада прямо здесь или хотя бы закрыть его, закрыть где-нибудь, где бы он нас не достал, чтобы я больше его не видел!..       Отчаянная идея прошибла меня точно пуля. Очередная последняя надежда — и если я ей сейчас не воспользуюсь, меня запихнут в этот чертов Ламборджини, напичканный противопризрачной техникой… и вот тогда я уже от него не выберусь. Тогда я окажусь бессильным.       Я позволил себе действовать на автопилоте.       Один еле заметный эктопласт в руку Влада — и вот я уже несусь прочь от всех по улице, ведущей к дому.       — ДЭНИЕЛ! — пришел в спину его разъяренный вопль, и он погнался за мной.       За поворот, прочь от чужих глаз за здание — и вот я уже лечу невидимой тенью в Фэнтон Уоркс. Моя очередная последняя надежда… в этот раз действительно может оказаться последней.       Мозг не регистрировал ничего кроме цели, и не успел я заметить, как ноги уже приземлились на пол лаборатории. Я кинулся к шкафам и столам с приборами в поисках термоса — родители должны были положить его куда-то сюда!.. Ну где же он?! Я открыл уже пятый ящик, самый нижний в шкафу, наполненный всяким мусором, деталями… и о Господи, вот он!       — Дэниел! — Плазмиус приземлился на пол подвала, его красные глаза без зрачков пылали раздражением больше, чем когда-либо. — А ну прекрати этот цирк и слушайся!..       — Я не поеду с тобой! — вскричал я, направляя на Влада термос так, будто это хоть как-то могло его испугать.       Он лишь невпечатленно вскинул бровь.       — Не будь глупцом, Дэниел, — приказал Влад, стремительно направляясь ко мне. — Ты лишь усложняешь свое положение.       — НЕ ПОДХОДИ! — отчаянно взревел я, включая термос. Его горлышко засветилось голубовато-белым светом, и только это заставило Влада остановиться в шаге.       Он фыркнул.       — И что ты собираешься с этим делать, Дэниел? Твой термос не сдержит меня.       — Думаешь? — проскрежетал я зубами. — Ты верно не знаешь, но он удерживал монстров куда больше и страшнее тебя.       — Сомневаюсь.       — Не сомневайся, — настоял я, и Влад удивился моей настойчивости. Он явно считал, что я уже отступлю. Но я был не готов сдаваться. — Как я раньше не догадался, я вообще не понимаю. Надо было с самого начала закрыть тебя в этот термос и выкинуть в Призрачную Зону. Помнится, ты хотел ей править — так почему мне тебя просто там не замкнуть?       Лицо Влада напряглось, желваки заиграли под кожей.       — Ты не посмеешь…       — Это было бы так легко, — покачал я головой. — Поймать тебя в термос, уничтожить твой портал и навсегда запаять мой — и я больше тебя не увижу! Это сохранит мне столько много проблем. Это спасет мою семью!       — Ты сейчас описываешь план убийства, мой мальчик, — заметил Влад, слегка ухмыляясь. — Как человеку мне понадобится минимум пропитание, которого нет в Призрачной Зоне. И хоть я впечатлен выстроенными тобой деталями, ты не настолько бессердечен. Ты не убьешь меня.       — Ты не умрешь, — без смеха усмехнулся я. — Твое призрачное бытие сохранит тебя достаточно долго, чтобы ты смог выбраться из термоса. Призрачная энергия от Зоны удержит тебя еще дольше. А дальше иди по любым параллельным реалиям, в Древний Рим, в Сэйлем, к да Винчи, мне все равно — главное, что сюда ты попасть больше не сможешь!       Неожиданно даже для себя, я заметил, как глаза Влада слегка расширились — во взгляде блуждал огонек тревоги, даже страха. Впервые в истории Влад Мастерс смотрел на меня как на угрозу.       Но только было нечто сильнее страха для него — его упертость. Единственное, что нас точно объединяло.       Внезапно, по его телу прошлись кольца черной энергии, вновь придавая ему человеческий вид.       — Дэниел, ты не в себе, мой мальчик, — умиротворяющим тоном произнес он и медленно протянул мне руку. — Пойдем со мной. Ты поешь и отдохнешь, и я заступлюсь за тебя перед Мэдди. Годфри приготовит тебе твой любимый молочный коктейль и жаркое с картошкой, как ты просил, помнишь?       — Чтобы ты вновь меня не отпустил? — выплюнул я возмущенно. — Чтобы потом предъявить это в суде, будто бы это я сам прибежал к тебе из-за моей «неблагополучной семьи»? В суде, где меня даже не постараются выслушать?       — Мой мальчик…       — Я НЕ ТВОЙ МАЛЬЧИК! — взбесился я, не опуская термоса. — И ты не мой отец! Я давал тебе шанс, и ты отказался! Я никогда тебя не приму! И ты можешь даже выиграть суд и забрать меня от моей семьи, но я всегда буду презирать тебя за это! — пообещал я. — Если ты подашь в суд, чтобы отсудить у моих родителей опеку надо мной, знай, что я буду проклинать каждую секунду твоего существования. Я сделаю все, чтобы разрушить твою жизнь так же, как ты разрушаешь мою! Я отомщу! Я клянусь!       — Громкие слова, паренек, — проскрежетало сзади, и в плечо впились когти. Я вскричал, случайно выронив термос, и Влад кинулся к нему. Послав за спину эктобласт, я бросился вслед, однако оказался медленнее. Влад перехватил термос прямо у меня перед носом и приложил к нему руку, горящую эктоплазмой так, что я чувствовал обжигающий жар на своей коже.       — НЕТ! — но оболочка термоса уже потекла, механизмы заискрились. Через секунду Влад откинул термос в сторону как ненужный мусор — мое единственное оружие оказалось уничтожено.       — Нельзя было его просто оттолкнуть? И явиться хоть раз вовремя? — огрызнулся Влад на похрипывающего у стены призрака одного из своих трех грифов — мой эктобласт опалил его тело, но вместо ожогов на нем высвечивались кристаллы льда. — Неужели так сложно повиноваться зову хозяина?       — Я… з-задыхаю-юсь, г-господ-дин! — кряхтел гриф, его красные глаза выпучены, но Влад лишь пренебрежительно фыркнул.       — Ты мертв, гриф, — напомнил он сухо.       Пользуясь отвлечением внимания Влада, я поднялся на ноги и бросился к столу с антипризрачными ружьями. Однако не успел я схватиться ни за одно из них, рука схватила меня за ворот костюма и оттянула назад. Тут же вторая рука перехватила меня за торс, ограничивая движение.       — Что я говорил о том, чтобы не быть глупцом, Дэниел? — строго спросил Влад. — И после этого ты пытаешься убедить меня, что я не должен ничего предпринимать?!       — Все мои проблемы от тебя! — выкрикнул я, подтянул ноги к себе и что есть мочи прыгнул вниз, с силой приземляясь прямо Владу на ноги. Он зашипел от боли, но не отпустил, и я, собрав в себе всю энергию, выпустил ее одним сгустком. Влада с мощью откинуло от меня в другую часть лаборатории.       Из меня же будто выбили весь воздух. Но времени бездействовать не было. Я подполз к столу с техникой, хватаясь за край, дабы себя подтянуть. Боже, что же делать? Как, как еще поставить его в тупик без термоса?! Руки блуждали по всем изобретениям родителей, которые попадались.       — Дэниел, остановись! — вскричал Влад сзади, но по звуку я убедился, что он еще далеко. — Ты запутался и паникуешь! Тебе нужно успокоиться!       — Хватит говорить, что мне делать! — разъярился я, наконец, выбирая наиболее сильное антипризрачное ружье из имеющихся под рукой.       — Ты не размышляешь здраво!       — Я стал таким из-за тебя! — в ярости развернулся я и в шоке заметил, что он каким-то образом бесшумно прошел половину пути до меня. Влад собирался напасть со спины. Я тут же вскинул ружье. — Хватит это отрицать! Ты хочешь контролировать меня и все вокруг меня! Ты говоришь, что заботишься обо мне, но тебя не интересуют мои желания, если они не совпадают с твоими! Тебе не хочется ждать и идти со мной на компромиссы! Ты умеешь только манипулировать и добиваться своего любыми путями, и ты будешь так делать всегда! Ты доказал это! Когда я пошел на твои условия, ты поставил на меня метку, чтобы я привязался к тебе против своей воли! Когда я сбежал из-за тебя, ты заставил моих родителей согласиться отдавать меня на пять часов тебе постоянно, когда знал, что я меньше всего хочу проводить время с тобой! Только я делаю что-то не по-твоему, ты грозишься отобрать меня у моей семьи и переделать, как ты и собираешься сделать сейчас! Я не хочу этого, слышишь?! И я больше не позволю тебе так играться моей жизнью! Она моя! И я ее тебе не отдам!       Одно мгновение — и Влад оказался передо мной, глаза холодные и яростные. Его рука схватилась за меня, и лишь по какой-то счастливой случайности, я успел сообразить стать неосязаемым. В следующую секунду лабораторию озарили розоватые вспышки молний, и у меня за спиной что-то взорвалось. С мощью меня откинуло в стену, и голова с силой ударилась о бетон.       Я понял, что отключился, только когда черная пелена сошла с глаз… лишь чтобы открыть распахнутый портал, из которого на волю вырывались толпы духов.       Машинально я резко сел, и голову прострелила боль. Однако ужас происходящего был сильнее.       — Нет… — я постарался встать, но меня безутешно тянуло к земле. Силы покинули меня, двумя яркими кольцами проходясь по телу. — Нет! Нет, не сейчас!       Пока я дополз до панели управления, призраков стало меньше, а когда сумел повернуть заклинивший ключ и закрыть портал — не осталось ни одного. Все, кто хотел, выбрались. И все они теперь населяли Парк Дружбы.       В шоке я осел на пол и какое-то время не мог шелохнуться. Влад победил. Призраки на свободе. Термоса больше нет. Как я их всех поймаю и удержу, тем более дотащу до портала? Чем бы я их не ловил, пока я доставлю их до портала, они вырвутся, без сомнений.       Это катастрофа.       И с этим нужно что-то делать. Срочно.       Тело ломило, но я поднялся и стал собирать все, что может понадобиться в ловле в охотничью сумку родителей. Лишь перед тем, как уходить, я оглянулся проверить Влада… но он уже исчез. Желудок стянуло от ужасного предчувствия. Я больше не знал, как играть в эту игру.       Помочь себе я наверняка уже не мог. Влад не отступит и без сомнений выиграет суд. Но у меня был шанс помочь другим.       С перекинутой через плечо сумкой, полной оружия, я выбежал из подвала.

__________________________________________

      В эту ночь город мирно не спал. Духи были везде. Абсолютно в каждом квартале, почти на каждой улице, и единственное, что было хорошо, многие из них просто прятались, не трогая жителей. Они оккупировали старые чердаки и подвалы, обосновывались в театрах и заброшенных домах, но даже не собирались беспокоить или пугать мирных граждан. Этих призраков я сегодня не трогал.       Однако были и монстры, сравнимые с девушкой-драконом, которую мне пришлось останавливать в первую свою школьную вечеринку. И их… их я не смог победить, ведь без термоса удержать их оказалось невозможно. Мне лишь удалось отпугнуть их выйти из города, но я был уверен — они вернутся.       А к тому времени меня уже просто может здесь не быть.       Около трех ночи, силы полностью покинули меня, когда я был на другом конце города от дома. Призрак, которого я преследовал, скрылся за лабиринтом вокзальных грузовых вагонов. Уставший, я осел у рельс, и призрачная форма мигом спала.       Меня разрывало. Тело ныло и болело от изнурения, воображение рисовало ужасы, которые могут творить одержимые призраки, разум нашептывал, как утром я вернусь домой, а меня уже будут ждать сложеннные чемоданы и Ламборджини, что насильно увезет меня в Висконсин. И все было так запутано! Я уже не понимал, как мог сделать что-то по-другому, в голове не просчитывалось, а могло ли вообще быть что-то по-другому, или все все равно бы свелось к выигрышу Влада с самого начала. Было ли ошибкой отступить от молний Влада — ведь как я мог успеть просчитать, что он попадет по контрольной панели портала. Я даже не заметил, где стоял в тот момент. Но не стай я неосязаемым, город бы не утопал сейчас в куче призраков. Машинальное движение во имя спасения себя — и я уже виноват в такой огромной проблеме!       Внезапно, отчаяние обрушилось на меня цунами, накрывая мраком словно одеялом, и скупые слезы вырвались из глаз. Все, что я когда-либо делал не так, стало пролетать перед глазами, и вина яростными когтями впилась в сердце. Ну почему, почему я не могу все делать правильно?! Почему все, к чему я прикасаюсь, превращается в катастрофу?! Почему?!.. Почему я такой неудачник?..       Ненависть к себе заполнила вены — она была везде, тяжелая, холодная, колючая, всеобъемлющая. Все, что казалось важным — это мои ошибки, все недосчеты или пересчеты, все промахи и проигрыши. Внезапно, всем, что характеризует меня, стали обозленные, разгневанные слова других, ведь где они не правы? Я дурак, я неумеха, я ходячая беда и безнадежный случай.       Все плохое случается из-за меня.       И лишь одно желание маерило светлой надеждой на горизонте.       — Пожалуйста… — неосознанно всхлипнул я, и от этого возненавидел себя еще больше. Какой же я нытик!.. — Прошу… Пусть все закончится… Пусть все станет, как прежде… Как до портала…       Но надежда мне не ответила, и я, поглощенный безнадежностью, вся энергия высосана, просто зарыдал в колени, ведь это все, на что я оказался способен.       — Боже, Боже, — послышался спереди знакомый, словно поломанный голос, и я в удивлении замер. — Какое несчастье, ведь так? Наш маленький герой в конце своей веры?       Я поднял голову, чтобы попросить его отстать, однако глаза встретились лишь с алым светом шара посоха Фрикшоу.       — Куда спешить, дитя, если я могу исполнить твое желание.       Под светом шара мир быстро окрасился в красный цвет, такой знакомый, ненавистный женский смех заполнил уши, и в объятиях тьмы самоненависти выслушать Фрикшоу с каждым мгновением становилось намного более интересной идеей.

__________________________________________

      Этот мальчишка его доведет!       Прошло полтора дня, полиция была поднята на уши, но Дэниела как след простыл. Однако на этот раз не было записки, и все вещи лежали на своих местах. Исчезла лишь сумка с полным арсеналом антипризрачного оружия. Учитывая побег десятков духов из портала, Влад опасался худшего. То, что было их с Фэнтонами семейным делом — легко закрываемым по мнению Влада — хаотично переросло в настоящее призрачное нашествие. Ох, если бы только Дэниел слышал и слушался Влада, этого бы не произошло! Теперь мальчик может быть где угодно, с кем угодно… Влада пробрала крупная дрожь от мысли, что Дэниела мог застать врасплох один из его призрачных врагов. Или даже их группа, собравшаяся вместе отомстить ему…       Но Влад послал Скалкера на поиски, успокаивал себя он. Скалкер знает, что с Владом лучше не играть и не шутить — если найдет, он приведет мальчишку в целости и сохранности и защитит от любых недоброжелателей.       И все же этого всего бы не случилось, повинуйся Дэниел ему, как и должен.       — И чем же вы заслужили его доверие, господин? — вспомнился критикующий голос Годфри, когда Влад совсем недавно вернулся с поисков ни с чем и жаловался на мальчишку. — До сейчас вы лишь предавали его веру в вас. Вы обещаете не манипулировать им — но вы держите над его головой угрозу суда, а затем ставите на него свою метку, будто на раба, побега которого страшитесь. Вы предлагаете ему компромисс — но вы лишь считаетесь со своими потребностями, игнорируя его нужду во времени и близких связях с кем-либо, кроме вас. Вы дарите ему свободу — однако ставите ему лимит времени, по которому забираете большую часть его свободных часов себе, не советуясь с ним. Вы клянетесь поддерживать его — однако только он оступается, вы готовы использовать это как резон отнять его у его семьи. И что после этого вы думаете двенадцатилетний упрямый мальчик способен сделать? Просто слепо повиноваться вам? Если так, тогда насколько вы действительно хотите сына, а не безропотного робота, сэр?       Но это был абсурд!       — Я старше Дэниела, я взрослый! — парировал Влад. — Я лучше знаю, что нужно моему ребенку!       У Дэниела просто не может быть достаточного опыта и знаний, чтобы курировать свою жизнь. Влад знает, как это делать и делает это, он уверен, хорошо.       — Тогда почему же мы уже второй раз за месяц вынуждены искать мальчика? — вскинул бровь Годфри. — Или, по-вашему, он бежит и прячется от столь великолепной жизни с вами? И раз вы считаете оправданным использовать свои силы электричества на маленьком мальчике — силы, легко приравниваемые к пытке — насколько на самом деле хорошо вы справляетесь с родительской ролью?       И если взрощенных дворецким мук совести было мало, у Влада все время звонил мобильный. И лишь ночью, когда он вернулся с очередных поисков и взял трубку… только тогда он узнал — его империя трещит по швам.       Мигом оказавшись в своем кабинете в Башне «Реге Кастл», Влад просмотрел электронные письма, отправленные главами американских отделов всех его компаний — секретные документы удалены, недоделанные проекты закрыты в доступе всем без исключения, бесценные данные стерты!       Но кто имел возможность?..       Неожиданно, словно только этого и дожидаясь, где-то внизу послышался тихий взрыв, и Влад ощутил, как выстроенная им защита вокруг пентхауса — антипризрачный щит — пала. В следующую секунду темный кабинет озарили кроваво-красные вспышки, и Влад увидел его — Дэниел, совсем изможденный и потрепанный, стоял в своей призрачной форме около входа в кабинет, вальяжно опираясь о дверь. Из коридора доносились еле-слышимые шорохи электричества — судя по тому, что мальчик здесь, системы антипризрачного щита Влада больше вовсе не существовало. Однако как, как у него хватило сил? Откуда знания?       Но самое беспокоящее — вместо знакомого ядовито-зеленого цвета, радужка глаз Дэниела омылась кроваво-красными бликами, и его невинное выражение исказилось в злобную маску ненавистного триумфа, совсем не имеющую места на детском лице.       — Я же говорил, Влад, — прорычал Дэниел, и воздух вокруг накалился от мощи, исходящей от него. — Я отомщу.