***
«Теперь все будет хорошо…» — подумал Германская Империя и как всегда оказался в корне неправ. Утро Германии не задалось с самого начала. Когда ещё солнце не встало, из постели его выдернул звонок в дверь. Появившийся на пороге Австро-Венгрия задал ему миллион идиотских вопросов, так ещё и попытался в чем-то обвинить, за что немец сразу же выгнал его. Настроение немного поднялось, но сон уже пропал, так что Германия поднялся на второй этаж, в комнату к русскому. Счастливая улыбка сразу же расцвела на губах немца. Российская Империя все ещё не пришел в себя, но пока причин для беспокойства не было: без сомнений, тот скоро очнётся. А пока Германия нежно гладил его по волосам. Российская Империя сейчас был сказочно прекрасен. Все ещё связанный, бледный, спящий и бесконечно красивый. Немец осторожно улёгся на бок, опершись на локоть, и залюбовался им. На секунду он пожалел о своих вчерашних действиях. Русский сейчас выглядел таким хрупким, а он вчера причинил ему боль. Впрочем, эти мысли быстро ушли на второй план. Главное, что он все ещё здесь, с ним! Германия окончательно лёг рядом с Россией и неловко улыбнулся сам себе. Отчего-то сейчас в его душе запылало благоговение, и немец, хотевший было крепко прижать русского к себе, лишь медленно и почти неощутимо прикоснулся к руке в шелковой перчатке. Эти перчатки Германии не особо нравились, и он захотел их снять, но решил отложить это до пробуждения Российской Империи. Очень уж хотелось увидеть его реакцию. Но это все потом. Сейчас Германская Империя, ощущая почти священный трепет, неуверенно устроился под боком русского и прикрыл глаза. Как же это было замечательно! Немец чувствовал себя так спокойно, так безопасно, так уютно. Российская Империя был настоящим островком спасения после всех этих вечных войн, конфликтов, восстаний в колониях. Германия пообещал себе, что сразу же извинится перед русским за все, что вчера натворил, как только тот проснется. А пока немец и сам заснул, прислушиваясь к ровному дыханию рядом с собой. Его надеждам на лучшее, однако, сбыться было не суждено. Германия проснулся почти через три часа, а Россия по-прежнему не пришёл в себя. Его дыхание стало сбивчивым и неровным, прежде теплая кожа словно заледенела, выражение лица отражало невыносимую му́ку. Немец мгновенно встревожился и бросился проверять пульс, но когда он расстегнул воротник рубашки русского… Сердце упало, потому что он увидел на его шее тёмные синяки — следы от своих же пальцев. Германию внезапно затошнило. Он правда вчера сделал это со своей любовью? Но… Нет, обстоятельства требовали жертв. Российская Империя останется с ним надолго, а синяки быстро заживут. Кстати об этом… Германская Империя не знал, что напугало его больше: само наличие синяков или то, что они не заживали. У России была очень быстрая регенерация, у него не должно оставаться таких несерьёзных травм на такой долгий срок! Да у колоний немца простые синяки бы уже зажили к этому моменту, не то что у великой державы! Германия наконец отмер и проверил пульс. Сердце едва билось! Что пошло не так? Он же тщательно рассчитал дозу препарата и сразу же после того, как обыскал русского и забрал у него нож, вколол ему антидот! Что делать?.. Что же делать? Немец дрожащими руками подтянул с тумбочки ещё антидот и снова вколол его. А что ещё он мог сделать? Он ведь все предусмотрел, почему что-то пошло не так? Почему?.. Идеальная картинка быстро рушилась. Германия не отходил от постели русского ни на шаг, внимательно следя за любыми изменениями в его состоянии. Он тщательно отслеживал пульс (стараясь не смотреть на синяки на шее), наблюдал за дыханием (которое выравнивалось слишком медленно) и… И всё. Немец ненавидел чувствовать собственное бессилие, но он правда не знал, что ещё может сделать. Случайно коснувшись лба Российской Империи и выяснив, что у него высокая температура, Германия запаниковал ещё больше. Хорошо, на этом этапе он был готов признать, что облажался. Впрочем, это также означало, что он должен все исправить, но… А как? А что он теперь может сделать? — Давайте, приходите в себя… — отчаянно шептал немец, в сотый раз отсчитывая удары сердца русского. Его бледность больше не казалась такой притягательной. Германия бы сейчас что угодно отдал за его здоровый румянец и такой привычный чарующий взгляд, а не… Это. И веревки немец убрал подальше от глаз. Нет, всё-таки России они не идут, так что он оставит их для пленных. Когда встревоженный разум Германской Империи разладился настолько, что он стал беспокойно реагировать на каждый лишний звук, на первом этаже раздался омерзительно громкий звонок в дверь. Немец открывать не собирался, но дёрнулся и вновь уже почти инстинктивно проверил пульс, дыхание и температуру Российской Империи. После ещё одного укола антидота его состояние стабилизировалось, и Германская Империя искренне верил, что это хороший знак. Но русский по-прежнему не приходил в себя, и это перечеркивало все его чаяния. А звонок в дверь все не прекращался. Подумав, что это может потревожить Российскую Империю, немец с яростным рычанием все же спустился к двери. Совершенно некстати заныли вчерашние раны. Они уже почти зажили, но все ещё доставляли неудобства. — Кто? — гаркнул он убийственным тоном, который обычно вызывал паническую атаку у его колоний. — Я. — ответил ему бесстыжий голос Королевства Швеции. Что ж, у того никогда не было ничего похожего на инстинкт самосохранения. — Мне срочно нужно обсудить с вами один вопрос. Это о поставках боеприпасов для вашей армии. С ними возникли некоторые… Проблемы. — беззаботно вещал швед, совершенно не чувствуя угрозы в свой адрес. — Позвоните завтра. Поставки подождут. — сердито рявкнул на него Германская Империя и уже собрался было уходить, как швед наглядно продемонстрировал ему свое мнение на этот счёт. — Слушайте, тут дел на пять минут, меня эта новость и вовсе застала в постели! — яро отстаивал свою позицию Швеция. — Эти поставки нужны вам, а не мне, но почему-то ради них я вынужден тащиться на другой конец города с утра пораньше! — его голос наигранно то повышался, то понижался, что совсем вывело немца из себя. Ему нужно вернуться к Российской Империи, а не разбираться с поставками! — Убирайтесь. Вы выбрали неподходящее время для того, чтобы действовать мне на нервы. — в каком-то исступлении прокричал Германская Империя. Право слово, вдруг с Россией что-то случилось, пока он тут ходит? Он должен вернуться побыстрее. — Всего пять минут, и я перестану действовать вам на нервы! — настаивал Королевство Швеция слишком довольным для этого дня голосом. России плохо, а он портит немцу и без того плохое настроение своими поставками. Они что, не могут подождать? — Только пять минут. — в бешенстве рявкнул Германия и открыл дверь. Услышал какой-то очередной громкий звук. Затем осознал, что отчего-то у него заболел живот. И нога. И в груди заныло. И ещё где-то. И ещё. Резко захотелось прилечь. Но… А кто тогда поможет России? Немец пошатнулся и осел на пол. Что с ним такое? Откуда кровь на полу? — Его регенерация плохо справляется с огнестрельными ранениями, на своем опыте знаю. — как сквозь толщу воды услышал Германия полный презрения и ненависти голос британца. Британца? А он здесь откуда? Медленно немец осознал, что, кажется, его ранили, и болевой шок вызвал спутанность сознания. А с Российской Империей что будет? Британская Империя же заберёт его! Прострация закончилась так же резко, как и началась. — Нет, я не позволю вам забрать его! — безумно вскрикнул Германская Империя, но Великобритания за секунду выстрелил в него ещё раз. — Да кто ж вас спрашивает? — насмешливо бросил тот и скрылся на втором этаже. Немец попытался встать и пойти за ним, но, во-первых, ему не хватило сил, и он рухнул обратно на пол, а во-вторых, Швеция крепко держал его, а шпага шведа с намёком замерла у самого горла. — Я оккупирую ваши территории. — фыркнул Германская Империя и попытался встать снова. Шпага вонзилась ему в живот, а не в горло в каком-то извращённом жесте милосердия. — Попробуйте. — небрежно усмехнулся Швеция. — Думаете, я просто так позволю вам это сделать? От любой страны следует ожидать, что она сделает невозможное ради защиты своих территорий, и в такой ситуации я с удовольствием зайду так далеко, как потребуется, если вы вдруг решите, что вашей армии не нужно есть и воевать. Я ведь сразу перестану поставлять вам еду и боеприпасы, если вы хотя бы посмотрите в сторону моих земель или земель моих братьев, учтите. Германия бы ответил что-нибудь язвительное, но слабость резко усилилась, и он совсем расслабленно прикрыл глаза на полу. Но как же Российская Империя? Немец снова попытался напасть на шведа и подняться, но тот снова ранил его. Захотелось спать. И в этот момент со второго этажа спустился Британская Империя с анемичным русским на руках. Глаза британца пылали праведным гневом. — Вы чудовище. — холодно сообщил он Германии. — Все, уходим. — обратился он уже к Швеции. Нет! Нет-нет-нет, Германия не мог позволить ему уйти с русским! Он столько сил потратил на то, чтобы оставить его рядом с собой, неужели все зря?! И… Они же не смогут оказать России квалифицированную помощь! Что теперь с ним будет? — Вы… Не можете забрать его… — вместо ожидаемой ярости немец прохрипел следующую фразу почти жалобно. Великобритания вскинул бровь. — Вы довели его до такого состояния и ещё на что-то рассчитываете? Я не оставлю Россию рядом с вами. Рядом с тем, кто мучает его уже много лет. Рядом с тем, из-за кого Франция теперь с большой вероятностью станет инвалидом, если вообще придет в себя. Рядом с тем, в ком нет ни жалости, ни сочувствия, ни хоть чего-то хорошего. — Я могу ему помочь, а вы нет! Я знаю, чем можно вернуть его в норму, я всё исправлю! — с убитым видом сипел Германия, но сердце британца не дрогнуло. — Не забирайте его… — всхлипнул он, а дальше была только темнота.***
Последние минут десять Британская Империя и почему-то чувствующий себя неловко Королевство Швеция наслаждались звуками брани на нескольких языках из соседней комнаты. И никакого сарказма, они даже успели пополнить свой словарный запас, пока слушали швейцарца. Наконец он и сам вышел из комнаты. — Ну что? — сразу же вскинулся британец, и Швейцария с усталым видом потёр переносицу. — Мне начать с хороших новостей или с плохих? — классический вопрос. — Давайте с плохих. — Несколько минут назад я засомневался в наличии у Германской Империи хотя бы подобия мозга в черепной коробке. — неожиданно яростно процедил швейцарец, явно сдерживаясь от того, чтобы не вернуться к потоку брани. — Если он не совсем идиот, он должен был тщательно рассчитать дозу, но, кажется, он даже не пытался. — И… Насколько все плохо? — сердце Великобритании упало куда-то вниз, он ожидал худшего. Швейцария красноречиво промолчал. — Я говорю это уже, наверное, в сотый раз за последние годы, но Российской Империи остаётся только благодарить свою регенерацию, которая восстанавливает его клетки раньше, чем эта дрянь их убивает. — все же пояснил он. Британец нервно закусил губу и отвернулся, на что Швеция подумал, что раньше видел его таким разбитым лишь один раз. — Какая хорошая новость? — спустя пару минут тишины без какой-либо надежды спросил Британская Империя. — Королевство Пруссия подсказал, что именно вколол его сын Российской Империи, и теперь я могу сделать наиболее подходящий антидот. К тому же, к чести Германской Империи, тот действительно пытался исправить ситуацию, и Российская Империя не в таком критическом состоянии, в каком мог бы быть. Думаю, он придет в себя через два-три дня. — Уже хорошо… А… Франция как? — Я уже говорил вам. — вздохнул Швейцария с сочувствием. — Он может пробыть в таком состоянии день, неделю, месяц или год, здесь нельзя сказать ничего конкретного. Я сделаю все возможное, чтобы он пришел в себя, а главное, пришел в себя в здравом уме. — Благодарю. — кивнул Великобритания и быстро покинул дом швейцарца. Что ж, ему будет, чем заняться в это время.