Октябрьские зарисовки 2021

      Ощущение земли и мягкой травы под ногами было для адмирала флота непривычно после долгого хождения по дюрастали. Всё вокруг играло красками, несмотря на глубокую ночь. Полная луна отбрасывала свет на спокойную гладь небольшого озера, в листве тёмных, спящих деревьев прослеживался зелёный оттенок. Изобилие цвета приятно для глаз после повсеместной серости и черноты. Вместо тихого, непрерывного корабельного гула, писка приборов и несмолкающих голосов вокруг звучало шуршание леса, уханье экзотических птиц и треск костра, разведённого солдатами в лагере. Отдых и разнообразие для слуха. Воздух был чистым, свежим, наполненным запахом окружающей природы. Дышать этим приятней, чем фильтрованным, «пустым» воздухом искусственной вентиляции.       Фирмуса поглотило состояние расслабленности и задумчивости, но не такой, что напрягала голову, а лёгкой, позволяющей погружаться в мысли и тут же отпускать их, думать одновременно обо всём и ни о чём. На этой тихой, почти не затронутой цивилизацией планете, стоя у кромки воды и глядя на россыпь звёзд, можно было забыть о войне, об офицерской рутине, об ответственности за десятки тысяч жизней и просто наслаждаться кратковременным отдыхом. Всё, связанное со службой и борьбой с повстанцами и пиратами, Пиетт мог забыть сейчас, кроме одного — своего начальника. Его приближение Фирмус бы не заметил, если бы не несколько треснувших под тяжёлыми ногами веток и дыхание. Самый первый признак присутствия поблизости ситха, — резкое снижение температуры, — Пиетт больше не мог распознать. Не заботясь об остальных членах экипажа, Вейдер закрывал адмирала от своей холодной ауры и угнетающего, пугающего давления. Тёмный Лорд остановился за левым плечом Фирмуса. Адмирал был благодарен за то, что ситх, казалось, уловил его настроение и снизил громкость дыхания, чтобы не нарушать атмосферу. — Любуешься звёздами? Фирмус согласно промычал в ответ. — Как это бесполезное занятие может быть важнее сна для такого трудоголика, как ты? Звёзды видно за окнами корабля каждый день. — Отсюда всё иначе. Звёзды кажутся такими далёкими и недосягаемыми. На корабле мы видим их чаще всего в сплошной черноте, а сейчас вместо однотонного неба видно туманность из фиолетового, розового, жёлтого цветов. И вокруг живая природа. Это намного красивее и, — тихий хмык, — романтичнее. — Мне этого больше не понять... После этих слов адмирал понял свою ошибку. Бесполезно было описывать красоту пейзажа и космоса человеку, который уже забыл её, потому что двадцать лет подряд видел всё в оттенках красного, с ограниченным обзором и не ощущал ничего на своей коже. Пиетт обернулся к Вейдеру, но не успел извиниться. — Но я могу посмотреть на это твоими глазами, если ты не против. — С радостью. Фирмус устремил свой взгляд обратно вдаль и почувствовал сначала пальцы на плечах, а затем проникновение в разум. Это не было приятным ощущением, но и не было болезненным, потому что Пиетт доверял ситху достаточно, чтобы научиться не сопротивляться присутствию чужого в сознании, а сам ситх был достаточно умелым, чтобы не превращать просмотр мыслей в пытку. Небольшой дискомфорт не волновал адмирала, когда он мог и, что главное, хотел поделиться своими впечатлениями с тем, кому они были недоступны и кто был ему небезразличен. Вейдер закрыл глаза и полностью погрузился в восприятие другого человека, транслируемого через Силу. Он будто своими глазами смотрел на серебристые блики света на воде, на мерцающие точки звёзд в разноцветной туманности. Окружающие звуки доходили до его ушей без постороннего шума или приглушения. Кожа ощущала дуновения прохладного ветра. Это не смогло оставить его равнодушным, даже если он являлся ситхом. Краснота перед глазами и замкнутость костюма так надоели ему за долгие годы, что он испытывал голод по настоящим цветам и ощущениям. Однако он не мог долго оставаться в разуме обычного человека без вреда для последнего и нехотя отстранился. — Ну, как тебе? — поинтересовался Фирмус. — Ты прав. Это действительно...романтичнее. Протезные руки переместились с плеч Пиетта вперёд, обняли его поперёк груди и мягко прижали спиной к панели жизнеобеспечения. Он чувствовал, что в лагере все спят, а значит не увидят их. Адмирал прижал ладонь к руке ситха. — В детстве я мечтал увидеть каждую звезду и планету и был абсолютно уверен, что смогу это сделать, — внезапно заговорил о прошлом Тёмный Лорд и Фирмус молча ожидал продолжения, потому что такие моменты были редкостью. — Сейчас я понимаю, что увидеть их все невозможно. Однако мне всё ещё хотелось бы увидеть как можно больше. С тобой. Пиетт был удивлён, тронут и согрет этими словами до глубины души, но не смог сдержать смешка. — О нет, что же мне делать? Красивый вид сломал Лорда Вейдера. Он стал слишком любвеобильным. — Тебе остаётся только смириться и принять это, — проворчал ситх, поморщившись от смущения, и на пару секунд сдавил адмирала в руках в качестве мести. Пиетт чуть не крякнул, разбудив всех солдат, но сумел сдержаться. Он откинул голову назад, оперевшись затылком на тёплую грудь и полностью расслабился в объятиях. Он чувствовал себя комфортно и в безопасности. — Звезда падает. Можешь загадать желание, о котором ты мне рассказал, — снова усмехнулся адмирал. — Я давно не ребёнок, чтобы верить в эти сказки, — фыркнул Тёмный Лорд, решив не реагировать на провокацию. Они оба устремили взгляды в небо. Вейдер загадал желание. Пиетт загадал такое же. Ситх наклонил голову и мягко прижался «щекой» шлема к виску мужчины. Фирмус знал, что это замена поцелую. Он повернул голову, приподнялся на носочках и коснулся губами чёрной дюрасталевой скулы.