Октябрьские зарисовки 2021

      Фирмус проснулся, когда кровать за его спиной прогнулась под чужим весом. Его сонный разум осознал, что Вейдер вернулся после трёхдневного отсутствия, и адмирал обрадовался, что больше не будет чувствовать себя одиноко, особенно по ночам, когда не к кому было прижаться. Он почувствовал, как ситх обернулся вокруг него своим телом, образовывая «большую ложку», и хотел уже пробормотать приветствие и повернуть голову, чтобы получить поцелуй, но рука перекинулась через его туловище и ладонь легла на грудь. Пиетт сразу понял, что что-то не так, что-то неправильно, но спросонья не мог определить, что конкретно. Он чувствовал физический дискомфорт. Тёмный Лорд, его любимый мужчина, вернулся и обнял его со спины, но что же не так? Через пару секунд у адмирала похолодело в груди от осознания. Рука, прижимавшая его к чужому телу, была тёплая и мягкая. Остатки сна мгновенно исчезли, и Пиетт рванулся вперёд из объятий, попутно вспоминая, куда он положил свой бластер. Фирмус не хотел даже думать, что с ним мог сделать человек, пробравшийся каким-то образом в спальню и в кровать. Его накрыло волной страха и отвращения, ему тут же захотелось принять душ, чтобы смыть ощущение прикосновений какого-то наглого извращенца. Рука, которая его на секунду выпустила, снова схватила его поперёк туловища и прижала спиной к груди только крепче. — Фирмус, успокойся. Адмирал перестал отчаянно брыкаться, как только услышал знакомый хрипловатый голос. — Это я, ты в безопасности, — тихие слова и лёгкое прикосновение губ к уху. Бешено колотящееся сердце Пиетта начало замедляться, и он стал избавляться от остатков страха, делая медленные вдохи выдохи, пока Тёмный Лорд успокаивающе целовал его в плечо. Фирмус развернулся к ситху лицом и взял его руку, принявшись изучать. — Вот где вы были три дня? — Да. Я не стал говорить тебе сразу, думал устроить небольшой сюрприз. Не подумал, что мои новые руки ты примешь за чужие. Я не хотел тебя пугать. Адмирал голосовой командой включил неяркое освещение. Воспаление в месте, где плоть соединялась со старым протезом, стало заметно бледнее. Когда краснота сойдёт полностью и нарастёт новая кожа, будет даже не видно, где начинается искусственная рука. — И ноги тоже? Вейдер отбросил в сторону одеяло, подтверждая, что и там протезы тоже новые. Прежней осталась только длина голеней, неестественная для человека, потому что Тёмному Лорду, видимо, было не солидно внезапно стать ниже, да и пришлось бы привыкать ходить и сражаться с другим ростом. Фирмус знал, что для ситха всё тело было одним сплошным источником боли, но некоторые части тела были особенно мучительными. Например, ноги. И потому Пиетт возненавидел Императора ещё больше, когда узнал, что он заставлял своего ученика преклонять колени. — Ты рад? — Вашим новым рукам и ногам? Конечно. Меня радует, что вы больше не будете испытывать боль от таких элементарных вещей, как ходьба или сгибание конечностей. Меня радует, что ваша кожа больше не будет воспаляться и зудеть. — Опять ты думаешь в первую очередь о других, — нежно усмехнулся Вейдер. — Подумай о себе. Больше ты не будешь вздрагивать от холода, если я случайно притронусь к тебе без перчаток. Прикосновения человеческих рук бесспорно приятнее, чем металла, и не оставляют синяки так легко... А ещё швы перчаток больше не будут натирать тебе особо чувствительные места, потому что больше не понадобятся, — ситх чуть улыбнулся с озорным блеском в глазах. — Это всё, конечно, хорошо, — признал Пиетт, немного покраснев, — но кроме отсутствия боли у новых протезов есть ещё какие-нибудь преимущества для вас лично? — Безусловно. Долгие годы я ощущал лишь импульсы, передававшиеся по нервам, когда мои ноги и руки что-то повреждало или схватывало. Я уже успел отвыкнуть от того, как на самом деле осязаются предметы. — Я чувствую приятную шелковистость простыни под ногами. Фирмус легко провёл пальцами по внутренней части руки ситха, от запястья до сгиба. — Я чувствую твоё дыхание на своей руке и небольшую щекотку от прикосновения, — Вейдер протянул вторую руку и провёл ей по щеке адмирала, а затем зарылся пальцами в кучеряшки. — Меня ужасно расстраивало и злило, что я не мог полноценно ощутить руками твоё тело во время объятий или близости. А сейчас я чувствую под пальцами тёплую кожу, мягкость волос. Это очень меня радует. Мне этого не хватало, — искренне признался Тёмный Лорд, смотря на Фирмуса с новым уровнем обожания. Вейдер обхватил шею своего возлюбленного, без всякого сдавливания, и с трепетом прислушался к ощущению пульса под пальцами. Где-то год назад Пиетт бы нервно посмеялся, если бы ему сказали, что он будет совершенно спокойно реагировать на руку Тёмного Лорда на своём горле (или даже желать, чтобы рука оказалась там и сдавила посильнее). Затем ситх прислонил ладонь к груди Фирмуса и слабо ощутил биение сердца. Этот ритм распространял тепло в душе Вейдера, ведь доказывал, что его любимый был жив, находился рядом и совершенно его не боялся. Тёмный Лорд переплёл свои пальцы с пальцами адмирала, глядя на это заворожённо, как на что-то особенное и восхитительное. Пиетт улыбнулся сентиментальному в данный момент ситху и повернул их руки так, чтобы поцеловать тыльную сторону протезной ладони, а затем каждую костяшку пальцев. — Чувствуете? — Да, — почти шёпотом ответил Вейдер, будто боясь нарушить момент. Фирмус поцеловал запястье, а затем сжал на нём зубы. Протез был всё же жёстче настоящей руки, но тем не менее сминался под зубами, в отличие от голого металла. — Чувствую слабую, тупую боль. Пиетт разомкнул челюсти и подул на укушенное влажное место. — Чувствую смену температуры. — Это замечательно, — улыбнулся адмирал, испытывая счастье за своего мужчину, и прильнул щекой к его тёплой ладони, прикрыв глаза. Ситх ответил ему поглаживанием кожи большим пальцем. Его протез был таким чувствительным, что он мог в некоторых местах ощущать даже колкость едва пробивающейся щетины. Фирмус медленно открыл глаза и одарил Тёмного Лорда задумчивым взглядом, в котором можно было увидеть зарождение идеи. Адмирал поцеловал внутреннюю часть ладони, а затем обхватил указательный палец губами. Ситх резко вдохнул от неожиданности и приятного ощущения тепла, мягкости и влажного языка, скользящего по искусственной коже. Фирмус выпустил палец изо рта, согрев его горячим дыханием, чтобы в следующее мгновение обхватить губами сразу два и начать облизывать, проводить языком между ними и посасывать, спускаясь губами то выше, то ниже, прямо как во время... — Пиетт, если ты сейчас не прекратишь, о сне можешь позабыть на ближайшие час-два, — предупредил Вейдер тем низким, глубоким голосом, который у него был в моменты либо гнева, либо возбуждения, и который вызывал у Фирмуса мурашки по телу. Пиетт, не отрываясь от своего дела, встретился взглядом с ситхом. О, как он любил доводить Тёмного Лорда до такого состояния, как ему нравилось, что именно он был на такое способен. Ещё минуту назад голубые, слабо поблёскивающие от полумрака глаза сейчас светились хищным, жёлто-красным цветом. Эти глаза не оставляли никаких сомнений в том, что Вейдер действительно выполнит свою угрозу. Ответный довольный и игривый взгляд дал ситху понять, что именно этого адмирал и добивался. Пиетт поигрался с пальцами ещё немного и нарочито медленно выпустил их изо рта, оставляя за собой тянущуюся нить слюны, и облизнулся. Он видел по взгляду и выражению лица, какой эффект оказало это действие. Ему определённо нравилось соблазнять и провоцировать Тёмного Лорда. — Вы всё равно меня безнадёжно разбудили. К тому же за три дня я успел соскучиться... Всего пара мгновений прошла, прежде чем Вейдер подмял адмирала под себя.