Август принес многое. Боль потери и горе, переживания и снова боль. Август, его называют последним вздохом лета. И для многих он яркий, свежий, чарующий, но в августе уже дует другой ветер и первые птицы улетают. Август месяц прощания наполненный горем и радостью одновременно.
И все же, август принес мне не только боль и переживания. Постоянная тревога и волнения за Эмму не давали спать, что сделало меня более нервным. В конце месяца, примерно в часа два — три ночи, прозвучал звонок в дверь. Это было неожиданно, нормальные люди ночью в гости не ходят. Так что у меня было несколько вариантов. Либо это был кто из трущоб, либо кто-то от Акаги. Либо Эмма, но ей можно.
За дверью оказался Такеши — сан. Внешне он выглядел так же, как обычно, но в глубине глаз, я смог разглядеть усталость. В руках у него была папка и какой-то сверток. Глядя на это, я начинал нервничать. Что за черт?
— Вот, возьми.
Такеши осторожно держа сверток передает его мне. Нет…ну нет же. Блять, это ребенок. Сверток с ребенком маленький и почти невесомый.
— Что это?
— Ребенок, его мать умерла во время родов. Акаги — сан, обычно наплевать, но он сказал, что бы ребенка отдали тебе.
— Вы что…привезли мне новорожденного ребенка?
Ужас на секунду охватывает сознание. Если он родился всего пару часов назад, то при условии, что он уже здесь. Все ли с ним хорошо? Да, какое хорошо. Блять! С ним не может быть ничего хорошего, он ведь буквально родился и лишился матери пару часов назад.
— Нет, не совсем.
— Что значит не совсем?
У меня голос дрожит. Плохо, надо успокоиться и взять ситуацию в свои руки.
— Он пролежал две недели в больнице, под присмотром врачей.
— И вот документы. Тебе как опекуну прийдется заполнить некоторые из них.
— Я не могу быть опекуном. Я не совершеннолетний, у меня же просто заберут ребенка!
— Акаги — Сан, позаботился об этом.
А потом он уехал, быстрее чем я смог осознать и переварить информацию. Несколько минут я стоял у открытой двери и смотрел в след уже уехавшей машины. Ребенок на руках начал ворочаться и я поспешил зайти в дом и закрыть дверь.
Что делать? Что, блять делать? Малышка начинает хныкать и паника на пару секунд накрывает меня.
— Тшшш, ну ты чего?
До этого момента у меня не было опыта с маленькими детьми. Я знаю лишь примерно как правильно держать или обращаться с маленькими детьми, что уж говорить о новорожденных. Надо держать под голову и под спиной, верно? Осторожно покачиваю, пока ребенок не перестает плакать. Итак, что делать? Ребенок смотрит на меня светло - красными глазами и по ним я ничего не могу сказать. Странное чувство.
— Давай-ка для начала положим тебя?
Говорю это скорее себе, но ведь с детьми надо говорить, верно?
Боже, как я рад, что мы купили большие и мягкие подушки для дивана. Ребенок полностью помещается на подушке и я ловлю его взгляд. Осторожно опускаю взгляд на документы в руках. Если я хочу хоть в чем-то разобраться, стоит их прочесть и чем скорее тем лучше.
Документов не так уж и много. Свидетельство о рождение, свидетельство о смерти и еще пара листов на счет матери, мед. карта и еще некоторые полупустые документы которые я должен был заполнить.
— Значит, ты у нас девочка, да?*
Малышка, мне конечно ничего не отвечает.
— И имени у тебя нет, мама дать не успела.
Словно поняв меня, она снова начинает хныкать. Осторожно нависаю над ней, так же осторожно глажу по голове. Какая же она маленькая.
— Ну-ну, не плачь. Теперь у тебя есть братик, и я позабочусь о тебе.
Странно, какое все-таки странное чувство. Я совершенно не знаю, что делать, но смотря на этого ребенка я чувствую нежность и не совсем, то что я чувствую к Акане или Эмме, не то что я чувствовал к Мори или маме. Но тоже что-то. Нужно придумать имя.
— Рё? Ты тут? Я слышала твой голос.
Скрип лестницы и тихий голос Акане, возвращают меня в реальность. И я все еще не знаю, что делать.
— Это что, ребенок?!
Акане, пораженно спрашивает. Она выглядит растерянно и явно ничего не понимает. Я рассказываю ей все с момента, как Такеши позвонил в дверь.
— Значит, теперь у нас младшая сестренка, да?
Акане нервно хихикает, склоняясь над малышкой.
— Итак, как же тебя назвать?
— Ай, ее будут звать Ай Цудзи.
Акане поднимает на меня взгляд, улыбаясь мягко и нежно.
— Ай, красивое имя. А Цудзи, это от матери фамилия, да?
— Ага.
— Что же, похоже нам предстоит очередной трудный период в жизни. Я знаю, что младенцев нужно кормить каждые пару часов и так как у нас нет материнского молока, то нам нужна смесь.
— Я схожу. Ты посмотришь?
— Конечно.
Быстро поднимаюсь на вверх, в комнату. Одеваюсь, беру деньги и спускаясь, бросаю взгляд на Акане и Ай, кажется все хорошо. А мне стоит проветрить голову. В конце концов, у Акане в общении с маленькими детьми опыта явно больше. Аптека находится недалеко, в десяти пятнадцати минутах ходьбы. Сейчас там никого нет, и когда я захожу колокольчик над дверью звенит. В оглушающей тишине ночи это почти оглушительный звук. Аптекарь не выглядит удивленным, аптекари вообще непредсказуемые, взять того же, Моро — сан, по факту он тоже аптекарь и он довольно жуткий, а этот парень выглядит так словно уже видел дерьмо этой жизни.
— Мне нужна смесь, детская, молочная.
Парень неспешно кивает головой.
— Сколько ребенку?
— Недели две?
Хорошо, теперь он выглядит удивленным.
— Хаа, хорошо…подожди у нас кажется было что-то, но такую смесь нужно покупать в специальных точках. Тебе крупно повезло. Или нет, учитывая что ты здесь, покупаешь смесь для новорожденных.
Как я и думал. Аптекари в самом деле, чертовски странные. И все же хорошо, что именно он, мне попался, ведь неизвестно как кто-то другой отреагировал бы.
— Вот смесь, бутылочки, соска и памперсы.
Ох, точно. Вот ведь дурак.
— Спасибо. Сколько с меня.
— Три пятьсот йен.
Это вышло дороже, чем я ожидал. Хорошо, что я взял достаточно много, чтобы оплатить покупку.
— Да, детские товары не дешевая хренотень.
Аптека остается за спиной. И мне наверное стоит поспешить домой, но я не могу заставить себя. Заворачиваю в переулок и прислонившись к стене, съезжаю на холодный тротуар.
Блять.
Дома стояла тишина. Направившись в гостиную быстрым шагом, я увидел медленно танцующую Акане и Ай, что спала у нее на руках.
- Все в порядке?
- Ага. Ай, очень спокойная. Помню, Сейшу в ее возрасте много капризничал.
- Я все купил.
- Хорошо. Думаю скоро она захочет есть.
Оставив покупки на тумбочке, я осторожно подошел. Ай в самом деле была маленькой, укутанная в пеленку, она спала и ее дыхание было трудно заметить. Словно игрушечная.
- Держи.
Акане аккуратно передала малышку мне. Какая, она все - таки легкая.
- Я приготовлю ей смесь и нам кофе.
Акане выглядела сонной и потирая глаза, она направилась к кухне. Ну по крайней мере, все идет не так уж и плохо.
- Ааа ааа, аааа!
Ай плакала и как бы я не старался, она не прекращала это делать.
- Подожди секунду, Рё. Сейчас все будет.
Не успела Акане скрыться в дверях кухни, как Ай проснулась и начала плакать.
- Почему смесь не помогает?
- Я не знаю!
Ай есть не хотела, а смесь все время выплевывала.
- Может памперс? Проверь.
- Почему я?
- У тебя опыта с детьми больше.
Акане забирает, Ай из моих рук и относит на диван.
- Чистая.
- Тогда что?
- Не знаю!
- Ваааа, аааааа!
- Ну тише, тише.
Акане снова пытается укачать Ай. Я слабый человек. И под действием стресса, паники, недосыпа и волнения, я звоню Эмме. Глупый поступок, ведь сейчас только начинает светать и я не сильно надеюсь, что она возьмет трубку, а даже если возьмет, что сделает. Не думаю, что у Эммы большой опыт с маленькими детьми.
- Рё - чан? Что случилось?
- Эмма?
А что сказать - то? Такеши и Акаги подкинули нам новорожденного и мы не знаем что делать? Приходи будем паниковать вместе? Что за бред!
- Рё - чан? Это что ребенок плачет, что произошло?
Именно это я и говорю, ну не так прямо, но в принципе, да, именно это и говорю.
- Я сейчас приду.
И все же, что делать.
- Ну тише, тише. Ай, ну что случилось? Чего ты плачешь?
У нас с Эммой опыта нет, у Акане он есть, но она тоже не знает что делать. А кто может знать? Мама? Мори? Что делали они? Что делала Мори, когда я плакал или был расстроен? О, я понял.
- Ты куда?
- У меня есть идея!
Возможно она чересчур наивная и не обоснованная, но других у меня нет. Гитара лежит в комнате, в дальнем углу с небольшим слоем пыли. Я медлю, смотря на нее. Со смерти Мори, я почти не трогал ее, старался даже не смотреть, особенно после переезда. Ай, снова оглушительно кричит и время на раздумья не остается. Хватая гитару, и пусть у меня дрожат руки, но все окей.
Я не так хорош в этом как Мори, и голос у меня так себе, но не то, чтобы есть выбор. Струны под пальцами холодные, натянутые и я практически вижу, как Мори играет на ней. Повторяю её движения, пою песню, что пела она.
Обернусь я белой кошкой да залезу в колыбель
Я к тебе, мой милый крошка, буду я твой менестрель
Буду я сидеть в твоей колыбели да петь колыбельные
Чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельные
Обернусь я белой птицей да в окошко улечу
Чтобы в ясно небо взвиться к солнца яркому лучу
Будут с неба литься звонкие трели, трели всё весенния
Чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельные
Ай замолкает, смотрит удивленно, как и Акане. Но главная, что теперь она не плачет.
Обернусь я человеком да вернусь к себе домой
Я возьму тебя на ручки, мой хороший, мой родной
Обернусь я белой кошкой да залезу в колыбель
Я к тебе, мой милый крошка, буду я твой менестрель
Буду я сидеть в твоей колыбели да петь колыбельные
Чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельныя
Буду я сидеть в твоей колыбели да петь колыбельные
Чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельныя.
Акане осторожно пробует дать Ай смесь еще раз и на этот раз она послушно сосет ее из бутылки и под песню, вновь засыпает.
- Кажется вы и сами неплохо справляетесь, Рё - чан.
Эмма стоит в проходе. У нее растрепанные волосы и дыхание, быстрое, прерывистое. И все же, она улыбается. И возможно вид Эммы, перерезает последние струны на которых я держался. Боже, какое облегчение. Эмма оказывается рядом быстрее, чем я понимаю, но это и неважно. Убираю гитару в сторону и утыкаюсь ей в плечо. Эмма же в свою очередь обнимает меня в ответ.
- Ну что за дела, Рё - чан? Ни на минуту тебя оставить нельзя. Ну что это такое.
Смешок у меня скорее нервный, но легче становится в разы.
- Всего пару недель, а ты уже обзавелся ребенком? Что же будет в следующий раз? Отлучусь я ненадолго, а ты уже учинишь революцию?
- Только, если против Акаги.
- Пойдёмте отсюда, а то Ай спит.
Акане обняв нас за плечи, выводит из зала в кухню. Мы с Эммой садимся на....я правда не знаю, что это такое. Нечто, купленное в секонд хенде, было что - то среднее между, диваном и стулом, довольно вместительный, чтобы мы поместились там вдвоем и высокий. Странная вообще штука, но вписалась на кухню, так словно всегда тут была.
- Пожалуй, я все-таки сделаю себе кофе, а вы двое, что будете? Есть кофе, чай, какао?
- Какао.
- Какао.
Акане тихо смеется.
- Ну как скажете.
Кухня находится на востоке, и первые лучи солнца освещаю комнату. По утрам, кухня обычно залита светом. Но сейчас слишком рано и первые лучи солнца только проникают сюда.
Моя голова лежит на плече у Эммы, а она кладет свою голову на мою. Как же я скучал по этим моментам. Не виделись всего пару недель, при этом регулярно созванивались и все же, словно вечность прошла. Но...как она? Я боялся и не знал, что делать. Переживал. В последнее время, я совсем ничего не понимаю, не знаю, что делать и как. Черт возьми! Почему я такой никчемный, бесполезный кусок мусора!? Почему? Что мне делать? Мотидзуки говорила, что успех состоит из трех составляющих, деньги, власть или связи и ум. Тех денег, что у меня есть от Акаги и от работы на Моро - сан, много по стандартным меркам, и я не идиот, к тому же продолжаю развиваться, изучать новое и пусть у меня не очень много связей, но они есть. Так что же не так? Почему я словно бы застрял на месте.
- Ты дурак.
- Что?
Эмма смотрит на меня проницательным взглядом. У нее брови нахмурены.
- Я не знаю о чем именно ты думаешь, но могу с уверенностью сказать, что это не так. Ты молодец, Рё и ты делаешь все что можешь и даже больше. Но прошу, не забывай что ты просто человек, ребенок. Ты молодец и делаешь достаточно.
- Прости, но я не думаю, что это так. Я не знаю, что делать с Ай, с Сейшу, с Акаги, не знаю что делать дальше мне. Я словно в тупике.
- Ну так может стоит пойти назад?
- Что?
- Пойми, Рё, ты делаешь много. Даже слишком много, ты превозмогаешь, стараешься, выбиваешься из сил и ты устал. Ты в тупике, но не в том о котором думаешь, ты слишком устал, взял на себя слишком много и просто не выдерживаешь всей этой ноши. Так что, не надо пробивать стену, пойди назад, отдохни.
Эмма, хмурит светлые брови и выглядит несчастной. От этого мне становится слишком плохо, это я должен её успокаивать, а не наоборот.
- Я не могу, Эмма. Я должен позаботиться о вас, чтобы все было хорошо. О тебе, об Акане, Сейшу и Ай, об Тэтсуо и Моро - сан, о Такуи, Такемичи и Какучо. И я ответственный в школе, я должен заботиться об её учениках. У меня есть обязанности и я должен их выполнять.
- Ты идиот.
- Рё, пойми, что я все это понимаю, но ведь, если ты в конце - концов откинешься от истощения, лучше не будет никому. Я знаю, что ты ответственный, что ты заботишься буквально обо всех, но ты забываешь жить и это замечаю не только я. Когда в последний раз, ты обращал внимание на окружающий тебя мир и людей в нем?
Когда я в последний раз обращал внимание? А что вообще происходило все это время? Со смерти Мори и мамы, мир словно стал туманом. В котором огнем горели Эмма, Акане, Тэтсуо и другие дорогие мне люди, и я бежал к этим огням, встречался с Такемичи и Такуей, ходил к Какучо, к Моро - сан, работал и тренировался. Беспокоился о них, но все это словно отражение на глади воды, прерывистое и неполное, меняющиеся в своих очертания. И с каждым днем это было все сильнее, словно я тонул, но не замечал этого.
- И что же, мне тогда делать?
Голос звучит надломленно и растерянно, глаза жжет.
Эмма смотрит ласково, с нежностью. Обнимает крепко прижавшись.
- Отдохни, мы все волнуемся. Ты ведь просто ужасно выглядишь.
- Да, ладно. Я не так уж и плохо выгляжу.
- Ты когда в зеркало смотрел?
Я кажется, могу почувствовать улыбку Эммы на каком-то интуитивном уровне.
- Весь бледный, похудел страшно. А эти тени под твоими глазами, они ведь буквально черные. Выглядишь так, словно можешь умереть в любую минуту. Сколько ты не спал? Неужели все то время, что меня не было? Ну в самом деле, что за идиот. Стоило отлучиться на минутку, а ты уже себя загнал.
- Я вообще-то волновался!
Мы смеемся, и я почти счастлив. Бесспорно мне предстоит долгий путь, но пока у меня есть Эмма, то я справлюсь. Мы справимся, вместе.
