Праведник

Наверное, со временем у них с Дракеном войдёт это в привычку. Он бы рад, что его носят на руках, но не при подобных обстоятельствах. Сейчас ему тошно ото всех касаний, от чужих рук на его теле. Чимину не по себе, он напуган всем происходящим, хотя продолжает храбриться и пытается вырваться, бедный Каин, который пытается как-то вразумить Дракена и забрать Чимина из его рук, носится где-то рядом. Омега только руками упирается и кусаться пытается, а сам по сторонам смотрит, а вид необычайный. Его понесли через красивые и пышные сады, через множество дверей. Чимин даже не сразу понял, что к ним прикованы многие взгляды дворца. А Дракену было всё равно, потому что тот считал, что выполняет свою работу по доставке омеги в целостности и сохранности. Он нёс его через вторые ворота, которые имели выход непосредственно к одним из дверей входа во дворец. Дракен точно был тут влиятельным человеком, потому что как только тот переступил порог, то стражники встали по струнке, омеги разбрелись по углам и стали перешёптываться, гадать, что за чудо в виде Чимина тот им принёс. Слуги при встрече с ним покорно склоняли головы и не смели глаз поднять. Лишь одному человеку было всё равно, поэтому он продолжал кричать разные ругательства в адрес Дракена и не унимал попыток в его избиении, за что получал неприятное сжатие и грозный вид того. Каин, который не поспевал за мужчиной, уже перестал предпринимать попытки по оказанию помощи, потому что этот альфа безумно упрям, казалось, что в прошлой жизни он точно был ослом! Омега не мог уловить что-то одно, потому что ему было неудобно от чужих рук, поэтому он старался по странам особо не смотреть, но всё равно смог натолкнуться на парочку небрежных взглядов, несколько шушуканий, на которые тот никак не реагировал, потому что зачем, если в этом нет его вины, не он забрался на Дракена, не сам привёз себя во дворец, не сам лишил себя семьи и прочее, и прочее, и прочее. Чимин прикрывает глаза, вспоминая о семье и мгновенно грустнеет, ведь они там наверняка волнуются. Брату и отцу довольно сильно досталось, папа, скорее всего, сейчас будет много плакать, а Чимин далеко. Ему сейчас очень плохо, ибо выкрали, побили, силой привезли и ещё несут куда-то. Как же Чимину хотелось, чтобы этот бред закончился. И этот случай происходит, ведь, как всем известно, случай правит миром. Стоило им свернуть в очередной коридор среди этого лабиринта, то им навстречу вышёл мужчина, на вид которому двадцать пять, он был среднего роста, крепкого телосложения, но что-то в его внешности пугало неистово. Вид будто полусумасшедшего, потому что даже издалека виднелась его ничего хорошего не вещавшая улыбочка, даже не улыбка, а ухмылка, которая страшила красивое для альфы лицо. Волос был собран в тугой хвост и завязан прочной лентой красного цвета. Зубы были похожи на клыки зверя, которые тот часто обнажал и языком облизывал. Одежда хоть и была похожа на людей Дракена, но имела отличительные черты — некое превосходство. Например, строчка была вышита золотой нитью, ткань была из лучшего атласа империи, а тугой пояс был отделан драгоценными камнями, которые также присутствовали и на руках. Широкие штаны по бокам были также украшены некими узорами. Чимин даже перестал шевелиться и стал в открытую смотреть на объект, который уже вплотную подошёл к ним. Он распластался в широкой улыбке и сложил руки, а потом наклонился очень близко к лицу Дракена и начал разговор: — Дракен, — протвино потянул он и не упустил возможности впиться глазами в чужие, такие же сумасшедшие, в лице же только холод читается. Чимин попытался слезть, использовав замешательства альфы, и у него это получилось, но его сразу же схватили ловкие руки Каина. — Не думал, что ты такими зверскими способами воруешь омег. Что, внутренний альфа проснулся? — ухмыляется, по засохшим губам языком проводит и смотрит на непроницательное лицо Дракена, который неизвестно как, но держался. — Баджи, иди сам себе, что ты ко мне пристал? — теперь идёт война взглядов, в которую безумец не прочь поиграть. Он поднял свой указательный палец и приложил к приоткрытому рту, делая вид, что думает. — Ну как же, если нет Дракена, то мне некого бесить, — а вот Чимина этот Баджи уже взбесил, хотя он только с ним познакомился. — Иди своего господина беси, но не меня, — отрезал Дракен и подозвал к себе Чимина, который даже слегка рот приоткрыл от всего происходящего. — Каин, отведи куда-нибудь Чимина, — тот кивнул и уже стал тянуть Чимина на себя, но нет, ведь Баджи решил немного поиграть. — Каин, стой, — тот повинуется и с места не двигается. — Каин, быстро выполняй указания, — кидает Дракен, а следом: — Каин, не забывай, кто здесь главнее, — а он ловко парирует. Дракен немного на взводе, но пока терпит, выжидает. А Каин оказывается между двух огней, между двумя пламенями, которым не смеет перечить. А Чимин вообще молчит, его решимость чуднейшим образом улетучилась. Теперь он только наблюдатель, которому интересно, чем это кончится. Он очень хочет, чтобы кровью, потому что тогда соперников не останется и он сможет незаметно убежать, конечно, если получится. — Вай, ты всегда забираешь себе самое лучшее, — недовольно бурчит Баджи, — хотя нет, — он делает паузу, а потом, словно змей, с ехидством продолжает, — быть человеком такого господина – сущ… — он не успел договорить, ибо уже был прижат к стене, а руки Дракена сжимали красивую тонкую шею. Вообще он походил больше на омегу, потому что был неописуемо красив: он располагал белыми волосами, ресницами, очень светлыми, как снег, глазами, тонкой белой кожей, изящными пальцами, грациозной походкой и статностью. Любой изгиб талии завораживает и белые волосы, которые слегка падали на лоб — всё делало его индивидуальным и непохожим. Он, как сторож севера, весь белый, а душой чёрен. — Никогда не смей ничего говорить про моего господина, — он сжимает сильнее прекрасную шею, а потом резко отпускает, вызывая смешок со стороны. — Никогда больно мне не делаешь. И да, если ты ищешь Змея, то он очень зол, безумно, — произнёс он ему в губы и упорхнул, будто ничего сейчас не произошло. Чимина же, который всё это время пытался отделаться от чужих рук, снова проигрывает и позволяет себя вести в направлении, которое ему неизведанно. Он не понимает, что только что произошло, но то, чот Баджи явно не друг Дракена, это очевидно, он почему-то ненавидит Хосока, назвал к тому же его Змеем, прозвище которого завораживало. Чимин слышал пару историй о происхождении этого прозвища, но не был уверен наверняка. Когда придёт время, то он обязательно выяснит всю суть, а сейчас они просто идут куда-то по лестнице, точнее омегу волоча. Чимину уже не страшно, потому что он только что столкнулся с необычным человеком, который, скорее всего, влиятельнее Дракена, который имеет в своих руках власть, который волен делать всё, что пожелает. Было интересно одно: к кому он принадлежит, если так безумен в своём поведении. Ясно одно, что очень влиятельному человеку. Лестница была каменная и холодная, казалось, что они не поднимались, а спускались в подвал подземелья. Они поднялись на второй этаж одного из крыльев дворца. Хозяин этого места явно не отличается теплотой, и это немного пугало, но лишь слегка, потому что даже в этом мраке и холоде можно было найти прекрасное. Например, роспись стен, которая была выполнена в серой и чёрной краске, но имела вид пристойный и симпатичный. Там были изображены боги, здесь красовались фараоны на тронах, здесь изображены мифические существа, бои и казни. И на последней из стен надпись красным: автор данного искусства давно почивает в могиле. Здесь подсвечники сделаны из слоновой кости и сахарного тростника. Все они кованы из меди, в форме кобры и украшены традиционными орнаментами. Это старинный ритуальный храмовый подсвечник, где изображена космическая змея Антанта. Чимин предполагал, к кому его могут отвести, потому что это было очевидно из разговоров. Но дикого страха или паники не было, просто было весьма необычно. Ступая по камню, можно было слышать стук, исходящий от обуви и разносящийся по коридору, который в сознание бил, заставляя проснуться, взбодриться. Повсюду царит мрак, хранитель его явно охраняет своё пристанище, поддерживает могильный холод, от которого у Чимина воображение разыгрывается. Даже собственное сердце, которое уже устало от всех приключений, можно было услышать, хотя всё только началось. Они добрались до тяжёлых и больших дверей, где была выполнена потрясающая резьба, изображающая переплетающую Землю змею. Возле них стояли несколько стражников, которые были одеты, как Дракен, да и имели такую же форму. — Доложите господину, что я привёл его, — один из слуг кивнул и куда-то ушёл, тогда Каин, который только очнулся, начал быстро говорить: — Пожалуйста, когда зайдёшь внутрь, то поклонись и не пререкайся. Господин Хосок не тот человек, который будет слушать, — Чимин посмотрел на Дракена, который коротко кивнул. — А что, если я не захочу этого делать, то… — Чимин не успевает договорить, как из двери выбегает какой-то субъект в виде человека, к тому же очень злого, и который уже летит куда-то вниз. Чимин немного удивился, он даже рассмотреть его не смог. А двое его спутников лишь слегка выдохнули. Видимо, они знали, кто это пробежал. — Юнги, чтоб тебя, — ревело из покоев, и вот тогда стало страшно, тогда сердце бешено заколотилось, всё помутнело перед глазами, а о храбрости вообще речи не велось. Коленки судорожно потрясывались, по телу пробегала мелкая дрожь, на лбу выступила капелька пота. Нет, это всё не должно происходить с Чимином, ведь он должен находиться дома вместе с семьёй, радоваться жизни и плести цветочки, изучая латынь, а не эта обстановка и не эти люди. Сейчас он встретится со самым страшным и жестоким, по словам, правителем Второй Империи. Он увидит человека, на которого даже боятся посмотреть, а он сейчас будет ещё стоять перед ним, но ведь… ведь если разобраться, то получается, что по его вине Чимин оторван от дома, из-за него он сейчас страдает. Пусть он не помнил, что именно Дракен его схватил и привёз. Но если он подчинённый господина, то тот тоже виноват. Какой-то огонёк просыпается в груди у омеги, какая-то сила появляется, какое-то рвение рождается. Он собирает все силы в кулак, успокаивает бешеное сердце, ровно стоит на земле и гордо держит голову в знак того, что его не напугал этот голос. Дракен вскинул брови, а после взял омегу за локоть и запихнул внутрь. Ему совершенно не интересно, что сейчас в мыслях у омеги. Как только омега завели внутрь, он обратил внимание на обстановку, а уже потом начал выискивать хозяина. Покои включают несколько просторных помещений. В них можно лицезреть мини-фонтаны, множество мягких диванов, роскошную настенную роспись в синих, красных, золотых и оранжевых тонах, а также искусно выложенную плитку. На полу покоев дорогие ковры. Большой стол сделан из ореха и покрыт золотыми пластинами, на нём покоятся бумаги, печати разного размера, одинокая свеча и коробочка с воском. Интересен в этой комнате фонтан, по которому текла вода и создавала шум. Покои богато украшены — росписи, изразцы, витражи, ковры. В убранстве очень много хрусталя и золота. Большие окна в пол завешаны прозрачным тюлем, который разлетался из-за порыва ветра. Он ударял по рядом стоящему человеку, который устало глядел в пол и лениво повернул голову в сторону пришедших. Дракен наклонил Чимина и сам сделан поклон. Сейчас перед ним стоит человек, которого за самого Сатану чуть ли не считают, но почему-то у Чимина сложился иной образ. Перед ним был высокий альфа, в простой белой шёлковой рубашке, в шароварах и сапогах. Вид был уставшим и грустным, он часто тёр переносицу и томно вздыхал. На его открытой груди можно было рассмотреть множество порезов, огнестрельных ран. Казалось, что его ничего не возьмёт. Чёрные волосы, словно уголь, падали на глаза. Он тяжело поднял на вошедших взгляд, словно не пророчащий ничего доброго. Этот непроницательный, холодный до мозга костей взгляд, который поглощал в омут страха и горя, смерти и кары, страданий и моления. Глаза решают многое в человеке, они могут всё рассказать о своём носителе, и омега уже может сделать несколько о этом человеке. Хосок тяжело и неспеша идёт к ним. Чимин, у которого уже шея затекла стоять в поклоне, даже не пугается, а наоборот ждёт. Грубые пальцы касаются подбородка омеги и заставляют того поднять глаза. Зрительный контакт установлен и пока не предполагает конца. Чимин тихо поднимается и выпрямляется, при этом смотря глубоко внутрь этих глаз. На большом пальце Хосока перстень с изображением трёхголового пса. Чимин знал, что это значит. Это его императорский герб. Хосок убирает руку и, слегка улыбаясь, поворачивается к Дракену, который очень даже комфортно себя чувствовал. А Чимину щёку жгло от этого прикосновения, до того было необычно и ново, что даже дар речи пропал. К тому же альфа красив собой, что тоже создало эффект. — Ну, Дракен, рассказывай про эту красоту, — Чимин засмущался, но головы не позволил наклонить – продолжил наблюдать за господином, который уже весь был сосредоточен на Дракине. — Вот этот юноша и есть тот самый праведник, о котором говорит пророчество, — контакт быстро прерывается, и Чимин сводит брови, пытаясь понять, что за глупости несут эти люди. — Такое хрупкое создание и такое бремя, — выдыхает Хосок и качает головой. — Зато как моему брату повезло, — на слове «брат» он кривится и недовольно фыркает. — Простите, но я не мог не привести такое сокр… — а вот Чимину вдруг обидно становится, его сейчас просто обсуждают как вещь, пусть и дорогую, но вещь! — Вообще-то я человек, а не вещь, про которую можно так высказываться, — Дракен шире раскрыл глаза и слегка придвинулся к Чимину, хотя тот не понимал зачем. Хосок резко ударяет его в низ живота, от чего омега скрючился и слегка заскулил. Теперь понятно, откуда Дракен знает такие приёмы. Но если подумать, что на этом Хосок решил остановиться, то нет, потому что он добивает. Он заставляет омегу встать на колени, а сам хватает за макушку и больно сжимает волосы. — Я не тот, с кем нужно повышать голос. Если надо, то ты будешь вещью. Пока ты в моих покоях, то ты ничто, пока я тебе не прикажу. Ещё раз сотворишь подобное, то я вырежу твой язык и тебе же скормлю, — и всё это он говорит со спокойным лицом, всё это он делает так обыденно и просто, казалось, что это его будни, которые повторяются изо дня в день. Он выпускает Чимина из своего захвата и просит того встать. Чимин раздавлен, унижен в первый же день своего пребывания, его уже поставили на колени, хотя омега когда-то клялся, что никогда ни перед кем не встанет на них, но тут случай. Хосок просит найти Каина, на что Дракен отвечает, что тот ожидает за дверью. Тогда Хосок приказал позвать его, потому что придумал для него очень тяжелую задачу, вернее даже ношу. — Каин, мой брат будет к вечеру, потому что у него смотр войск, я прошу тебя, чтобы ты из этого тела, — он показал на слегка измученного Чимина, — сделал самое лучшее вино, потому что брат падок на него, — Хосок последний раз смотрит на Чимина и приказывает всем уйти, кроме Дракена. Как только двери закрылись, Хосок смог расслабиться. Он подошёл к Дракену, слегка приобнял его за плечо и повёл на балкон. У Хосока был один брат — и это Дракен, потому что тот никогда ничего не требовал, не приказывал, но и не был покладистым и спокойным. Он смог найти в нём свою опору, верного друга и брата. Самый преданный человек Змея – Дракон. Они сроднились в результате крови, поэтому они и до конца вместе. Только с ним он мог расслабиться, только ему он мог рассказать о гнетущих проблемах, только ему он позволял вытаскивать из себя пули и зашивать порезы. Единственный, после любимого омеги, человек, который навсегда в нём. — До конца, брат, — говорит он, смотря на горизонт, где уже протекала жизнь, где жители постепенно вылезают из нор, где начинается новый день. — До конца, — выдыхает Дракен, и они тоже погружаются в свою привычную рутину, которая связана прежде всего в защитой, охраной, обеспечением порядка. После того, как Каин вытолкал омегу из покоев, Чимин даже не пробовал начать конфликт, он просто погряз в размышлении. Каин попросил его идти за ним, на что Чимин кивнул и последовал. В его памяти крутилась одна картинка, где его унижают, где показывают превосходство, где демонстрируют свою власть над ним, а он даже ничего не может сказать против, не имеет права противоречить, он немощен, скован, связан. Для любой верёвки найдётся нож, для любого замка — ключ, для любого решения — выход. В данном случае Чимин не знал, как поступить. Единственное, что ему сейчас хотелось — убежать далеко из этого места, туда, где он не будет знать, что он такое, где ему не будут рассказывать всякий бред про пророчество и прочее, туда, где царит тишина и умиротворение. — Чимин, — Каин трясёт за плечо. Видимо, он долго звал его, — ты меня не слушал, — утверждает. На что Чимин слабо кивает и пытается на время вырваться из размышлений и послушать бету, который, видимо, сейчас расскажет очень важную информацию, которая Чимину ни к чему, потому что он здесь не задержится, а желание вернуться домой растёт с каждой минутой, проведённой в этом месте. — Послушай, я понимаю, что тебе это всё в новинку, но ты вынужден это терпеть, — зато честно и без фальши, напрямую. — Этот дворец, конечно, не райский уголок, но у него есть и плюсы. Просто научись здесь выживать, получи доверие и будь… — …покорным, — договаривает за него Чимин. Если перефразировать, то получается, что Чимин подчиняется всем и вся, а в результате получит некий приз. Предложение, конечно, заманчивое, но не в духе омеги. Он клянётся, что сегодня был единственный раз, когда его поставили на колени, когда так жестоко унизили и превратили в ничто. Даже если у него не получиться убежать из этого дворца, то он установит здесь свои правила и будет следовать только им.

***

Никогда Чимин не мог представить, что будет гаремным омегой. Каин повёл его на первый этаж и провёл через одну часть гарема, где было мало людей, чтобы не привлекать к себе внимание, но взглядов в свою сторону он не избежал. Кто-то даже спросил: — Каин, а что ты за чудо привёл с собой? — группка рядом стоящих омег издала смешок, а Каин сжал руку Чимина, мол говоря, чтобы тот молчал и ничего не выкинул. — Я вам сейчас такое чудо палками покажу, а ну, пошли все, — он погрозил пальцем, вызвав смех со стороны, но омеги послушались и плавно поскользили по своим комнатам, при этом не забыв кинуть небрежный смешок в сторону Чимина. — Они просто не знают, кто ты. Только подожди, и все они захотят иметь с тобой дружбу, — объясняет Каин. — Я не горю желанием общаться с ними, — выдаёт омега и следует за бетой. Он даже не знает, куда тот его ведёт, но доверяет, да и выхода другого нет. Пока особого плана по поводу побега или провозглашения своей диктатуры — нет. Каин заставляет снова подниматься на второй этаж, но уже другого же крыла. Чимин увидел несколько дверей, несколько комнат и абсолютную тишину. — Почему так тихо? — А ты подумай, что могут делать омеги во дворце Чон Чонгука? — Ну, например, выживать и молиться, чтобы их не прикончил Чон или его брат? — Чимин с серьёзным выражением лица смотрит на Каина, который сдерживает смех. — Ты ещё поменяешь о них своё представление. Давай, заходи, — он пихает омегу в одну из дверей, и Чимин оказывается в довольно симпатичной комнате. Здесь есть большая кровать, столик, сундуки для одежды, немного книг и даже скрипка, которая привлекла внимание Чимина. Он взял её в руки и сдул с неё пыль. Видимо, здесь жил человек, который вовсе не увлекался музыкой, либо просто давно не убирались. Он посмотрел ещё раз на красивый инструмент, стёр рукавом остаток пыли и решил присесть на кровать, когда Каин начал зачитывать: — Итак, у нас много работы, но мы справимся, поэтому слушай меня внимательно, — он провёл рукой возле глаз Чимина, поэтому тот установился и выпучил глаза. — Ох, дайте мне терпения. Вообщем, смотри, сейчас мы с тобой, а потом ещё ближе к вечеру, идём в хамам и… — Зачем так много купаться? Одного раза недостаточно? Мухи стерильные! — протестует Чимин и встаёт с кровати, а потом рука Каина возвращает его обратно. — Помолчи, пожалуйста. Это ещё не всё. Мы подберём тебе наряд… — Какой наряд… — Чимин снова встал, но снова его посадила рука. — Да, я сниму с тебя мерки, отнесу мастеру, чтобы он для тебя сшил костюм. — А зачем это вообще нужно? Дали бы мне простую одежду, я многого не прошу. — Вряд ли нашему господину понравится твой простой наряд, потому… — Какой ещё господин?! Я что, к нему уже в кровать пойду? — Чимин перешёл на крик, а рука Каина уже не справляется. Омега начал расхаживать по комнате и что-то бормотать. — Чимин, цыплёнок ты мой, послушай, — он схватил его за личико и стал слегка сжимать. — Я тебе дам простой совет: всегда имей себе цену, во-первых. Во-вторых, научись быть покорным, тогда твоя дорога устлана золотом. В-третьих, уважай и почитай нашего господина, чтобы расположить его к себе, и тогда ты сможешь потеснить каждого из этого дворца. Тебе ничего не стоит будет стереть их в порошок, если будешь слушаться, — а Чимин внимательно слушал и вникал в каждое произнесённое слово. Покоряться и уважать, тогда будешь в золоте, а если наоборот, то жди беды. Какой путь выберет Чимин зависит только от него одного и ситуации, в который тот окажется. Его забрали, выкрали, а теперь он должен подчиняться. Простите, но омега не из робких, поэтому, как он говорил раньше, то придумает свои правила и будет следовать им. Если до золота не добраться покорностью, то его можно заполучить другим способ, который пока не известен омеге, но уже скоро раскроется. — Хорошо, Каин, я понял, — вырывается из плена рук и садится на край кровати. — Отлично, просто замечательно, поэтому сейчас я тебе принесу сменную одежду, покушать, ведь ты голодный, а потом мы тебя вымоем и сделаем самым красивым омегой мира, — он треплет Чимина по голубой макушке, потом вылетает на крыльях радости из комнаты, оставляя Чимина с самим собой. Каин, наверное, целую гору сбросил со своих плеч. А Чимин просто отделался от него на время, хотя этот человек не сделал для него ничего плохого. Он дал ему идею, которую тот попробует реализовать, но в своём стиле. Он смотрит на скрипку, которая тихо покоится на столе, а после срывается и берёт её в руки. Он начинает проверять струны, снова вытирает её, бережно дует, пытается найти смычок, которым можно сыграть. Спустя какое-то время ему это удаётся. Теперь Чимин ищет иголку или ножницы, которые лежат на столике. Он садится на колени, берёт скрипку и начинает лезвием выводить слово «свобода» на латыни. Вдруг дверь открывается и на пороге появляется человек, маленький такой и круглый. Где-то Чимин его видел ранее. Человек симпатичный, на нём красивый белый наряд, золотые волосы спадают на не менее красивые глаза, которые имеют цвет голубой, но такие светлые, что чистое озеро. На шее красуется изумрудная подвеска, а на руках над кольцами преобладают серебряные браслеты со свисающими сапфирами в виде капель. К тому же омега беременный(живот слегка выпирает), что заставляет невольно умильнуться. Чимин откладывает своё занятие и поднимается. Объект стоит и не выдаёт ни слова, изучает Чимина, который не понимает всего происходящего, ибо на него сейчас нагло пялятся. — Простите, но… — Чимин решил начать первым. — Ох, прости, я как снег на голову. Я Юнги, — он протягивает руку, который Чимин сначала решает пожать, а позже его как током ударило, ведь это Юнги, который является омегой Хосока. — Испугался, потому что понял, — грустно выдыхает тот, а потом выдавливает улыбку. — Я не мой муж, который будет рубить налево и направо, поэтому можешь расслабиться, — Юнги присаживается на кровать и подзывает к себе застывшего на месте Чимина. — Немного неож… — Я тебя как-то так и представлял, — перебивает его Юнги и, схватит за руку, сажает рядом с собой. Он проводит пальцами по шее омеги и недовольно качает головой. — Хосок постарался, — Чимин аж жался от того, как ему некомфортно стало. Что ему делать, одному Ему известно. — Я немного смущен, — даже слишком, — потому что всё так быстро и неожиданно, я просто… — Я надеюсь, что ты тот самый омега, который устаканит Чонгука, — как просто он произнёс его имя, видимо, ещё те друзья. — Ты же его ещё не встречал? — Чимин отрицательно качает головой. — Ты главное не бойся, он не такой страшный, как его описывают. — Эм, а можно один вопрос: для чего вы пришли, и всё это говорите? — Послушай, я в этом дворце чахну уже третий месяц без нормального общения, а тут Хосок говорит, что Дракен нашёл праведника, и я подумал, что было бы отличной идеей с ним познакомиться и вести в курс происходящего, а ты, — тыкнул пальцем в Чимина, — так меня обижаешь, — до чего милейшее создание, когда злится, как на него долго можно обижаться или повышать голос, ведь это создание самого ангела, лучшая работа Всевышнего. — Простите, — Чимин склонил голову, а сам сдерживает смешок, потому что всерьёз воспринимать беременного злого омегу не может. — Эх, вот ты смеёшься, а я всего лишь хотел найти себе собеседника. — Простите, но вы просто так забавно дуетесь, что мне тяжело сдерживаться. Но если вы желаете, то я могу стать вашим собеседником. — Хочу, поэтому и пришёл именно к праведнику, потому что я читал, что это самые лучшие слушатели. Ты не подумай, что я хочу общаться с тобой из-за твоего дара, просто мне действительно здесь одиноко, а тут такой милашка, — Юнги треплет рукава и грустно улыбается. — Эй, я только рад иметь такого собеседника, как вы, просто для меня это необычно и довольно быстро, кажется, что это всё происходит не со мной, что это другая моя жизнь. — Ну вот и ладненько, два одиночества нашли друг друга, — Юнги снова вытянул свою руку, которую Чимин уверенно пожал, когда в комнату врывается Каин. — Чимин, еле объяснил, зачем мне столь… — он замечает Юнги и сразу меняется, — мой господин, простите, я не знал… — Каин, успокойся, я уже просил обращаться ко мне на «ты». Ты тоже должен так делать, Чимин, — он поднялся с места и тяжело выдохнул, потому что даже маленький живот ему слегка мешал(для Чимина пока была тайна о сущности). Он потрепал светлую макушку Чимина. — Может, поешь со мной? — резко спрашивает Чимин, когда замечает много еды в руках Каина. Юнги благодарно кивает, но отказывается, потому что, как он сказал, нужно пойти и слегка поругать Хосока за то, что тот руки на такое сокровище распускает, на что Чимин даже не смог ничего ответить. Он молча провожает омегу, и сам не верит себе, что только что познакомился и разговаривал с самим омегой Змея. Он очень приятный и чистый, с ним в радость общаться, ведь в нём нет греха? Но как, почему, ведь… — Как сюда господин Юнги пришёл? — вдруг спрашивает Каин, который трясёт за рукав Чимина. — Да он просто зашел! — Как на него это похоже. Всё время врывается, был случай, когда… Стоп, потом расскажу, давай живо собирайся и идём, нам пора мыться, — командует бета, а Чимин улыбается, ведь ситуация его забавляет. — Да мне брать нечего, пойдём вычистим меня, а потом наедимся, — он говорит «мы», потому что уверен, что Каин составит ему компанию. Каин ставит еду на стол, а после они выходят и идут на первый этаж, в здание, где расположилась прекрасная баня. Какой Чимин переменчивый: несколько часов он желал убежать, вернуться, а сейчас ему так комфортно и правильно здесь, что самому страшно от такого становится. Они быстро доходят до дверей хамама, при этом не встретив на своём пути лишних глаз. Каин запихивает омегу внутрь. Оказавшись внутри, Чимин снова и снова удивляется. Мраморные умывальники, золотые краны, массивные колоны. Он подходит к одной из них и прикасается, чтобы понять, реальность ли это, или сон. Но сон прекрасен и чудесен, потому что даже бани у них изумительны. Чимин идёт в один из углов и присаживается, наблюдает за действиями Каина, который ловко раскладывает чистую одежду, берёт нужные приспособления, а после тот обращается к Чимину: — Раздевайся, — требует, — и быстренько. — Как скажешь, — Чимин снимает с себя грязную одежду и отбрасывает ту в сторону, теперь он абсолютно голый перед бетой, который уже в руки берёт какую-то баночку, которая пугает Чимина. — Не бойся, это масло для тела. Миндальное, очень вкусно пахнет, — Каин попадает в точку, потому что любимый орех Чимина — миндаль, теперь омега спокоен. Он присаживает на скамью. Каин начинает втирать в него приятное масло, аромат которого успокаивал Чимина, заставляя того в наслаждении прикрыть глаза и довольно замычать. После бета начинает мыть голову, бережно проходя каждую прядку, каждый сантиметр кожи. У Каина золотые и нежные руки, потому что в них омега расслабляется, чувствует себя комфортно и свободно. Казалось, что эта жизнь создана для него. Как же он так быстро согласился, может, передумал. Нет, просто сейчас так нужно, нужно показать, что ты душенька и безумно милый омега, чтобы все поверили, а вот потом можно и уходить. Каин выливает из кувшина воду, начинает смывать масло, которое зачем-то втирал. — Каин, а зачем ты стираешь масло, которое так усердно втирал? — Я думал, что миндальное масло даст тебе понять, но, видимо, нет. Это прозвучит довольно неприлично, но у нас существует такой процесс, что, когда втираешь миндаль в кожу омеге, и оно полностью теряет свой запах, то значит, что он девственник, — Чимин отталкивает от себя смеющегося Каина и начинает возмущаться. — Теперь я из-за тебя миндаль ненавижу! — Да ладно тебе, давай я тебя ещё раз им намажу… — Ага, конечно, достаточно. Я уже чистый, поэтому пошли отсюда, а то мало-ли, кто посягнёт на мою непорочность, — он ударяет бету полотенцем и спешно натягивает штаны, а следом рубашку. Довольный своей работой Каин и злой на него Чимин идут теперь в комнату, чтобы второй наконец-то поел. На этот раз без взглядов не обошлось, Чимину уже надоели эти перешёптывания, но Каин просил его пока молчать, он и сам может разобраться со своими подчинёнными. Дойдя до покоев Чимина, Каин вспомнил об одном важном дельце, поэтому попросил Чимина побыть какое-то время одному. Чимин пожал плечами и сказал, чтобы тот быстрее возвращался, а то он всё съест, на что другой ответил, пусть съедает всё, но только не бурчит. Чимин зашел в свою комнату и повалился на кровать. Устал. А от чего, тот не понимал. Быстро помылись, выяснили, что Чимин девственник, теперь вот яства, на которые Чимин набросился. Он закинул в рот парочку фруктов, а потом ему пришла безумная идея, которую тот хочет реализовать именно сейчас. Он берёт тарелку с фруктами и, как шпион, выскальзывает из комнаты. Быстро преодолев второй этаж так, чтобы он не был замечен, омега находит какую-то дверь, которую спешно открывает и оказывается на улице, но Дракен не с этой стороны заносил его. Сколько комнат и дверей в этом дворце, что свихнуться можно. Чимин именно сейчас почувствовал запах заточения. Ведь он тихо, пока никто не видел, покинул покои, а разве человек, который свободен, станет так делать? Почесав затылок, закинув виноградинку в рот, Чимин делает несколько решительных шагов. Он не понимал, где находится, потому что здесь нет людей совсем, ни одной души, только протоптанная дорожка, которая куда-то вела, а Чимин решил проверить, а вдруг повезёт, и он сможет разрушить первый оков клетки, благодаря этому месту тот вполне может продумать план побега, который уже зарождался в омеге, но вопрос: а на долго? Ответа точного нет, потому что обстоятельства. Чимин идёт вглубь и попадает прямиков в рай, в целый рай цветов. Он даже рот слегка приоткрыл, для него сегодня слишком много открытий и потрясений. Здесь безумно красиво, это лучшее место, которое тот только видел здесь, да и вообще везде. Он оставляет вазу с фруктами и подходит к цветам. Они были его погибелью, потому что именно в момент их сбора его схватили, а теперь он в их раю. Он прикасается к одному бутону и втягивает его аромат. Сладко. Чимин продолжает ползать на коленях и нюхать аромат, который так зарывался в клетки. Он поглаживал лепестки и говорил им о их красоте, о невероятном цвете и запахе. Здесь было каменное окно без ставней, оно было полностью открытым, на нём красовалась красивая и толстая лоза, которая привлекла внимание Чимина. Окно было высоко, поэтому Чимин не мог посмотреть, что там вдали. И что тот решил придумать: он забирается на крепкую лозу и думает подняться наверх. План, который может придумать только такой сумасшедший омега. Им двигала не только жажда свободы, но и любопытство. Он крепко встаёт и начинает карабкаться, как в один момент чувствует, что его прелестная ножка соскальзывает, а сам он просто летит вниз. Омега жмурится, но ему везёт, ибо чьи-то сильные руки ловят его прямо у земли. Чимин раскрывает глаза и видит перед собой пару чёрных глаз, которые бегали в разные стороны. Если он в аду, то для чёрта этот человек очень хорош. Чимин лежит в его руках и продолжает смотреть. Резко неизвестный поднимает омегу от земли и ставит на ноги. Чимин даже дар речи потерял, потому что был словно не в себе. Его ударил жар, а дыхание сбилось, сердце и вовсе норовило выпрыгнуть. Неизвестный был в красном одеянии, на поясе покоился меч, а в ухе, почему-то именно на него омега обратил внимание, покоилась серьга. Да вообще весь образ пришедшего был варварский. — Кто ты такой, и что ты делаешь в моём саду? — голос осевший, холодный и грубый. Видимо, он много кричит. — Я просто тут гулял? — больше вопросительно, чем утвердительно отвечает омега. — Ага, а ещё ты чуть не упал. Сбежать вздумал? — А что, если и так? Тебя это никак не должно касаться. Стоп, а ты вообще кто? — Как, я хозяин этого сада. — Ага, а оружие тебе, чтобы букашек резать, — по лезвию Чимин ходит. Чувствует сердце, что лучше так не отвечать. — Ну, оружие в любое время необходимо. Например, чтобы нейтрализовать наглых омег, что врываются в мой сад, — а он, вроде, и не шутит вовсе. — Я бы попросил, я не наглый, а просто любопытный, поэтому и напал на тропу, которая привела меня сюда. А вообще я даже думал убежать из этого дворца. — Да? — удивляется незнакомец. — Отчего? — Да действительно, привезли этому индюку Чон Чонгуку, моют, кормят, наряжают. А всё почему? — переходит на крик омега. — Да потому что Вселенная наградила меня званием праведника. Зачем спрашивается? Да просто так, чтобы я страдал из-за каких-то Чон Чонгуков, индюков, которые дальше своей власти не видят. — Да ты что? — Да, вот возьму и сбегу от него, тогда лишится своего могущества и будет букашкой без меня-то! — восклицает омега и вскидывает руками, вызывая смешок у незнакомца. — Ты забавный, ты не боишься, что я могу рассказать обо всём нашему господину, и он тебя накажет? — Да я в лицо готов сказать ему это. Пусть только домой отпустит. Ну зачем я таким родился? — обиженно бросает омега и садится на траву, при этом закрывая глаза руками. Незнакомец присаживается рядом и убирает руки. Красивый. Омега красивый, когда такой потерянный. — Послушай, иногда мы просто вынуждены подчиниться обстоятельству, принять это и пытаться придумать лучшую альтернативу выхода из неё. Я по своему опыту знаю, что вначале будет тяжело, но всегда можно справиться. Безвыходной ситуации не существует, человек всегда вынужден выбрать, даже если это может ему не понравиться. Это как понятие свободы, ведь абсолютной свободы в природе нет, каждый из нас закован, но только если ты верно растолкуешь её понятие, то не будешь являться её рабом, — Чимин поднимает глаза и смотрит на незнакомца, который оказался таким добрым. Он слегка улыбается, а после поднимается с земли. — Я Чимин, — парень протягивает руку, которую незнакомец подносит к губам и задерживает дольше, чем нужно. — Моё имя ты узнаешь после ещё одной нашей встречи. — А почему ты решил, что мы ещё встретимся? Хотя, если ты садовник, то да, мы можем пересекаться, вот только если индюк против не будет. — Не будет, — кидает на последок тот и уходит. Пораженный произошедшим Чимин уже идёт обратно во дворец. На вопрос: а хочет ли он сбежать? Пока ответ не будет дан, потому что Чимин хочет ёще раз встретиться с этим человеком. Итак, только поднявшись в свои покои, на него налетает испуганный Каин, который начинает его трясти и кричать. — Да ты понимаешь, ты понимаешь, что напугал меня, цыплёнок. Пресвятые черты, где ты был? Ты что, ползал по земле? — он указывает на испачканные штаны. — Я гулял, — выдавливает из себя омега. — Гулял он?! Да ты же меня напугал, к тому же столько времени пропало, я уже хотел Дракена на помощь вызывать. Чимин, господин уже вернулся, а ты где-то валялся. — Да я… — Ты обещал слушаться меня, но нет, ты снова делаешь все по-своему, но ладно, спишу это на новую обстановку и людей. А сейчас у нас есть всего несколько часов до вечера! — До какого ве… — До вечера, когда ты пойдёшь в покои господина, я же уже говорил. И не смей возмущаться, нам ещё надо тебе что-то подобрать, даже мерки не сняли, ну, Чимин, — тянет Каин и тащит за собой омегу, который даже своей ошибки не признаёт. Его снова ведут мыться, потом чем-то мажут, что-то меряют. А Чимин снова в думах. До этого он был спокоен, ему было всё равно: куда его поведут, к кому в покои он пойдёт. Но не сейчас. Осознание, что он встретится с кровавым императором, пугало. Но ведь не обязательно с ним спать, ведь он просто хочет просто посмотреть на оружие, которое нашёл, поэтому и паниковать не стоит, наверное. — А почему блуза и штаны изумрудного цвета? — вот именно это больше волновало Чимина. — Потому что это любимый цвет нашего господина, плюс ко всему он сочетается с твоим цветом глаз, — объясняет Каин, рисуя лёгкие стрелки омеге, он почти закончил с его образом. После он берёт ожерелье и закрепляет его на шее Чимина. — Я не люблю украшения, — протестует Чимин, но это быстро прерывается недовольным взглядом со стороны Каина. На несколько минут Чимин замолкает и разрешает делать с собой всё, что тот считает нужным. Спустя долгих нескольких часов, когда Чимин уже почти заснул, Каин закричал: — Готово, ты прекрасен, — выдыхает он и бессильно валится на кровать. Чимин поднимает глаза и смотрит на себя в зеркало. Красивый. Каин сделал ему красивый, яркий макияж. Ожерелье было с камушками, которые Чимин посчитал изумрудами. Его одежда прекрасна, шёлк идеально лёг на стройное тело, а тонкий пояс с золотыми узорами переплетает талию и создаёт образ некого божества. Волосы бета немного приложил и покрыл их венком из цветов, те самые цветы, с которыми Чимин приехал сюда. Он смотрит на уставшего Каина, который просит его встать и пойти. Вот и начинается дорога в ад. Теперь Каин осознанно ведёт омегу через весь гарем, чтобы те слюной давились. Тот, над кем они смеялись в самом начале, оказался безумно привлекательным. Все переглядываются между собой и восхищаются. А где-то с балкончика на Чимина смотрит Юнги и мысленно желает тому удачи, ведь обуять зверя Чонгука может лишь он, в этом Юнги уверен, а он очень редко ошибается. Каин довёл омегу до дверей, дал ему наказ, как нужно правильно кланяться, что можно и нельзя, что следует говорить и прочее. Каин обнял омегу и перед ним открыли двери. Быстро, нереально, сказочно. Почему именно это испытание выпало на долю Чимина? Ах, точно, ведь он великое оружие. Но единственное, что прокручивал в своей голове омега, это свои правила, которые тот выполнит. Он заходит внутрь и осматривается. Покои были просторные, были схожи с покоями Хосока, но отличались роскошью и величием. Именно этим веяло от Баджи. Большая кровать покрыта чёрным шёлком, который Чимин потрогал и попробовал кровать на мягкость. Оказалось, что та безумно лёгкая и приятная. Омега уселся на неё и свесил ноги. Никого нет, а кому тогда кланяться, кому не смотреть в глаза, с кем говорить только по разрешению? Напротив кровати был балкон, который походил на террасу. Чимину было скучно, поэтому тот решил скоротать время и принялся за еду, на столе стояли тарелки с орешками и какими-то сладостями, которые были зелёные очень понравились Чимину. Он забрался на кровать, сгрёб все сладости и начал уплетать за обе щёки. И потом, потихоньку, еле-еле глаза начали предательски закрываться, а разум провалился в сон. Чимин заснул, при этом полностью разворошив постель, чёрный шёлк прекрасно сочетается с его. Он бы продолжал тихо сопеть и видеть приятный сон, если бы чья-то холодная рука не коснулась его щеки. Чимин недовольно морщится, а после открывает глаза. Перед ним уже знакомый человек. — Ты?! — Ну я, а что тебя пугает? — Что ты делаешь в покоях им… Стоп, стоп, — тянет омега, а глаза расширяются, — так ты… ты не садовник. — Добро пожаловать в мой дворец, Чимин.