Уже неделю Чимин живёт во дворце и, кажется, уже привык к их устоям. Он обычно проводит время с Юнги, они вместе гуляют, а после едят на открытом воздухе, говоря обо всём. Потом они сидят в покоях Юнги и снова возобновляют разговоры. И так до самого вечера, Чимин иногда пугается, когда к ним неожиданно может нагрянуть Хосок, но тот спешно уходит и оставляет омег наедине. Каждый день Юнги учит Чимина чему-то новому, рассказывает смешные истории, которые происходили даже с Чонгуком, что, естественно, не могло уложиться в голове. Также тот помог ему с одеждой и теперь омега каждый день в новом образе. С Чонгуком он не видится, что очень его радует, потому что последняя встреча кончилась на ужасной ноте. Юнги говорит, что тот просто устал из-за подготовки к очередной войне, поэтому тот и не замечает его, но он может помочь организовать встречу, если тот так этого желает, на что Чимин отмахивался.
Сегодня утром его разбудил визг Юнги и его просьбы, сонный омега ничего не понимал и просил друга успокоиться и нормально всё объяснить, тем более Чимин никак не мог проснуться. Именно поэтому Юнги вылил на него кувшин с водой.
— Эй, ты чего? — вскрикивает омега и быстро встаёт с кровати.
— А как тебя можно было поднять? Давай, собирайся и пошли, а то самое интересное пропустим, — визжит Юнги и уже кидает Чимину одежду.
— Юнги, куда ты меня тащишь? — натягивая штаны, говорит тот.
— Увидишь, тебе точно понравится, — Юнги сам одевает друга, а после утаскивает его из дворца, прямо на террасу. Чимин, зевая, шёл за ним, а когда те дошли до цели, то Чимин рот открыл от увидённого. На заднем дворе стояла атмосфера праздника, повсюду были расставлены столы с разными яствами, были повешены узорчатые фонарики, на каждом столике стояли баночки с разноцветной краской. Повсюду ходили красивые омеги, которые надели на себя лучший наряд и украшения. Чимин невольно оценил свой вид и махнул рукой — кого ему удивлять. На нём простые штаны и свободная рубашка с жилеткой. Он здесь как гость, поэтому считай, что ничей. Юнги сажает его за один из столов и поддаёт баночку.
— Какой повод? Что случилось?
— Ну, во-первых, Чонгук смог разбить войска Запада. Во-вторых, сегодня день хны, который мы празднуем уже несколько лет. Так вот совпало.
— А оружие для чего? — Чимин указал на место возле навеса с каким-то шикарным стулом.
— Ну как, обычно проводятся бои для развлечение, без крови. А Чонгук любит такие зрелища, поэтому его место прямо по центру. Тебе просто нужно взять оружие и бросить его к ногам желаемого соперника, — объясняет Юнги, а Чимин глазами ищет одного человека, почему-то именно сейчас захотелось с ним встретиться. Он оглядывается и видит, что Чонгук в сопровождении Хосока и их помощников. Первый что-то яро доказывал второму, махал руками, а потом резко остановился и поднял указательный палец. Он тяжело вздыхает и продолжает что-то объяснять Хосоку, который вскидывает руками и посылает Чонгука к чёрту, на этом слове он перевёл взгляд на Чимина и невольно улыбнулся. Он взял Хосока за плечо и повёл к своему месту. Сегодня альфа ещё красивее. На нём синий фередже, тёмно-синий кафтан и тёмные штаны. Вид уставший, но стоящий того, ибо он смог побить нежеланных врагов на границе, а сейчас может расслабиться.
Они усаживаются по центру. Естественно, Чонгук на своём троне, а Хосок по правую руку. Им наливают вино, которое те мгновенно выпивают. Всё это время Чимин не сводил взгляда, за что получил от Юнги по руке.
— «Не хочу его видеть. Зачем мне этот Монстр». А что сейчас делаешь? Прожигаешь в нём дыру, — шипит на него Юнги.
— Ой, прекрати. Хочу каких-то зрелищ и… — но его прерывают крики со стороны двух господ.
— Я тебе говорю, что из года в год он непобедим, — утверждает Чонгук.
— Это просто он ни разу не дрался с Дракеном, вот поэтому и выбился в победители.
— Айщ, давай, я ставлю тысячу золотых, что Баджи победит Дракена, — Чон подаёт брату руку.
— Отлично, а я ставлю на Дракена, что сегодня он не оставит Баджи на своём лидирующем месте, — он жмёт руку в ответ.
— Вот тебе и зрелище, — шепчет ему Юнги.
Чимин смотрит по сторонам и замечает, что на самый центр выходят двое. Дракен, как всегда, молчаливый, хмурый, его лицо не выражает абсолютно ничего. А Баджи его полная противоположность, он стоит и безумно улыбается, остаётся в одной рубахе, которую расстегнул на несколько пуговиц. Он потирает руки и весь в предвкушении предстоящего боя. Дракен молча стоит и ждёт, пока тот перестанет что-то ему говорить, насмехаться. В конце концов он срывается и говорит, что они не на словах дерутся. Это действует на Баджи моментально, и он сразу же меняется на глазах. Улыбка пропадает, а на её месте появляется оскал, глаза не смеются, а горят огнём, который Дракен самолично развёл и раздул. Он мнёт пальцы и поднимает свои глаза на Дракена. Он выдыхает и опускает свои руки, как вдруг к нему мчится его партнёр и направляет немалый кулак прямо в лицо, но альфа уворачивается от удара и ударяет Баджи по спине, тем самым заставляя того упасть на колени, но тот быстро встает и снова огонь свой разжигает. Он резко хватает скучающего Дракена за шею и тянет вниз. И у того сразу начинается паника, потому что понимает, что этот противник достойный. Он скидывает руку Баджи с себя и заламывает её, но мгновенно получает по коленной чашечке, сразу же его бьют его в под дых, отбрасывая назад, но этого мало, к нему хотят прислониться своей ногой к этому лицу, чтобы показать свою безумность. Но Дракен не просто правая рука Змея, он не просто возглавляет армию, он не просто имеет за пазухой несколько выигранных сражений. Он перехватывает ногу и… И просто держит, он смотрит в глаза напротив, которые охватила паника, что не мог понять Дракен. В этом человеке читалась жажда. Жажда победить, показать свое превосходство, свою высоту, а Дракену это сложно понять, он в один момент может перекинуть через себя это худощавое тело, но вместо этого, он просто сдаётся, он поддаётся непонятному ему чувству, он даёт Баджи выиграть, даёт продемонстрировать себя. Он расслабляет хватку и мгновенно получает по лицу. Он не морщится, не стонет от боли, он молча встает и смотрит на ликующего соперника, который безумно доволен своей работой. Казалось, что пару минут назад он не смотрел на него молящим взглядом. Он играет свою роль. Роль идеальной правой руки Чона, идеального воина, идеального альфы.
Дракен молча встаёт, утирает стекающую кровь рукавом и молча подходит к Хосоку, который ничего ему не говорит, что ещё хуже. Чонгук ликует, он снова смог доказать, что и в бойцах он имеет первое место, снова показал свое превосходство. Хосок уже привык, поэтому пытается не реагировать на насмешки брата. Чимин сидит в немом шоке и удивляется, потому что этот удар можно было предотвратить, можно было ещё выиграть, но Дракен поступил по-своему. Он становится подле Хосока, который ничего не выдаёт. Чимин видит, что Чонгук смеётся над братом, и его это раздражает. Он хочет эту ухмылку с лица стереть, размазать по этой траве, умыть в крови.
Чимин неожиданно для всех встаёт и направляется к самому императору. Вновь прибывшие гости, сидящие здесь возле своих столов, и даже Хосок ничего не понимают. Он смотрит на брата, который губу прикусывает и трясёт в руке бокал. Чимин подходит прямо к ним вплотную. Омега сурово смотрит на насмехающегося Чонгука и, неожиданно для всех, бросает к его ногам нож. Хосок слегка приподнимается, взглядом показывает своему омеге ничего не предпринимать, переводит взгляд на Чонгука, который встал со своего места и очень близко подходит к наглому омеге.
— Ты безумно невоспитан, ты наглый чертёнок, — альфа поднимает с земли нож и резко подставляет его к красивой шее напротив. — Ты смеешь бросать мне вызов, — он проводит лезвием по одной щеке, опускается ниже, к груди, к сердцу и останавливается. — Сердце вырежу, глаза выколю, душу выпотрошу, — его удивляет стойкость омеги, он даже не шевелится, не реагирует на холодное лезвие. У Чона нет мыслей причинять этой красоте вред, он просто испытывает и ждёт, пока тот сдастся, но омега стоит и взглядом прожигает Чонгука.
— Если вы струсили и боитесь проиграть омеге, то… — неожиданно на шее Чимина смыкаются мощные пальцы и начинают сдавливать. Но омега снова молчит и даже руку не пытается оттянуть. Кругом стоит гробовая тишина, Юнги молится, чтобы эти руки не сгубили прекрасного омегу.
— Я никогда ни перед кем не трусил, а перед таким, как ты, и подавно. Хочешь сдохнуть и захлебнуться в собственной крови, то пожалуйста. Я предупреждаю, что жалеть тебя не буду, — лжёт, потому что это плод хочется себе оставить, ведь он его даже не вкусил. Он говорит Хосоку, чтобы тот достал самые острые мечи, а тот этой новости не рад, он видит беспокойство на лице Юнги, но ничего не в силах предотвратить. Даже улыбка сошла с лица Баджи, он мысленно помолился о невинной душе Чимина. Но омега сдаваться не будет, а пойдет до конца, потому что гордость этого альфы хочется растоптать.
Хосок находит лучшие мечи в распоряжении и выдаёт их парочке. Бросив на омегу презрительный взгляд, он проводит пальцем по острию и сразу обнаруживает полное удовлетворение, потому что меч заточен до предела. Чонгук не до конца понимает, почему ввязался в бой с этим омегой, но его желание, его храбрость восхищают, поэтому Чонгук решил тем самым отплатить.
Они встают по центру, где ещё недавно стояли Баджи и Дракен. Все присутствующие затаили дыхание, ибо понимают, что омеге живым не выйти.
— Вы только не расстраивайтесь, мой господин, когда проиграете такому, как я, — за эти слова альфа хочет его безумно наказать и желательно не очень приятными способами. Какой-то сопляк выдаёт подобное ему, императору. Это трогает Чонгука до глубины души, поэтому, если тот захотел приблизить свою кончину, то Чон её обеспечит, хотя понимает, что лишится последнего оружия в виде этого мальчишки, но что главное, так это его гордость, которую тот задел. На слова он никак не реагирует и молча встаёт в позу. Чимин становится напротив, и вначале идёт война взглядов, которую Чимин проигрывает, потому что под таким взглядом даже мёртвый восстанет. Альфу укололи, задели, а сделал это никчёмный омега. И ему даже это понравилось, поэтому он выдыхает, встряхивает руками и неожиданно получает плечом в грудь.
— Чертёнок, если ты хотел молча постоять, то мог и не провоцировать меня, — второй удар Чимин не пропускает. Он бьет локтём по подбородку альфы, вызывая у него лишь смешок.
— Мой господин, если вы не хотите проиграть, то бейтесь в полную силу, — говорит омега и идёт в атаку. Он ловок до безумия, что бесит Чонгука, потому что тем самым он сможет просто вымотать его и прийти к победе, а этого точно нельзя допустить. Он наступает на воодушевленного омегу, который блокирует любой его удар. Чимин ловок, быстр, вынослив. Он бьет со всех сил, но этого мало, потому что если он прикладывает силу равную пятидесяти процентам, то альфа отдаёт в два раза больше. Это тяжело, особенно когда тот наваливается всем телом на тебя, а ты маленькими ручками пытаешься удержать своё оружие, которое уже стачивается. Лучше бы свинец словил, а не слушал этот ужасный скрип возле уха.
Чон уступать, поддаваться, как это сделал Дракен, не намерен, поэтому делает всё, пусть хоть не в полную силу, но достаточно, чтобы выбесить, утомить, заставить жалеть омегу. Чимин устал, на седьмой минуте он устает, а руки ноют. Рукоятью тот натер себе между пальцем и теперь там образовалась мозоль. Он не понимает, почему альфа ещё его не прикончил в один удар, но мысленно ему за это благодарен, потому что хочет показать всего себя, но для чего…
Чонгук — это пантера, которая двигается плавно и грациозно, он застает соперника врасплох, вызывает панику. Его взмах красив, быстр и тонок, он вкладывает в него всё своё мастерство, он танцует с оружием, ведёт с ним танец, который несёт в себе одну Цель: приструнить омегу и успокоить собственную гордость, которая уже истошно воет. Он решает кончать с омегой, когда видит, что тот подустал, хватку расслабил, чем и пользуется альфа. Он резко выбивает оружие у Чимина, а когда тот решается его поднять, то приставляет к его шее металл. Только тот собирается что-то сказать, как вдруг омега резко встаёт и приставляет к его сердцу нож, тот самый, которым тот бросил ему вызов. Чонгук оборачивается и замечает, что тот пропал. Хитрый чёрт незаметно забрал его и спрятал в сапоге. Это достойно уважения и похвалы, которую альфа в слух не выскажет.
Они стоят так несколько минут, Чимин как можно выше приподнимет подбородок, чтобы тот не касался лезвия, и смотрит в глаза, в которых пропадает. Чонгук смотрит на него пару минут и опускает меч. Он хочет что-то сказать, но слова не выходят наружу, ему просто хочется полюбоваться этим омегой, который часто-часто дышит, на щеке которого небольшой порез, который Чон случайно поставил, что не простит себе, потому что испортил прекрасное лицо. Он бросает меч на землю и подходит вплотную к уставшему омеге. Он достаёт из рукава чёрный платок, вот тут Чимин был удивлён и дар речи вообще улетучился, и подаёт его омеге, а после разворачивается и идёт прочь, при этом подозвав Хосок и сказав, что надо обсудить важный вопрос.
Чимин робко принял платок и так и стоит с ним. Все, находящиеся в саду, смотрят на него, а он пытается сердце разбушевавшееся успокоить. Что это только что было, он даже ничего не сказал, а просто молча ушёл, даже слово обидное не высказал. К Чимину подлетает Юнги и начинает что-то ему говорить, но тот не слышит, он зациклен на биении своего сердца и на чёрном шёлке, который держит в руках.
— Чимин, приди в себя, — требует Юнги, и Чимин возвращается в реальность.
— Прости, я просто задумался, — пытается оправдаться тот, но Юнги отрицательно кивает головой, а потом утаскивает Чимина за их стол. Чимин удобно усаживается на подушках и только сейчас разжимает свою руку, он заворожёнными глазами смотрит на это сокровище и не понимает, чем это вызвано, ведь это просто материя. Юнги ругается, он начинает вытирать кровь с щеки и что-то говорит омеге, который снова не здесь, не с ним. В конце концов это раздражает парня, и он уже кричит на друга.
— Чимин, ты влюбился.
— Чего? — Чимин быстро прячет в карман платок и смотрит на Юнги. — Не правда, просто я не ожидал внезапного приступ нежности от Монстра, — говорит уверенно, правдоподобно и чётко. Конечно, у каждого своя правда и каждый придерживается её. Юнги вздыхает и решает поверить Чимину. Весь оставшийся день он уже не думает о Чонгуке, а отдаёт всего себя другу. Они много смеются, едят разные вкусности, которые приносит им довольный Каин. Чимин нарисовал на руке Юнги красивые узоры хной, а тот в свою очередь на груди омеги нарисовал шипы, оправдываясь тем, что тот очень колючий. Они сидят до самого вечера и никто им не мешает. Хосок даже не проверяет состояние омеги, потому что чужой глаз и слух уже ему всё донесли. В глубине души он рад, что Юнги обрёл друга, но с другой безумно за него боится. Боится, что тот раскроется, а в ответ получит подлость, предательство. Благо, что он муж Змея, тот уже разберётся с обидчиком по полной и ему будет плевать на его статус, происхождение, звание. Даже если это будет сам праведник, на которого его брат положил глаз.
Омеги расходятся в добром расположении духа, и Чимин уже направляется к своей комнате, он достал, так называемый «подарок», и подносит к лицу. Пахнет вкусно. Пахнет орехом, молодым орехом, свежим. Он втягивает этот запах, прикрывает глаза и не замечает, что натыкается на кого-то. Чимин выпускает из рук платок и спешно его поднимает, при этом говоря тысячу извинений объекту, который даже не рассмотрел, а стоило бы.
Этот незнакомец провожает омегу презрительным взглядом. Почему у него единственный во всей этой империи, деланный на заказ лучшими мастерами, прошиваемый золотыми нитями платок его господина. Что это за жалкий мальчишка, который им располагает. Из размышлений его вырывает подошедший слуга, его личный помощник, его личные глаза и уши в этом дворце.
— Скажи мне, Ли, что за чудо с голубой макушкой только что пронеслось передо мной? А ещё скажи, что у него делал императорский платок? — Ли расширяет глаза и становится в ступор.
— Мой господин, дайте мне несколько минут, и я всё разузнаю, — учтиво кланяется бета.
— Конечно узнаешь, потому что я не выношу других омег рядом с Чонгуком.
***
— Господин Тэхён, я всё узнал, — в роскошные покои входит Ли и начинает свой доклад. Тэхён сидит на большом кресле, а двое слуг массируют его виски и руки. Он молча выслушивает донос и после громко выдыхает.
— За неделю, что меня не было, Чонгук нашёл редкую вещь. Заметь, я говорю вещь, потому что этот омега ничто для господина, — говорит, скорее, чтобы себя успокоить, потому что сам всё видел. Омега красив, необычен, тем более праведник. Нельзя допустить, чтобы он подобрался к Чонгуку. Он отсылает слуг и погружается в раздумье, его снова прерывает стук в дверь и в ней возникает голова Каина, а после и он сам.
— Мой господин, — кланяется тот и скрещивает впереди руки, — у меня для вас новость. Наш император желает видеть вас в его покоях и немедленно, — Тэхён довольно улыбается, про него вспомнил Чонгук, сразу же после приезда зовёт к себе. Он очень рад данной новости, поэтому выдаёт самую лучезарную улыбку Каину, смотрится в огромное зеркало. Оценивает свой вид. Пусть он недавно приехал, но он не допустит выглядеть себе плохо, поэтому, надев сапфировые серьги, пару колец, которые были подарены самим Чонгуком и пару раз пшикается любимым парфюмом, он радостный выходит из своих покоев и направляется к эпицентру своего счастья. Он безумно соскучился по Чону и теперь сможет показать насколько.
***
Пара лежит на полу на тёплом мехе. Чонгук не может оторваться от сладких губ своего омеги, поэтому смачно и громко его целует. Тэхён сидит к нему спиной, поэтому шея немного устала, но он потерпит. Чонгук изголодался по омежьему телу, потому Тэхён отдаст ему всего себя, только бы тот насытился. Они превратили покои в настоящий хаос: повсюду валяются подушки, некоторые из которых и вовсе порваны, покрывала свисают с постели, были разбиты несколько ваз, а бумаги на столе превратились в ничто. И всё потому что Чонгук соскучился.
Наконец-то альфа отрывается от губ омеги и тянется за едой на столе. Он первым делом даёт Тэхёну, а после берёт себе. Он слизывает крошки с губ и затягивает омегу в свои объятия. Тэхён, накрытый лишь одной жалкой материей, удобнее ложится на коленях альфы подбирает под себя его руку. Омега красив, у него слегка кучерявые смольные волосы, у него гибкое и изящное тело. Черты лица — рай для художника. Глаза горят страстью и желанием. Плюс ко всему, он тоже несёт бремя греха. И не просто так он не любит делить Чонгука с остальными.
Жадность.
— Чонгук, — мурлычет он и поворачивает голову. Он лежит на альфе и смотрит в его чёрный омут. — Я тут узнал, — он слегка запинается, потому что брови альфы сводятся, поэтому нужно как можно аккуратнее спросить, — что у тебя появился новый омега, — вот что гложет всю ночь омегу, и он хочет получить ответ. — Это правда? — большими невинными глазами смотрит Тэхён на своего альфу.
— Скажи, кто тебе такое сказал, и я отрублю ему голову, потому что никакого омеги у меня нет, — сухо проговаривает Чонгук и поднимает омегу, чтобы посадить на себя.
— Я знал, я знал, — он утыкается в шею альфу и начинает слегка покусывать. — Ведь ты только мой, да?
— Конечно, — он резко валит омегу на пол и начинает того грубо целовать. Что-то щёлкнуло, что-то заставило механизм шевелиться. Он пытается убрать из мыслей приставучего омегу, который въелся под его кожу. Он вызвал Тэхёна не потому что скучал по нему, ему просто было необходимо шикарное тело под собой, чтобы забыться, ибо вино не помогало, а стонущий омега самое то. Но даже сейчас, когда он трахает Тэхёна, он представляет совершенно иной образ.
***
Чимин просыпается в прекрасном расположении духа, впервые он рад, что встаёт в этом дворце. Он садится на кровать и трёт руками глаза, пытаясь окончательно проснуться. Вчера день был полон приключений и незабываемых эмоций, которые омега не забудет, хранить себе будет, каждую крупичку спрячет. Он тянет руки вверх, разминает шею и руки, а после устремляет взгляд на предмет его обожания. Он пытался придумать причину, что вызвало в нём такую реакцию на какую-то вещь, но не мог. Просто не мог найти ответа. Он встаёт, аккуратно складывает платок и кладёт его в коробочку. После омега идёт привести себя в порядок. Он надевает чистые вещи: сегодня это кремовая блуза с лентами на спине и такие же светлые широкие штаны. Сегодня он проводит день без Юнги, потому что парень не пришёл с утра, а значит и не появится позже, поэтому времени омега решает зря не тратить и принимает решение найти библиотеку, которую все так нахваливают.
Он выходит из комнаты, спускается по ступеням, ловя на себе неприятные взгляды, а после выходит на улицу. Теперь надо найти библиотеку. А ещё не заблудиться. Он выходит через ворота и оказывается возле конюшни, где красуются сказочные лошади. Чимин забывает на время о библиотеке и идёт к предмету божества. Здесь, вроде, никого нет, поэтому он может свободно прикоснуться к животному. Сколько их здесь да и все разные, но все красивые. Он кладёт руку на морду одного, который сразу же поднимает её, тычется дальше. Чимина это умиляет, и он продолжает. У коня волнистая длинная грива, большие ночные глаза, массивная и крепкая грудная клетка. Он извиняется перед животным, что ничего не принёс, потому что забрёл сюда по ошибке.
— В следующий раз обязательно что-то стащу и дам тебе. Ты очень красивый, и я завидую твоему хозяину, потому что у него лучший конь в мире.
— У него нет хозяина, — знакомый голос, каждая клеточка мозга распознаёт его. Чимину не нужно даже поворачиваться, чтобы узнать, кто там стоит. Чонгук подходит к омеге и становится по правую руку от него. Он тянет руку к коню и хлопает того пару раз по гриве.
— Почему ты не его хозяин? — откуда-то у омеги взялся дар речи, но тот вмиг пропадает, стоит Чону посмотреть на него. Что за робость, что за стеснение? Чимин и сам не знает.
— Потому что это трофей, который я недавно получил, — говорит Чонгук и его губы трогает лёгкая улыбка, от чего у Чимина земля из-под ног пропала. — Хочешь покататься на нём? — неожиданно спрашивает Чон, а Чимин молчит, потому что язык проглотил, потому что в последнее время столкновение с этим альфой заканчиваются для Чимина приятным шоком. Он молча кивает, и тогда альфа даёт распоряжения подготовить лошадь. Всё сделали в скором времени, и готовый конь ожидает своего наездника. Чонгук поддаёт Чимина вперед и просит его забраться на лошадь. Ему это не впервые, поэтому он ловко и быстро с этим справляется. Просовывает ноги в хомуты и смотрит на альфу, который не перестаёт удивляться омегой. Он просит привести его коня, и слуги немедленно это выполняют.
Вороной конь под стать своему хозяину. Первое, что приходит в голову при виде лошади угольного окраса, — это буйный, неуправляемый нрав, стремление к свободе, гордость, сила и мощь. То, что характерно и для самого Чонгука. Конь высоко держит голову, чем пугает лошадь Чимина. Он теребит того по гриве и говорит, что тот не хуже.
— Тебе кажется. Мой конь и в помётки ему не годится, но я слишком уважаю тварей Всевышнего, чтобы издеваться над ними, — Чимина это пугает до мозга костей. Альфа взбирается на коня и просит следовать за ним, а Чимин слушается. Он доходит до уровня Чона и идёт с ним в ногу, в данном случае — в копыто.
Альфа ещё красивее на коне, всё в нём соответствует. Он переводит взгляд на Чимина, который предпочитает его лошади, поэтому пытается вывести его на разговор:
— Что ты делал в такую рань на конюшне?
— Я искал библиотеку, — объясняется омега.
— Тогда ты пошёл точно в противоположную сторону.
— Ох, у вас тут заблудиться можно, я никак не привыкну, — грустно говорит Чимин и опускает голову.
— Привыкнешь. Кстати, а зачем тебе книги?
— Действительно, — восклицает омега, но сразу решает сменить тон общения и говорит спокойнее и тише. — Я просто хотел узнать больше о вашей империи, о грехах и прочее.
— Библиотека ничто, по сравнению с первым лицом, который пишет историю.
— Ты, да?
— Без моего приказа её бы не построили, путешественники привозят разные книги, я пишу свою историю, у меня есть штат сотрудников, который этим занимается, потому что я хочу оставить лучшее для своих потомков.
— Интересно… А что насчёт грехов, не расскажешь мне о вас немного?
— Ну если ты настаиваешь, — омега просто спросил. Но Чонгук начинает свой рассказ, который Чимин внимательно слушает и запоминает.
— У нас есть сказ о семи смертных грехах. Гордыня, Гнев, Похоть, Жадность, Лень, Чревоугодие и Зависть. Это, кстати, единственный грех, который мы пока не нашли. Итак, мы становимся грехами не по своей воли, а в силу обстоятельств. Если брать меня, то всё исходит из моего детства, в котором я научился ненавидеть, превосходить и побеждать. Также и у моих двух братьев. Хосока в детстве только пальцем тронь, то уже синяк появляется, а сейчас такую ношу несёт. А Намджун ещё тогда решил, что не будет стараться к чему-то стремиться, поэтому уповает на милость высших сил и надеяться, что ему достанется только не Гордыня. Из всех своих братьев я с самого детства знал, что точно хочу. И итог: я исполнил свою мечту. Стал во главе империи, выслал своих братьев за её пределы, наделил их жалким клочком земли. Избавился, — Чонгук горько усмехается, но уже сейчас видно, как ему тяжело даётся рассказ, но продолжает и пытается не думать о дурном.
— В семнадцать лет мы узнаём свой грех. Но свой я знал ещё с малолетства. Мы имеем метки. Моя, например, на пояснице, покажу как-нибудь тебе, — от такой откровенности омега смущается, но слушать продолжает.
— Мы абсолютно ничем не отличаемся от людей, просто у нас есть метка и определённый характер, который вам, людям, не может никак достаться. К тому же альфы и омеги почти не имеют отличий. Что ещё… А, о тебе: ты праведник, который располагает в своих руках власть, которой не обладает ни один из нас. Ты несёшь в себе силу, которая способна объединить нас. Я растолковал это так: кто приберёт тебя к рукам, сможет объединить под своим началом другие империи, то есть единственным их правителем. Можно сказать, что ты просто из пророчества, в которое мы верим. Ну, кроме меня, я не верю в пророчества, — у Чимина пропало настроение мгновенно. По сути он ничего не значит, просто по какой-то бумажке он что-то делает. Он здесь как вещь, которой можно пользоваться. Ему противно, он закрывает глаза и старается не заплакать, что удаётся с трудом. Чонгук это видит, поэтому просит того остановиться.
Он снимает его с седла и ставит на землю он продолжает жмурится, закрывать глаза руками и твердить, что он просто вещь. Чонгук поднимает его за подбородок и смотрит в зарёванное лицо. Он вытирает ненужные слёзы.
— Почему ты плачешь? Да, это непривычно слышать, а осознать ещё труднее. Но мы живём по этим законам из века в век, мы верим это, как бы ужасно или глупо это не звучало, поэтому, Чимин, ведь я могу ошибаться, и ты можешь нести в себе всё, что угодно, — и Чимин верит, он глядит на Чона и, сам не понимая что делает, касается его губ. Его не отталкивают, его не ругают, на него не кричат.
Чонгук берёт омегу за талию и буквально вжимает в себя, он врезается в его губы и долго, смачно, страстно целует их. Того, кого он хотел так нежно поцеловать, сам проявил инициативу, снова удивив. Чимин зарывается в волосы альфы и продолжает того жадно целовать. Казалось, что он так делится своей болью, накопившейся в душе. Рассказ на многое открыл ему глаза. Пусть сейчас он никто, но он будет дальше узнавать, что он такое и в конце-концов найдёт ответы на все вопросы, а пока для него существует этот альфа, который пахнет орехом и который принимает его всю боль. Кто знает, что судьба ещё уготовила на долю омеги, который только что ступил на первый путь своего открытия. Он узнал альфу с другой стороны и теперь его не хочется отпускать, хочется всё время держать при себе, но это не всегда будет удаваться, не всегда будет удаваться и быть сильным, стойким, выносливым или храбрым. Но Чимин будет пытаться, ведь тот, кто пытается, тот проживает дольше.
