***
Набыстро надетая рубашка, поверх присевший жилет, на скорую руку отглаженный галстук, пропахший дождём и сыростью тёмный плащ, складистая юбка — всё было готово, как и сама обладательница этих вещей стоявшая возле дверного прохода. Хвостики щекотали надутые щёчки. Больные пальцы, недоверчиво дотрагиваясь до ремней и пряжек массивных ботинков, застёгивая обувь как можно быстрее. На часах протикало шесть, дом был полон жизни, но пуст светом. Улицы не успели озариться пятнами светила, как на проспектах вдоль аллей бежали тени прохожих. И даже те сливались с обстановкой в городе вширкиваясь в одну серую массу. Лишь свет в тусклом коридоре напряжённо подрагивал, выбиваясь из тихой картины. — Мака? Ты куда? — ошарашенно почесал голову Соул, взглянув в конец коридора. Сонные веки старались изо всех сил не закрыться, а тело сонливо держалось на весу, пытаясь не поддаться блаженству царства Морфея. — Мне нужно обратиться к одному сведетелю. — сообщила повелительница, стараясь не прошипеть от боли в руках, застёгивая тугие пуговицы. — Я думаю, ты о нём слышал. Об этом мужчине часто говорят по телевизору. Старый врач и статный психиатр, который приехал сюда в город. Его кто-то же сюда впустил, буквально в военном положении Клеретсии. — Так. Это я понял. — потёрло пальцами холодный лоб оружие, издавая изнурительный вдох, напоминающий тот звук, с которым обычно просыпаются. — А я что, пальцем деланный? — остановил свой взгляд в районе переносицы напарницы. Бордовые глаза неумолимо впивались, вопрошая о странном решении пойти одной. — Мне не нужен партнёр сейчас, это опрос. — не растерялась девушка, поправляя ярлычок галстука. — Это эгоистично. — цыркнул Итер, загибая вверх бровь. — Почему? Нам стоит разделиться сейчас, я буду опрашивать одну часть, а ты другую. — упёрлась в дверь блондинка, надевая тканевые перчатки. — Я сейчас не об этом. — выплюнул буквально слова, словно отрезав последнюю часть фразы Маки. — Ты заранее определила за меня решение, оделась и пошла. — начал заводиться Эванс, скрестив руки, но не скрывая взгляд. — Там записка. Лежит на кухонном столе. — отстояла Албарн, шмыргнув рукой во вторую перчатку. — Это и доказывает, что ты уже решила за нас двоих. — вкопошился альбинос, взирая нос, смотря изподтишка. — Ты в новом городе, опасность разгуливает в любое время, не щадя никого на своём пути. Что уж говорить о городе Смерти, где повелитель и оружие должны в постоянстве находиться вместе, молчу о том, что делить жильё должны также вместе. — протянул насмешливо последнее слово ухмыляющийся, отнюдь не доброй эмоцией. — Мы можем разделить это задание, а то и выполнить его более удобным способом. — Тогда зачем тебе нужен я? — скривился Итер, чувствуя, как разговор идёт втупик. Безвыходный. Душа больно скатилась в пятки после завершившейся молвы. Как ножом по сердцу. Мака убрала, запечатала взгляд в стеклянной двери, выходящую на веранду. Печаль смаковала нынешнее состояние, лукаво обрамляя грузом проступка. — Что же ты такое говоришь... — прохрипела Мака, удосужовшись в происходящем наяву. — Ты знаешь, я бы никогда так не поступила бы. — схватила себя рукой за другую в районе предплечья дрожащая девушка. — Пошли. — Не стоит. Не нужно меня брать только из-за жалости. — съехидничал парень, прищурив курносо нос. — Я повелительница — я приказываю. — твёрдо заявила Албарн, разворачиваясь к двери, ощущая как чувство вины нахлынуло девятым валом. Юноша скрючил спину, молча закинув косуху на плечо. Смешное солнце пускало слюни, пробуждаясь с каждой минутой. В гору всё также тяжело было идти, не надрывая при этом тело. Ноги с утра пораньше не хотели двигаться, вызывая неприятные защемления и растяжения. Лепестки миддлемистов рассыпались по дороге, помогая чудесному аромату наполнять город свежими красками. Однако для Маки с каждым днём запах становился назойливее. Надоедливое амбре заполняло лёгкие, заставляя вновь и вновь откашляться. Может быть аллергия? Студентка пропершилась снова, потирая уже растёртый красный нос. Глотка напрашивалась на вычёсывание, словно ласковый кот. Других признаков пока не напрашивалось. Однако подниматься всё выше и выше становилось более проблематично. — Мака. — окликнул рядом идущий напарник, щёлкнув пальцами перед носом у той. — Чего? — приготовилась к нападкам Повелительница, стараясь расправить шире плечи и казаться более уверенной. Потому что в этой ситуации ничего в голову не лезло, кроме как двух противоречивых образов: показаться смелой и неприклонной, или же чувствовать себя виноватой и съёжится в комок. — Прости. — окунул руку в карман беловласый, не сбавляя темп хотьбы. — Аэ — а... За чт...? — Мне не следовало говорить таких слов. — перебило оружие, выворачивая всё наизнанку. — Это просто тупые заморочки. — пнул камень парень, что валялся по раздробленной дороге. — Я не хотел как-то огрничивать в действиях и держать тебя под контролем, всё такое. — выдохнул Итер, пропуская слова о том, как одиноко порой себя чувствует оружие. И как трудно ощущать себя в какой-то степени бесполезным и ненужным повелителю. Слишком осторожные слова, чтобы говорить, даже близкому человеку. — Я просто хотел быть на стрёме. Такого шага Албарн совсем не смела ожидать, что заставило немного смутиться соседку. Ведь, в первую очередь, она должна оставлять обиды на потом, решая проблемы сразу, чтобы не отразилось в последствии на синхронизации душ. Что-то щёлкнуло в теле. — И ты меня извини. — заторопилась Мака, вспоминая, что хотела сказать, когда обдумывала о раскаянии. — Я действительно обесценила в тот момент тебя и твои чувства. Я обещаю, что впредь буду внимательней и учитывать все решения, чтобы найти общий компромисс. — она потихоньку перебирала пальцами, когда немного волновалась. — Я поступила себя опроменчиво, считая, что достаточно самостоятельная для такого опасного врага и незнакомого города. — Ладно, — усмехнулся юноша, оголяя привычную улыбку, заполненную острыми клыками. — прощаю. В этот миг Клеретсия защебетала новым днём. Глухие проспекты сменились лучезарными улочками набитыми серьёзными дядечками и важными тётечками. Суета зависла в напряжении, но мир продолжал вращаться. — А ты? — склонил вбок голову Итер, прогибаясь под стритовый свет. — Что я? — в недоумении мотнула хвостиками Албарн, закрывая ладонью напористый свет. — Ты мне так и не ответила. Прощаешь меня? — Соул с выжиданием зыркнул на затылок впереди идущей девушки. — Прощаю. — немного погодя ответила девушка, с облегчением хихикнув в кулачок. Так легко, оказывается, понять, но тяжело извиниться. Тем не менее, когда накануне стоит дружба, куда легче сбросить камень с души, обговорив всё честно, без ссор и пылких речей. Разговор с остывшим разумом — участь зрелых людей. Я давно это поняла. Да осознала только сейчас. Соул сделал большой шаг в продвижении крепости наших партнёрских узов. Мне нужно стать лучше. Взрослеем.***
— Какое нынче тёмное утро. — привистнула Лиз, открывая нараспашку окно. Она осторожно зевнула, прикрывая рот рукой. Лёгкий ветерок подул, поднимая воздушную шёлковую сорочку. Закипишились мурашки. — Солнце уже встало, через пару минут будет светло. — сел за стол Кид, приподнеся себе чашку ободряющего кофе. — Сестрёнка, ты обещала поиграть со мной! — забунтовала Патриция, выбегая из комнатушки в смешной пижаме. — Ты вчера раньше меня легла спать, это так нечестно, нечестно! — загорланила младшая, притоптывая ножкой. — Прости, Патти, я забыла. — шлёпнула себя по лбу Элизабет, сползая локтями на охлаждённый подоконник. — Я не знаю, получится ли сегодня. Кид! — позвола напарница , оборачиваясь через плечо. — Сегодня по плану у нас огласка и распространение информации обычным гражданам и получение сведений о нашем противнике. — отпил часть жидкости в содержимом молодой человек, подтягиваясь к газете. — Мака об этом знает. А вот Блек Стар должен подойти сегодня и скооперироваться вместе с нами. — А он вообще придёт? — отошла от окна старшая из сестёр размахивая рукой в разные стороны. Подойдя к широкому столу, облокотилась руками вперёд, заглядывая в перевёрнутую со своей стороны газету, что читал её сосредоточенный на чтиве партнёр. — Должно быть. — последовал ответ от Смерти Младшего. Он поднял взгляд, обратив внимание на подошедшую леди. В её глазах что-то светилось, будто он нечто увидел. На лице выступили непонятные эмоции. — Лиз. — обратился паренёк, не отрывая глаз. — Да? — также оторвалась от газеты та, теперь удивлённо взирая на своего себеседника. Уж больно пристально он на неё смотрел. — Ты брови по-разному накрасила. — задёргался глаз у оцепеневшего юноши. — Дурак! Зачем пугать так! — шлёпнула ладонью по чёрно-белой макушке Элизабет, потихоньку вскипая уже с самого утра. Патриция засмеялась во весь голос на заднем плане, надрывая живот от резкого порыва веселья. — Безобразно... — пустил слезу ребёнок Смерти, лёжа полной грудной клеткой на белом столе с разлитым кофе. _______________________________________ *Татами — маты, которыми в Японии застилают полы домов традиционного типа. Плетутся из тростника игуса и набиваются рисовой соломой, хотя в последнее время для набивки используется и синтетическая вата. Длинные края татами обшиваются тканью. *Банча — сорт японского зелёного чая. Это чай позднего сбора, его собирают в августе — сентябре. Для банча используют крупные, жёсткие листья и стебельки, которые остаются после сбора более молодых и нежных листьев для сэнтя. Обычный банча — чай третьего и четвёртого сбора. *Тэцубин — разновидность японского чугунного чайника. Традиционно тэцубин греют над горящим углем. В японском искусстве чайной церемонии существует специальная переносная жаровня бинкакэ. Тэцубин зачастую бывает снаружи искусно украшен рельефными узорами. *Фусума — скользящая дверь в виде обклеенной с двух сторон непрозрачной бумагой деревянной рамы; используется для деления большой японской комнаты на части. На бумагу часто наносят рисунки. Размеры фусума примерно совпадают с размером татами. *Судзико — разновидность японской еды онигири с икрой лосося, но с икринками, которые по размерам меньше и дешевле, чем вид, используемый для суши (икура).