Правильно

      Этому миру нужен психиатр, а Мире немного выходных и море. Чтобы намазать тело кремом от солнца и позволить его лучам безнаказанно блуждать между родинок. Вовсе не гиперактивность и проблемы.       Этому миру нужен психиатр, а ей еще немного кофе и грамм двести нервных клеток. Этого хватит до конца учебного дня, а потом она упадет в объятия пробок. Мать определенно опять будет кричать.       Этому миру нужен психиатр, а ей воздух. Мира устала дышать новостями, чужими сплетнями и гневными выкриками на улице. Хочется купаться в тишине. В крайнем случае, отключить телефон.       Этому миру нужен психиатр, а ей — обнять кота, которого мать выбросила, когда ей было пять.       Этому миру нужен психиатр. Да и всем он бы не помешал.       Мира уже безнадежно опоздала на автобус. Мало того, что он ходит раз в час от силы, так ещё и её задержали дурацкие учителя из колледжа. Вроде бы нормальная жизнь, но от раздражения лужа около столба пошла рябью. Мира раздраженно вздохнула и, резко развернувшись, направилась в местное кафе.       Заказав кофе, она споткнулась и налетела на какого то парня. Он не понравился ей с первого взгляда и она разлила на него капучино. Капли кофе на белой рубашке сработали не хуже тех искр, что описывают в романах. Парень с отросшими темными волосами и седой прядью ошалело оглядывал девушку, пока та очаровательно улыбнувшись, быстро свалила. Чёртов синдром дефицита внимания.       Дома мать снова кричала. Кричала-кричала-кричала, снова и снова оброняя обидные слова. Снова говорила о том, какой у неё замечательный отец, сам Бог, но из-за такой непутевой дочери он ушел.       — Я пожертвовала им, чтобы оставить тебя!       И очередные ругательства, еë сожаления о неверном выборе.       Она говорила, что её отец — Бог моря. Может это просто выплеск больного разума женщины в возрасте, но каждый раз Мира сбегала домой и шла к морю. До него было идти полчаса, каждый раз Мира смотрела на море и просила отца вернуться, чтобы мать прекратила кричать. Со временем она даже поняла, почему он ушёл.       Дома вместо пижамы она надела поэзию и во сне отправилась в Париж. Прогулялась по Esplanade de Trocadero в компании огней Эйфелевой башни. А потом случайно целенаправленно забрела в кофейню, уютную, как круассан. Затем она просыпалась, смотря в потолок с трещиной и звуками из кухни. Утром мать казалась даже заботливой.       Она потерялась в себе, своих желаниях, стремлениях и возможностях. Сломлена словами и текстами о вдохновленных осенних буднях того времени, все ранит в незаживающие кровоточащие раны с новой силой.       Чёрные буйные волосы развевались по ветру, пока Мира в очередной раз стояла на берегу, периодически трогая воду. Это место она с уверенностью назовет местом своей силы. Глаза у неё по цвету чем-то напоминали это самое море. Может мать и врала о её отце, но море она любила всем сердцем. Иногда ей даже казалось, что вода её слушается.       Через неделю на неё напал монстр. Нечто с телом льва и человеческим лицом, при этом крича что-то по типу «полукровка». Она убежала, в жизни не бежала так быстро, как тогда. Никто не видел этого кроме Миры и она засомневалась в своей психической вменяемости. В каждом повороте виднелись нечеловеческие морды, иногда она слышала рычание.       Ночной город утопал в теплом освещении уличных фонарей, проезжающих мимо машин, каплях дождя, утопал в архитектуре, чувствах пустоты и раскаянности. Сходит ди она с ума?       Даже подколы сверстников прекратились, всё словно затихло, когда на неё в очередной раз напали. Отступать было некуда, сзади тупик. Мира думала это конец, когда вперед выскочила девушка её возраста с медно-рыжими волосами. Она мечом (настоящим!) отрубила ногу чудищу и кинула меч брюнетке, достав для себя кинжалы. Фиолетовая майка с логотипом Рима, убранные волосы и решительность в глазах, совсем как у воина.       — Свой меч опускать не смей, — крикнула она, смотря точно такими же, как у самой Миры глазами. Вот и смысл — от дьявольских снов до бодрости. — Мы живы, пока мы боремся.       Когда Мира ранила монстра, девушка ей улыбнулась. Почему то девушка впервые за годы почувствовала себя среди своих, там где ей место. Правильно.