За каждую её слезу, я глотку вам перегрызу

      Все знакомые и учителя с детства отмечали усидчивость Намикадзе. Все хвалили его аккуратность, собранность и дисциплинированность. Эти качества ни раз помогали, уже будучи взрослому мужчине на войне. Но, как и любой политик Минато приобрел еще одно чудесное качество: умение не замечать чужие злые языки, взгляды и перешептывания за спиной.       Мужчина сидел за предпоследней партой у окна. За этим местом любила сидеть Кушина, к его огромному удивлению, за ним же сидела и его дочь. Как он это понял? По расписанной парте и отнюдь не в цветочек. Дети копируют поведение взрослых.       Проведя маленькой ручкой по выцарапанной надписи, Минато поджал губы. Обида за дочь, как застрявший ком в горле: не можешь проглотить, но что делать пока тоже не представляешь.       – Наруто! Ты вообще слушаешь, что я говорю?       Минато поднял взгляд на стоящего перед ним учителя. Ему совершенно было неинтересно здесь. Даже в свое время, Минато было скучно на обычных занятиях и стал генином раньше всех своих сверстников. Гений своего поколения. Хокаге несущий мир. Никудышный отец.       – В мире существует пять основных стихий: огонь, вода, земля, воздух и молния. У каждого человека есть своя предрасположенность к той или иной стихии, поправьте меня, Ирука-сенсей, если я ошиблась.       Почти весь класс с удивлением уставился на Наруто. Девочка никогда не отличалась ни талантами, ни стараниями, но больше всех удивился Ирука-сенсей. Он привык, что почти каждый день ему приходится, чуть ли не силой заставлять маленькую Узумаки заниматься, а сейчас молодой шиноби был ошарашен ответом своей ученицы.       – Абсолютно, верно, Наруто, но больше не отвлекайся. Я даже … пятерку тебе поставлю.       Минато лишь тихонько хмыкнул. Когда он приобрел такую толстокожесть? Когда ему стало совершенно плевать на мнение окружающих? На третьей войне шиноби, когда он вел отряд на смерть? Или же, когда один из его первых учеников погиб и он не успел его спасти? Или же всё-таки, когда стал Хокаге? Какая уже разница, сейчас нужно решать, что делать.       Намикадзе хотел отомстить. Заставить страдать всех жителей деревни, чтоб каждый из них потерял близкого человека, чтоб родители поняли, какого, когда их детям причиняют боль, а дети поняли, какого это быть одинокими в огромном мире, где никто тебе не протянет руку помощи.       – Благодарю, учитель, – девочка слегка улыбнулась, склоняя голову. Уж, что-что а лицемерить Намикадзе научился точно на посту Хокаге.       Оставшийся урок прошел незаметно, Ирука что-то объяснял, дети переглядывались и перешептывались, смотря на свою одноклассницу, словно в первый раз увидели, а Минато смотрел в окно, не обращая ни на кого внимания.       Услышав звонок, Минато слегка повел хрупкими плечиками. Ему, что-то срочно надо сделать с партой, ему совершенно не нравилось сидеть в грязи. Да он, чертов, педант и не отрицает. Как его дочь могла мириться с таким отношением? Хотя, что еще могла сделать маленькая девочка? Ну ничего, теперь все будет по другому.       Неожиданно Намикадзе почувствовал болезненный толчок в спину, если бы не годы войны и месяца проведенные на самоубийственных миссиях, он бы точно не смог бы сгруппировать еще такое не натренированное тело и приземлиться на ноги. Резко повернув голову назад, мужчина уставился на троицу задир, посмеивающихся над ним.       – Вы увидели, что-то смешное? – мужчина выпрямился и отряхнул ладони. Видимо с тех пор, как он перестал быть Хокаге за гигиеной в детских учреждениях смотреть совершенно перестали.       – Ты чего это умничать начала, а, Наруто?       Чем-то эта ситуация ему напомнила прошлое, тогда кто-то обзывал Кушину помидоркой. Правда после каждый пожалел об этом. При воспоминании о любимой, невольно губы дрогнули на лице Намикадзе. Ему было приятно вспоминать о ней, но очень больно.       – Че это ты еще и улыбаться вздумала, блондинка тупая!       Все произошло, быстро, что никто не понял, как Наруто смогла заломить руку сопернику и повалить его на дощатый пол. Все обернулись и смотрели на Узумаки, спокойно зажимающую руку в болевой захват. На ее лице не было привычной детской радости или удивления от неожиданной победы.       – Наруто, что это значит?! Немедленно отпусти Кесуке-куна! – Ирука преодолел расстояние в два шага, собираясь оттащить девочку от мальчонки, но та ловко вывернулась из-под его руки.       – Прошу прощения, учитель, но он начал первым. Он столкнул меня с моего места и собирался ударить, почему же я не могу ему ответить тем же?       – Наруто, надо уметь разговаривать. Сила в мире шиноби важна, но иногда словом можно спасти больше жизней, чем кулаком.       – Никто не будет считаться со словами слабака, Ирука-сенсей, – Минато поднял свой взгляд на стушевавшегося учителя. Такими темпами люди начнут подозревать, что с ним что-то не так, а значит в скором врмени он может попасть к клану Яманака, а там станет уже все очевидно, – Но вы правы, Ирука-сенсей! Я больше так не буду!       – Ну-ну вот и хорошо.       Конечно, он больше так не будет. Минато никогда не был себе врагом, эмоции завладели его разумом. Намикадзе должен остыть и вести себя, как его дочь, хотя бы примерно. Можно же спокойно копировать поведение Кушины в том же возрасте, не так ли? А он долго наблюдал за своей женой, чтоб выучить ее вдоль и поперек.       – Я считаю, ты правильно поступила, так им и надо.       Намикадзе удивленно повернулся в сторону девичьего голоса. Рядом с ним стояла розоволосая девочка, он заметил ее еще на уроке, она тянула руку на каждый вопрос Ируки.       – Не боишься со мной говорить? Я ж ну, – Минато кивнул в сторону одной из чернильных надписей на своей парте. Он так и не успел за всю перемену хоть немного привести свое рабочее место в порядок.       – Нет, меня, например, лобастой все зовут, а тебя монстром. У каждого свое прозвище, твое хотя бы устрашающее.       – Вот, как, – мужчина кивнул и посмотрел еще раз на стоящую девочку. Незнакомка была растеряна, она словно не понимала стоит ей оставить Наруто одну или продолжить разговор. Девочка мялась и ничего не могла сказать, – Большой лоб у умных людей, ты должна им гордиться.       Мужчина снял с себя резинку и аккуратно собрал челку в маленький хвостик, тут же его завязывая. Да, может челка и торчала по-детски, но больше не лезла в глаза.       – А у тебя очень красивые глаза, не закрывай их челкой, ладно?       – А? С-спасибо! Мы раньше не общались, наверное, имени ты моего не знаешь. Меня Сакура зовут.       – Приятно познакомиться, Сакура-чан, – должно быть за всё то время, что Намикадзе провел в теле своей дочери, он впервые искренне улыбнулся.

***

      Минато сидел напротив клетки с лисом уже несколько часов. Первое время девятихвостый рычал на него и грозился жестокой расправой, но видимо вскоре ему это надоело. И вот, уже продолжительное время демон и еще недавний мертвец смотрели друг на друга и молчали. Каждый думал о своем.       Намикадзе недовольно потер шею. Он сказал, что отомстит деревне, но как это сделать, да еще будучи в теле маленькой девочки он вообще не представлял. Для того, чтоб начать действовать ему нужна информация, а единственный, кто с ним может ею поделиться – Курама.       – Послушай меня, лисенок.       – Не смей меня так называть!       – Прости-прости, не знал, что ты натура у нас тонкая и чувствительная, – мужчина слегка усмехнулся и примирительно поднял руки вверх, – Я хочу с тобой заключить сделку. Как тебе идея?       – Знаю я вас людишек, сделаешь какую-нибудь лазейку и нарушишь договор, не буду я с тобой разговаривать.       – Хорошо, тогда давай я скажу, что будешь иметь ты от контракта со мной, хорошо? – мужчина слегка улыбнулся, – Так вот. Я хочу отомстить Конохе, ты тоже. У нас есть общая цель и мы нужны друг другу для ее достижения. Я готов распечатать тебя и сделать так, что никто не сможет тебя запечатать. Никто и никогда. Я готов заключить с тобой контракт на крови, Курама, –мужчина моментально посерьезнел, не было и тени издевки и усмешки на его лице, – Но за это ты должен дать мне свою силу и информацию о моей дочери.       – Тогда заключай контракт и я тебе расскажу о милой Узумаки Наруто.

***

      Наруто сидела на скале Хокаге. Очередной день, когда всех ждут родители со школы, а ее нет. Она частенько задавалась вопросом, почему у нее нет мамы и папы? Старик Хирузен всегда отмалчивался, говоря, что ее родители пали, защищая деревню. АНБУ приходившие к ней изредка всегда молчали. Никто не отвечал на ее вопросы.       Девочка опустила взгляд и посмотрела на каменное лицо Четвертого Хокаге. Почему-то, когда ей было грустно, она всегда приходила сюда. Здесь ей становилось спокойнее, словно ее защищают. Она мало, что знала об этом человеке, лишь из школьных учебников и коротких рассказов Ируки-сенсея. Четвертый правил недолго, он защитил деревню ценой своей жизни. Настоящий герой.       – Интересно, а какие бы у меня были с вами отношения, Четвертый-сама, даттебаё? – девочка посмотрела на алый закат и улыбнулась. Ей нравился красный, ей нравился желтый. Поэтому она всегда носила оранжевое, что-то среднее между двух любимых цветов.       Девочка посмотрела вниз на лежащую под ногами деревню. Ребятня ее возраста бегает и играет, чуть постарше спешат с миссий домой, хвастаться родителям, а взрослые идут по улочкам деревни, что-то обсуждая. Ей не понять их разговоров, не понять почему все так спешат домой, ей даже не понять, какого это иметь друга. Все остерегаются ее, боятся и сторонятся, словно она монстр.       – Когда я стану Хокаге, у меня будет много-много друзей! Я стану самой сильной куноичи в мире и меня все признают, буду много играть и спешить домой. У меня будет большая семья, своя черепашка и кактус. Да, хочу кактус, даттебаё! – Наруто воодушевленно подпрыгнула на скале Хокаге, ее глаза засияли, она обязательно докажет всем чего стоит, – Вот увидите Четвертый-сама! Я стану самым крутым и сильным Хокаге! Обещаю, даттебаё!

***

      Минато горько улыбнулся. Такие яркие детские воспоминания были пропитаны грустью и болью. Его маленькой принцессе приходилось противостоять против всего мира, но она не сдавалась и не обозлилась ни на кого. Ей хотелось найти друзей и завести семью.       – Кушина, у нашей Наруто наша общая мечта – стать Хокаге. Правда, здорово?       – Четвертый, ты кукухой не трогайся, а то контракт не исполнишь, сволочь.       – Курама, какой же ты бесчувственный, все-таки, но благодаря тебе у меня появился план, как разрушить Коноху и уничтожить ее жителей.       – М? Какой же?       – Ха, – мужчине слегка улыбнулся и наклонил голову вбок заглядывая за спину, смотря в ярко-красный глаз демона-лиса, – Я стану Хокаге.

***

      И вот очередное утро. Минато, как, всегда приводил себя в порядок. Дома была идеальная чистота. Все было аккуратно сложено по полочкам, вещи лежали в шкафу, а продукты вымыты и почищены. Убирая волосы в высокий хвост, Намикадзе взглянул на себя в зеркало и улыбнулся. Его милая дочь повзрослела, прошло шесть лет с тех пор, как он оказался в ее теле.       – Доброе утро, Наруто. С сегодняшнего дня мы еще на шаг ближе к исполнению твоей маленькой детской мечты, – мужчина слегка дотронулся до идеально вычищенного зеркала, но дернулся, услышав стук в дверь.       Мужчина посмотрел на часы. Без пяти восемь.       – Наруто! Долго тебя еще ждать, шаннаро!       – Тише-тише, Сакура-чан, – мужчина спокойно открыл дверь и вышел к стоявшей напротив девушки и тепло ей улыбнулся.       Почему он дружит с Сакурой? Он мог спокойно изображать дружбу с этой девчонкой, чтоб не вызывать подозрений, но почему он дружит? Может невольно хочет, чтоб у его дочери были друзья? Или же он хочет держать рядом с собой хотя б малейшее напоминание о Кушине, а эта девушка… почти ее копия.       – Мы опоздаем на распределение команд!       – Без нас всё равно не начнут, просто признайся ты хочешь сесть рядом с Саске-куном, – мужчина слегка усмехнулся, увидев смущенные щеки своей подруги и тут же вспомнил, как когда-то он также смущался лишь при одном упоминание о Кушине, чем Джирайя-сенсей частенько пользовался.       Прогулка была недолгой. Сакура мечтала попасть с Саске в одну команду. Минато старался думать о своих тренировках. За последние шесть лет он осуществил большой скачок, благодаря своему опыту и, конечно, девятихвостому. Без его чакры, Минато тратил бы на все намного больше времени.       Минато зашел в класс. Почти все девочки кружились вокруг Учихи. Возможно будь бы он девушкой, он понимал бы почему все так влюблены в этого высокомерного засранца. На секунду они пересеклись взглядами. Учиха отодвинул рядом стоящий стул и отвернулся дальше смотреть в окно, словно ничего не произошло.       – И тебе доброе утро, Саске-кун, – Минато спокойно сел на предложенное место.       – Доброе.       Саске и Минато не общались. Их отношения невозможно охарактеризовать ни одним словом. Они были просто одноклассниками, которые друг друга устраивали, как соседи по парте. Минато не мешал Саске, Саске не трогал Минато. Должно быть более крепкого союза в классе и не найдешь. Каждый из них соблюдал личные границы другого и уважал их. Большего ни для Учихи, ни для Намикадзе и не надо было.       – Так! Всем тихо! – Ирука зашел вместе с Хирузеном в кабинет и постучал папкой по своему столу, – Сейчас я буду объявлять команды.       Минато слушал в пол-уха. Когда тебя распределяют в команду впервые – это действительно интересно и захватывающе, когда это происходит уже во второй раз, тебе становится скучно. Что ему даст команда? Ничего в лучшем случае. В худшем эти люди могут начать догадываться, что Минато выдает себя не за того, кем его считают.       – Команда №7: Узумаки Наруто, Харуно Сакура, Учиха Саске. Ваш учитель будет ждать вас на крыше.       Сидя на крыше и разговаривая с воодушевленной Сакурой, Минато временами посматривал на свои часы. Прошло уже больше двух часов, как должен был прийти их учитель. Вся эта ситуация чем-то ему напоминала опоздания его ученика. Если бы Обито был жив, Минато мог бы почти с полной уверенностью заявить, что их учителем назначили этого рассеянного мальчишку.       – Простите, я заблудился на дороге жизни. Меня зовут Какаши Хатаке и с сегодняшнего дня я буду вашим учителем.       – Какаши…

***

      Мужчина сидел в подсознании. Он ничего не слышал о Какаши за эти шесть лет. Не сказать бы, что он искал его, но Минато искренне считал, что будь Хатаке жив, то не бросил бы дочь своего учителя на произвол судьбы. Намикадзе нервно выдохнул, вспоминая прошлое.       Какаши рано остался сиротой из-за жестокости деревни и ее жителей. Когда Хатаке еще мальчишкой попал под его крыло, Минато пытался заменить ему семью, стать близким другом и товарищем, пытался стать кем-то, к кому Какаши мог обратиться в любой момент. Почему же тогда его ученик бросил Наруто?       – Хватит заниматься самокопанием, Четвертый, бесишь.       – Курама, скажи мне Какаши появлялся в жизни моей дочери?

***

      Маленькая девочка спала под тремя одеялами. Чердак на котором она жила был в полуаварийном состоянии: со всех сторон продуваемый, с плохо закрываемой дверью и совершенно не отапливаемый, а один маленький обогреватель не спасал от холода. Узумаки снились кошмары, как ледяные монстры пытаются ее утащить в страшное место. Капельки слез стекали по полосатым щекам. Ей было страшно.       Неожиданно кошмар ушел на задний план. Вместо мрачной и злой картинки, девочка оказалась в сказочном мире. Повсюду были лакомства и угощения, цветы раскрывали свои бутоны и распыляли чудесные ароматы. Настоящая сказка для маленького ребенка.       Молодой парень слегка улыбнулся, убирая руку ото лба девочки. На полу стоял небольшой пакет продуктов. А сверху лежал очередной плед. Наруто невнимательна и это сыграет ему на руку. Третий Хокаге строго настрого запретил ему приближаться к девочке, но как он мог оставить дочь своего учителя на произвол судьбы? Она же еще совсем маленькая.       Тихо разложив продукты, Какаши собирался уйти из квартиры, как заметил в проеме Сарутоби Хирузена. По коже прошлись мурашки, и отнюдь не из-за холодного ветра. Хатаке нарушил прямой приказ своего Хокаге. В лучшем случае его оштрафуют, а в худшем за своевольничество отправят в тюрьму.       – Какаши, я, кажется, говорил тебе забыть дорогу сюда, – пожилой мужчина подошел к кровати девочки и поправил съехавшее одеяло, – Ты подвергаешь ее опасности. У Минато было слишком много врагов, они могут покуситься на его дочь.       – Третий-сама, так позвольте мне ее удочерить, я смогу защитить Наруто. Она единственное, что осталось у меня в этой жизни. Все… все кого я любил умерли. Отец, Обито, Рин и Минато-сенсей с Кушиной-сан. Прошу вас… Хокаге-сама, она все для меня.       – Прости, Какаши, но я не могу. Завтра ты отправляешься на миссию сроком на семь лет. Будешь дипломатическим представителем от деревни листа. Обещаю, как ты вернешься, я дам вам увидеться.

***

      Минато потер лоб. Какаши не оставил его дочь, но злость на Третьего Хокаге нарастала каждый день с большей силой. Да, он просил защитить Наруто, но не обрекать ее на одиночество.       – Знал бы ты Курама, как я хочу сплясать на костях Хирузена.       – Обязательно спляшешь, это я тебе гарантирую.