***
Проезжала мимоходом гвардия, проверить оставшиеся сёла и помочь нуждающимся. Маленький принц тоже увязался за ними, но никто не был против. Помощь народе будет лишь в пользу будущему правителю Преисподней. Заметив странное движение, гвардейцы, обменявшись кивками, двинулись внутрь разваленного домика. Не послушавшись своего сопровождающего, Иван кинулся следом, сгорая от любопытства и нетерпения. Внутри солдат и принца ждал сюрприз — выжившая маленькая саламандра, размерами чуть меньше человеческого отпрыска, лежала на холодном обгоревшем полу, свернувшись калачиком. Один из подчинённых короля собирался прикоснуться наконечником секиры к телу, но Иван преградил путь к ящерке. Он осторожно провёл ладонью по гладкой поверхности тела, после чего создание проснулось. Резко распахнув глаза, Гулмэр с опаской начал осматривать и изучать незнакомых ему существ, боясь пошевелиться. — Не бойся. Мы пришли помочь. — Ласково улыбаясь, прошептал Иван и подал свою руку. Принюхавшись, Гулмэр медленно принял предлагаемую помощь и встал в полный рост. — Поедешь со мной во дворец? Саламандра рывками посмотрела на гвардейцев, облачение которых её крайне пугало, и неуверенно кивнула. Во дворце не были рады нежеланному гостю, но никто не смел прекословить с принцем. Гулмэр стал другом и братом Ивану, они вместе проводили дни напролёт. Вместе учились, играли, радовались и разделяли печаль. Стали лучшими друзьями. Гулмэр так же присутствовал на официальной коронации Ивана, искренне радуясь за своего спасителя и друга. А после был провозглашён главным дворецким, на плечах которого лежала большая ответственность за подчинённых и дела во дворце. Но никто не смел даже думать о том, чтобы воспротивиться воле дворецкого, ведь тогда бы им пришлось испытать на себе праведный гнев короля демонов. Иван и Гулмэр оберегали друг друга, чувствовали себя, как за каменной стеной. До определённого момента...***
— Гулмэр! — Иван с неистовой силой налетел на друга и крепко обнял того. Дворецкий прижал своего брата и Господина крепче, прекрасно понимая к чему всё это ведёт. По их щекам покатились одинокие слёзы, но они скрывали их за маской безразличия. Король отстранился от брата. — Теперь твой черёд спасать от гибели. — Саламандра кивнула, готовая ко всему. — Уведи Алёну в безопасное место! — Дворецкий взял свою Госпожу на руки и поспешил уйти с сожжённой части дворца. — Саргатанас! Будем истреблять. — Майор коротко кивнул своему Господину, а Елена обнажила свой огненный меч. Девочка не понимала, что происходит, отчего отчаянно кричала, била кулаками своего подчинённого, но всё без толку. Она провожала взглядом своих родителей в их последнюю битву, мысленно прощаясь с ними.***
— Гулмэрчик, что происходит? — Девочка взглянула на дворецкого, страшась каждого шороха. — Я сберегу Вас, Принцесса. — Гулмэр взглянул на Госпожу, беря её плечи в свои ладони. Он улыбнулся ей, пытаясь тем самым успокоить её взбунтовавшуюся, пока ещё растущую и набирающую силу, магию. Но внезапно послышался громкий удар и дворецкий, потеряв сознание, рухнул на каменный пол. Алёна вскрикнула от неожиданности и отпрыгнула к стене, смотря на вход в одну из потайных комнат. — Кто вы и что вам от меня нужно?! — Девочка отошла в стене, изредка бросая мимолётные взгляды на своего дворецкого, которого временно обезвредили. — Не бойся, девочка. — Произнёс шипящий и острый, как лезвие катаны, голос, обладатель которого медленно, но верно приближался к девочке. — Уйди! Не приближайся! — Пятилетняя малютка начала бешено озираться по сторонам и, зацепив своим взглядом небольшую тумбочку, уронила предмет интерьера. Но это не остановило неизвестного воина, отчего она попыталась выстрелить в него огненной магией, в которой она не очень сильна. Волшебные и демонические способности пробуждаются в демоне с пяти лет, но полностью показывают свою мощь только к пятнадцати годам, в связи с чем девочка не могла вызвать и искры́ огня. Неизвестный откровенно усмехнулся и девочка почувствовала некоторое облегчение. Она обернулась назад и увидела, как её густые огненные волосы пропадают на пределами руин замка, под злорадный смех фашистов. Некогда огненные волосы девочки начали темнеть с молниеносной скоростью, отчего у неё резко закружилась голова. Глаза начал застилать непроглядный туман, вскоре вовсе превратившийся в мрак.***
Очнулась Демонесса в постели скудной комнаты, в которой не было ничего кроме шкафа, кровати и тумбы. Она осмотрелась по сторонам, присаживаясь на постели. Волосы её начали приобретать некий бурый оттенок, что говорит о неполной утрате магических способностей, что говорит о постороннем воздействии на этот процесс восстановления, ещё известного как регенерация. Если Алёна потеряет их сейчас — не сможет приобрести больше никогда. В голове раздался резкий пронзающий звук, отчего она закричала. — Ваше Высочество? — Сонным голосом, Гулмэр оторвал лицо от постели, на которой лежала его Госпожа и посмотрел на неё. На голове его не было ни царапинки, но выглядел он неважно. За стенами уже не были слышны выстрелы и постоянные взрывы, которые способны свести с ума. Кажется, всё закончилось. — В-высочество... — С долей вопроса прошептала она, с надеждой смотря на подчинённого. Преодолевая мучительную головную боль, она пыталась не закричать от отчаяния. Дворецкий лишь отрицательно покачал головой, вовсе поникнув ей. Было видно, что ему не менее больно признавать это, но он старается держать форму ради Алёны. — Мне очень жаль. — Как же так...? Они должны были выжить! — Маленькая девочка прикрыла рот руками, словно пыталась сдержать тот внутренний крик, который так и рвётся наружу. Её неокрепшее сердце начало разрываться на мириады острых осколков, которые разносились по этой комнате невидимыми частицами. Она кинулась в объятия Гулмэра, делясь с ним утратой и разделяя её. Он обнял Демонессу в ответ, пытаясь перенять всю боль и горе пятилетней малютки, которая не заслужила этого. Он чувствовал такое однажды и ни за что не пожелал бы такого даже врагу.***
— Вот так? — Семилетняя девочка разжала ладонь и из неё резко и неожиданно выстрелила молния огня. — Не совсем. — Увернувшись от палящего луча, дворецкий взял ладошку девочки в свою. Помня уроки магии у Ивана, на которых он присутствовал при любых обстоятельствах, Гулмэр вполне мог стать преподавателем магических наук. — Расслабьтесь и выпускайте магию с осторожностью, но в то же время вкладывая к неё свою душу. Тогда она будет не рваная, а сплошная и длинная. А ещё она будет Вам подчинятся. Девочка кивнула и глубоко вдохнула. Выдохнула. Она медленно разжала ладонь и, расслабив мышцы лица, выпустила из себя магию. Огненные лучи начали медленно стремится вверх, вырисовываясь в воздухе различными узорами. — У Вас получилось! — Получилось? — Алёна раскрыла глаза и её рот распахнулся от удивления. Неужели свершилось?! Под потолком витали искры магии, вскоре разветвляющиеся в сказочном салюте. — Получилось! — Госпожа Преисподней подпрыгнула на месте и попробовала опять. У неё получалось снова и снова, после чего она прыгнула в объятия своего верного учителя.***
— Стойте прямо, Ваше Высочество. — Гулмэр наворачивал уже пятый круг возле пятнадцатилетней девушки, которая неумело держала в своих руках более серьёзное оружие, нежели арбалет или меч. — Да стою я, не указывай. — Огрызнулась та, вставая ровнее и вытянула перед собой саблю. Она резко направила её острое лезвие в сторону дворецкого, но тот отразил атаку, прежде, чем об этом успела подумать Демонесса. — Слишком медленно. — Непринуждённо он подал девушке её оружие, кивая в знак начала поединка. Алёна недовольно фыркнула, словно передразнивая саламандру. Как будто ненавидя дворецкого. Гулмэр не винит Госпожу в её характере. Отчасти он воспитал её так — гордой и неприступной, что и подобает каждому правителю. Да и жизнь заставила её стать такой, чтобы больше никто и ничто не смогли её ранить.***
— Ещё не передумал? — Под скрип ржавых петель, проговорил надоедливый голос. В темноте сверкнул лайм, нагнетая жуткую атмосферу. — Я уже говорил. — Значит нет. — С долей вопроса заключил Чешир и остановился. Он начал о чём-то активно размышлять, но Гулмэра это не волновало от слова совсем. Он продолжал стоять задом ко входу в свою темницу, которую не берёт даже аэротоксин. — Заметь, не я хочу оставить тебя. — Да мне плевать. — Хватит! Твоя гордость погубит тебя! — Это не гордость! — Резко развернувшись, Гулмэр собрался ударить изменника, но остановился, завидев сверкающие шлемы охраны. — Это долг чести! Хотя, — саламандра оценивающе рассмотрела рыжего кота с головы до пят, — тебе без толку говорит это. Ты же понятия не имеешь, что такое честь. — Закрой пасть! — Лаймовоглазый откинул Гулмэра к стене, который смачно ударился об неё и упал вниз. На холодном каменном полу зазвучал противный звон ржавых цепей, на которые он был прикован. Чешир начал вальяжной походкой нарезать круги возле заключённого. — Не хочешь по хорошему, будет по плохому. Глаза предателя засияли особенно ярким оттенком, который сопровождала Чеширская улыбка.